- А никто и не предлагает легких решений, эфенди Орбай. - развел тот руками.
- Ч-что?! Как вы меня назвали? - сердце пропустило удар, а лоб покрылся испариной.
- За свою свободу придется воевать, уважаемый. Победи - и твою независимость поддержит свободный капитал, который зубами вцепится в нейтральную систему. А для безопасности ты наймешь нас. Мы возьмем плату тилиумом, долей в космопортах и твердой валютой.
- Слишком много за то, что мы и так оплатим кровью и жизнями!
- Кроме нас, никто не даст тебе пароли, - пожал тот плечами. - Никто не добудет тебе тилиум. И никто не даст координаты схронов с вооружением, которые не успели забрать турки при спешном отступлении. Оно, конечно, не первой свежести. Но оно тебе знакомо и его достаточно, чтобы вооружить всех твоих армейских друзей. И более чем достаточно, чтобы отстрелить уродов из колониальной администрации.
- Один вопрос, наемник. - Через шесть минут напряженного обдумывания, произнес Эрлих. - Ты знал мое имя сразу. Зачем весь этот цирк?
- Я должен был поговорить с тобой, эфенди. Вдруг ты бы действительно решил продать наемнику свою землю и будущее детей? - Серьезно смотрел на него человек.
- Как будто тебя волнует наша судьба!
- Меня не волнует судьба сломленного человека, не верящего в свои мечты. Но будущее союзника и его планеты - для меня важно. Мы не станем паразитами на твоей земле, уважаемый. Нам не нужна власть над твоим народом. Но нам важно найти место в пустоте, где нас тоже будут считать союзником.
- Опорная база? - догадался старик.
- Самоль станет крепостью после того, как мы завершим свою работу. В этой крепости нам нужны друзья.
- Как зовут тебя, уважаемый?
- Патрик ДеПри.
- У тебя есть моя дружба, Патрик, - протянул эфенди Орбай морщинистую руку для рукопожатия. - А совсем скоро будет не только крепость, но и второй дом.
- Уверен в этом, друг, - ладони крепко сжали друг друга.
Чуть позже, когда гравикар с дедом и внуком набрал скорость, унося от места судьбоносной встречи, Адем все-таки решил робко поинтересоваться у ставшего внезапно грозным предка.
- Деда? А это кто?
- Опасный человек.
- А почему?
- Слишком честный. С таким тоже надо быть честным. Иначе быть беде. Но мы о нем никому не скажем, хорошо? - Вспохватился он. - Даже маме с папой.
- Хорошо…
- Вот и молодец. Мне надо будет уехать на несколько месяцев.
- А куда? - расстроился внук.
- Дела по старой работе. Но ты не переживай, приеду.
- Здорово… А подарок привезешь?
- Даже два подарка, хочешь? Но не просто так.
- Конечно хочу! А что нужно делать? - Заерзал на месте Адем, пытаясь поймать взгляд деда - но тот смотрел только на дорогу.
- Возьми вот это, - не глядя передал староста свой жезл. - Незаметно притопи в озере на юге села, но так, чтобы от дна было не больше двух метров до поверхности.
- Хорошо, а зачем?
Эрлих на секунду задумался - стоит ли объяснять про отложенный на два месяца таймер передачи сообщения, про то, что честность у наемника может быть своя, про то, что всегда нужно подстраховаться, а твоя смерть и смерть доверившихся тебе людей даже в случае полного провала должна быть отомщена. Выходило, что объяснять придется слишком долго.
- Так нужно, внук. Просто так нужно.
А если все получится… Вторым, самым ценным подарком, будет свобода.
***
Юзбаши Коц Шише не любил ни свое имя, ни довольно высокое звание. Первое ему не нравилось еще с детства, со времен обидных прозвищ и шуточек, любовь к которым у соседской детворы никак не удавалось выбить. А звание наскучило еще лет пять назад, после того, как ему мягко намекнули - выше капитана корабля с его сомнительной родовитостью и хилыми связями не подняться. Тогда он, вроде как, даже попытался взбрыкнуть, написав рапорт через голову майора - за что тут же угодил в невероятную дыру под названием 'Самоль', изображать пиратов на пару с таким же капитаном-неудачником.
За половину года юзбаши на пару ополовинили запасы спирта в меддоке, заливая общее горе и шугая не вовремя подвернувшихся матросов. Одного даже прибили сгоряча - поучили немного ногами, а эти бестолочи из меддока не успели доволочить тело до регкапсулы.
