Верховники, встреченные по пути, были одеты в такие же тяжелые платья, что и Гурдже, - пышные, но без нарочитости. Но больше всего Гурдже поразило то, что все это место и все в нем присутствующие, казалось, принадлежали к другой эпохе. Обстановка дворца, одежды людей вполне могли быть сделаны по меньшей мере тысячу лет назад. Изучая это общество, Гурдже просматривал записи старинных имперских обрядов и тогда решил, что неплохо разобрался в древних одеяниях и формах. Теперь ему казалось странным, что, невзирая на очевидный, хотя и ограниченный, технический прогресс империи, внешняя сторона оставалась неизменной. Древние традиции, моды и архитектурные формы оставались и в Культуре, но люди пользовались ими по своему выбору, скорее даже изредка: это был один из множества стилей, и за него не держались слепо и упрямо, отказываясь от всего остального.
- Подождите здесь - о вашем прибытии сообщат, - сказал автономник, ухватившись за рукав Гурдже.
Тот остановился рядом с улыбающимся Ло Пекилом у двери, ведущей к широкой лестнице, за которой находился главный бальный зал. Пекил вручил карточку одетому в форму верховнику на последней ступени, и усиленный голос того громко зазвучал в огромном помещении.
- Достопочтенный Ло Пекил Моненайн, БИД, Уровень Два Главный, Медаль империи, Орден за заслуги с вручением орденской планки… а с ним Чарк Гавант-ша Джерноу Морат Гурджи дам Хазезе.
Они спустились по великолепной лестнице. Сцена внизу была на порядок более яркой и впечатляющей, чем любое из мероприятий, на каких довелось бывать Гурдже. В Культуре представления такого масштаба просто не устраивались. Бальный зал был похож на огромный сверкающий бассейн, в который бросили тысячи великолепных цветков и перемешали.
- Этот глашатай просто искалечил мое имя, - сказал Гурдже автономнику, бросив взгляд на Пекила. - А почему у нашего друга такой несчастный вид?
- Я думаю, потому что в его имени пропало словечко "старший".
- А это так уж важно?
- Гурдже, в этом обществе важно все, - ответил автономник и, помолчав, мрачно добавил: - Вас обоих, по крайней мере, хоть объявили.
- Эй, привет! - услышали они громкий голос, спустившись на нижнюю ступеньку лестницы.
Высокий человек, по виду мужчина, в яркой, свободно ниспадающей одежде протиснулся к Гурдже между двумя азадианцами. У него была бородка, коротко стриженные каштановые волосы, живые пронзительные зеленые глаза, и, глядя на него, можно было предположить, что он - выходец из Культуры. Он протянул руку с длинными, в кольцах, пальцами, ухватил пятерню Гурдже и пожал.
- Шохобохаум За. Рад познакомиться. Мне ваше имя было известно до того, как этот недоумок наверху исковеркал его. Вы - Гурдже, верно? А, Пекил, и вы здесь? - Он сунул бокал в руку Пекила. - Прошу, вы ведь пьете эту мерзость, да? Здравствуйте, автономник. Слушайте, Гурдже, - он положил руку ему на плечо, - хотите настоящей выпивки?
- Джерноу Морат Гурджи, позвольте представить вам… - начал было Пекил со смущенным видом, но Шохобохаум За уже вел Гурдже прочь, проталкиваясь сквозь толпу гостей у подножия лестницы.
- Как, кстати, дела, Пекил? - прокричал он через плечо ошеломленному верховнику. - Все в порядке? Да? Отлично. Ну, поговорим позднее. Хочу угостить выпивкой такого же, как я, изгнанника!
Побледневший Пекил неуверенно помахал ему в ответ. Флер-Имсахо, поколебавшись, остался с азадианцем.
Шохобохаум За повернулся к Гурдже, снял руку с его плеча и, немного понизив голос, произнес:
- От этого Пекила мухи дохнут. Надеюсь, вы не возражаете, что я вас увел.
- Пожалуй, я справлюсь с угрызениями совести. - Гурдже оглянул собрата по Культуре с ног до головы. - Насколько я понимаю, вы - посол?
