Победителей не судят. Из успешных операций молчуны, как правило, выходили без потерь. У них не было строгачей в личном деле, объявлений о неполном служебном соответствии, отстранений от должности и разжалований. Но зато молчунам не давали орденов. Оставались они в прежних чинах и на старых должностях - не двигали их за строптивость. Ну а проигравшим… Им доставалась лишь вечная память.
В результате очень многие штабисты и - куда реже - боевые офицеры считали русских дикарями и боялись доверять серьезное оружие. И все же русские корабли считались самыми надежными на юнитском флоте. Поверьте, не зря.
У русских военморов имеется еще одна "придурь". На кораблях, где служили русские, умная электроника была не в почете. Все положенные по штату приборы, разумеется, стоят на своих местах. Вот только их провода зачастую никуда не подключены. Эти странные люди убедили себя, что экипаж корабля должен уметь делать все своими руками и управлять кораблем собственной, а не заемной головой. К тому же в космосе всегда есть риск, что искусственные мозги могут внезапно отказать, скажем, при мощных всплесках магнитного поля либо электронных атаках противника.
Головные системы русских кораблей продублированы ручным управлением, хотя такая подстраховка дорого стоит и требует тысяч человеко-часов упорного труда. Благо нашлось кому ударно трудиться - среди русских испокон веков были мозговитые инженеры и мастера золотые руки.
На русских кораблях компьютеры не соединены воедино, а потому в принципе не существует Корабельный Мозг, который может самостоятельно управлять кораблем. Русские командиры предпочитают иметь по отдельности ходовой компьютер, электронного наводчика, электронного штурмана - и далее по списку.
Разумеется, это грубейшее нарушение правил, однако юнитские адмиралы далеко не всегда фанатично следуют букве Устава. Как правило, они - люди прагматичные и ради пользы дела могут закрыть глаза на многое. И закрывают, пока кто-то из русских военморов не оступается. Вот уж тут спуску не жди. "Показательная казнь" - типичный конец флотской карьеры русского офицера.
Зеленая точка на экране медленно росла.
- Командиры БЧ, доложите о готовности, - приказал Сухов.
На корвете, по старой флотской традиции, было семь боевых частей.
- БЧ-один к бою готова, - раздался в рубке звонкий голос старлея Иванова-Третьего, начальника штурманской боевой части.
- БЧ-два к бою готова, - пробасил старлей Хвостенко. Он командовал двумя батареями ракет с разделяющимися аннигиляционными головками типа "космос - земля" и "космос - космос", а также артиллерийской антипротонной башней.
- БЧ-три готова, - доложил лейтенант Ваня Чонг, начальник минно-торпедной части.
После открытия гиперполя и начала полетов на сверхсветовой скорости было создано принципиально новое оружие: мины и торпеды, которые действуют в гиперпространстве. И когда "Джанкой" уходит из обычного космоса, русский кореец и его БЧ становятся главными на корабле.
- БЧ-четыре всегда готова, - бодро отчитался старший мичман Щепотков, управлявший тахионной связью.
- БЧ-пять к бою готова, - доложил младший лейтенант Гурко, в чьем ведении была зенитная БЧ: два лазерных излучателя, шесть пусковых установок ракет-перехватчиков и четыре автоматические пушки.
Он вспыхивал как порох, и на берегу с Васей Гурко часто происходили чрезвычайные происшествия. Хоть вовсе в увольнение не отпускай. Месяц назад командир БЧ-пять Василий Гурко уже в третий и, как видно, не последний раз был понижен в чине.
- Бээ-Чеэ-шэ-есть в па-арядкэ, - пропел старлей Шамраев, который возглавлял гипер-команду. Следовательно, "Джанкой" в любую секунду может уйти в прыжок.
- БЧ-семь готова, - доложил лейтенант Сидоров.
Его очередь была последней, а БЧ - мобильной. В нее входили четыре боевых катера, что крепились к корпусу "Джанкоя". Их задача: доставка десанта и досмотровых групп. А еще начальник БЧ-семь отвечал за ИБМ - индивидуальные боевые модули. Модуль - это такой большой скафандр или малюсенький кораблик, которым управляет один человек. ИБМ снабжены целым арсеналом космического оружия и порой решают судьбы сражений.
