Надо сказать, она была не из маленьких, но падала вниз, кружась, как пушинка.
- Не стой на месте, Крэддок, - сказал Ванн и оттолкнул Рафта подальше от падающего камня. Камень размером с арбуз ударился о склон и, медленно отскочив, полетел дальше. Идущие позади воины посматривали вверх, время от времени уворачиваясь от камнепада. Ошеломленный Рафт пристально глядел вверх.
- Я думал, что камнепад разрушит замок, - сказал он.
- Никогда. Те, кто его строили, строили навечно, - ответил Ванн. - Это был не наш род, они были всесильны.
- Что же, черт подери, заставляет эти камни падать так медленно?
- Они падают уже быстрее, чем при наших отцах. Но и так они не опасны. Нам могут причинить вред только живые создания. И… хватит разговоров, иди вперед.
Он крепко взял Рафта за руку и повел его вниз по виадуку. Воины шли за ним следом - стальные лезвия шпаг мерно бряцали, ударяясь о кольчуги.
Да, подумал Рафт, хватит разговоров. Хотя… кто знает? Он еще не успевал найти ответа на одну загадку, как за ней уже следовала другая.
Предки тех, кто окружал его сейчас, были кошками, и это объясняло многое, но не давало ответа на вопрос: почему каменные глыбы, летящие с высоты, падали так медленно, словно были обычными воздушными шарами?
Не мог он разгадать и странного, необъяснимого поведения Паррора и Джаниссы. Поначалу девушка казалась вполне дружелюбной, а потом безмолвно подчинилась воле Паррора. И, вдобавок ко всему, воины уверены, что он - Дэн Крэддок.
Конечно, Паррор сыграл на этом очень умело, и Рафт знал доказывать Ванну, что он не Крэддок, - бесполезно. Возможно, у него появится шанс, когда его приведут к Властелину. При условии, что тот не окажется обросшим шерстью дикарем, с привязанными к поясу человеческими черепами.
Рафт усмехнулся. На самом деле он уже успел заметить, что эта страна, при всей своей странности, не была варварской. Здесь существовала древняя высокоразвитая культура - это было разумное цивилизованное общество, хотя и совершенно чуждое человеческому. Мир кошек не мог быть похожим на мир людей, и все же основные законы были одинаковы и там, и здесь. Равнобедренный треугольник будет равнобедренным и на Земле, и на Марсе. К сожалению, вопросы геометрии вряд ли будут предметом обсуждения. Психология - тонкая штука, она умело расставляет ловушки, и маловероятно то, что она совпадает у антропоидов и у кошачьего семейства.
Как бы там ни было, люди-кошки не могли быть созидателями.
Они были лишь мастеровыми. В подтверждение этому Рафт вспомнил слова Ванна о том, что кто-то другой построил замок Паррора. Всесильный когда-то род. Когда? Тысячу лет назад? Миллион? Человеку потребовался срок, соизмеримый лишь с вечностью, чтобы стать разумным существом, - эволюция не совершается в мгновение ока. Но за несколько поколений даже мутация не смогла бы превратить представителей кошачьего семейства в разумных созданий.
Впрочем, рассуждать об этом сейчас было мало пользы. Гладкая поверхность склона окончилась, и он оказался на обычной, грунтовой тропинке, которая, петляя между исполинскими деревьями, убегала вдаль. Теперь, когда его ноги действительно коснулись земли Паитити, он еще больше удивился всему тому, что его окружало. Эти колоссы, казалось, двигались и подступали все ближе и ближе - словно это был пугающе громадный живой Бирнамский Лес. Такими были эти деревья!
Нет, это не были растения юрского периода и не гигантские папоротники - это были деревья. Теперь Рафт это твердо знал. Настоящие деревья - только вырасти они могли где-нибудь на такой огромной планете, как Юпитер, но не на Земле.
Эти деревья служили прибежищем живых организмов; Рафт заметил это, когда тропа вплотную подошла к одному из этих исполинов. Издали кора на деревьях казалась гладкой и ровной на самом деле она была вся покрыта наростами.
