Вновь послышался голос Фрэзера:
- Вот это сюрприз! Я чертовски переживал за тебя, друг. Как дела?
Теор объяснил.
- После того как я выберусь на берег, я постараюсь найти остатки отряда Вальфило, - добавил он. - Они должны были уже перебраться через хребет Джоннари - это в нескольких милях к северу от меня. Может быть, удастся нагнать их. Но мне предстоит идти через огромную и дикую страну. Старики рассказывали, что в этих горах живет Скрытый народ. Но я надеюсь, что они меня не тронут.
- Отлично! Я так переживаю, что ничем не могу помочь тебе, Теор. Не могу даже больше оставаться около передатчика. Пока ты дрался на море, я уже успел сходить на совет колонистов. И сейчас меня срочно хочет видеть один человек. Я не знаю, что случилось, но это наверняка очень важно…
- Позови меня, когда сможешь. Удачи тебе, друг!
Вскоре небо чуть посветлело. Теор продолжал плыть, окруженный мерцающим туманом. Только к полудню зыбкая пелена стала расползаться, превращаясь в лохмотья. И тогда Теор увидел землю.
До нее было еще далеко, и все-таки наярр закричал от восторга. Около двух миль он проплыл среди скал из черного льда. Вершины окутывал туман, и можно было только догадываться об их высоте. Волны накатывались на белые отмели у подножий с ужасающим грохотом. Казалось, невозможно проплыть среди скал и остаться целым, но Теор настолько обессилел, что даже не задумался об этом.
Он осторожно отвязал обломок скамьи и начал грести, борясь с прибрежным течением. Несмотря на отчаянные усилия, он едва продвигался вперед. Так продолжалось час за часом. Любой человек сошел бы с ума от этой бесконечной гребли на месте, но Теор сумел сосредоточиться на боли в теле и сильном жжении в жабрах. Время, казалось, остановилось… Наконец среди скал он увидел узкий фьорд. "Уллола! Сила все же благосклонна ко мне!" - с восторгом подумал наярр. Он заработал веслом еще неистовее. Вспенившийся аммиак клочьями летел назад под его энергичными гребками, и желанная мирная бухта постепенно приближалась.
Но вскоре двигаться вперед стало невозможно. Отливное течение было слишком сильным и постепенно сносило его назад в море.
Теор рискнул встать на свою "лодку" и оглядеться. Он увидел сравнительно спокойную поверхность аммиака во фьорде, а в устье его - странный серый склон, резко выделявшийся среди черных скал.
Внезапно "лодка" сильно накренилась, и Теор едва не упал в волны. Поскользнувшись, он сильно ударился головой о доски. Прошло несколько минут, прежде чем он пришел в себя. Когда его сознание прояснилось, он нашел объяснение только что увиденному природному феномену.
Поверхность Юпитера редко охлаждалась настолько, чтобы аммиак мог замерзнуть, но в высокогорьях такое случалось, когда с полюсов приходили воздушные течения. В результате на склонах образовывались огромные ледники. Достигая моря, они не раскалывались на айсберги, как это происходило с земными ледниками. Дело в том, что твердый аммиак плотнее жидкого и попросту не тонет в море. Но на мелководье льдины быстро тают, создавая довольно сильное течение. Оно-то и относило Теора от берега. Возможно, корабль наярров с двумя гребными колесами и смог бы противиться ему, но одинокому пловцу это было не под силу.
"Уш! - с тоской подумал Теор. - Надо искать другой фьорд. Быть может, он окажется более гостеприимным…"
Но он не хотел обманывать себя. Ему приходилось видеть штурманские карты этого морского района. Они были весьма примитивными, на все же достаточно достоверными, чтобы понять: он на краю гибели. Если выбраться на берег в этом месте не удастся, то сильное прибрежное течение отнесет его в "котел", густо усеянный рифами и бурлящий водоворотами. И тогда ему конец…
- Марк! - позвал он. - Ты слышишь меня?
Только плеск волн был ответом ему. Не сразу наярр вспомнил, что Фрэзер ушел на какую-то важную встречу. Бессмысленно было ждать его возвращения.
