Когда отец сказал, что его пропавший пять лет назад корабль обнаружен и что Хегор находится в коме, но жив, она просто закричала от восторга, не сразу уловив весь смысл сказанного. Самое главное, что он был жив! Ее брат вовсе не погиб, как считали все кругом, кроме самой семьи Марсо, где не объявляли даже траур по погибшему родственнику. Тогда, пять лет назад, когда они вернулись с Новой Селевкии, отец и мать отказались верить в то, что Хегор мертв.
– Пока я не увижу его тело, для меня он жив, – заявил старый герцог, и Жаннет поддержала его. Несмотря на все факты, она вовсе не хотела верить в то, что ее любимый сын погиб. А мысль, что он погиб из-за ее настойчивого желания отдохнуть всем вместе, долгое время не давала герцогине жить спокойно. Спустя месяц после возвращения из этого злосчастного отпуска в порыве отчаяния Жаннет едва не окончила с собой. И только бдительность Бруно, приказавшего слугам не спускать с нее глаз, позволила этого избежать.
Для жизнелюбивой Аурис самым страшным была невозможность даже поговорить с братом, без которого она раньше не могла провести и дня. И пугающая тишина в его комнатах, которые все это время оставались пустыми по молчаливому согласию. На семейном совете тогда было решено не использовать комнаты Хегора для других целей и только совсем недавно отец, словно предчувствуя события, разрешил часть из них занять под библиотеку. "Какой молодец, – подумала Аурис про отца, сидевшего с мамой у другого иллюминатора, – он словно знал, что Хегор все еще жив".
Но, Аурис боялась себе признаться в том, что она почувствует, когда увидит брата в беспамятстве. Пять лет все же немалый срок и поневоле его образ становился все более расплывчатым, хотя и не пропадал никогда. В те минуты, когда она вспоминала брата, он казался ей веселым и беззаботным, улыбался, но ничего не говорил. Доктора, осмотревшие Хегора на обнаруженном корабле, сказали отцу, что надежда на полное выздоровление есть, но и от своей смерти он еще не ушел слишком далеко.
Этой ночью Аурис не спала и молилась за брата, поставив целых пять красных свечей у алтаря бога, которого называла Ачинтьях, – непостижимый.
Когда глайдер пошел на снижение, она заметила внизу под собой прозрачный шарообразный корпус главного военного госпиталя Пангеи, выстроенного на полуострове и окруженного со всех сторон водой и живописными холмами, то сердце ее забилось с новой силой. Очень скоро она увидит Хегора и постарается найти в себе силы не впасть в уныние, ведь самое главное, что он нашелся и что он жив. А сознание к нему обязательно вернется. Аурис посмотрела на родителей и встретилась взглядом с матерью, в глазах которой читались те же вопросы и страхи.
– Добрый вечер, – представился невысокий капитан медицинской службы, когда они вышли из глайдера на крышу госпиталя, где располагалась посадочная площадка, – меня зовут Джами.
Бруно кивнул, слегка нахмурившись.
– Где я могу я видеть своего сына? – начал герцог без предисловий, и добавил уже чуть менее уверенно, оглянувшись на Жаннет, одетую в длинное серое платье, – мы хотели бы видеть его.
– Я провожу, – кивнул Джами. – Чет Гамильтон, главный врач нашего госпиталя приказал мне сопровождать вас.
– Старина Чет еще жив? – воскликнул Бруно, поправив лацкан мундира, – это хорошо.
– Он управляет этим госпиталем, – напомнил капитан Джами.
– Тогда я могу быть спокоен за моего сына, – медленно проговорил герцог, – насколько это вообще возможно.
– Следуйте за мной, адмирал, здесь далеко.
Без лишних разговоров Джами провел семью Марсо в лифт, опустивший их за пару секунд на семь этажей. Из лифта они попали в длинный коридор, огибавший по кругу весь тридцать седьмой этаж и, пройдя буквально двадцать шагов, оказались у широкой двери из матового стекла.