Гигантский ствол дерева был увит плющом, и его бесконечные ростки, точно змеиные языки, тянулись к пролетающим мимо насекомым и птицам.
На плюще не было ни единого листка, но он весь сверкал от ярких цветов, и у Рафта защипало в носу от их тяжелого сладковатого запаха. Из небольшого дупла выскочила ящерица - она откусила побег плюща и скользнула обратно в заполненную водой норку. Оказавшись внутри, ящерица окунула свою добычу в воду и не спеша принялась поедать ее.
Но эта рептилия не была обычной ящерицей, скорее всего, подумал Рафт, ее можно отнести к семейству ископаемых ящеров. Совсем небольшая, не более трех футов, она тем не менее напомнила Рафту одного из тех громадных кайманов, которыми кишат бразильские реки. С той лишь разницей, что те питаются мясом.
Ящер не был подделкой или игрой воображения - рядом ползали такие же твари. Невзрачные, бледные наросты, как осиные гнезда, покрывали ствол дерева на высоту до тридцати футов, и из несметного количества крошечных окошек на Рафта смотрели чьи-то светлые глаза. Внутри этих гнезд быстро двигались пушистые коричневые тельца - небольшие млекопитающие с рыльцами тапиров, приспособившиеся к жизни на деревьях.
На этом исполинском дереве обитали еще какие-то паразиты, похожие на больших темно-красных пиявок. Они прилипли к коре и сосали сок, насыщая свои отвратительные длинные тела. Обитателями гигантского дерева были и маленькие, не больше дюйма, белые безволосые создания, - они, как вши, ползали по телам других животных, внешне походивших на ленивцев, но с необычайной ловкостью преследовавших бесчисленных насекомых.
Это могло бы быть примером типичного симбиоза, но паразиты не приносили никакой пользы деревьям, на которых они жили. Другой растительности, кроме этих деревьев, плюща и бледного, упругого мха, здесь не было.
Да, чудес здесь хватало. Они прошли около полумили, и Рафт еще не успел забыть своего удивления от увиденного в лесу, когда они оказались на узком мосту, перекинутом через ручей. Мост казался сделанным из яркой, почти прозрачной пластмассы, через которую можно было без труда заметить, что рыбы в ручье не было. Впрочем, подумал Рафт, в этой точно заколдованной воде вряд ли могло существовать что-либо, даже отдаленно напоминающее рыбу. И сам ручей был неестественным.
Вода не журчала, а бесшумно струилась по каменистому дну. На небольших перекатах она неторопливо, как в замедленном кадре, падала вниз. Рябь плавно, лениво расходилась кругами и угасала у поросшего мхом берега.
Это была не вода. Эта застывшая, почти отвердевшая масса не могла быть водой.
Но когда Рафт, вопросительно взглянув на Ванна, склонился над ручьем, опустил руки вниз, а затем поднес сложенные вместе ладони к губам, он понял - это была вода. Ее струйки сочились сквозь пальцы и медленно капали на сухой мох.
Эта вода была такой же плавной и тихой, как и те камни у замка Паррора. Волшебная поляна Оберона. Воздух был прозрачен и напоен сладким запахом цветов плюща.
Что это - колдовство, чары? Чья волшебная сила прикоснулась к этому миру? Здесь прошло божество - Рафт в этом уже не сомневался. Но какое? Божество Земли или то, которое надо искать там, за далекими звездами?
Безмолвно повинуясь, Рафт последовал за Ванном. Чем быстрее они придут, тем, возможно, раньше он получит ответы на свои вопросы.
В конце концов и это путешествие стало утомительным из-за своего однообразия. Однажды где-то в глубине леса мелькнули стены замка, совсем небольшого по сравнению с крепостью Паррора, но воины, даже не взглянув на него, прошли мимо.
- Сколько нам осталось идти? - спросил Рафт.
- Еще долго.
Ванн был прав. Время тянулось медленно. Рафт то и дело посматривал на часы и наконец пришел к заключению, которое вновь поставило его в тупик. Они прошли, должно быть, не меньше пятнадцати миль, но по его часам получалось, что шли они не больше четверти часа. И яркое пятно света, пробивающегося через зеленую завесу, было все на том же самом месте. Солнце, видимо, зависло над Паитити.