- Именно. - За рыгнул. - Сюда, - кивнул он, ведя Гурдже сквозь толпу. - Я тут среди всякой выпивки нашел бутылки с грифом и хочу приложиться к одной-двум, прежде чем до них доберутся император и его дружки.
Они прошли мимо низкой сцены, на которой расположился грохочущий оркестр.
- Сумасшедшее место, правда? - прокричал За, обращаясь к Гурдже.
Они направились в заднюю часть зала. Гурдже недоумевал, что именно хочет сказать За.
- Ну, вот мы и пришли.
За остановился перед длинным рядом столов. За ними стояли азадианцы-мужчины в ливреях, подавая гостям еду и напитки. Сверху, на громадной изогнутой стене, висел гобелен, украшенный алмазами и золотой нитью: он изображал древнее космическое сражение.
За присвистнул и, нагнувшись над столом, шепнул что-то подошедшему к нему высокому суровому азадианцу; Гурдже увидел, как посол сунул лакею клочок бумага. Потом За ухватил Гурдже за запястье и повел его от столов к большому закругленному дивану, стоящему у основания мраморной колонны. Колонна с желобками была отделана золотом и серебром.
- Сейчас вы попробуете, что это такое, - сказал За, наклонившись к Гурдже и подмигнув ему.
Кожа у него была чуть светлее, чем у Гурдже, но гораздо темнее, чем у среднего азадианца. Судить о возрасте людей Культуры было бесконечно трудно, но Гурдже решил, что За на десяток лет моложе его.
- Вы пьете? - спросил За, словно неожиданно встревожившись.
- Я пропускаю алкоголь мимо желудка.
За выразительно покачал головой.
- Не делайте этого с грифом. - Он похлопал Гурдже по руке. - Это будет настоящей трагедией. Такое следует признать предательством с отягчающими обстоятельствами. Лучше вместо этого секретировать Состояние кристальной фуги. Великолепная комбинация - у вас от нее нейроны разбегутся. Гриф - это черт знает что. Его, понимаете ли, поставляют с Эхронедала. Поставляется на игры, готовится только во время сезона Кислорода. Мы получаем гриф, которому не меньше двух Больших лет. Стоит целое состояние. Это такая отмычка для дамских ножек - получше косметического лазера. Ну да ладно. - За сел, сцепил ладони и серьезно поглядел на Гурдже. - Так что вы думаете об империи? Она замечательная, правда? То есть я хочу сказать, порочная, но сексуальная. - За вскочил со своего места - к ним приближался слуга-мужчина с подносом, на котором стояли два небольших закрытых кувшина. - Наконец!
Он взял поднос с кувшинами в обмен на еще один клочок бумаги. Открыв оба кувшина, За протянул один Гурдже, а свой поднес к губам, зажмурился и глубоко вдохнул. Потом пробормотал вполголоса что-то вроде заклинания и наконец выпил содержимое, не размыкая век.
Когда он открыл глаза, Гурдже сидел, опершись локтем о колено и положив на руку подбородок, и вопросительно смотрел на него.
- Вы уже таким и были, когда вас пригласили на эту работу? - спросил он. - Или это влияние империи?
За рассмеялся низким смехом, уставя глаза в расписной потолок. Роспись изображала сражение древних кораблей тысячелетней давности.
- И то и другое, - сказал За, продолжая посмеиваться. Он кивнул на кувшин Гурдже, на его лице появилось веселое, но (как показалось Гурдже) более осмысленное выражение. Гурдже подумал, что ему на несколько десятков лет больше, чем казалось поначалу.
- Вы будете пить? Чтобы угостить вас, я потратил столько, сколько неквалифицированный рабочий зарабатывает за год.
Гурдже заглянул в живые зеленые глаза, потом поднес кувшин к губам.
- За неквалифицированных рабочих, мистер За, - сказал он и выпил.
За снова громогласно рассмеялся, закинув голову.
- Я думаю, мы с вами сойдемся, игрок Гурдже.
Гриф оказался сладковатым, ароматизированным, изысканным, с запахом дымка. За осушил свой кувшин, поднеся тонкий носик к открытому рту, чтобы насладиться вкусом последних капель, затем посмотрел на Гурдже и чмокнул губами.