Электронный наводчик выводил на комендорские экраны и командирскую панель все новые и новые ряды цифр - непрерывно корректировал целик, без которого невозможно точное наведение орудий и ракет на цель. Целик - основа полного угла горизонтального наведения. Он включает угол упреждения на боковое перемещение цели, потоки солнечного ветра, вакуумные флюктуации и деривацию. Старый добрый боевой компьютер все фотоумножители выглядел на цель, а приказа стрелять пока не было.
Корвет нагонял нарушителя - это было видно невооруженным глазом. Чужой не очень спешил, либо по его движкам плакала космическая свалка. На старье обычно летают контрабандисты с периферийных планет. Но сейчас речь о людском корабле уже не шла.
Цейссовский фотоумножитель дал четкую картинку чужого корабля: впереди - пучок серебристых кальмаровых щупальцев, в центре - две улитки цвета индиго, позади них - покрытый резьбой и обвитый серебристой спиралью черный цилиндр и гроздь ярко-желтых шаров, а по бокам шесть красных "кеглей" с извергающими плазму соплами.
Все элементы конструкции, кроме шаров, Сухову были понятны. "Щупальцы" - органы чувств корабля, спираль на цилиндре - антенна тахионной связи, "улитки" задают координаты гиперпрыжка и сканируют гиперпространство. Ярко-желтые шары могли оказаться оружием или спасательными капсулами.
- Почему он не гипует? - спросил Сергей Чепелев.
Вахтенный офицер имел в виду уход в гиперпространство.
- Может, знаком с нашими торпедами.
Гиперторпеда, выпущенная с близкого расстояния, нагоняет самый быстрый корабль за два-три прыжка. И спасти его могут только хорошие зенитки или выброс умной АЛЦ - активной ложной цели.
Итак, в перекрестье прицела висел средний хаарский рейдер с обычной для боевых кораблей компоновкой двигателей. Рейдер пытался уйти от юнитского корвета на плазменных подвесках. Фотонного зеркала у него не наблюдалось, а гипердвижок, разумеется, был - тот самый обвитый спиралью цилиндр.
- Судно-нарушитель! Вы проникли в территориальное пространство ООН! Приказываю застопорить ход! Иначе открываю огонь на поражение! - Петр Сухов пытался избежать кровопролития.
Хаарцы и не думали останавливаться. Пришло время для предупредительного выстрела. Каплейт отдал команду БЧ-два. Артиллерийская башня выплюнула порцию антипротонов. Хвостенко метил в антенну.
Рейдер сбросил защитный экран. Антивещество попало в него, и экран испарился в ослепительной вспышке. Почерневшие для защиты глаз иллюминаторы и экраны обзора снова посветлели. Не обращая внимания на выстрел и взрыв, рейдер продолжал идти прежним курсом - в глубь юнитской территории.
- БЧ-два! Ракетную батарею - к бою!
Батарея ракет "космос - космос" была давно готова, но в мирное время не так-то легко отдать приказ об уничтожении инопланетного корабля.
- Жду приказа, командир, - глухо произнес старлей Хвостенко. - Мы не промахнемся.
Цивилизация хаарцев не имела дипломатических отношений с ООН. И не нашлось ни одной разумной расы, которая бы согласилась стать посредником между людьми и хаарцами. Однако неформальные контакты имели место уже лет тридцать. И все они были строго засекречены.
Территория, подконтрольная человечеству, граничила с обширными хаарскими владениями в двенадцати секторах Млечного Пути. Когда юнитские корабли-разведчики приближались к планетам хаарцев, те недвусмысленно давали понять: ПУТЬ ЗАКРЫТ. Продвижение людей к центру Галактики было остановлено.
