* * *
Они сидели в транспортере, сняв шлемы. Лаборант, у которого в груди саднило от чистого, насыщенного воздуха, с опаской переводил взгляд с одного астронавта на другого. Это были не люди - точнее, уже не совсем люди, - и у него все внутри обмирало от их круглых глаз, отсвечивающих красным, и неторопливой мощи движений.
- Вы же ее спасете, правда… - повторял он. Второй астронавт, модифицированная женщина, перегнулась и осторожно, чтобы не сделать больно, погладила его по руке.
- Да, конечно, - пролязгала она своим искусственным голосом. - Вы только не волнуйтесь, вам покой нужен…
Но ему не нужен был покой. Мойру положили на заднее сиденье транспортера, и он сидел с ней рядом, придерживая свешивающуюся с сиденья руку жены. Я готов на все, чтобы спасти ее, хотел он сказать стальной женщине. Даже если она превратится в такую, как вы…
Но не сказал. Он вспомнил о другом. Лаборант схватил гигантскую женщину за рукав гермокостюма и задрал голову, заглядывая ей в страшное, получеловеческое лицо.
- У вас есть на чем записать? - спросил он.
* * *
Живых присвистнул, глядя на цепочку формул, наспех набросанную стилусом на экране планшетки. Перевел взгляд на незнакомца. Тот облизал губы и заторопился.
- Я все понял… - он поднял на Живых и Бой-Бабу измученные глаза. - На Земле препарат продления жизни запустили в производство… Так Контролер и сказал: если не дождутся от него отчета об успехах - то будут запускать сами.
- Они что, сдурели совсем? - проговорил Живых. - Что же будет, если они начнут производство? Это же эпидемия.
Бой-Баба усмехнулась:
- Может, как раз на это они и рассчитывают. Сами начнут эпидемию, будут кричать о заразе и сворачивать неугодные им космические программы, а потом в нужный момент вытащат из пустой шляпы волшебное лекарство от чумы… И все, власть над миром у них в кармане. Элементарно.
Спасенный из медблока лаборант покачал головой:
- Они ничего не вытащат из шляпы. Я создал эту формулу, это чудо-лекарство, - он потряс планшеткой, - и им до этого не додуматься.
- А вы как додумались? - мягко спросил Живых. Он взял у лаборанта из рук планшетку, бросил взгляд на экран и убрал ее поглубже в нагрудный карман.
Лаборант помедлил:
- Я… мне… подсказали.
Кто, он не сказал, а Живых не стал настаивать. У человека жена умерла, зачем лезть с вопросами. Он бросил взгляд на тело, вытянувшееся на заднем сиденье.
- Ну и куда теперь? - повернулся он к Бой-Бабе.
Она-то знала, куда.
* * *
- Они нас заметят, - хрипло сказал лаборант, перегнувшись вперед с заднего сиденья и вглядываясь в сумрак сквозь ветровое стекло транспортера. Фар не зажигали. Пересевший за руль Живых остановил транспортер за все еще работавшими парниками с почерневшими растениями внутри. Стараясь не шуметь, все трое скользнули мимо парников и пошли вдоль лоснящегося зеленью бока Троянца.
- Сколько их, не знаешь? - спросил лаборанта Живых. Бой-Баба слушала вполуха, приглядываясь к уходящей в сумеречное поднебесье стене носителя, покрытой бессмысленными для землян знаками. Где-то тут можно попробовать попросить Троянца, и он - если согласится - откроет запасной проход.
Лаборант покачал головой:
- С Контролером мало кто из нас имел дело. Даже сам Челнок думал, что работает на себя. Есть Радист - я так понимаю, он отвечает за связь с теми на Земле, кто ведет самого Контролера…
- Общество Соцразвития, - кивнул Живых. Лаборант вопросительно посмотрел на него. - Потом объясню, - Живых махнул им рукой, идти дальше.
- Погоди, - сказала Бой-Баба, вглядываясь в просвечивающие под поверхностью письмена. Осторожно провела блестящей стальной ладонью по перепончатой броне. Опустила голову, сосредоточилась.
