Дверь резко распахнулась. Федоров ухватил Реймонта за руку, желая втащить внутрь. Реймонт ловко вырвал руку, применив прием дзюдо. Его рука взметнулась для удара.
- Никогда так не делайте, - посоветовал он Федорову, вошел в рубку и прикрыл за собой дверь.
Федоров что-то пробурчал и сжал кулаки. Линдгрен бросилась к нему и умоляюще проговорила:
- Нет, Борис. Прошу тебя!
Русский неохотно отступил. Все собравшиеся в рубке молча смотрели на Реймонта: капитан, первый помощник, бортинженер, старший навигатор, директор отдела биосистемной технологии. А Реймонт смотрел не на них, а на пульт управления. Многие приборы пострадали от столкновения - иглы на шкалах кое-где погнулись, у других аппаратов были разбиты экраны, беспомощно свисали порванные провода.
- В этом вся беда? - спросил Реймонт, махнув рукой в сторону покалеченной аппаратуры.
- Нет, - ответил навигатор Будро. - У нас есть запасные.
Реймонт поискал глазами вьюер. Да, компенсирующие контуры тоже вышли из строя. Тогда он перешел к электронному перископу и сунул голову в колпак кожуха.
Перед глазами констебля развернулась полусферическая картина - таким бы он, делая скидку на неизбежные искажения, увидел небо над обшивкой. Впереди густо мерцали звезды, медленно приближаясь к кораблю. Созвездия казались отдаленно знакомыми, но звезды покраснели, состарились, как стареет янтарь, словно истлели от времени. Реймонт невольно поежился и оторвался от перископа. В рубке было так уютно по сравнению с космосом.
- Ну и?.. - спросил он.
- Система торможения… - выдавил Теландер. - Мы не можем остановиться.
Реймонт побледнел.
- Дальше.
Но продолжил не Теландер, а Федоров. Говорил он несколько язвительно.
- Надеюсь, вы не забыли, что мы ввели в действие тормозную систему модуля Буссарда? Система действия декселераторов диаметрально противоположна системе действия акселераторов, поскольку для замедления хода корабля мы не проталкиваем газ через сопла, а делаем момент движения обратным. - Реймонт не поддался на попытку Федорова задеть его. Линдгрен затаила дыхание. Федоров, видимо, и сам почувствовал, что сейчас не время язвить и задираться, и устало закончил: - Ну… еще и акселераторы были включены, причем на максимальную мощность. Вот они и уцелели за счет силового поля. А декселераторы - увы. Испорчены.
- Насколько серьезно?
- Пока мы можем лишь судить о том, что произошло материальное повреждение их внешнего управления и генераторов и что термоядерная реакция, за счет которой они действовали, прекратилась. Поскольку приборы, регистрирующие параметры деятельности декселераторов, молчат, значит, скорее всего, они разбиты - мы не можем сказать наверняка, что там произошло.
Федоров опустил глаза и уставился в пол. Слова он выговаривал так, что речь его звучала как монолог. Казалось, он забыл, что рядом кто-то есть. Отчаявшийся человек так обычно и говорит и при этом вновь повторяет самые очевидные факты.
- Картина столкновения была такова, что декселераторы перенесли нагрузку гораздо более тяжелую, чем акселераторы. Видимо, насколько я могу судить, сила действия гидромагнитных полей произвела материальные разрушения именно этой части модуля Буссарда. Без сомнения, мы могли бы произвести ремонт, если бы смогли выбраться наружу. Но тогда нам придется, работать в непосредственной близости от горелки акселератора, а вокруг нее бушует ее собственное магнитное поле. Радиация угробит нас еще до того, как мы сумеем выполнить хоть сколько-нибудь полезную работу. От этого не застрахован даже робот с дистанционным управлением, которого мы могли бы собрать. Вам должно быть известно, как действует излучение такого уровня, например на транзисторы, не говоря уже об индукционном действии силовых полей. И естественно, мы не можем отключить акселераторы, это означало бы ликвидацию всех полей сразу, включая защитные экраны, удерживать которые в рабочем состоянии способны лишь внешние источники энергии. При нашей скорости водородная бомбардировка даст такое количество гамма-лучей и ионов, что внутри корабля все просто поджарятся заживо за минуту.