- Будь у нас второй корабль, зажали бы в тиски и привели на базу, - мыслил вслух Сухов. - Неохота мне его топить. Но и отпускать нельзя…
Чувствовал, всей кожей чувствовал, что атака до добра не доведет. Какой-то подвох был во всем происходящем, а то и подстава.
- Может, в штаб сообщить? - во второй раз предложил вахтенный офицер. - Пусть у них голова болит. - Он тоже боялся за родной корвет.
- Слишком долго, - ответил Петр Сухов.
- Вы - рисковый человек, командир, - с уважением заметил лейтенант Чепелев.
Спецслужбы ООН десятилетиями ловили и изучали сообщения чужаков. Разведывательные киберзонды шпионили на орбитах населенных планет, гибли сотнями, но уцелевшие уже собрали море информации - зачастую непонятной, но от того казавшейся еще более ценной.
Миллиарды малюсеньких кибердатчиков, которые в народе называют кибермухами, усеяли поверхность приграничных планет, космических станций и звездных кораблей. В ослепительном сиянии и чернильной тьме, в адской жаре и космическом холоде, на твердой поверхности и в бездонной пустоте кибермухи непрерывно собирали сведения ОБО ВСЕМ. Ведь Адмиралтейство было убеждено: когда-нибудь враг непременно нападет, рано или поздно начнется Большая Война. И к этому великому столкновению надо быть готовым. А лучше всего - вооружиться как следует и ударить первым.
- БЧ-шесть! Доложите чистоту гипера, - распорядился командир "Джанкоя".
- Са-авсэм чиста, - доложил старлей Шамраев. - Все-эгда на страж-жэ.
Согласно Уставу, Джавдет Шамраев обязан непрерывно отслеживать ситуацию в гиперпространстве. От этого зависит жизнь корвета.
- Проверить снова! Быстро! - Сухов хотел удостовериться. Тревога не отпускала.
Командир БЧ-шесть должен запустить туда очередной гиперсканер. Сканер проверит, не подкрадываются ли к корвету враги, не засеяно ли гиперпространство минами, нет ли там торпеды, караулящей гиперпрыгуна. Если поверить в самое худшее, то последний запущенный сканер хаарцы взяли под контроль, и теперь он выдает на борт полную дезу. Теоретически это возможно, но на практике пока не случалось. Впрочем, похороненные в вакуумной могиле не расскажут о причинах своей гибели.
Петр Сухов ждал. В углу командирского экрана скакали секунды.
- Гипра чиста, командыр, - наконец отчитался старлей.
- БЧ-два, залп! - скомандовал каплейт.
Полосатые - красные с белым - ракеты пошли к цели. Разделяющиеся головки с антиматерией - страшное оружие в умелых руках. Третье по силе после Большого и Малого Доктора. Любой корабль защищается от таких ракет, расстреливая их и выбрасывая навстречу АЛЦ. Задача умной ракеты - уклониться от лазерных лучей и огня зениток и, не обращая внимания на ложные цели и огибая мобильные щиты, добраться до вражеского корабля.
На окраине юнитских владений случалось всякое. За тридцать лет там бесследно исчезли сотни человеческих и хаарских кораблей, яхт и мелких суденышек. Командир "Джанкоя" не сомневался, что на секретных базах ООН и Хаара томится немало пленников, из которых клещами вытягивают драгоценные сведения. Даже сон однажды такой видел.
Каплейт Сухов и его "Джанкой" еще никогда не воевали с кораблями Хаара, хотя в Белой эскадре служили несколько военморов, которые могли похвастаться потопленными хаарцами. И все же боевой опыт у корвета имелся. За спиной у экипажа "Джанкоя" была хоть и короткая, но самая настоящая война.
Красно-белые ракеты, не встречая сопротивления, приближались к рейдеру. Это Петру казалось, что летят они медленно, - время вновь для него растянулось. На самом деле с момента пуска прошли считаные секунды. И вдруг светящиеся точки исчезли с радарного экрана. Но и взрывов не было: р-раз - и нету.
- Куда?.. - подавился словами лейтенант Чепелев.
- БЧ-шесть! - гаркнул каплейт.
Кроме гиперпространства, ракетам деваться было некуда.
