- Тем временем остальные срочно строили этот подземный поселок, - словно не слыша его, продолжал Эвери. - Это было нелегко даже с их техникой, имеющей атомные двигатели… Рорване ловко сыграли роль полуцивилизованных туземцев, но я разгадал их еще в лагере. В их рассказах было несколько очевидных противоречий, кое-что оказалось сшитым явно на живую нитку - для опытного психолога этого было вполне достаточно. И тогда я прямо сказал об этом Джугау и предупредил, что хочу помочь им. С этого времени я действовал заодно с рорванами.
- Но почему? - взорвался Кемаль, поедая злобными глазами психолога. - Почему ты предал нас, собака?
- Я не хотел, чтобы "Хадсон" разделил судьбу "Да Гама", - тихо ответил Эвери.
Наступило молчание.
- Вы имеете в виду гибель первой экспедиции? - спросил после паузы Торнтон.
- Нет, нет, позвольте объяснить. Вы знаете правило: когда корабль возвращается после высадки на другую планету, его капитан должен предварительно сделать доклад на одной из баз Патруля: Церере, Тритоне, Ганимеде или Япете. Там же экипаж должен пройти карантин перед высадкой на Землю. Мы Догадывались, что "Да Гама" может сообщить, что Троас пригоден для колонизации, и потому приняли меры. Ближайшей базой для корабля была Церера, и мы сменили ее персонал на своих людей. Когда "Да Гама" пришвартовался в местном космопорту, мы попросту перевели его экипаж на другой корабль и отправили на Новый Эдем. Помните эту приятную планетку в системе тау Кита, где живут цивилизованные туземцы? Мы заключили с ними договор, и люди с "Да Гама" с тех пор живут там. Это не тюрьма, астронавты живут там в шикарных условиях. Мы даже привезли им женщин - только возвращаться в Солнечную систему пока не позволяем.
- У многих парней были семьи, - сквозь зубы сказал Кемаль, с ненавистью глядя на психолога.
- Для некоторых жены были только обузой. А что касается самих супруг… они получили прекрасную пенсию… Мне не хотелось, чтобы вы разделили судьбу ваших предшественников. К сожалению, экспедицию не удалось сорвать, но когда я увидел рорван, то очень обрадовался - у вас появился шанс вернуться домой! Если бы мы сообщили о неудаче нашей миссии, то все бы обошлось. Троас оставили бы в покое, и вас - тоже.
- Замечательно, - сухо сказал Лоренцен. - Да вы просто наш благодетель, Эд! Но почему ваши друзья-психократы решили отлучить людей от звезд?
- Потому что человечество еще не готово к такому шагу! - горячо воскликнул Эвери. - Развитие науки опережает укрепление нашей мудрости и нравственных начал. Мы только что выбрались из двухсотлетней межпланетной войны, которая едва не уничтожила человечество, - неужели это нас ничему не научило? Мы, психократы, провели прогностические исследования и установили, что колонизация звезд неизбежно приведет к другим, уже межзвездным войнам, которые покончат с нашей цивилизацией. Но кто нас готов выслушать? Никто. Люди вцепились в звездолеты, словно в новые игрушки, и не отдадут их без серьезных причин. И тогда мы решили, что такой причиной может стать лишь одно: РАЗОЧАРОВАНИЕ. Может быть, со временем, через тысячу лет* человечество созреет, но пока рано. Рано!
- Это только ваша дурацкая теория, и ничего больше! - вскипел Торнтон. - Вы берете на себя право решать за все человечество. Не забывайте, вы не боги!
- Да, мы не боги, но мы - ученые, - спокойно возразил Эвери. - Хватит нашей бедной цивилизации идти вперед вслепую, расплачиваясь за бесконечные ошибки миллионами жизней, войнами, голодом, нищетой. Тысячи лет люди живут, словно во тьме, - и многим ли помог ваш Бог? Человек остался почти таким же слепым, алчным, безжалостным животным, как и в каменном веке. Потребуются многие века, чтобы мы, психократы, смогли наделить это животное культурой, мудростью и нравственностью. Когда каждый человек будет мыслить так же естественно, как и дышать, мы вновь сможем выйти в Галактику.