Осознание гигантской беды пришло к ним в момент похмельного пробуждения - вместе с рапортом о необратимых потерях, который следовало завизировать и отправить в очередной сеанс глобальной связи. Причем, скотина-медик смел обвинить именно его, Шише! Под трибунал пытался завести, сволочь! Раскочегаренного очередной дозой спиртного Шише, уже готового идти и лично забираться с меддоком, удержал брат-капитан. Будучи более трезвым, он яростно нашептывал, что копия отчета уже наверняка есть у секретного сотрудника, а значит ломать ребра и бить носы уже бессмысленно. Расплакавшийся от жалости к себе Шише стремительно трезвел - оттого в какой-то момент наконец-таки понял, о чем твердит его напарник по горю. 'Заблокировать связь' - требовал он. И это было разумно - нет отчета, нет трибунала! Но через месяц все равно был плановый сеанс обмена сообщениями, и промолчать на него будет никак нельзя! А у сволочи-особиста достаточно средств, чтобы засунуть в пакет передачи и свой отчет! И тогда пропала голова славного Шише!
'Всех надо замазать' - шептал, сверкая нездоровым цветом глаз, друг-капитан. - 'Тогда все и промолчат'.
'Как?' - жалостливо размазывал слезы по лицу Коц Шише.
'Мы же пираты, друг!'
И два супер-современных корабля совершили переход в до того мирную, беззащитную колонию фронтира. Отряд десанта получил приказ 'вижу неприятеля', тактики не повели и глазом, рассчитывая боестолкновение - ведь был приказ, а приказ тот обязан поступить с метрополии, а значит потемнеет карма у кого-то во дворце, но не у тех, кто наводит орудия на спящий город.
По результатам боестолкновения, после осознания, что произошло и зачем, у части экипажа случилась форменная истерика. Коц Шише санкционировал выплеск седативных в атмосферу корабля и приказал выполнить инъекции из набора 'оазис'. Люди успокоились. А после того, как капитан слил добычу и живой товар свободным торговцам, обратив все в твердую валюта, а затем щедро раздал деньги - то и задумались. Экипажи боевых кораблей никогда не были святыми, устои нервной системы отличались определенным цинизмом, а суть своего положения - брошенных империей гнить в колонии фронтира - им мягонько донесли нанятые специалисты из 'свободных', поставив ключевым кадрам надежные в своей корявости гипноблоки.
Говорят - снявши голову, по волосам не плачут. До очередного сеанса связи, уже истинно пиратские корабли успели совершить еще один набег - в этот раз полностью осознавая, что делают.
В общем, уже лет пять имя 'Адский Тич' нравилось Коцу Шише куда больше своего. Как и звание 'вице-адмирал', которым наградил его друг-напарник, адмирал 'Флота освобождения'. Разумеется, со службы они не ушли, продолжали получать жалование и числиться на боевом дежурстве. Особист, предсказуемо оказавшийся умной, но очень жадной скотиной, писал похвальные рапорты и забирал двадцать процентов с добычи. Но тех восьмидесяти оставшихся - каждый рейд было в разы больше, чем корабли могли заработать за половину жизни. А еще власть - пьянящая, дурманящая власть, что была слаще всех денег мира… Вся она доставалась капитанам - от нее особист брезгливо отворачивался.
Можно понять, что на фоне всего этого изобилия денег и эмоций, унылое прозябание уже два месяца в пустоте бесило Адского Тича невероятно. Его ждали планеты, которые он обложит данью, лоханки кораблей, которых он на своем сверхсовременном корабле безжалостно сомнет. Но вместо этого, он вынужден караулить этих гребанных наемников СН РИ! Особист, хоть и скотина, однако верно заметил - сведения о них рано или поздно просочатся через агентуру на планете в Стамбул, и если окажется, что в это время два 'пиратских' корабля отсутствовали, не избежать проверок - а затем и виселицы. Приходилось делать свою работу - то есть, дождаться, пока наемник выйдет из под защиты орбитальных установок планетарной защиты в пустоту, а затем либо уничтожить его, либо саботировать работы по разминированию. Только после этого корабли смогут уйти в очередной рейд.
Наемник не торопился. Он собирал что-то монструозное на дальней орбите планеты, вдумчиво и методично окружая нечто, закрытое золотой пленкой, бесчисленным количеством колец - осей и меридианов. Будто искусственный спутник собирая - но зачем? Смысл в этом наверняка какой-то был, однако понять его - у Шише не хватало институтского образования. И это тоже - бесило, почти настолько же, как и простой. Персонал пиратского корабля тоже не знал ответа, но справедливо полагал, что наемник из РИ как-то хочет использовать это для разминирования.
Значит, им надо это уничтожить - и на этом, пожалуй, миссия наемника будет провалена. Воевать с их основным кораблем вице-адмирал с определенного момента не сильно хотел - после того, как разведчики доставили сведения о типе корабля, его броне, вооружении и исполненных миссиях.