Лаборант вдруг сделал шаг вперед и прижался к масляно поблескивающему боку носителя. Обхватил поверхность руками и затих. Живых переводил взгляд с него на Бой-Бабу.
Сначала она ничего не почувствовала. Потом электроды на ладони послали первые импульсы в мозг. Она приподняла голову.
От руки ее расходились широкие волны, как от брошенного в воду камешка. Куда хватало взгляда, податливая поверхность километрового диска отзывалась на ее прикосновение, выгибаясь и углубляясь, и наконец стена в радиусе метра вокруг ее руки заколебалась, все глубже, все сильнее, и заходила ходуном, закручиваясь в воронку и втягивая в себя, как сбрасываемую старую кожу, закрывающий письмена слюдянистый верхний слой.
Воронка завертелась, ее багровый зев расширился так, что можно пролезть человеку. Бой-Баба оглянулась на лаборанта, но он так и стоял неподалеку, прижавшись смотровым стеклом шлема к колышущейся поверхности. Плечи его тряслись. Ей послышался всхлип.
Она обернулась к Живых:
- Бери этого Профессора и пошли, что ли.
* * *
Полутемный глухой проход вел их долго. Наконец своды ушли вверх, пружинящая тропа под ногами раздалась вширь, и все трое вошли в залитую зеленоватым светом камеру. Бой-Баба усмехнулась. Кого как, а ее Троянец всегда приводил куда надо.
- Где мы? - лаборант задрал голову к темному куполу, где поблескивала тысячами искр карта неведомого неба. Недоверчиво отстегнул шлем, поставил на пол.
Живых прислонился к стене, словно вбирая ее тысячелетнее дыхание.
- В центре контроля. Тут Троянец народ на вшивость проверяет.
Лаборант попятился, запнулся о до того не замеченную складку пола и осел на пол, потеряв равновесие. Вокруг него тут же выросло из пола кольцо тонкой слюдянистой переборки и полезло вверх, сходясь куполом над головой.
- Сиди смирно! - крикнул Живых. Лаборант сидел внутри слюдянистого выроста, как в перевернутом кверху дном стакане, и, прижавшись носом к переборке, смотрел на них. Лицо его исказилось, как в кривом зеркале: глаза казались огромными и круглыми, рыбьими, а плечики и ручки - узенькими и длинными.
Наконец слюдяной стакан начал медленно сжиматься, пока полупрозрачная оболочка не облепила все тело, голову, засаленный комбинезон лаборанта. С тихими чмоками вещество проникло под кожу, растворилось. Щеки лаборанта, блестящие от растопленной массы, порозовели. Он смотрел на них, и глаза его светились.
Бой-Баба повернулась к лаборанту:
- Это Троянец так в людях разбирается. Биополе, что ли, считывает. Да вставайте, все кончилось уже. - Она вздохнула. - Я уж и забыла, до чего хорошо человеком быть!
Живых подошел, помог лаборанту подняться на подгибающиеся ноги. Волосы на голове Профессора слиплись под невпитавшимися остатками студенистой массы.
Полукруглая стена перед ними просела, и в ней вырос, оформился и затвердел модуль управления. Широкая панель управления переливалась все теми же диковинными знаками. Податливые кресла обхватили, поднесли поближе к панели, подлокотники подтолкнули их руки к загогулинам письмен древнее, чем сама Земля. Лаборант крутил головой, подавляя нервную усмешку.
- Ты думаешь, взлетит? - Живых с сомнением окинул пульт.
Бой-Баба уклончиво пожала плечами:
- Он тратил всю энергию на помощь поселенцам. Но кто его знает, откуда он ее берет, энергию эту? Может, и взлетит. - Она задумалась, постукивая металлическим пальцем по коленке. Посмотрела на Живых, на лаборанта.
- Давайте так. Сейчас вернемся на "Голландец" и заберем Тадефи…
- А Мойру тут оставим, - тихо вставил лаборант.