– Это здесь, – сообщил Джами, неожиданно остановившись, – хочу только предупредить, что буквально два часа назад прибыли контрразведчики, которые намеревались обследовать наших пациентов. И вашего сына тоже. Сейчас они как раз устанавливают свои приборы и требуют от меня соблюдения секретности.
– Я в курсе, – не моргнул глазом адмирал, проявив осведомленность, – людей Уиттла я беру на себя.
– Тем лучше, – обрадовался Джами, – а то меня они не послушают, даже если я попытаюсь их выгнать отсюда во время операции.
Дверь открылась, и Бруно шагнул в просторное помещение, почти все занятое прозрачными платформами с цилиндрами, полыми биораствора. Большинство из них были пусты, но в пяти цилиндрах можно было разглядеть нагих людей, подключенных многочисленными проводами к нейросистемам главного биокомпьютера, следившего за их жизнедеятельностью. Около них как раз крутились люди в форме связистов, расставляя свое оборудование, но Бруно сразу же узнал в них офицеров контрразведки Уиттла, особенно одного по имени Сэм Брюйер. Это он передал неожиданное сообщение о находке "Эвендора" неподалеку от базы "Вегас-шесть".
Брюйер тоже заметил его, едва адмирал с семьей оказался здесь. Это было не трудно. По его собственному приказанию уже целых два часа в это помещение госпиталя никого не пускали, и кроме них самих в реанимационном отделении сейчас никого не было. На время монтажа сверхсекретной аппаратуры Брюйер выгнал даже врачей.
Адмирал жестом подозвал к себе Сэма, и слегка понизив голос как-то буднично, не по военному, попросил:
– Лейтенант, оставьте нас на полчаса одних.
Сэм сначала оторопел, вспомнив инструкцию по поводу секретности, которую развел вокруг этого дела майор Уиттл. Но затем припомнил, что сам майор Уиттл сообщил ему, что единственным человеком, которого эта секретность не касается, является адмирал Марсо. Именно этот человек и стоял сейчас перед ним в сопровождении двух дам. Одна из них была его супругой, а вторая, которую он уже видел мельком. – Сэм не поленился навести справки по своим каналам, – дочерью, по имени Аурис Марсо. Уж слишком хорошо лейтенант Брюйер запомнил ее голубые глаза, смеявшиеся над ним в прошлый раз. Впрочем, сейчас эта стройная русоволосая девушка выглядела абсолютно серьезной.
– Нам приказано обследовать выживших офицеров, – все же промямлил Сэм, в котором шевельнулась профессиональная гордость, стараясь не смотреть в глаза адмиралу, – и никого сюда не впускать.
Бруно сделал над собой усилие.
– Всего полчаса и вы можете сюда вернуться.
– Хорошо, сэр, – не стал больше перчить лейтенант.
Сэм махнул рукой своим подчиненным и выпроводил всех из зала, приказав прогуляться. Он уходил последним.
– Пойдемте, я покажу вам, где у нас делают отличный кофе, – откровенно злорадствовал капитан Джами.
Но Бруно ничего этого уже не слышал. Он медленно, в полной тишине, которую нарушало лишь слабое гудение аппаратуры, прошелся вдоль стеклянных цилиндров, пока не обнаружил нужный. Здесь, напротив заросшего щетиной израненного парня, он остановился. А за его спиной, молча, замерли Жаннет и Аурис, казалось, переставшие даже дышать.
Герцог протянул руку и осторожно провел ею по стеклу на уровне лица, неподвижного, словно слепленного из воска.
– Ну, здравствуй, сынок, – прошептал он.