Федоров замолчал, и было такое ощущение, что это не человек закончил пояснения, а отключился магнитофон.
- Разве у нас нет никаких средств контроля за направлением полета? - спокойно спросил Реймонт.
- Есть, есть, конечно, - поспешно вмешался Будро. - Режимом работы акселераторов можно управлять. Мы можем заглушить и включить любую из четырех трубок Вентури - то есть лететь не только вперед, но и в любую сторону. Но как вы не понимаете… в какую бы сторону мы ни летели, мы не можем отказаться от ускорения, иначе погибнем!
- Ускорение навсегда, - резюмировал Теландер.
- По крайней мере, - прошептала Линдгрен, - мы останемся в галактике. Будем, словно небесное тело, вращаться вокруг ее центра.
Она перевела взгляд на перископ, и все поняли, о чем она думает: там, за занавесом незнакомых голубых звезд, черноты и межгалактических течений, их ожидало вечное изгнание.
- Хотя бы состаримся в окружении солнц. Пусть нам никогда больше не суждено ступить ни на какую планету.
Лицо Теландера покрылось сеткой морщин.
- Как же я могу сказать об этом людям? Как?
- Надежды нет, - проговорил Реймонт, и это прозвучало скорее как утверждение, чем как вопрос.
- Никакой, - отозвался Федоров.
- Но мы можем продолжать жить и довольно-таки долго, если только не сойдем с ума, - сказал Перейра. - Биосистемы и аппараты органического синтеза в порядке. На самом деле мы можем даже повысить их производительность. Не стоит бояться ни холода, ни жажды, ни удушья. Безусловно, замкнутый экологический цикл эффективен не на сто процентов. Мало-помалу системы начнут приходить в негодность. Но очень медленно. Космический корабль - это не планета. Человек не такой гениальный конструктор, как Господь Бог. - Перейра вымученно улыбнулся. - Детей заводить я бы не рекомендовал. Им придется дышать воздухом, насыщенным ацетоном, и при этом обходиться без таких жизненно важных микроэлементов, как фосфор, да еще и задыхаться от запаха ушной серы, мучиться от пупочных грыж. Но даже в самых безнадежных обстоятельствах из наших систем мы сумеем выжать лет пятьдесят.
Линдгрен, глядя в переборку так, словно что-то видела сквозь нее, проговорила жутким голосом:
- А перед тем как последний из нас умрет, мы должны будем задействовать автоматическое отключение. После нашей смерти и кораблю незачем жить. Пусть излучение делает свое дело, пусть сила трения разорвет обшивку в клочья, и пусть эти клочья летят, куда им вздумается.
- Зачем? - спросил Реймонт.
- Разве непонятно? Мы полетим по кругу, непрерывно поглощая водород, двигаясь все быстрее и быстрее, непрерывно снижая тау… Пройдет тысяча лет, и мы будем непрерывно наращивать массу. Это может кончиться тем, что мы уничтожим галактику.
- Нет-нет, до такого не дойдет, - возразил Теландер. - Я видел расчеты. Как-то раз кто-то поинтересовался, что будет, если двигатель Буссарда выйдет из строя. Но, как отметил господин Перейра, людям тут ничего не поделать. Параметры тау должны будут составить что-то около "десять в степени минус двадцать", прежде чем масса корабля приблизится к массе небольшой звезды. А вероятность столкнуться с более массивным объектом, нежели туманность, для нас крайне невелика. Кроме того, мы знаем, что Вселенная конечна как во времени, так и в пространстве. Еще до того, как величина нашего тау уменьшится до таких показателей, Вселенная перестанет расширяться и погибнет сама по себе. Мы погибнем, это так. Но космосу мы ничем не грозим.