- Мойру оставим, - тихо повторила она, помолчав. - Потом попробуем поднять Троянца. Этого Контролера с его ребятами и скрутить можно, если что. - Она повернулась к лаборанту: - Формула ваша… вы думаете, что она правда помогает?
Профессор, не глядя на нее, глухо ответил:
- Может, и помогает.
Живых покачал головой.
- Ну, и будем возвращаться на Землю, - голос Бой-Бабы окреп, зазвенел. Она выпрямила спину и, не отрываясь, смотрела единственным глазом на еще темный, переливающийся радужными разводами экран перед собой.
- Будут бить, - усмехнулся Живых. - Общество Соцразвития так просто игру себе портить не даст. - Он потянулся, хрустнув искусственными суставами. - Может, как раз здесь новый срок мотать будем.
Она не ответила. Смотрела на мертвый экран и думала о Майере. О дяде Фиме. И как хитро устроено на свете, что довольные и нечестные живут всю жизнь - свою и чужую - и не тужат. Только довольней делаются.
Пока не придет их срок.
Бой-Баба медленно повернулась к Живых с лаборантом. Сердце ее забилось, застучало в искусственных сосудах, ударило потоком чужой перелитой крови в запульсировавший мозг.
- Срок мотать, говоришь? Сначала пусть поймают!
Живых присвистнул. А она, не чувствуя пола под ногами, не видя заигравшей золотистыми сполохами поверхности стен, пошла вперед, в готовно распахнувшийся перед ней пульсирующий светом проход.
* * *
К "Голландцу" транспортер приблизился в почти полной тьме, но включать фары Живых наотрез отказался. Так и ползли на ощупь по обледенелому бездорожью, переваливая через камни, стукаясь макушками о низкий потолок кабины.
Лаборанта оставили в Троянце и там же выгрузили тело Мойры. Профессор обещал подготовить оставшихся поселенцев к эвакуации. В глазах его, как отметила Бой-Баба, поблескивало сомнение, но он все же нехотя согласился, что всем на "Голландец" ехать было незачем. Да и какая помощь от хилого "ботаника" двоим модифицированным богатырям?
Бой-Баба вгляделась во тьму впереди.
- Вроде тихо. Гостей тут без нас не было.
Транспортер скакнул, переваливая через гряду камней, Бой-Баба подпрыгнула на сиденье, и макушка ее шлема глухо стукнулась об обитый мягким пластиком потолок. Сзади звякнуло. Она обернулась. Крышка багажника от удара открылась и елозила туда-сюда.
- Остановись, - сказала она в микрофон. - Закрыть надо, а то на следующем ухабе по корпусу долбанет.
- Да приехали уже… - пробормотал Живых, подруливая к грузовому доку. Он стоял наглухо задраенный, как и оставили.
- Боюсь я за Профессора, - сказал Живых в микрофон. - Чует сердце, спокойно взлететь нам сегодня не дадут. Давай быстро Тадефи в транспортер, и обратно.
Бой-Баба уже поднималась по широкой погрузочной эстакаде, стуча по ребристому железу сапогами.
Но Тадефи забрать они не успели.
- Что за черт! - Бой-Баба все пихала магнитную карту в щель медблока, но тяжелый люк не двигался с места. - Живых, давай-ка разрядом!
Но и разряд не помог. Они стояли спиной к коридору, пробуя открыть дверь и так, и этак. Вход в медблок был задраен наглухо.
- Отключить можно только с мостика, - задумался Живых. - Вот так всегда, когда спешишь…
Коридор позади них осветился. Воздух прорезала молния. Живых тонко вскрикнул и начал сползать по стене. Бой-Баба повернулась его подхватить, еще не соображая, но и ее распластало по стене разрядом.
Сильные руки схватили ее, развернули. Луч прожектора ударил в лицо. Искусственный глаз не успел адаптироваться, и она стояла, заслонив лицо от света, пока ей ощупывали карманы. Сорвали с пояса излучатель. Отстегнули шлем.
Мягкие, легкие шаги приблизились.
- А вот и наши воры, - прошелестел изуродованный голос.