- Долго же придется ждать… - задумчиво пробормотал Кемаль.
- Но это необходимо, говорю я вам! Или вы хотите, чтобы наша раса навсегда осталась полудикой? Технически мы неплохо развились - пора заниматься нравственным прогрессом. У нас, психократов, есть ясное представление о пути, по которому надо идти, об управляемой эволюции общества. Мы уже создали научную базу строительства будущей Утопии. Вскоре в Англии будет основан наш университет, а еще через два столетия полуразрушенная ныне Европа вновь станет центром земной цивилизации. Мы наконец-то создадим зону экономического процветания в Азии; в ближайшее время Индия станет ведущим государством Земли, а созерцательная индийская философия распространится по планете и смягчит агрессивность, свойственную Западу…
- Кажется, я начинаю понимать, - сказал Лоренцен. - По вашему мнению, межзвездные полеты уничтожат все это возможное благополучие?
- Да, да! Если парламент Солнечной системы примет решение колонизировать Троас, то рорване отступятся - у них нет нашей военной мощи и агрессивности. Именно поэтому они и пытались нас обмануть. Для человечества такая победа окажется пирровой. Косморазведчики ринутся в Галактику, и вскоре мы получим возможность для практически безграничной экспансии в космос. Общественные интересы с той поры будут направлены на движение вовне, а не на глубинные преобразования внутри самого общества. Мы получим звезды, но окончательно потеряем Человека. И никто не сможет остановить этот разрушительный процесс.
Наши психодинамические прогнозы потеряют в таких условиях всякий смысл, и человечество вновь погрузится во мрак. Волна эмиграции сметет все наши посевы доброго, разумного и вечного, и они уже никогда не дадут всходы. А дальше повторится история освоения Солнечной системы. Колонисты будут формироваться главным образом из недовольных, агрессивных людей авантюристического склада. Встав на ноги, они захотят независимости, выступят против парламента Солнечной системы и возьмутся за оружие. Это вызовет массу беспорядков, последствия которых непредсказуемы. Ясно одно - управлять этим процессом будет нельзя. Вскоре человечество расселится так широко, что попросту рассыплется на множество колоний, каждая из которых вряд ли сможет позволить себе межзвездные полеты. Идеи Объединенной Галактики, регулярных сообщений, космической торговли - все это чепуха. Сотни, тысячи Крошечных цивилизаций пойдут своим, обособленным путем, и первым их шагом будет неминуемый регресс. Человек вновь станет жертвой случайностей, игрушкой хаоса. На него вновь обрушатся войны, угнетение со стороны более сильных - отныне и во веки веков!
Эвери замолчал, задыхаясь от волнения. Остальные земляне молча смотрели друг на друга.
- Итак, я все рассказал вам, - сказал Эвери, пытливо глядя в лица бывших друзей. - Теперь я жду ответа. Готовы ли вы помочь мне и сохранить эту тайну до конца жизни? Подумайте - сможете ли вы в ином случае смотреть в глаза внукам, которых вы предали?
Глава 18
Все молчали.
- Решайте быстрее, - улыбнулся психолог, слегка успокоившись. - Челноки будут здесь с минуты на минуту, и тогда может случиться непоправимое.
Кемаль с мрачным видом ковырял носком сапога землю. Торнтон размышлял о том, как идеи Эвери выглядели с позиции религии. Лоренцен понял, что от них обоих помощи не дождешься, и решил взять инициативу на себя.
- Эд, вы на самом деле верите в то, что говорите? - спросил он.
- Я работал над этим всю жизнь, Джон.
- Это не ответ. Я спрашиваю, насколько точны ваши оценки того, что может случиться с человечеством после расселения в Галактике?