Глава тринадцатая
Примерно полдня у меня ушло на то, чтобы добраться до хвостовой части корабля. Еще вчера я обследовал технический тоннель, заваленный всяким искореженным мусором, и решил пробить себе дорогу к двигателю плазменный резаком. К счастью, его я тоже нашел непострадавшим в отсеке с морпехами. Изуродованную попаданием ракеты обшивку я распилил на мелкие куски и по одному оттащил назад, после чего смог протиснуться в небольшое отверстие и проникнуть в отсек с двигателем.
Эти скоты разворотили половину моего корабля своей ракетой, которая даже не достигла цели, а взорвалась рядом. От моего любимого "пятисотого" не осталось ни одной рабочей детали. Взлететь на этом точно уже нельзя. Более того, его герметичный корпус поврежден в трех местах, и остывающая плазма вытекает наружу, понемногу усиливая излучение. Воздуха здесь нет, но скафандр не подвел, работает в пределах нормы и пока надежно спасает мою жизнь. Отсек пилотов также хорошо защищен, так что протекающий двигатель мне не так уж и страшен.
Никаких точных данных у меня нет, однако, я почему-то уверен, что атмосфера на этой планете наверняка непригодна для дыхания. Для меня это означает верный конец в случае отказа системы регенерации воздуха. А теперь еще излучение от двигателя. Без скафандра и шагу не ступить. Надо будет попытаться завтра выбраться наружу и осмотреться. Из развороченного отсека энергетической установки я смог разглядеть сквозь пробоину только звездное небо. Это означает, что сейчас на планете ночь, и мы лежим на боку или в яме. Корпус моей красотки явно наклонен.
Ладно, мне уже надоело копаться в корабле. Вот перенастрою шлем морпеха под себя и обязательно попытаюсь выбраться из этой железной могилы, ставшей моим домом. Осталось прикинуть, где лучше вырезать дверь.
Глава четырнадцатая
Огромный торговый лайнер "Аксель" сделал короткую незапланированную остановку в районе звезды Бета Лизы. Немногочисленные пассажиры, большинство из которых было коммивояжерами или частными предпринимателями, сопровождавшими свой груз, были удивлены этим. Еще больше их удивление выросло после того, как от исполинского борта "Акселя" отстыковался четырехместный космический челнок и, вспыхнув огнями плазменных двигателей, унесся в пустоту космоса.
– Чем здесь можно торговать? – удивился один из пассажиров, от скуки наблюдавший за причиной заминки через иллюминатор ресторана на пятом уровне, – мы еще не долетели даже до Синука. Кругом пустота и одни только исторические заповедники, на которых нельзя не то что магазины строить для аборигенов, но и даже приближаться к ним без специального разрешения.
– Археологи, – коротко пояснил его осведомленный собеседник, с удовольствием отпивая из бокала прохладного гревского пива, – только они здесь и летают.
– Убогие, – недовольно пробурчал первый, налегая на мясо, – и куда только смотрит наше правительство? Чем тратить наши деньги да изучать этих глупых аборигенов, лучше бы продавали им мои подставки с антипригарным покрытием.
В этот момент "Аксель" вновь запустил свои мощные двигатели, и громада лайнера унеслась в сторону звездной системы Синука, оказавшись в пятидесяти миллионах километров от этого места прежде, чем второй собеседник успел допить свое гревское пиво.
– Как у нас дела? – поинтересовалась Аурис у своего пилота, разглядывая через иллюминатор исполинский борт "Акселя", когда манипуляторы вынесли челнок, словно на руках, из огромного чрева торгового судна и корабль отстыковался от них, оказавшись в свободном пространстве.
– Сейчас проверю двигатели, – с озабоченным видом произнес Тин Нун, рассматривая загоревшиеся многочисленными огоньками приборы челнока.
Несколько минут он изучал показания и что-то набирал на сенсорной панели, требуя отчета от главного компьютера. Аурис ничего не оставалось, как наблюдать за осторожными маневрами "Акселя" и посматривать в открытый космос. Картина, представшая ее взору, выглядела довольно унылой. В этом районе не было ничего примечательного для астрономов, ни пояса астероидов, ни массы обитаемых планет со спутниками, требующих пристального изучения. Нет, заселенная планета здесь все же была, но всего одна, как и спутник, на котором была тайком от ее обитателей устроена космическая база археологов. Планета называлась Капеллой, и принадлежала к ведомству университета звездной археологии, а спутник и база наблюдения носили одно и то же название. – Коперник.