Бой-Баба отвела руку, но видела все еще мало. В дымке, как на испорченной фотографии, перед ней темнело улыбающееся лицо. Приглядевшись, она поняла, что незнакомец вовсе не улыбался - просто слегка загибались вверх уголки его губ. Ввалившиеся черные глаза смотрели безразлично. Как будто его ничто уже не радовало.
- Радист, веди их на мостик, - просипел он.
Они шли - вернее, их тащили, поскольку пораженное разрядом тело плохо слушалось, - вдоль по коридорам, вверх по трапу, по ступеням неподчиняющимися ногами. Руки были стянуты за спиной. Пару раз по дороге Бой-Баба собирала остатки сил, напрягая модифицированные бицепсы, но освободить руки не получилось. Конвоиры, замечая ее попытки, хихикали.
Ладно же. Она расслабилась и остаток пути тащилась послушней овечки. А Живых припекло явно сильнее ее: он так и не приходил толком в сознание, мотал головой и кое-как двигал ногами. Вечно ему больше других достается…
Их поставили посреди мостика, перед пультом управления, и отошли. Сиплый сел в капитанское кресло и крутнулся в нем, обернувшись к ним.
- Соображают? - обратился он к длинноволосому коротышке, держащему обоих под прицелом.
- А чего тут соображать? - осклабился тот и смахнул с лица мешающую прядь, на мгновение отняв одну руку от излучателя. Бой-Баба стояла со смиренным видом, а сама все примечала.
Сиплый удовлетворенно кивнул и принялся рассматривать астронавтов, останавливая взгляд на вживленных под волосами электродах, на стальных поршнях суставов и оплетающих предплечья проводах.
- До чего дошла наука… - проговорил он. Слез с кресла, подошел, опасливо косясь на Бой-Бабу, и присел на корточки перед полубесчувственным Живых. Волосатик готовно приподнял излучатель. - Никогда не было ни времени, ни денег на такое. - Поднял хитрые, усмешливые глаза на Бой-Бабу. - И как такой жестянкой живется - ничего?
Она помедлила. Расклеила слипшиеся от разряда губы:
- Не жалуюсь.
Тот кивнул, поднялся и, не говоря больше ни слова, вернулся в командирское кресло.
- Радист, - повернулся он к одному из конвоиров, повыше и покрепче. Тот пошатывался, таращась перед собой бессмысленным взглядом, качал головой и хихикал. Глаза его казались огромными и черными - настолько расширились зрачки. - Возвращайся-ка в камеру слежения, дружок. Да на экраны-то хоть иногда поглядывай. Вдруг еще кого принесет нелегкая. Рано ты решил расслабиться, рано…
Конвоир тупо вгляделся в лицо Контролера, кивнул и, пошатываясь, начал спускаться по ступенькам трапа. Второй конвоир, невысокий и длинноволосый, остался стоять с излучателем наготове.
Сиплый помолчал, раздумывая. Посмотрел на Бой-Бабу исподлобья.
- Вот такое дело… - проговорил он наконец. - Вы, конечно, поступили не по понятиям. Груз это был не ваш. Ну, нашли, поигрались - это бывает, это я могу понять. Но ведь товар-то денег стоит…
- Да берите его себе, - сказала Бой-Баба. - Нам он зачем? Берите. И корабль себе берите.
Человек усмехнулся. Откинулся в кресле, поглаживая рукой подбородок. Бросил взгляд на приходящего в себя Живых. Тот держался за голову и тихо бормотал.
- Я бы взял, - прошелестел голос. - Только опоздал Рашид с грузом-то. Всё, - он поерзал в кресле, устраиваясь поудобнее, - эксперимент закончен, доклад на Землю отправлен, больше нам его игрушки без надобности. Так? - он обернулся на конвоира.
Волосатик шмыгнул носом.
- Контролер, ты им о деле скажи. Часики-то тикают, - с нажимом, на что-то намекая, произнес он.
Контролер кивнул:
- Скажу все, и о деле скажу.
Он задумался, подбирая слова. Бой-Баба кинула взгляд на Живых. Тот, привстав на четвереньки, елозил ногами, пытаясь подняться.
