- Не, - перебил Ласко, назидательно задрав указательный палец. - Она ДОЛЖНА была погибнуть! Обязательно! Жертва в таком деле, так или иначе, должна иметь быть. Но твой пилот успел, понимаешь, набезобразничать. Однако он же её и спас этим. Тут - или так, или так. Или её засыпало бы тем, что осталось от кораблей, или разорвались бы связи… Третьего нет. Ханер камат.
Я взглянул на усовершенствованный Джобом кинжал, лежащий на моей постели в гордом одиночестве. Как он его исхитрился так наточить, что вроде и не заметно?
- Правы эйниты, - выдохнул Абио. - Только женщина может совместить в себе и своё, и наше. И направить - и остановить в себе. Взять силу обоих маятников. За то мы их и не любим, женщин.
Вот эту странную фразу он и держал в себе всю ночь.
- Почему не любим? - искренне удивился я.
- Ну, это ты, капитан, такой дикий и необразованный, - усмехнулся Изия Экрист. А мы, образованные, это да. До сих пор тешим себя мыслями, что женщина - существо более глупое и низкое в своём принципе. А кое-где считают, что у неё и души никакой полноценной нет. И без мужчины - это как бы недоделанная копия человека. Да ваша же, имперская, церковь… Как её?
- Синоидарная? - подсказал я.
- Она самая. Она полагает, что баба была создана богом позднее, как дополнение к человеку. А в основании вашей церкви стоит учение о том, что именно через женщину произошло грехопадение всех двуногих. Так-то, грешник безграмотный.
Ласло налил ещё тем, кто пил из стаканов.
Я пожал плечами, церковь меня так мало интересовала, что подначка не задела вовсе. И я совершенно искренне считал, что в наше время подобные идеи - это вроде полёта в космос на велосипеде.
- Таким образом, мы сами будим в женщинах самое низкое, - продолжал Экрист, закусывая в процессе своего спича. - Они, бабы, пластичные и стараются оправдывать то, что мы хотим в них видеть. Душа их свободна, конечно. Но не каждому дана сила проявить зримое среди слепых.
- Мы ведь даже не соглашались до последнего, что случившееся - не совпадение, - Ласко усмехнулся, развёл руками и хихикнул. - А вдруг и правда - аномалия Орта? Эта версия устроила бы всех. Только вот не срослось. И Экриста теперь будут поджаривать прямо в парламенте на самом медленном. Кро агген. Все неверующие будут поджаривать, все не уважающие, да - вообще все. Но будут и плюсы, да…
Он полез за мясом, потерял равновесие и уселся несколько мимо стула, едва не свалившись. Готов, что ли?
- Какие тут могут быть "плюсы"? Эйниты нам голову оторвут? Конец мучениям? - предположил я, проверяя, повинуются ли мне собственные ноги.
Ласко покачал головой, фыркнул и посмотрел на Экриста. Тот кивнул.
- Два было сильных игрока на одном поле. Если один ошибся, другой вряд ли проспит. Понял о ком я? - и посмотрел мне в глаза трезво и пристально.
Вот тебе и пьяный.
Пришлось помотать головой. Ласко явно хотел признания моей некомпетентности.
- Синий эрцог оторвёт теперь голову красному. Локьё получил столько, что ему и не заглотить. Но он - попробует. Или - мы не знаем синего эрцога.
Экрист кивнул.
- А, может, аномалия всё-таки? - пробормотал вдруг Рос жалобно, словно взмолился. - Она же даже не знает, что такое аномалия Орта!
- А ей это и не нужно, - разочаровал Ласко. - Она имеет дело с вероятностями разных событий. Вероятности движутся в Паутине. В крайних случаях ты можешь пожертвовать собой для такого движения. Если событие равновесно тебе, как сгустку свободной воли. Она и пожертвовала. Она играла не конкретными явлениями, а с вероятностью исхода событий. У вас были в паутине варианты, иначе бы вы тут не сидели. Очень отдалённые и маловозможные варианты, так как сама ситуация была патовая. Будь эти варианты близкими - другое дело. Но, чтобы притянуть отдалённый вариант - нужны умение - раз, - он начал загибать пальцы, - и две разнонаправленных силы. Мужская и женская. Вот только так, - начкомбез изобразил рога. - Я тебя уверяю, вступив в резонанс с вариантом происходящего, она вообще не в курсе была, чем занято её тело. Телесное стояло само по себе. Ты его спас и ей было куда вернуться. А аномалия Орта… Или блуждающие "силки Агни" (знаешь такую дрянь?), или нестабильность трёх реакторов разом… Это она не понимает, она не техник. Так что - проспали вы всё, вояки. Вас спасла маленькая девочка. И в связи с этим у нас будут крупные неприятности. У вас - нет. Даже наоборот.