– Вроде бы все в порядке, – заявил, наконец, Тин. – Системы разгона быстро выходят на полную мощность. Все остальное работает. Координаты базы заведены в компьютер.
– Тогда вперед, капитан! – подзадорила его Аурис, – летим на Коперник. Танета, наверное, уже заждалась тебя.
Это был удар ниже пояса. Тин страшно засопел, а девушка даже испугалась, поняв, что перегнула палку. В поисках поддержки она оглянулась назад, но оставшиеся два кресла были пусты, – они отправились в этот полет только вдвоем. Она уже собиралась просить прощения за свою злую шутку, но в этот момент сила тяжести просто вдавила ее в кресло, заставив позабыть обо всем. Это Тин в ярости врубил двигатели на полную мощность, словно хотел заставить челнок набрать скорость света вдвое быстрее расчетного времени.
Аурис молча, вынесла все перегрузки, которых можно было бы избежать, если бы Тин вел корабль плавнее, но он явно к этому не стремился. Звезды за окном вытянулись в линии и вернулись в свое прежнее состояние лишь тогда, когда челнок начал торможение на подходе к Копернику. И Тин постарался, чтобы оно выглядело почти как экстренное. К счастью, полет был недолгим.
"И черт меня дернул за язык, – продолжала мысленно истязать себя Аурис, – сама ведь его втянула в это дело".
Это было правдой. Ответственный ученик факультета звездной археологии Тин Нун как раз собирался сдавать очередной экзамен по древней лингвистике в помещении храма Абу-Симбел, и уже шел к нему по песчаной дорожке, усаженной гигантскими кипарисами, когда его настиг вызов Аурис.
– Тин, я отправляюсь в новую экспедицию на Капеллу, – без лишних предисловий заявила девушка по коммуникатору. – Ты же знаешь, что у меня еще нет допуска и лично пилотировать корабли я не могу. Ну, помнишь, я не успела сдать экзамен вовремя. Тогда тоже пришлось неожиданно лететь в экспедицию. И сейчас мне очень нужен пилот, чтобы добраться хотя бы до спутника.
Тин остановился, как вкопанный, в двадцати шагах от входа в храм. Четкое намерение сдать сегодня экзамен по древней лингвистике начало стремительно менять свои очертания.
– Ты не хочешь, случайно, слетать со мной до спутника Коперник и потом отвезти обратно? – продолжала Аурис, расценив напряженное молчание в эфире, как хороший знак. – Это займет всего пару недель. Правда, отправляться надо через час.
Аурис прислушалась к вибрирующей тишине в эфире и закончила свое предложение:
– На всякий случай, разрешение перенести сессию для тебя я тоже устроила. Собственный корабль университета, на котором мы обычно летаем, сейчас занят. А ждать я не могу. Ближайший торговый корабль, который сможет доставить наш челнок к месту, вылетает через час. Придется поторопиться.
Молчание достигло критической точки.
– Если согласен, кивни! – предложила Аурис, хитро улыбнувшись.
– Согласен, – пробасил Тин.
– Тогда встречаемся у твоего глайдера на крыше, – сообщила Аурис, – у кромки нашего леса.
И вот теперь, когда она ради собственной прихоти вытащила влюбленного в нее парня с экзаменов и даже умудрилась выпросить у ректора в последний момент разрешение и ему отправиться на Капеллу посреди сессии, Аурис так неудачно пошутила.