И много позже солнечный диск не изменил своего положения, когда они вышли из леса и оказались на большом, шириною в милю, чистом пространстве, что-то вроде огромной поляны.
Впереди них, заслоняя собою дорогу, стоял дворец со множеством башенок. Исполинские деревья, окружавшие его, делали дворец меньше, чем он был на самом деле. Но даже и так было видно, что он огромен.
Рафт не видел отчетливо, что находилось позади дворца, но смог различить какое-то бесформенное, бледное облако, зависшее над остроконечными башнями, - белесая масса переливалась, медленно превращаясь в светящуюся громаду.
Перед замком текла широкая река и скрывалась за ним. Стремительный поток нырял под высокую арку и исчезал.
От усталости Рафт с трудом передвигал ноги. После двух долгих переходов - сначала по тоннелю, который привел его в Паитити, а позже - утомительного путешествия с воинами мышцы Рафта стали дряблыми, точно наполнились водой. Он был так измучен, что голос Ванна, все время бывшего с ним рядом, звучал, ему казалось, словно издалека. Рафт безропотно шел вперед - механически, как во сне, делая шаг за шагом, чтобы не отстать от своего конвоя.
Вскоре они оказались во внутреннем дворе замка. Здесь они были уже не одни. Их окружала толпа ярко одетых людей-кошек, чьи лица напомнили Рафту древнеегипетские маски. Толпа стояла посередине двора в ожидании некоего действа. В самом центре, на высокой каменной глыбе - припав к ней, точно изготовившись к броску, - полулежал мужчина. Он что-то пел резким и высоким голосом.
И хотя Рафт не понимал ни единого слова, он услышал в этой песне необузданное, бешеное ликование. В руках у певца был какой-то сложный струнный инструмент, звуки которого напоминали волынку.
А рядом шел поединок. У одного из его участников - высокого, мускулистого гиганта - все лицо уже было залито кровью. Но внимание Рафта было приковано к его противнику.
Он чем-то походил на Паррора и все же был другим. Если Паррор напоминал Рафту сильную и хитрую пуму, то этот человек, с его гибкими, стремительными движениями, был больше похож на одного из тех гепардов, которых использовали на охоте вместо гончих раджи древней Индии.
Он был ловок и быстр. Его мужественное и вместе с тем тонкое лицо обрамляли чудесные волосы. Смеясь, он бросился на своего могучего противника и вонзил в него когти. У него на руке было что-то вроде латной рукавицы, из которой выходили три согнутых металлических когтя. Они были острые, как бритва, - кожа на обнаженной груди гиганта разошлась тремя глубокими порезами, и из них хлынула кровь.
Песня барда оборвалась на пронзительном, резком крике пьянящем и безумном. Музыка продолжала звучать, в ней тоже был крик - крик любви и смерти, удушливого, кислого запаха свежей крови.
Поворот, обманное движение, удар.
Когтистые рукавицы сцепились, и послышался металлический скрежет. Противники отскочили друг от друга так резко, словно вместо ног у них были пружины. Гигант помотал головой из стороны в сторону: кровь застилала ему глаза. Его противник беззаботно выжидал, посматривая в сторону Рафта. Глаза его горели желтым цветом, зрачки были как две тонкие вертикальные щелки.
Светлые, почти рыжие волосы отливали странным темным блеском. Когда он улыбался, Рафту казалось, что он вот-вот увидит острые клыки гепарда. Красные капли падали со зловещей рукавицы на темное бедро. Он о чем-то громко спросил.
Ванн ответил ему. Светловолосый нетерпеливо поднял плечо, небрежно произнес несколько отрывистых коротких слов и вновь повернулся к гиганту, подняв в знак готовности свою рукавицу.
В ответ на это движение его противник прыгнул вперед, и два ловких, проворных тела сплелись в грациозном, но смертельном танце. Ванн повернулся - глаза его ярко сверкали и, взяв Рафта за руку, сказал:
- Пошли. Теперь тебе надо спать.