Да и чем землянин мог помочь ему?
Или все-таки подождать? Марк так много рассказывал о море - ведь он сам вырос на земной океанической станции. Постой… Что-то Марк однажды объяснял ему… Ну конечно, он показывал живые картинки в Доме Оракула, повествующие о том, как земляне плавают на досках среди гигантских волн. Если взобраться на очень высокую волну, то она может вынести человека на берег! Почему бы нечто подобное не проделать и здесь, на Юпитере? Обломок борта имел снизу плоскую форму. Если освободить его от обломков снастей, то…
С новыми силами Теор взялся за работу. Он вытащил из-за пояса нож и стал яростно резать намокшие веревки. Волны то и дело захлестывали его, пена залепляла глаза и жабры, затрудняя дыхание. Теор работал почти вслепую, вскоре забыв даже о цели своих действий.
В конце концов он освободил плотно сбитые доски и улегся на них животом, свесив ноги. Вновь взяв в руки весло, он направился вслед за гребнем только что прошедшей под ним волны. Его неуклюжая "лодка" двигалась крайне медленно, и он опоздал. Только после невероятных усилий ему удалось наконец-то оседлать очередную высокую волну, которая стремительно понесла его в глубь фьорда.
Здесь царило невероятное спокойствие. С высоты огромной волны Теор с ужасом смотрел на подножие скалы, где кипела пена. Правее лежала область зыби, за которой находился вожделенный берег. Но его упрямо сносило влево, навстречу гибели.
Теор отбросил бесполезное теперь весло и стал управлять доской, всем телом двигаясь по ее поверхности. Только тренированному человеку удался бы такой фокус, но Теор с детства имел дело с силами природы и умел их ощущать. Ему удалось-таки проскочить мимо скалы. Тут же волна с грохотом опала, бросив Теора в сторону ледника. Аммиак закипел вокруг него. Берег стремительно приближался, грозя разбить его в лепешку, но Теору удалось зацепиться ногами за резко поднимавшееся дно и немного замедлить движение. Вскоре ему с трудом удалось встать и по пенистому мелководью добраться до суши. Не сделав и нескольких шагов по берегу, он упал и погрузился в забытье. Ночь, длинная ночь…
Когда Теор очнулся, солнце уже висело над западной частью фьорда. Волны ревели среди скал, освещенные последними лучами светила. Впереди лежал крутой склон ледника, из которого, словно титаны, поднимались в небо черные скалы. Вокруг простиралась дикая, необитаемая страна. И Теор был единственным живым существом на десятки миль окрест, вооруженный одним только ледяным ножом.
Глава 11
Фрэзер сидел и смотрел на передатчик. Наконец, не выдержав, он в бессильной ярости обрушил кулаки на панель управления. Звук удара гулко прокатился по кабине, погруженной во тьму. Сквозь обзорное стекло в кабину проник солнечный луч и высветил все вокруг так ясно, что Фрэзеру удалось разглядеть набухшие вены на своих руках. От недавней усталости и головной боли не осталось и следа. "Перестань ныть! - зло сказал он себе. - В сорок лет рановато чувствовать себя стариком. Ты еще сможешь вставить, адмиралу Свейну фитиль в то место, которое заменяет ему голову".
Он решительно поднялся и направился в кормовую часть краулера. Донни Мендоза предоставил ему оборудование для связи с главным передатчиком, как только узнал, что Фрэзер хочет установить контакт с Теором. Здесь же ему было выделено крошечное помещение для отдыха. Фрэзер разделся до пояса, налил немного воды в таз и тщательно растерся губкой. Еще больше ему хотелось очистить свою совесть после встречи с предательницей. Но, черт побери, Лоррейн нравилась ему все больше и больше, и с этим ничего нельзя было поделать!
Он вспомнил, как Лори сунула ему записку с просьбой о встрече, и криво усмехнулся. Это было во время встречи конфликтующих сторон в Авроре - на переговоры в крейсере колонисты, естественно, не согласились. Фрэзер пришел вместе с Сэмом Хоши. В зале заседаний административного корпуса их ожидали Лоррейн и двое офицеров с "Веги", включая бравого адмирала. Все расселись по креслам, пытаясь выглядеть непринужденно, но присутствие Свейна действовало угнетающе. Нет, он не кричал и не угрожал - у него был вид победителя, и от одного этого становилось тошно.