- Как долго мы проживем? - спросила Линдгрен и не дала Перейре даже рта раскрыть. - Я не в потенциальном смысле. Если вы говорите - пятьдесят лет, я вам верю. Но я думаю, что через год-два\мы либо начнем отказываться от пищи, либо перережем себе глотки, либо все-таки решим отключить акселераторы.
- Этого не произойдет, если мне удастся помочь, - буркнул Реймонт.
Линдгрен враждебно поглядела на него.
- Неужели ты способен продолжать жить? Какой смысл? Будучи изолированными от людей, от живой Земли, от всего сущего?
Реймонт ответил ей спокойным, сдержанным взглядом. Его правая рука крепко сжимала рукоять пистолета.
- Что, нервишки сдали? - усмехнулся он.
- Пятьдесят лет внутри этого летающего гроба! - обреченно воскликнула Линдгрен. - А снаружи сколько времени пройдет?
- Успокойся, - проговорил Федоров, подошел к Линдгрен и обнял ее за талию. Она припала к его груди, тяжело дыша.
Будро так же сухо, как до него Теландер, сообщил:
- Временные соответствия теперь для нас носят чисто академический характер, не так ли? Но кое-что зависит от того, какой курс мы изберем. Если мы будем лететь прямо вперед, естественно, мы со временем окажемся в менее плотной среде. Скорость снижения тау будет пропорционально уменьшаться, когда мы войдем в межгалактическое пространство. И наоборот, если мы выберем круговую орбиту, летя по которой мы будем пересекать участки галактики с солидной концентрацией водорода, мы можем обрести высокие показатели обратного тау. Тогда мы станем свидетелями течения миллиардов лет. Наверное, это прекрасно, - сказал Будро и вяло усмехнулся в бороду. - Ну и потом, у нас есть мы. Компания отличная. Я согласен с Чарльзом. Жить можно по-разному - и лучше, и хуже.
Линдгрен крепко прижалась к Федорову. Он обнимал ее и неуклюже гладил. Наконец она оторвалась от его груди и сказала:
- Прошу простить меня. Вы правы. Действительно, у нас есть мы.
Она посмотрела на всех по очереди и остановила взгляд на Реймонте.
- Ну и как же мне сказать людям про все это? - повторил свой вопрос капитан.
- Думаю, вам этого вообще делать не стоит, - ответил Реймонт. - Пусть сообщение сделает первый помощник.
- Что? - потрясенно выдохнула Линдгрен.
- У тебя лучше получится. Ты обаятельная. Я помню.
Руки Федорова отпустили Линдгрен, она сделала шаг в сторону Реймонта.
И вдруг констебль вздрогнул. Секунду-другую он смотрел в одну точку, словно ослеп, и в момент отвернулся от Линдгрен и посмотрел на навигатора.
- Ой! - совсем по-детски воскликнул он. - У меня идея. Знаешь…
- Если ты думаешь, что я… - начала было Линдгрен.
- Потом, - отрезал Реймонт. - Опост, подойди к столу. Надо кое-что посчитать… быстро!
Глава 10
Молчание затянулось. Ингрид Линдгрен, стоя на сцене рядом с Ларсом Теландером, смотрела на товарищей, собравшихся в зале. А они смотрели на нее. И никто не мог вымолвить ни слова.
И все-таки она нашлась. И сказанная ею правда прозвучала не так жестоко, как если бы произнес ее любой другой мужчина. Но когда она добралась до кульминации и сказала: "Мы утратили Землю, утратили бету Девы, утратили человечество, к которому принадлежали. Все, что у нас осталось, - это мужество, любовь и, конечно, надежда", голос ее сорвался. Она умолкла, прикусила губу, сжала кулаки, и из глаз ее потекли медленные горькие слезы.