- Проходит, как жидкий шелк. - Он поставил кувшин на пол. - Значит, вы собираетесь участвовать в игре, Жерно Гурдже?
- Я здесь именно для этого. - Гурдже отхлебнул еще пьянящей жидкости.
- Позвольте мне дать вам совет. - За прикоснулся к его руке. - Не заключайте пари ни на что. И наблюдайте за женщинами… или за мужчинами, или за теми и другими и вообще за всем, с чем соприкасаетесь. Будьте осторожны, иначе попадете в очень неприятные переделки. Даже если вы не желаете секса, вы можете скоро обнаружить, что некоторые из них, особенно женщины, страшно хотят выяснить, что у вас между ног. И они к таким делам относятся на удивление серьезно. Если вас интересуют телесные игры - сообщите мне, у меня есть контакты, я смогу все устроить - чудненько и без всякого шума. Полная тайна и крайняя осторожность гарантируются - спросите кого угодно. - За рассмеялся, потом снова коснулся руки Гурдже и посмотрел на него без тени улыбки. - Я серьезно. Могу для вас это устроить.
- Буду иметь в виду. - Гурдже отхлебнул еще. - Спасибо за предупреждение.
- Не стоит благодарности. Я был рад. Я здесь уже восемь… девять лет. Моя предшественница продержалась всего двадцать дней. Ее выставили за то, что она попыталась приударить за женой министра. - За покачал головой и фыркнул. - То есть я хочу сказать, стильный поступок, но, черт побери, - министр! Свихнувшаяся сучка - ей повезло, что ее только выкинули. Будь она одной из них, ей набили бы все дыры кислотным лишайником, а уж потом бросили в тюрьму. У меня в паху зудит, стоит об этом подумать.
Гурдже не успел ответить, а За - продолжить, так как с вершины роскошной лестницы раздался жуткий, невыносимый звук, словно одновременно разбились тысячи бутылок. Он пронесся по всему бальному залу.
- Черт, император. - За встал и кивнул на кувшин Гурдже. - Допивайте, дружище!
Гурдже медленно поднялся и втиснул кувшин в руку За.
- Допейте сами. Кажется, вам этот напиток нравится больше.
Тот закупорил кувшин и сунул себе под платье.
На вершине лестницы бурлила жизнь. Люди в зале тоже заволновались и образовали что-то вроде человеческого коридора - от нижних ступенек до большого сверкающего сиденья на невысоком возвышении, укрытом золотой материей.
- Лучше вернитесь на свое место, - сказал За.
Он снова попытался ухватить Гурдже за запястье, но тот неожиданно поднял руку - разгладить бородку, и За промахнулся.
Гурдже приглашающе кивнул:
- После вас.
За моргнул и зашагал вперед. Они оказались позади группы людей, стоящих перед троном.
- Вот ваш дружок, Пекил, - сообщил За верховнику, у которого был взволнованный вид.
Гурдже встал рядом с Пекилом, слыша, как Флер-Имсахо гудит у него за спиной, на уровне поясницы.
- Мистер Гурдже, мы уже начали за вас волноваться, - прошептал Пекил, нервно поглядывая на лестницу.
- Правда? Приятно знать, что о тебе волнуются.
Вид у Пекила был недовольный - может, его опять неправильно титуловали?
- У меня хорошие новости, Гурджи, - прошептал он и посмотрел на Гурдже, который пытался изображать любопытство. - Мне удалось получить для вас персональное представление Их Императорскому Высочеству Императору-Регенту Никозару!
- Это такая честь, - улыбнулся Гурдже.
- Верно, верно. Удивительная и исключительная честь! - выдохнул Пекил.
- Только не изговняйте ее, - пробормотал сзади Флер-Имсахо.
Гурдже повернулся к машине.
Оглушительный шум раздался снова, пронесся по лестнице, быстро заполнив ее во всю ширину, и большая цветастая толпа людей перед Гурдже откатилась вниз по лестнице. Гурдже решил, что тот, кто впереди, с длинным посохом, и есть император (или император-регент, как его назвал Пекил), но на последней ступени этот верховник отошел в сторону и прокричал:
- Их Императорское Высочество Колледжа Кандсев, Принц Космоса, Защитник Веры, Герцог Гроазначека, Мастер Огней Эхронедала, Император-Регент Никозар Первый!