- Не собираюсь сегодня играть в дипломата, - резким тоном начал адмирал. - С моей точки зрения, вы все - мятежники! Вы убили и покалечили множество достойных граждан, верных законному правительству. Погибшие в бою колонисты меньше, чем вы, заслуживали смерти!
Хоши хотел было возразить, но промолчал и только с силой сцепил пальцы и помрачнел. Двое его сыновей погибли при лопытке захвата "Веги".
Свейн скупо улыбнулся.
- Конечно, вы смотрите на прошедшие события по-другому, - продолжал он. - Я понимаю, переубедить вас сейчас невозможно. Но я не дипломат, а военный, и меня интересуют не столько эмоции, сколько реальные дела. Для меня куда важнее осуществление планов, чем немедленная расправа, пусть и справедливая.
- Немедленная? - переспросил Фрэзер. - Значит, о расправе вы хотите поговорить позже, когда на Ганимед прибудет полиция? И вы всерьез считаете, что мы будем помогать вам, зная, что через некоторое время нас посадят в тюрьму или даже расстреляют? Я уже не говорю о возможном промывании мозгов…
Лоррейн нахмурилась:
- Последнее - уже слишком, Марк.
- Ах, простите, я оскорбил ваши прелестные ушки неприличным выражением! - с иронией заметил Фрэзер. - Хорошо, заменим его официальным названием - "принудительное перевоспитание". Звучит куда приятнее, не правда ли?
Свейн насупился.
- Я не собираюсь давать стопроцентных гарантий, - сказал он. - Однако надежда у вас появится. После того как мы вместе восстановим законное руководство в США, встанет вопрос о контроле над Землей и остальными планетами. Думаю, правительство не станет тратить силы и средства на то, чтобы изолировать систему Юпитера, - конечно, если я замолвлю о вас словечко. И я сделаю это - слово офицера, - если вы будете сотрудничать с экипажем "Веги".
Фрэзер с сомнением посмотрел на строгое, очень серьезное лицо адмирала - и вопреки желанию поверил. Так же, как в неизбежный арест в случае, если колонисты заартачатся. Свейн был человеком аккуратным и слов на ветер не бросал.
Хоши наклонился вперед.
- Здесь, в системе Юпитера, находятся пять тысяч человек, - бесстрастно сказал он. - Куда меньше, чем в любой из точек, по которым вы хотите нанести удар там, на Земле. Все мы хотим жить, но если вас можно остановить ценой жизни, то колонисты готовы погибнуть.
- Это не поможет, - спокойно ответил адмирал. - Да, это задержит нас на некоторое время, но не более того. С "Вегой" вы ничего не сможете сделать. Если Ганимед придется уничтожить, то мы перелетим на другие луны, - надеюсь, там люди окажутся более разумными. В принципе производство боеголовок можно наладить даже на астероидах. Не так удобно, как здесь, но попробовать можно. Впрочем, я верю, что вы не самоубийцы. - Свейн обвел колонистов цепким взглядом. - Посмотрите фактам в лицо. Вы разбиты наголову. Теперь колонистам надо заботиться не о мятежном правительстве, а о своих близких. Еще раз повторяю предложение: возвращайтесь домой и постарайтесь больше не причинять нам хлопот. Вскоре мы вернемся на Землю и оставим вас в покое.
- Вы можете даже присоединиться к тем, кто хочет оставить Аврору, - добавила Лоррейн. - Горожане соберут для вас все необходимые припасы.
- Прекрасный трюк, - фыркнул Хоши. - Проявив великодушие, вы хотите избавиться от потенциальных бунтарей и саботажников, не так ли?
- Конечно, - усмехнулся Свейн. - Неужели вы настолько неблагоразумны, что откажетесь от такого предложения?