Теландер решил исправить положение.
- Если позволите… - пробормотал он. - Прошу вас, выслушайте меня. Существуют способы…
Но казалось, сам корабль смеется над ним.
Эмма Глассголд не выдержала. Нет, она не зарыдала, но с такой силой пыталась сдержать рыдания, что вышло еще ужаснее. М’Боту, стоявший рядом с ней, попытался ее успокоить. Сам он настолько стоически воспринял сообщение, что можно было подумать, что он не человек, а робот. Ивамото стоял в нескольких шагах от всех остальных. На лице его застыло блаженное выражение - казалось, он отгородился ото всех непроницаемой стеной, а сам пребывает в нирване. Вильямс в сердцах въехал кулаком по переборке и выругался. Послышался женский голос. Одна из женщин оттолкнула от себя мужчину, который обнимал ее, в ужасе воскликнув "прожить с тобой всю жизнь?!", и отпрянула. Мужчина бросился за ней, желая удержать, наткнулся на матроса, который пообещал врезать ему как следует, если тот не извинится. Зал зашумел, заволновался.
- Выслушайте меня! - умолял Теландер. - Прошу вас, выслушайте!
Реймонт стряхнул руку Чиюань Айлинь и легко вспрыгнул на сцену из первого ряда.
- Так вы ни за какие коврижки не заставите их слушать, - уверенно заявил он sotlo voce. - Вы привыкли иметь дело с профессионалами, знающими, что такое дисциплина. Дайте-ка я приведу в порядок этих гражданских сосунков. А ну, тихо! - рявкнул он, повернувшись к залу, и слова его эхом отразились от переборок. - Заткнитесь! Хоть раз в жизни ведите себя, как подобает взрослым людям. У нас тут нет нянек, чтобы менять вам подгузники!
Вильямс прорычал что-то возмущенное. М’Боту скрипнул зубами. Реймонт вынул из кобуры парализующий пистолет.
- Оставаться на местах! - скомандовал он негромко, но так, что все до единого услышали его. - Первый, кто двинется, получит пулю. А потом будем судить. его по законам военного времени. Я в этой экспедиции констебль, и в мои обязанности входит поддержание порядка. А если вам кажется, - добавил он, усмехнувшись, - что я превышаю свои полномочия, воля ваша, можете отправить жалобу в установленном порядке в бюро в Стокгольме. А теперь всем слушать!
Хлесткая речь Реймонта у многих вызвала прилив адреналина. Кое-кто почувствовал себя оскорбленным. Люди разгорячились, однако подтянулись и затихли.
- Вот и хорошо, - отметил Реймонт и убрал пистолет в кобуру. - И больше об этом не будем. Я отлично понимаю, что все вы перенесли неожиданный шок. Как бы то ни было, проблема остается проблемой. И ее можно решить, если только мы будем работать над ней все вместе. Повторяю - "если".
Линдгрен сглотнула слезы и возобновила свое выступление.
- Это я должна была… - виновато пробормотала она. Реймонт кивнул ей и вернулся на свое место. - Мы не можем отремонтировать декселераторы из-за того, что не можем отключить акселераторы. Причиной тому, как вы уже слышали, то, что при высоких скоростях мы должны пользоваться силовыми полями той или иной системы, чтобы они защищали корабль, экранировали его от действия межзвездного газа. Словом, все выглядит так, будто мы законсервированы внутри корабля. Что сказать? Мне тоже не по душе такая перспектива, хотя я уверена, что мы все сумеем пережить. Средневековым монахам похуже приходилось.
Обговорив все на капитанском мостике, правда, мы кое до чего додумались. Если у нас хватит выдержки и решимости, мы сможем спастись. Главный навигатор Будро произвел предварительную проверку. А потом мы пригласили в качестве независимого эксперта профессора Нильссона.