- Сканер пошел, - старлей Шамраев опередил приказ.
Хаарский рейдер продолжал свой нелепо-неспешный полет. Как ни в чем не бывало.
- Ракеты - там. Уже гикнулись, - доложил начальник БЧ-шесть.
Понимай так: ракеты ушли в гипер и там самоликвидировались.
"Хреновасто", - подумал Сухов.
Дистанционно отправлять в гипер вражьи снаряды люди не умеют. Значит, у хаарцев обнаружилось важное военное преимущество. И о нем должен узнать штаб эскадры. "А с другой стороны… Если возьмем его штурмом и узнаем секрет, можно сверлить в кителе дырку…" - Новая мысль каплейта была куда как веселей.
Корабли шли параллельными курсами, одним ходом. Будто неспешно прогуливались по бескрайним просторам родной галактики. Хаарский рейдер не пытался оторваться, "Джанкой" перестал форсировать движок.
"И все же надо убедиться", - решил каплейт.
- БЧ-два!
- Слушаю, командир.
Голос у старлея Хвостенко был мрачным. Его боевая часть вдруг оказалась бесполезной. И, если дело так пойдет и дальше, его самого могут списать на берег за полной ненадобностью.
- Попробуй испортить ему "улитку", Коля. Легонечко. Чтобы нырять разучился… Сумеешь?
- Постараюсь, Петр Иванович.
- Стреляй по готовности.
Николай Хвостенко взял на себя управление артиллерийской башней. Выцеливал он долго - секунд сорок. Командир "Джанкоя" терпеливо ждал, наблюдая в электронный визир, куда метит старлей. Наконец башня выплюнула в сторону хаарца аккуратненький пучочек антипротонов. Словно боевой излучатель "гарин-180" не поджарить хотел неприятеля, а лишь согреть.
Беззвучный выстрел. Его значок высветился на командирском экране. Скорость античастиц была близка к скорости света, так что для человеческого восприятия все произошло мгновенно. Выстрел… а потом ни-че-го. Нарушитель цел и невредим.
- БЧ-два, рапорт! - потребовал Сухов.
- Попадания нет, - понуро доложил Хвостенко.
- БЧ-шесть!
- Пучок - в гипере, начальник, - сообщил старлей Шамраев. - Хаарцы повторили фокус.
- Понял.
Пучок убийственных антипротонов будет до скончания века висеть в известной только экипажу "Джанкоя" точке гиперпространства. По крайней мере, до той поры, пока туда не угодит какой-нибудь корабль с гипердвижком. Правила хорошего тона требовали нейтрализовать "спящего убийцу", но сейчас "Джанкою" было не до того.
Петр Сухов сидел перед командным пультом, подперев голову руками. Беспомощность - унизительное чувство. Давно каплейт не чувствовал себя так мерзко. "Придется все-таки доложить начальству, - соображал командир "Джанкоя". - Но пока они решают, рейдер уйдет… - Обхватил голову. - Что же, черт подери, делать? - Ответ был прост, как глоток дистиллированной воды: - Спрошу-ка я Петровича. Может, он чего подскажет?"
Первый помощник командира - единственный человек на "Джанкое", у которого Сухову было не зазорно попросить помощи. Семен Петрович Бульбиев - старпом в чине капитан-лейтенанта. Старпом - должность судовая, не корабельная, но Бульбиеву, как и всем русским первым помощникам командиров, нравилось, когда его так называл экипаж. Чужим подобная фамильярность не дозволялась.
- Семен Петрович! - гаркнул по корабельной связи каплейт Сухов. - Слышишь меня?
- Слышу, сынку, слышу, - в своей обычной манере ответил каплейт Бульбиев.
Чепелев усмехнулся в пшеничные усы. Разговоры командира и первого помощника, которые они вели в духе замшелой древности, немало забавили экипаж.
- Подойди-ка сюда, Семен Петрович, - попросил Сухов. - Пошептаться надо.
- Иду, сынку.