Короткое возбуждение прошло, и Рафт вновь точно оцепенел от охватившей его усталости. Даже не взглянув больше в сторону поединка, он последовал за Ванном к главному входу в замок. Словно во сне, он шел по длинным коридорам и извилистым лестницам, не чувствуя под собой ног. Рука Ванна наконец остановила его:
- А теперь спи. Дарум будет говорить с тобой после того, как ты отдохнешь.
- Дарум? - переспросил Рафт. На полу лежали диванные подушки, и Рафт тяжело опустился на них. - Кто такой Дарум?
- Ты только что видел, как он дрался. Он - Властелин. Он правит нами. Но сейчас он дерется, а потом…
Голос Ванна отдалялся от Рафта, сливаясь со слабым, навевающим дремоту гулом, похожим на… на что?
Рафт почувствовал убаюкивающую дрожь, которая, казалось, поднималась из глубин замка, словно что-то вдохнуло жизнь в его камни и сам замок ожил.
И Рафт уснул под эту колыбельную, которую пел ему чужой мир.
ГЛАВА VI
Безумный царь
Много часов спустя Рафт проснулся. Чувствовал он себя вполне отдохнувшим, но все тело ныло и болело. Сочившийся из высоких окон свет был разных оттенков и откидывал на толстый ковер блеклые, узорчатые тени.
Рафт был, по всей видимости, в спальне. На стенах висели зеркала, очень много зеркал, и еще он заметил, что в комнате не было ни одного угла. Небрежно разбросанные подушки, гладкий шелк, круглые диваны - все это говорило о роскоши и изысканном вкусе хозяина.
Рафт обратил внимание на овальную дверь - на этот раз за ней не маячило никакой тени. Впрочем, это вовсе не означало, что его оставили без охраны. Рафт зевнул, потянулся - и тут же хрустнули онемевшие суставы и заныли мышцы. И все же, несмотря на противную ноющую боль во всем теле, он чувствовал себя готовым действовать и… чертовски голодным.
Он все еще ощущал слабую дрожь и гул, который он слышал, когда засыпал. Рафт подошел к окну, открыл его и вышел на балкон. Он остановился и посмотрел вокруг.
Солнечный диск почти не сдвинулся с места. Солнце было едва видно сквозь густую дымку поднимающегося снизу тумана. Рафт взглянул вниз и все понял.
Под ним была пропасть. Балкон нависал над широким выступом, а дальше под ним зияла бездна, над которой клубился туман. Серебристый ледяной поток, образуя дугу, низвергался в недосягаемые глубины.
Но это был не лед, а река, которая текла вокруг замка, а потом падала в пропасть под ногами Рафта. Он попробовал определить на глаз глубину, но поднимающийся от воды туман сбивал с толку. Водный поток устремлялся вниз и исчезал где-то далеко.
Вода падала медленно. И так же медленно, словно призрачная ледяная башня, поднимался туман. Уже знакомый Рафту гул становился все отчетливее, и, вторя ему, под ногой Рафта подрагивал камень. Но достигаемый этим звуковой эффект был необычным. Под влиянием каких-то странных физических процессов грохот водопада превращался в едва ощутимую вибрацию, которую Рафт скорее чувствовал, чем слышал.
Сдвинув брови, он прошел обратно в комнату. Мало-помалу до Рафта начало доходить, что здесь творится. Долгий сон сделал свое дело - сознание прояснилось. Медленно текущая вода, камни, падающие как пушинки, ленивое, почти неподвижное солнце на зеленом небосводе. Само время, кажется, было здесь другим. И происходило ли все это действительно на Земле? На той самой Земле, где текла Амазонка и стояли Рио и Нью-Йорк? Возможно, нет.
Он пытался разгадать тайну овальной двери, и вдруг она поднялась кверху и исчезла, будто ее и не было. На пороге стоял Ванн. Изрезанное шрамами лицо выражало готовность и решимость.
- Итак, ты проснулся, - сказал он по-индейски. - Это хорошо. Дарум хочет видеть тебя, но сейчас он отдыхает. А тебе нужно принять ванну.