Шише храбрился на людях, обещая своему экипажу легкую победу. Но где-то в душе понимал, что отряд, способный захватить такой приз, как 'Кракен', не может быть легкой мишенью. Да и сам минзаг тоже не выглядел простой добычей, всего на поколение отставая от кораблей 'Флота освобождения'. Короче говоря, Адский Тич, распробовав деньги и власть, совершенно не хотел умирать - и даже тень риска, которая могла привести его к смерти, рассматривалась им, как недопустимая. Военный, который был готов умирать за свою родину, погиб в нем пять лет назад.
- Мой адмирал, наемники выводят 'ЭТО' с орбиты! - Обернулся к капитанскому мостику штурман.
- А их главный корабль? - огладив аляповатый погон с гигантской веткой, и стараясь выражать равнодушие, спросил Адский Тич.
- Находится на заданной орбите, маневров не выполняет. Силовая установка погашена.
- Трусы, - с облегчением выдохнул Тич. - накажем же их за трусость, друзья! Передай на второй корабль - мы выдвигаемся.
- Слава адмиралу! Передаю данные… 'Кровавое веретено' следует параллельным курсом. До достижения дистанции гарантированного поражения - два часа десять минут.
- Буду через два часа, - довольно констатировал Тич и направился в свою каюту, на ходу заряжая синтетический наркотик - такое событие, как завершение долгой вахты, определенно следовало отметить.
Но двух часов ему не дали. Для начала резко мигнул свет, на долгие две секунды окатив трюмные объемы непроглядной тьмой. Затем качнулся мир, а во рту поселился кислый запах сожжённой синтетики. Взревели аварийные установки, ударил в глаза темно-алый свет, через который, отталкивая нерасторопные - и что скрывать, располневшие - силуэты подчиненных Шише ринулся в сторону мостика.
- Доклад! - Взревел Адский Тич, глядя в ошеломленные лица вахты, часть которой размазывала кровь из под носа по подбородку.
- Близкий ЭМ-удар…
- Какой, к шайтану, ЭМ-удар?! У нас высший уровень защиты! - Не снижая голоса, одним шагом приблизился он к говорившему и вздернул рукой за воротник.
- П-пробой метрики… Гигантский пробой! Прямо по курсу! - Сорвавшись на тонкий голос, заорали слева за секунду до очередного блекаута.
- Что происходит, сучий ублюдок? Скажи, или я вытащу печень из твоего брюха! - метнулся в темноту Тич.
Аппаратура, будто бы с сомнением, вновь начала медленно пробуждаться.
- Они… У них!! - Тыкая в экран, продолжал визжать в человек.
- Ну?! - Наградив истеричку тумаком, встряхнул его за плечи Шише. - Солдат, доклад!
- 'ЭТО' искажает пространство! Постоянные пробои! Будто… будто тысячи гиперпрыжков на один миллиметр… Они рвут реальность!!
- Какого шайтана это вообще возможно?!
- Невозможно, мой адмирал! - Замотал тот головой. - Но оно есть! Гигантский гипердрайв! 'ЭТО' - гигантский гипердрайв на раме! Без ничего!!! А мы в струе его перехода! Строго запрещено! Нас разорвет!
- Маневр уклонения!
- Отказ двигательной установки, мой адмирал!
- Синхронный залп всех орудий по левому боку! Всю кинетику для разворота!
- Выполняю, мой адмирал!
- Что делает 'Веретено'? - Заложив руки за спину, кусал губы Шише, пытаясь разглядеть в пустоте силуэт союзника.
- Не отвечают… Повторный запрос…
- Не надо, - тихо произнес вице-адмирал, только что ставший адмиралом.
Потому что только что маленькую полоску отраженного света, бывшую союзником, на его глазах нашинковало на десяток сверкающих искр…
А затем и часть мостика - с экранами, персоналом, переборками и всем тем, что отделяло Шише от пустоты, срезало скальпелем искаженного пространства.
Тело Адского Тича выдернуло вместе с объемом корабельной атмосферы. Человек гибнет в пустоте за десять минут. Благодаря комплектам имплантов, купленных за кровавые деньги, тело пыталось жить еще час. Из-за принятого Тичем наркотика, комплекс обезболивающих не мог быть применен ввиду конфликта активных компонентов. Поэтому весь этот час новоявленный адмирал умирал весьма болезненно и очень скверно, на живую прочувствовав отказ каждого органа и каждой клетки тела.
Призовой команде, добравшейся до обломков кораблей, досталось тело со вскипевшей кровью, разорванными глазами и срезанными искажениями конечностями. Но банки памяти имплантов, подтверждая высокое качество исполнения, уцелели все до единого.
***
Через два часа после того, как отряд забрал все, что уцелело после катастрофы, каскад из трех синхронизированных гипердрайвов, снятых, как и для Ориона, непосредственно с базы ССФ, продолжил свою работу, создавая на самой границе минированного пространства нарастающее гравитационное искажение, которое в самом скором времени должно было стать равным газовому гиганту.