Танета была очаровательной блондинкой невысокого роста, с дружелюбным характером, которая училась с ними в одной группе. Она была гораздо спокойнее Аурис и больше любила сидеть на одном месте, что-либо изучая, чем постоянно перемещаться. Вот и теперь так случилось, что она заканчивала историческую практику на базе "Коперник", рассортировывая по информационным кристаллам собранные на планете данные и голографические изображения артефактов. Именно благодаря дружбе с Танетой Аурис смогла незаметно даже для нее протащить цилиндр сквозь все барьеры и доставить на Анкору, благодаря чему, в итоге, сейчас летела обратно. Однако, во всем этом был один большой минус, – все знали, что Танета была безответно влюблена в Тина. А он, почему-то, глаз не сводил с Аурис. Дочь звездного адмирала это как-то не смущало. Во всяком случае, до тех пор, пока Тина не было рядом. Но теперь им предстояло на некоторое время оказаться всем вместе на базе и тут уж от косых взглядов не спрячешься.
"Ладно, – решила Аурис, совершенно забывшая о проблеме в виде Танеты, когда решила вновь использовать Нуна для своей экспедиции, – проведу там только полдня и сразу же на планету. Это будет лучше, чем находиться среди этих несчастных влюбленных. Может они все же обратят внимания друг на друга, а то Тин, того и гляди, опять захочет уйти из университета. Только на этот раз из-за меня и я себе этого не прощу".
Немного успокоившись, Тин сбросил скорость и стал заходить на посадку. Аурис пришла в себя, выпила минеральной воды из небольшого запаса продуктов, всегда хранившихся на борту, и стала разглядывать разраставшийся теплый сине-зеленый диск планеты Капелла, на фоне которой белый шарик Коперника, состоявший изо льда, казался малюткой.
– Просто море спокойствия, – произнесла Аурис, глядя на огромный океан, занимавший почти половину планеты и омывавший такой же огромный материк, единственный на Капелле.
– Да, она действительно красивая, – согласился Тин, случайно позабыв о своей обиде, – я даже тебе завидую. Ты единственная из нас уже побывала там внизу.
– Если бы ты знал, что там внизу, на этой красивой планете люди убивают друг друга просто ради удовольствия, – спокойно заметила Аурис, – то, возможно, не слишком стремился бы туда.
– Тогда зачем тебе это? – в ужасе воззрился на нее Тин.
– Ну, я же звездный археолог, – осторожно улыбнулась ему Аурис, – мы не боимся опасностей. Да и защита у нас отличная. Так что аборигенам в пищу я не достанусь. Они даже не узнают, что я побывала на их планете.
Услышав про аборигенов и пищу Тин побледнел. По его лицу Аурис поняла, что он сейчас попытается вновь отговорить ее от этой затеи. "Зря я так разоткровенничалась, – подумала девушка. – Тин слишком впечатлительный. Хорошо еще не рассказала, как они разделывают тела своих врагов. Не все, конечно, но есть отдельные племена, поедающие друг друга. Ему лучше об этом вообще не знать".
К счастью, Тин не успел и рта раскрыть, как послышался сигнал связи.
– База "Коперник" взывает челнок! – раздалось в кабине, – "Коперник" взывает челнок! Вижу вас, сообщите кто на борту.
– Челнок на связи, – бледным голосом ответил Тин, сразу узнавший оператора станции.
– Тин, это ты! – раздался в ответ восхищенный голос Танеты, также безошибочно определивший его голос, хотя видеосигналами они пока не обменивались.
– Я, – нехотя признался Нун, и, покосившись на Аурис, добавил, – вернее мы.
– И кто на этот раз с тобой? – уточнил оператор.
– Аурис Марсо, – еще тише пробормотал Тин.
– Привет, Танета! – присоединилась к разговору Аурис, – рада тебя слышать. Как у вас дела, что новенького на Капелле?
– Мы вас не ждали, – честно призналась Танета, слегка погрустнев, – сообщу Джону, что к нам прибывают гости. Хотя он только что сменился и спит. Жаль будет его будить.