"И этот человек говорит о гуманности! - подумал Фрэзер. - Я никогда не пойму хомо сапиенс. Наверное, поэтому мы и нашли общий язык с Теором. Кстати, надо побыстрее вернуться в краулер - Теор может вызвать меня".
Тем временем разговор крепко увяз в болоте взаимной подозрительности.
- Мы не можем уйти, - настаивал Хоши, - нам надо позаботиться о раненых. В городской больнице для этого есть все условия.
- Я могу послать с вами несколько врачей, все необходимое оборудование и медикаменты, - пообещала Лоррейн.
- Согласен, - кивнул Свейн. - Берите с собой все, что нужно, только побыстрее убирайтесь из города.
Спор вновь разгорелся.
В конце концов стороны пришли к соглашению. Колонисты поднялись и направились к выходу.
- Хороший день для вас, господа! - напутствовал их Свейн и сразу же погрузился в чтение разложенных на столе бумаг.
Лоррейн догнала Фрэзера в коридоре.
- Марк, подождите!
Он окинул девушку холодным взглядом.
- Марк, я так сожалею…
- Я понимаю, вы только выполнили свой долг, - спокойно сказал он.
- О, Марк, неужели вы не можете понять? Я считаю, что поступаю правильно - так же, как и вы. Кто знает, на чьей стороне истина? Где найти такие весы?
Лицо девушки выражало искреннее отчаяние. Только сейчас Фрэзер заметил, что она пришла на совещание в новом эффектном платье, правда, несколько коротковатом, но прекрасно подчеркивающем ее стройные ноги. Слезы заблестели в ее глазах. Лори выглядела сейчас красивой, как никогда, но в то же время жалкой. Фрэзер, вопреки желанию, едва не рассмеялся - нет, ненавидеть ее он не мог.
- Давайте пожмем друг другу руки, а? - пробормотала Лоррейн.
Хоши только пожал плечами и пошел к выходу. Фрэзер же машинально протянул руку. И с удивлением почувствовал, как ему в ладонь сунули клочок бумаги. В коридоре было полно астронавтов с "Веги", и ему показалось, что за ним следят десятки подозрительных глаз.
- Пока, Марк, - сказала девушка и исчезла за соседней дверью.
Фрэзер догнал Хоши у кессонной камеры. Здесь дежурили двое вооруженных охранников. Вокруг было непривычно пустынно: по приказу Свейна жителям Авроры было приказано находиться в своих квартирах. Лидер колонистов шел, опустив голову. В мыслях Фрэзера царил полный хаос, и он не смог найти слов утешения. Да и что можно сказать отцу, потерявшему сразу двух сыновей?
Только возле краулера Мендозы он улучил момент и прочитал записку, гласившую: "Встретимся в 8.00 следующего цикла за стоянкой лунных ракет, рядом с кратером Апачи. Держите это в секрете".
День на Ганимеде состоял из 7,15 земных суток, так что колонисты использовали для отсчета времени условные 24-часовые циклы. На других лунах населения было слишком мало, чтобы вводить свои временные системы.
Забравшись в кабину, Фрэзер стал снимать скафандр. "И какого дьявола Лори настаивает на встрече? - раздраженно думал он. - Чтобы вновь попытаться оправдать свое предательство? Вряд ли, она же знает, что меня не переубедить. Или она…"
Он усмехнулся. Самое приятное объяснение было самым невероятным. Он был некрасивым, немолодым и к тому же женатым. Других подходящих объяснений Фрэзер не нашел. Да и не время было думать об этом - Ева с детьми ждала его в поселке за горами, а Сэм Хоши готовился к возвращению домой. Очень грустному возвращению: двое его сыновей, а с ними несколько десятков колонистов, включая Пата Махони, остались на поле боя…
…Фрэзер с трудом отвлекся от воспоминаний. Он закончил свой утренний туалет, выжал над тазом губку и осторожно слил воду в очиститель, стараясь не расплескать. Затем он смазал щетину депилятором и через минуту вытер лицо, уже без следов волос. Надев скафандр, он вышел наружу и осмотрелся. Вокруг стояли лунные ракеты, мерцая серебристым светом, а над ними возвышалась иззубренная стена кратера Апачи. Колонисты, занятые своими делами, сновали взад и вперед, но их было немного: большинство сидели в краулерах, ожидая команды к отправлению. Над пиком Гленна густо высыпали звезды, а на востоке из-за горизонта выползал чудовищный шар Юпитера, наполовину окутанный тенью.