Вид у астронома был важный и напыщенный. Но, похоже, на Джейн Седлер это большого впечатления не произвело.
- Нам может повезти, понимаете? - попытался воодушевить аудиторию Реймонт.
Казалось, по залу пронесся порыв ветра - так все разом зашептались.
- Не томите, говорите! - выкрикнул молодой женский голос.
- Отрадно видеть воодушевление, - похвалил товарищей Реймонт. - Однако и у воодушевления должны быть рамки, иначе нам всем конец. Постараюсь быть кратким. Попозже капитан Теландер и прочие специалисты расскажут вам все в подробностях. А идея такова…
Реймонт рассказывал так, словно излагал новый метод бухгалтерского учета - спокойно, даже скучновато.
- Если нам удастся обнаружить область, где газ практически отсутствует, мы сможем со спокойной совестью отключить защитные поля, и тогда бригада инженеров сумеет выбраться наружу и произвести ремонтные работы в системе декселераторов. Правда, астрономическая информация не так точна, как нам хотелось бы. К сожалению, почти по всей галактике и в прилегающих к ней межгалактических областях пространство слишком плотное. С расстоянием, конечно, разреженность нарастает, и все же, если считать по числу ударов атомов в секунду, оно все равно достаточно плотное для того, чтобы прикончить нас при отключенной системе защиты.
Теперь вот о чем. Галактики обычно образуют скопления. Одним из таких скоплений является союз нашей Галактики с Магеллановыми Облаками, туманностью Андромеды и еще примерно с дюжиной других. Масштабы скопления таковы, что в поперечнике оно простирается на шесть миллионов световых лет. От края скопления до другого скопления галактик лежит еще большее расстояние. По счастливому совпадению, в это скопление входит созвездие Девы. Это в сорока миллионах световых лет от того места, где мы сейчас находимся.
В промежутке между скоплениями, надеемся, газ достаточно разрежен для того, чтобы мы могли без риска отключить защитные поля. - Только в зале опять попробовали зашуметь, как Реймонт поднял руки, призывая всех к тишине. Он даже не удержался и рассмеялся. - Погодите, погодите! Не торопитесь! Я знаю, что вы хотите сказать. Что сорок миллионов световых лет - это невозможно. Нам с нашим тау такого расстояния не одолеть. Соотношение в пятьдесят, сто и даже тысячу раз ничего нам не даст. Все верно. Но… - Реймонт отдышался и продолжил свою речь: - Но не забывайте, что в плане величины обратного тау у нас предела нет. К тому же мы можем набирать ускорение больше, чем при трех g, если расширим площадь ловушек водорода и продолжим курс по таким областям галактики, где плотность газа выше. Те параметры, которыми мы пользовались по сей день, были определены для нашего маршрута к бете Девы. Но у корабля есть резервы. Навигатор Будро и профессор Нильссон рассчитали, что мы можем лететь при средних показателях в десять g, но возможны и более высокие величины. Инженер Федоров почти уверен в том, что система акселераторов выдержит подобную перегрузку после произведения определенных модификаций.
Итак. Специалисты произвели прикидочные расчеты. Результаты таковы: мы можем пролететь по спирали до центра галактики и затем по прямой добраться до ее края. Менять курс мы можем только очень медленно. При нашей скорости перевернуться, наподобие монетки в десять эре, невозможно. Но это позволит нам набрать нужные параметры тау. Не забывайте, они будут постоянно снижаться. Наш перелет к бете Девы произошел бы гораздо быстрее, не планируй мы высаживаться там, для чего, естественно, было нужно торможение чуть ли не с полпути.
Навигатор Будро приблизительно определил - подчеркиваю, приблизительно, и по пути данные будут уточняться, - так вот, учитывая нашу нынешнюю скорость, он предполагает, что мы сумеем распрощаться с этой галактикой и выбраться за ее пределы примерно за год-два.
- Сколько это будет по космическому времени? - раздался чей-то вопрос.