- И поесть, - сказал Рафт и добавил: - Эти перчатки - они всегда на руках Дарума?
Ванн повернул голову назад, отдал какой-то приказ и, улыбаясь, переступил порог.
- Нет, только на турнирах. Он не так опасен, когда надевает их. Я покажу тебе, где ванна, Крэддок.
- Я не Крэддок. Я тебе уже говорил, что я не Крэддок.
Но это замечание Рафта Ванн пропустил мимо ушей. Он дотронулся до каких-то рычагов на стене, и одна из напольных плит отошла в сторону - Рафт увидел неглубокую, но просторную купальню. В ней плескалась жидкость, напоминающая по цвету мятный ликер. Рафт с наслаждением сбросил с себя одежду, которая за долгое путешествие превратилась в лохмотья, и погрузился в ванну. Ванн смотрел на него с выражением брезгливости.
- Тебе нужно принять несколько ванн, чтобы отмыться, заметил он. - Вот, смотри.
Он взял в руки кувшин и высыпал в воду немного голубого порошка. У Рафта возникло ощущение, будто всю кожу на нем стянуло от легких покалываний.
Рядом с ванной лежали щетки - много самых разнообразных щеток, похожих на скребки древних римлян, - и еще какие-то туалетные принадлежности, которые Рафт, под руководством Ванна, испробовал на себе. Но сложнее всего дело обстояло с водой: она была слишком тягучей.
Одна из щеток выпала у Рафта из рук, и он наблюдал, как она медленно погружалась в воду, оставляя за собой воронку, которая постепенно затягивалась по краям.
Рафт наслаждался, чувствуя, как боль постепенно уходит из тела. Ванн, не мигая, наблюдал за ним, а один раз даже заметил что-то по поводу волос своего пленника, после чего протянул Рафту светящуюся мазь, которая быстро впиталась в кожу и дала ощущение необыкновенной свежести. А потом вошел мальчик-слуга - он вкатил в комнату столик на колесах, уставленный совершенно незнакомой Рафту едой, и остановился как вкопанный, увидев в купальне Рафта.
Ванн подал ему знак, и шустрый, но еще неуклюжий подросток, с тонким, недобрым, почти треугольным лицом, поклонился и быстро вышел, провожая удивленным взглядом купающегося незнакомца.
- Нет ничего странного в том, что он удивлен, - сказал Ванн. - Твое тело так не похоже на наше, что показалось ему изуродованным. Но я бы при случае хотел с тобой сразиться.
- Спасибо, - ответил Рафт. - Могу себе представить, как ты позабавишься, когда, надев перчатки, будешь резать ими мое горло.
- Вовсе нет, - с кровожадной улыбкой проговорил Ванн. Убивать - это совсем не то. Какой смысл в убийстве?! Другое дело - настоящий бой, поединок, - а он редко заканчивается смертью. - Он подал Рафту плотную одежду, похожую на свою собственную, и помог ему надеть ее. - У меня было бы слишком большое преимущество перед тобой, если бы на мне были эти рукавицы. А какое оружие там у вас?
- Нарезное, - ответил Рафт и объяснил, что это означает.
- Странно, - проговорил Ванн, - разве можно получить удовольствие, посылая в противника снаряд? Ведь это совсем не то, что чувствуешь, когда твое лезвие входит в его тело. Нет, по-моему, этим нельзя насладиться.
- Хорошо, тогда будем просто драться, на кулаках.
- Обмениваться ударами? Нет, это неинтересно. Разве у вас совсем не сражаются на шпагах?
- Только некоторые, - ответил Рафт. - Но я не фехтовальщик. Кстати, что ты сказал об убийстве? У вас разрешено убивать?
- Нет, - сказал Ванн. - Мы же не варвары. Убийца, если его находят, должен возместить убытки. Но попадаются только глупцы.
- А-а, - задумчиво протянул Рафт и взял мягкий кисловатый плод, напоминающий апельсин. - Значит, у вас и полиция есть?
Ему пришлось кое-что пояснить Ванну, прежде чем тот понял его вопрос.