Император, одетый в черное, был средних размеров верховником с серьезным лицом, в простом, без украшений платье. Он был окружен азадианцами всех полов в сказочно богатых одеяниях - впрочем, среди них были и охранники в довольно скромной форме, мужчины и верховники с длинными мечами или небольшими пистолетами. Перед императором шли крупные животные, четырех- и шестиногие, разномастные, в ошейниках и намордниках, на поводках, украшенных изумрудами и рубинами. Другой конец поводков держали толстые, почти обнаженные азадианцы мужского пола, чья намасленная кожа отливала, как матированное золото на люстрах бального зала.
Император остановился, чтобы поговорить с одним из гостей (те вставали на колени при его приближении) в дальнем конце коридора из людей. Потом он вместе со свитой перешел на ту сторону, где стоял Гурдже.
Бальный зал погрузился в почти полную тишину. Гурдже слышал хриплое дыхание ручных хищников. Пекил потел, на впадинке его щеки пульсировала жилка.
Никозар подошел ближе. Гурдже показалось, что у императора был не столь внушительно строгий и решительный вид, как у большинства азадианцев. Шел он, чуть сгорбившись, и даже когда остановился поговорить с кем-то всего в нескольких метрах от Гурдже, тот услышал только то, что говорил гость. Никозар выглядел моложе, чем ожидал Гурдже.
Хотя Пекил и сообщил ему о личном представлении, Гурдже был немного удивлен, когда одетый в черное верховник остановился перед ним.
- На колени, - прошипел Флер-Имсахо.
Гурдже встал на одно колено. Тишина, казалось, сгустилась еще сильнее. "Черт побери", - пробормотала гудящая машина. Пекил застонал.
Император посмотрел на Гурдже, потом улыбнулся одними губами.
- Господин одно колено, видимо, иностранец. Желаем вам хорошей игры.
Гурдже понял свою ошибку и встал на второе колено, но император чуть махнул рукой с множеством колец и сказал:
- Нет-нет, мы восхищаемся оригинальностью. Вы будете и дальше приветствовать нас на одном колене.
- Спасибо, ваше высочество, - сказал Гурдже, чуть поклонившись.
Император кивнул и пошел дальше. Пекил вздохнул, его слегка трясло. Император дошел до трона на возвышении, и тут загремела музыка. Гости внезапно начали говорить, разделенные ряды сомкнулись, все одновременно принялись болтать и жестикулировать. Вид у Пекила был такой, будто он вот-вот упадет в обморок: казалось, азадианец онемел. Флер-Имсахо подплыл вплотную к Гурдже.
- Прошу вас, - сказал он, - никогда больше не делайте ничего подобного.
Гурдже проигнорировал машину.
- По крайней мере, вы не лишились дара речи, а? - внезапно сказал Пекил, беря трясущейся рукой бокал с подноса. - По крайней мере, он не лишился дара речи, а, машина? - Говорил он с такой быстротой, что Гурдже едва улавливал смысл. Пекил осушил бокал. - Многие просто коченеют. Наверно, и со мной бы такое случилось. Со многими случается. Подумаешь - одно колено, да? Подумаешь, какая ерунда, верно? - Пекил оглянулся в поисках слуги с подносом и посмотрел в сторону трона, на котором сидел император, разговаривавший с кем-то из своей свиты. - Ах, какое великодушное благородство! - сказал Пекил.
- Почему он "император-регент"? - спросил Гурдже у потеющего верховника.
- Их Императорское Высочество принял Королевскую Цепь после прискорбной кончины императора Молсе два года назад. В качестве игрока, занявшего второе место на последних играх, Их Милость Никозар были возведены на трон. Но я уверен, они там и останутся!
Гурдже, который читал о смерти Молсе, но не понял, что Никозар не считается полноправным императором, кивнул. Глядя на людей в экстравагантных одеяниях и животных, окружающих тронное возвышение, он задавался вопросом: какие еще почести полагались бы Никозару, если бы тот занял на играх первое место?