- Вот какое дело… - засипел голос. - За корабль спасибо, это я ценю. Это вы от чистого сердца - понимаю… Только вот засада: поведет-то его кто? Радист, что ли? Так я ему незнакомые кнопки нажимать-то не дове-ерю…
Волосатик хихикнул. Бой-Баба медленно осматривала из-под опущенного века помещение. Она здесь была тысячу раз, должна сообразить что-нибудь.
Но, видно, крепко ее стукнули, потому что ничего не соображалось.
- Так вот что я предлагаю, - голос Контролера усилился до шепота. - Ты с твоим другом штурвал в зубы - и везёте нас до одного места на Сумитре. Я покажу, все карты при мне. А там мирно разбегаемся. Ваши дела меня не волнуют: хотите властям сдавайтесь, хотите летите по свету, как пташки вольные. Если у вас мозги не пересаженные, то найдете способ увести с Сумитры одного из ихних Троянцев.
Вот оно. Мысль мелькнула, и Бой-Баба открыла рот прежде, чем успела ее обдумать.
- Зачем ждать до Сумитры, - уставилась она на Контролера. - Вон Троянец стоит. Давайте так: я вас довезу в нем с остальными, а дальше ваши дела меня не волнуют. Летите сами по свету, как пташки вольные.
Уже говоря это, она почувствовала, что говорит зря. Коротышка хмыкнул и переступил с ноги на ногу. Контролер покачал головой:
- Тоже выход. Но, к сожалению, я человек подневольный. А мои работодатели не могут допустить, чтобы… э-э-э… результаты их экспериментов разгуливали по Сумитре. Там население впечатлительное, про чуму наслышано. Сгоряча виновных и порвать могут.
Живых расклеил глаза. Ухватил Бой-Бабу за локоть. Шатаясь, попытался выпрямиться. Она его поддержала. Волосатый косил глазом, но не двинулся.
- Давайте отвезем поселенцев куда-нибудь еще, - предложила Бой-Баба. - Вашим работодателям незачем об этом знать.
Контролер задрал голову, глядя на дисплей часов над приборной панелью. Перевел усмешливый взгляд на волосатика:
- Что, успеем? Как думаешь?
Тот усмехнулся и покачал головой.
Контролер поднялся с места и указал Бой-Бабе на командирское кресло.
- В ваших же интересах, милая, уносить вместе с нами ноги, пока предлагают. Я видел, там у вас и на консервации кто-то лежит.
Живых дернулся, напружинил скованные руки, но промолчал. А Контролер продолжал:
- Времени у нас, - он еще раз обернулся, посмотрел на дисплей, - примерно с час. За это время хорошо бы покинуть здешние пределы. Черт его знает, что там у Троянцев внутри… может, от взрыва вся планета с орбиты сковырнется.
Он усмехнулся, глядя им в лица и ожидая реакции. Коротышка у выхода перехватил излучатель поудобнее и стоял настороже, рассматривая обоих.
- Что ж вы не спросите, какого взрыва? - усмехнулся Контролер. - А ведь мои ребята так старались… Троянца заминировать - дело непростое. - Он повернулся к коротышке: - Троянец хоть заметил, как вы взрывные устройства закладывали?
Волосатик осклабился:
- Заметил. Да что он может, чурка с глазами? Поколдобился, поерзал, светом помигал, только как он взрывчатку выплюнет? - Он почесал стволом излучателя низкий лоб. - Рванет в лучшем виде, так начальству своему и передай. Типа несчастный случай. Троянцы, они ж толком не изучены!
Живых сжал локоть Бой-Бабы так, что она чуть не оттолкнула его. Но не двинулась, только сердце забилось сильнее. Не шевельнув мускулом, астронавтка исподлобья следила за коротышкой с излучателем.
Рядом с ней Живых незаметно напружинился. Она облизала пересохшие губы. "Примерно с час", сказали они. Если действовать немедленно, то можно впритык успеть… Она незаметно перенесла вес тела на одну ногу.