Послушные гигантской мощи, объекты минированного пояса астероидов без особой охоты потянулись занимать новые орбиты.
***
Хватило неполного месяца, чтобы каменный мешок стал достаточно разрежен и растянут в пространстве. Словно из пробитого пакета с крупой рассыпались по системе ленты минированных субпланетарных объектов - смертельно опасных вместе, но вполне безопасных, если не подходить к помеченным маркерами объектам на близкое расстояние.
'Сеть Эрлика', как подобает машине, не видела в глобальном и явно природном возмущении врага. Разве что чувствовала легкое машинное неудовольствие - от частично теряемой вычислительной мощности из-за слишком далеко ушедших юнитов сети. Тем не менее, ее ресурсов все еще было достаточно, чтобы похоронить средних размеров флот любой современной державы. Оттого работать даже внутри искусственного 'ущелья' в минном объеме приходилось с большой оглядкой.
По результатам двухнедельных просчетов с девяностопроцентной загрузкой всех мощностей Авеля, в брешь, прогрызенную гравитацией, отправился первый за многие годы живой человек. Один человек.
Он передвигался на турецком корабле с многочисленными следами сварки на обшивке. Его тело, упакованное в странного вида доспех, было закреплено в гермобоксе шлюзового отсека. А в его внешности многие из выпускников Летной Академии Измира узнали бы капитана Коца Шише. Люди близлежащего фронтира, которым повезло уйти от пиратов живыми, признали бы в нем Адского Тича, вернувшегося из ада. Но он был ни тем и не другим - безвольный, еще не оформившийся разум внутри выращенного в пробирке клона, соответствовал старой личности только на генетическом уровне. Еще его объединяли с предшественником наборы имплантатов, форма и коммридер, закрепленный на левой руке - все, что уцелело, и все, что могло идентифицировать в нем действующего капитана флота Турции.
Разогнанный приваренными на живую двигателями, корабль шел по расчетной траектории еще неделю. Затем двигатели отработали торможение, и борт с единственным пилотом еще два дня шел вглубь пояса астероидов, пока не достиг останков трагедии пятилетней давности - разорванного надвое корабля 'Истамбул' проекта 'Ачех'. Вернее, в пустоте оставалась только одна его половина, о судьбе второй оставалось только гадать.
Мягко, словно перо на гладь воды, на остатке выхлопа пристыковался один мертвый корабль к еще более мертвому собрату. Где-то в другой части системы, разум с именем 'Авель' испытал за это истинную гордость.
- Приступаем, стыковка, - сосредоточенно упало в напряженном пространстве командного мостика Драккара, руководившего операцией с безопасного удаления.
Десяток мультитулов, управляемых дистанционно, ожили на обшивке корабля и принялись шустро приваривать его к соседу, не давая бортам разойтись после легкого удара. Одновременно другая группа сервботов срезала крепления шлюзового отсека, распахивая и без того лишенный атмосферы корабль, затем вцепилась в обшивку 'Ачеха', создавая равное по размерам окно.
Через половину часа в образовавшийся лаз неспешно вступил герметичный доспех - вышагивали ноги, двигались руки, изображая естественность, словно бессмысленный обитатель доспеха руководил ими сам. Будто бы капитан союзного борта обнаружил союзника и лично спешит ему на помощь.
Армия сервботов, между тем, стремительно восстанавливала энергоструктуру 'Ачеха', на живую латая оборванные схемы и запитывая стабильные контуры по толстым кабелям, протянутым с корабля-донора. И 'Ачех' предсказуемо оживал - но то была не жизнь, а прообраз комы. Интеллект-драйв судна давно уже мертв, все устройства работают по стандартным протоколам.
Но это и нужно - тем, кто управлял клоном и его доспехом. Герметизированные секции послушно распахивались перед союзником, признавая его сертификаты и идентификаторы. Там, где из-за близкого взрыва произошел перекос переборок - новые двери создавали мультитулы. И оружейные системы, тоже пробужденные поданной энергией, потворствовали этому бездействием - ведь не просто так все происходит, а в рамках 'спасательной миссии', инициированной приказом действующего офицера, о чем непрерывно транслировал радиомодуль доспеха Это не вторжение, а значит нет смысла воевать за каждый квадратный сантиметр боевого корабля.
Угловая фигура между тем продолжала движение, сокращая расстояние до святая-святых: изолированного бункера 'особой миссии'. Даже с учетом того, что все двери остались целы, их приходится резать - допуска капитана оказалось не достаточно для их открытия. Протокол 'антитеррор', активированный пять лет назад, признал бы только погоны на два ранга выше. На вскрытие трех стен, запененных меж собой пластобетоном, уходят добрые двенадцать часов. И целая прорва нервов тех, кто вынужденно не спит, напряженно всматриваясь в картинку телеметрии за тысячи километров.