- Я бы предложил вам станцевать, но тут неодобрительно относятся к мужчинам, танцующим в паре, - сказал Шохобохаум За, подойдя к колонне, у которой стоял Гурдже.
За взял с маленького столика блюдо со сластями в обертках и протянул Гурдже, который отрицательно покачал головой. За отправил себе в рот пару печеньиц, а Гурдже принялся наблюдать за волнами плоти и цветастой материи, расходившимися по полу бального зала в сложном, изысканном танце. Рядом с ним парил Флер-Имсахо. К его корпусу, заряженному статикой, прилипли клочки бумаги.
- Не беспокойтесь, - обратился Гурдже к За. - Меня бы это ничуть не оскорбило.
- Хорошо. Вам тут нравится? - За прислонился к колонне. - Мне показалось, вы чувствуете себя не в своей тарелке, стоя тут один. А где Пекил?
- Беседует с какими-то официальными лицами, пытается организовать частную аудиенцию.
- Ну, ему повезет, - фыркнул За. - А что вы скажете о нашем замечательном императоре?
- Он выглядит… очень величественным, - сказал Гурдже, делая недовольный жест и показывая на свое облачение, а потом - на ухо.
За посмотрел на него веселым взглядом, потом в его глазах появилось удивление, потом он рассмеялся.
- А, вы имеете в виду микрофон! - За покачал головой, развернул еще пару печеньиц и положил их себе в рот. - Об этом можете не беспокоиться. Говорите, что хотите. Никто вас за это не убьет. Они не против. Дипломатический протокол. Мы делаем вид, что эти платья без жучков, а они - что ничего не слышали. Это такая маленькая игра.
- Ну, если вы так считаете… - Гурдже поглядел на тронное возвышение.
- Да, пока там ничего особенного не увидишь, кроме молодого Никозара, - сказал За, проследив за взглядом Гурдже. - Полные свои регалии он получит после игры, а сейчас формально пребывает в трауре по Молсе. Их траурный цвет - черный, кажется, это связано с космическим пространством. - Некоторое время За смотрел на императора. - Странное государственное устройство, правда? Вся эта власть принадлежит одному человеку.
- Похоже, это… потенциально ненадежный способ руководить обществом, - согласился Гурдже.
- Гм. Ну да, все относительно, правда? А знаете, тот старикан, с которым говорит император, возможно, имеет гораздо больше власти, чем сам Никозар.
- Правда? - Гурдже посмотрел на За.
- Да. Это Хамин, ректор колледжа Кандсев, наставник Никозара.
- И вы хотите сказать, он отдает распоряжения императору?
- Официально нет, но… - За рыгнул. - Никозар воспитывался в колледже, провел там шестьдесят лет ребенком и верховником - набирался знаний об игре у Хамина. Хамин холил и лелеял его, научил всему, что знает об игре и обо всем остальном. И вот когда старик Молсе получает билет в одну сторону и отправляется в царство вечного сна - нельзя сказать, что раньше времени, - и на трон садится Никозар, то к кому он обратится за советом в первую очередь?
- Понимаю, - кивнул Гурдже. Он начинал сожалеть, что не уделил должного внимания политической системе Азада, потратив почти все время на изучение игры. - Я думал, что в колледжах просто учат людей играть.
- Теоретически там ничем больше не занимаются, но на деле колледжи - это суррогатные благородные семейства. Империя там берет верх над традициями крови: чтобы из всего населения заполучить самых умных, жестоких и коварных верховников, которые и заправляют всем, они используют игру, а не вливают путем браков новую кровь в деградирующую аристократию, чтобы встряхнуть ее гены. Вообще-то говоря, довольно стройная система. Игра позволяет решить многое. Я уверен, у нее есть будущее. Контакт, кажется, полагает, что тут все скоро развалится, но я сильно сомневаюсь. Эта система еще нас переживет. Они производят сильное впечатление, как вы думаете? Ну, признавайтесь, на вас все это произвело впечатление?
- Невыразимое. Но прежде чем вынести окончательное суждение, я бы хотел еще понаблюдать.