- Все процессы во Вселенной носят вероятностный характер, - осторожно ответил Эвери. - Всякое может случиться. Например, если человечество останется в Системе и туда неожиданно вторгнется Черная звезда…
- Интересно. Выходит, что ваши мрачные прогнозы относительно колонизации тоже могут не сбыться?
Кемаль и Торнтон одновременно подняли головы и с надеждой взглянули на Лоренцена.
- В деталях - да, - сказал Эвери с раздражением. - Но в общем, я могу предположить…
- Неужели можете? Сомневаюсь. Вселенная слишком велика, и мы слишком мало знаем о ней, чтобы распространять на нее свои доморощенные теории. Да, возможно, что где-то в Галактике у поселенцев дела пойдут неважно - но зато на другой планете колония начнет процветать.
- Я же не говорю, что мы должны вечно остаться запертыми в Солнечной системе, Джон, - торопливо возразил психолог. - Когда люди обретут необходимые нравственные качества, научатся сдержанности, станут мыслить как положено Человеку Разумному…
- То есть люди должны отказаться от звезд до тех пор, пока не будут скроены по единому образцу - вашему образцу! - резко оборвал его Лоренцен. - Вы хотите загнать нас в кельи и заставить с умным видом созерцать свой пуп, дабы таким путем идти к нравственному совершенству. А я утверждаю, что человечество таким образом только выродится, лишенное больших целей и великих свершений. Я утверждаю, что, несмотря на наши многочисленные ошибки, мы далеко ушли от полу животного, бегавшего с дубинкой в руках всего двести поколений назад. Мне нравится человек таким, какой он есть, а не распятый на кресте ваших представлений об идеальном хомо сапиенс. Никто не позволит подгонять целую цивилизацию под единый образец, в ней всегда будут различные расы, свои герои и глупцы, еретики и бунтовщики, фанатики и мыслители. И все они необходимы человечеству - понимаете, все!
- Вы поддаетесь эмоциям, Джон, - возразил Эвери.
- Все в человеческой жизни - вопрос эмоций, этим мы и отличаемся от машин. Да, я не хочу, чтобы какая-то самозваная группка людей навязывала свою волю всем и каждому, пускай даже из самых лучших побуждений. Именно это и делаете вы, психократы. Мягко, почти незаметно - но даже из шелкового шнура можно сделать петлю для виселицы. Думаете, семьи астронавтов "Да Гама" стали счастливыми, получив вашу замечательную пенсию? Не сомневаюсь, что жены и дети этих бедных парней считают себя обездоленными! - Лоренцен обернулся к своим друзьям. - Пора решать, - сказал он взволнованно. - Я голосую за то, чтобы рассказать парламенту всю правду. Пускай люди сами решают, уходить ли им к звездам или оставаться в Системе до лучших времен. Лично для меня вопрос ясен, и я надеюсь, что многие придут к такому же выводу.
Эвери вопросительно взглянул на Торнтона и Гуммус-Луджиля.
- Я… пожалуй, с вами, - после долгих колебаний сказал Марсианин. - Не знаю, чью сторону в этом споре принял бы Господь, но, по моему мнению, человек должен быть свободным.
Турок был более категоричен.
- Мне нужна маленькая ферма, дом, несколько верховых лошадей, хорошие места для охоты, - твердо заявил он. - На Земле для таких, как я, нет места, а на Марсе и Венере мне Делать нечего. Хочу, чтобы хотя бы мои праправнуки пожили по-человечески. А на ваши иезуитские страшилки, Эд, я чихать хотел!
Эвери отвернулся, почувствовав, что его глаза наполнились слезами.
- Мне очень жаль, Эд, - сочувственно сказал Лоренцен и положил ему руку на плечо.