Каплейт Бульбиев был старше своего командира на двенадцать лет, а с виду и вовсе годился ему в отцы. Фигурой Семена Петровича бог не обидел: могучий торс, косая сажень в плечах, руки и ноги - как стволы деревьев. Голова круглая, стрижка короткая, а глаза веселые, хитроватые: обманет всенепременно; нипочем не догадаешься, что у него сейчас на уме.
Военная карьера у Семена Бульбиева не заладилась, потому как привык рубить начальству правду-матку. А кому это понравится? Поэтому Бульбиев в конце концов был переведен на самый тихоходный корабль, а потом и вовсе очутился на берегу - в самом дальнем гарнизоне. И очередные звания ему регулярно задерживали. Так что попадание на "Джанкой" можно считать большим везением, если не чудом.
- Зачем звал, командир? - спросил капитан-лейтенант с порога рубки.
- Мне выйти? - осведомился у Сухова лейтенант Чепелев.
- Погуляй маленько, голуба моя, - за командира ответил ему старпом.
Дежурный офицер вскочил с кресла и одним прыжком вылетел из рубки.
- Обиделся, что ли, хлопец? - пробормотал Бульбиев и сел в опустевшее кресло.
Командир "Джанкоя" не обратил внимания на лейтенантские обиды.
- Запутался я что-то, Петрович.
- Тогда давай по порядку.
- Хорошо… Узнали мы важную новость о хаарцах. И отпускать рейдер нам никак нельзя. Это раз. Если передать в штаб, закрутится бюрократическая машина. Будем ждать у моря погоды, а к рейдеру наверняка идет подмога. Потеряем хаарца, а вместе с ним и то секретное железо, что отправило наши торпеды и антипротоны в гипер. Это два. Взорвать его к чертовой матери не выйдет, да и права не имеем. Это три.
- Давай возьмем его тепленьким. - Старпом имел в виду десант.
- А он отправит катера тем же порядком - в гипер. Потеряем людей без всякого толку, - сказал командир "Джанкоя" и вдруг осознал с полной ясностью: десант доберется до рейдера без потерь. Почему, как - бог весть. Сработала его несравненная интуиция.
- Надо перехитрить хаарца, ёшкин кот. Или мы - не крутые умники?
- Ошибемся - угробим пацанов не за понюшку табака.
- Понял - не дурак. Не разжевывай, командир. А вот что мы сделаем…
Решение было принято. "Джанкой" пойдет на абордаж.
Корабельный десант военморы меж собой называли как встарь - абордажной партией. Стороннему человеку высадка десанта на современные боевые корабли может показаться очевидной глупостью, пережитком древних времен, когда Флот еще был морским. Операция, чреватая бессмысленными потерями. Однако это только кажимость. Если организовать абордаж умеючи - с должным прикрытием, стремительно и яростно, то потери окупятся. Захватить военный корабль чужой расы со всеми ее технологиями - что может быть ценнее?
- Кого поставим во главе?
Абордажную партию по боевому расписанию возглавляет командир взвода морской пехоты, то бишь лейтенант Кобылкин. Но сейчас особый случай - пацан может не справиться и загубит операцию.
- Пойду-ка я сам… Если ты не против, - вкрадчиво попросил Бульбиев, и лучше было не возражать.
К десантно-высадочным средствам "Джанкоя" относились четыре боевых катера, что крепились к корпусу "Джанкоя" в пределах главного броневого пояса, и ИБМ - индивидуальные боевые модули. Сейчас в бой шли катера.
Абордажная партия погрузилась на них, и четыре суденышка под плотной завесой огня устремились к рейдеру. Лазерные излучатели "Джанкоя" поливали пустоту перед катерами, надеясь защитить от зенитного огня. Катера неслись, выбрасывая десятки АЛЦ - активных ложных целей. Тратили они АЛЦ вроде без особой надобности - хаарцы даже не пытались стрелять по катерам.
- Что-то будет… Что-то будет… - бормотал лейтенант Чепелев, вцепившись в подлокотники кресла. Побледнел аж до синевы.
- Не зуди! - приказал Сухов.