Фрэзер шел между космолетами, направляясь в северную часть взлетного поля. Он старался, чтобы его не заметили. Предчувствия у него были самыми скверными - от встречи с Лори он не ждал ничего хорошего.
Внезапно из мглы вынырнула фигура в серебристом скафандре и, схватив его за руку, увлекла в укрытие между опорами космолета. Вновь шлем прижался к шлему, и начался не слышный ни для кого постороннего разговор.
- О, Марк, спасибо, что вы пришли! Я опасалась, что вы уже мне не доверяете.
- Почему же я должен был не прийти? - глухо сказал Фрэзер, безуспешно пытаясь разглядеть черты лица Лори за стеклом шлема.
- Это могла быть ловушка. Вспомните ваш побег из Авроры, и чем он закончился. Свейн был разъярен! Если бы вы слышали, какими карами он грозил вам! И все же во время подготовки к переговорам я назвала ваше имя. Я сказала адмиралу, что вы - один из самых влиятельных людей среди колонистов и сможете представлять интересы Ганимеда даже лучше, чем Сэм Хоши.
- Хм… спасибо, Лори, но вы же прекрасно знаете, что это не так. Я никогда не лез в лидеры. Не настолько уж я уверен в себе, да и в людях разбираюсь не очень хорошо.
- Это не так! - пылко воскликнула Лоррейн. - Вы человек ответственный, а это самое главное.
- Смешно слышать, Лори, - буркнул Фрэзер и вдруг с подозрением спросил: - Постойте, так вы не были уверены в моей безопасности и все-таки пригласили на встречу с этим людоедом Свейном?
- Я тоже рисковала, - оправдываясь, ответила Лоррейн.
- Вы?! - негодующе заорал Фрэзер. - Первая леди этой банды контрреволюционеров?!
- Марк, я на вашей стороне!
Он недоуменно пожал плечами.
- Почему вы не хотите меня понять? - дрожащим голосом сказала Лоррейн. - Я вовсе не поддерживаю адмирала. Он честный человек, но мне не нравится, как он действует, и еще больше - то, что он задумал. Повернуть ядерное оружие против своей собственной страны… То же самое он может проделать и с другими государствами Земли - всеми, кто не захочет подчиниться его приказам. Марк, услышав это, я проплакала весь вечер…
- Но вы же сотрудничали с ним, - не унимался Фрэзер.
- А что мне оставалось делать? По интеркому передали сообщение: Свейн нуждается в добровольцах, готовых помочь руководству крейсера установить контакт с колонистами. Кто-то должен был взвалить на себя эту тяжелую, неблагодарную работу? Я решила, что смогу смягчить неизбежное противостояние двух сторон и, по возможности, саботировать приказы Свей-на. Это было непросто сделать, Марк! Офицеры "Веги" уже собрали сведения о многих из вас. К счастью, у них нет психозондов, иначе я не смогла бы обмануть их. Но среди членов экипажа крейсера нашлась пара специалистов по политическому сыску. О, эти умеют спрашивать! Они предупредили, что будут следить за каждым моим шагом и если я вздумаю противиться приказам адмирала… Я до сих пор вижу в кошмарных снах, как эти иезуиты забрасывали меня вопросами, один коварнее другого. Но я прошла через это, прошла! Впрочем, не это главное… Я сумела отговорить горожан от бессмысленного бегства. Знаю, многие презирают меня теперь. Когда я прохожу по улицам Авроры, я словно ловлю их мысли: "Если нам удастся избавиться от этого проклятого крейсера, то эта сука пожалеет, что появилась на свет!"
Девушка замолчала и всхлипнула.
- Простите меня, Лори, - с раскаянием сказал Фрэзер.
Лоррейн не ответила. Казалось, она вот-вот разрыдается.