Оставалось только вернуться в лагерь, рассказать все Гамильтону и остальным членам экипажа и направиться домой, в Солнечную систему. Чтобы избежать судьбы "Да Гама", они не будут высаживаться на дальних базах, а свяжутся по радио с парламентом. Затем, скорее всего, падет правительство Земли и психократы лишатся власти. Конечно, ни о каких репрессиях и речи не должно идти, многие из этих людей по-своему желали добра человечеству и еще могут быть полезны. Но они уже не будут преградой на пути к звездам.
- Я попрошу рорван убить всех вас, - неожиданно сказал Эвери. - Не хочу этого, но другого пути нет. Вы угрожаете будущему человечества, и я просто обязан остановить вас. Прощайте!
Он проскользнул через частокол из стволов деревьев и растворился во мгле. Вскоре на опушке замелькали тени - это рорване отходили куда-то на восток. Быть может невдалеке от поселения были спрятаны их космошлюпки, инопланетяне собирались дать землянам серьезный бой. А возможно, они просто улетят, захватив с собой психолога.
В предрассветном небе послышался гул - это приближались челноки. Наступал решающий момент, и на кону стояло нечто гораздо большее, чем жизни нескольких десятков землян и рорван. Лоренцен поднял ружье и вместе с Торнтоном и Кемалем вышел из убежища. "Может, Эвери все-таки был прав?" - думал он, шагая к опушке рощи. Он чувствовал, что не знает до конца ответа на этот вопрос. Возможно, ответа на него и не существовало.
ВОЙНА
ДВУХ МИРОВ
Перевод с английского
С. Трофимова
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Дэвид Арнфельд
Если он такой истинный землянин, то почему у него нет ненависти к марсианам?
Кристин Хоторн
У нее имелся свой собственный кодекс чести, но он не мешал ей подсматривать в замочную скважину.
Севни Реджелин дзу Корутан
Антенны на лбу выдавали в нем марсианина, но дела отмечали его как друга Земли.
Фред Геллерт
А не был ли он на самом деле двумя существами или просто искусным артистом-трансформатором?
Элис Хоторн
В возрасте трех лет она стала заложницей в необычайно важной войне.
Доктор Хансен
Он не кончил бы так плохо, если бы побольше заботился о своих больных и поменьше слушал новости по радио.
ПРОЛОГ
Закат отгорел удивительно быстро, ночь хлынула с Атлантики и затопила весь мир. В городе мерцало несколько фонарей, но большая часть огромного пространства лежала в темноте, и, может быть, поэтому звездное небо казалось таким ослепительно ярким. Прим-Интеллект, владыка Солнечной системы, открыл окно и стал рассматривать созвездия, вдыхая теплый воздух, струившийся с бескрайних бразильских просторов. "Какой прекрасный мир, - подумал он, - какая просторная и милая планета эта Земля - она достойна битвы, достойна того, чтобы обладать ею и не выпускать из объятий, как любимую женщину".
Он ничем не рисковал, выглядывая из окна. Его тайная обитель находилась так высоко над затемненным Сан-Паулу, что сюда не доходили звуки земной суеты. Выше, в океане безмолвия и одиночества царил лишь тихий и печальный ветер.
Когда освещение в комнате автоматически усилилось, он вздохнул и отвернулся от окна. Усталость горой навалилась на плечи.
Да, охота закончилась? и ее последний этап завершен - но так ли это? И что будет потом? Сколько еще предстоит сделать, но их осталось так мало, чтобы уследить за всем; даже он сам, избранный правитель своего народа, стал рабом собственной победы. Кто нанесет им следующий удар и как скоро? Узнают ли они когда-нибудь пЪкой под мирными звездами?
Он сел за стол, пытаясь отогнать навязчивое смутное ощущение безысходности. "Переутомление, - раздраженно подумал владыка, - просто нервное напряжение, и не более того. Но в этот ужасный век для подобных вещей нет ни места, ни времени". Он придвинул к себе пачку документов и начал изучать донесения с Марса.
Звон колокольчиков, разорвавший величественную тишину, заставил его вздрогнуть. Когда же, наконец, они дадут ему работать?
- Войдите, - произнес он.
Селектор перенес его голос в приемную, и дверь открылась.
Прим-Интеллект взглянул на вошедшего адъютанта.
- Что тебе надо? - спросил он. - Я занят.
Адъютант замер; рука его взлетела вверх и вытянулась в салюте.
- Данные по делу Арнфельда, мой повелитель, - доложил он. - Совершенно новый материал, который мне только что передали.
- Так что же ты стоишь? Давай его сюда. Смерть и порча! Это дело оказалось самым сложным со времен Исхода.
Адъютант медленно приблизился и положил на стол небольшую тетрадь.
- Ее нашли, когда разбирали дом, мой повелитель. Очевидно, Арнфельд до самого конца не расставался с надеждой рассказать о нас своему народу. Он спрятал записи под настилом пола.
- Вполне достойно уважения, - сказал Прим-Интеллект. - Я могу лишь восхищаться этим человеком и его друзьями. Они показали себя храбрецами. И даже женщина, которая предала их в последний момент, сделала это далеко не из корыстных побуждений.
Он склонился над находкой, и холодный свет люминесцентных ламп отразился от его огромного, увенчанного гребнем черепа. Первые несколько страниц грязной и потрепанной школьной тетради пестрели детскими каракулями, столбиками арифметических примеров и примитивными небрежными рисунками. Далее начинались записи взрослого человека, заполнявшие оставшуюся часть тетради, - твердый мужской почерк, в мелких и сжатых буквах которого угадывалась торопливость.
- Какое длинное послание, - удивился владыка. - Вероятно, Арнфельд потратил на него несколько дней.
- Но они провели в том доме довольно долгое время, не так ли, повелитель? - почтительно напомнил адъютант.
- Да, полагаю, так.
Бесцветные глаза владыки скользнули по первым строкам дневника:
Написано Дэвидом Марком Арнфельдом, гражданином Соединенных Штатов Америки, планета Земля, 21 августа 2043 года. В данный момент я нахожусь в полном здравии и рассудке, а изучение моей служебной психиатрической карты покажет, что, вопреки заявлениям властей, меня не так-то просто свести с ума. Я хочу рассказать всю правду о деле, которое имеет отношение не только к моей расе, но и ко всем марсианам.
- Гм-м, - задумчиво произнес Прим-Интеллект и поднял голову. - Надо рассмотреть вопрос о внесении изменений в его служебную карту на случай, если кто-нибудь решит проверить ее. - Он усмехнулся. - Я благодарен мистеру Арнфельду за то, что он напомнил мне об этом!
- По-видимому, записи представляют собой отчет о…
- Я сам могу разобраться, что к чему. Приведи сюда женщину. У меня появилось к ней несколько вопросов.
- Слушаюсь, мой повелитель. Я мигом.
Адъютант выбежал из комнаты, и Прим-Интеллект углубился в чтение.
Чтобы не упускать деталей, которые придадут рассказу правдоподобие и которые, кстати, можно будет проверить для подтверждения изложенных фактов, я собираюсь описать все происшедшее со мной, вплоть до малейших подробностей бесед и субъективных впечатлений, насколько мне удастся их вспомнить и воссоздать. Я сожалею, если в результате мой труд приобретет вид вымысла, но в любом случае я умоляю того, кто прочитает дневник, тайно отнести и передать его лично в руки Рафаэлю Торресу, отставному полковнику Служб наблюдения ООН в Бразилии (город Сан-Паулу). И поверьте, соблюдение полной секретности просто необходимо.
Как бы там ни было, я прошу проявить небольшую терпимость. Когда-то мне хотелось стать писателем, и я много времени проводил за бумагомаранием. А раз уж это мои последние записи и больше я, пожалуй, ничего не напишу, позвольте мне рассказать свою историю на собственный манер.