Ласло разлил остатки самогона:
- Ты только иллюзий на её счёт не питай, пилот. Это всё равно, что с ядовитым удавом в одной постели… По последней, мужики!
Рос закусил губу, и я понял, что Ласло - попал. Что Хьюмо не только любит, но и боится Дарайю. Ну, что ж, и за это тоже надо выпить. Я поднес к губам чью-то фляжку, где ещё плескалось на самом дне.
Экрист помотал головой, подождите, мол. И взял стакан.
- С утра, капитан, ты это… Таможенник там спит. Так ты переговори с ним на счёт титана. Если и дальше так пойдёт, титан к концу месяца у вас будет, а мы бы купили. Ну, по последней! Пусть ещё постоит этот мир.
- Пусть, - усмехнулся Ласко.
- Да пусть, нам-то что, - согласился я.
Абио встал.
Замминистра выругался и выплеснул самогон на землю.
Мастер открыл свою фляжку и протянул мне, кивнув, чтобы я пустил по кругу.
Я выплеснул остатки самогона и сделал глоток. Уже ожидаемый.
Вода.
Глава 34. Один на один
1. Грана, долина реки Ларица
Караван уходил.
Правда, за Экристом прилетели раньше. Но остальные грантсы блюли традицию и собирались преодолевать перевал верхом. Утром они погрузились на лошаденок, кажется, даже не мучаясь особо с похмелья, хотя выпили за ночь всё, что горело, и выехали за пределы лагеря.
И встали. Потому что Абио исчез. Лошадь его кушала травку за палатками, лениво обмахиваясь хвостом.
Я вызвал дежурных, выяснил, что под утро грантс зашел в палатку Дарайи, но так и не вышел оттуда, и решительно направился за ним… Потом я решительно постоял у символического порога… Ну и решительно послал дежурного к гостям сообщить, что Абио задерживается.
Грантсы безропотно расселись на земле. Хоть бы один пришёл повозмущаться. Они сидели и даже не говорили почти - веселый таможенник, с которым мы успели поторговаться с утра, начкомбез, банда местных…
Солнце медленно потянулось к зениту. Все ждали. Молча, словно - так и нужно.
Наконец Абио появился, но не заторопился к своим, а остановился в задумчивости у палатки.
Я подвел ему лошадь.
Грантс был погружен в себя по самые уши, но кивнул мне, и я, повинуясь всё тому же внутреннему импульсу, протянул ему "испорченный" ритуальный кинжал
Абио взвесил кинжал в руке… Вынул из ножен свой и вручил мне - с улыбкой, с дружеским наклоном головы… Не взять было невозможно.
Кинжал Абио оказался гораздо "старше" моего, со странным ассиметричным узором вытравленным по лезвию, таким тонким и пронзительным, что даже смотреть было больно.
- Скажи, - спросил я, с трудом отводя глаза от переплетающихся линий, - а почему не приехал ни один из мастеров… Ну, из тех, что встречали меня здесь? В первый раз?
- Одного достаточно, - покачал головой грантс, проведя большим пальцем по напайке на полученном от меня клинке. Чтобы наточить несуществующее лезвие, Джоб наплавил узкий шов другого металла.
- В смысле? - не понял я.
Палец Абио не порезал, напротив, я видел, что посторонний блеск - притупился.
- У жителей Крайны традиционно два имени, Агжей, - тихо-тихо сказал Абио. - У ученика мастера - три имени. У мастера - одно. А у великого мастера имени нет совсем. Он очень смеялся, узнав, что ты "забыл" тогда именно его фальшивое имя.
- Значит, ты рангом выше, чем..?
Абио кивнул:
- Хоть я и тот ещё дурак, видит Амо. Ну, прощай.
- Почему - прощай?
- Потому, что нам нужно попрощаться. Может, умрём. Тогда - вспоминай меня живого. Абэ, мальчик, - он коснулся рукой моего виска. Удачи тебе. Даже если не увидимся, знай, что все мы: мыслями, душой и волей - с тобой.
И он поехал к ожидавшим его людям. И караван медленно двинулся к перевалу.
Я стоял и смотрел ему вслед.
У меня было по самое не могу работы, но я стоял.
Я ведь пытался им командовать на Аннхелле. Безуспешно, правда, но и Абио малым намёком не указал мне ни разу, где его место, а где - моё. Я полагал, что Абио - местный отморозок, вроде погибшего Тако. И в упор не замечал, как на него оглядывались здешние, а историю с лордом Михалом вообще слопал, в подробности не вдаваясь.
Стоп. А Н" ьиго? Кто бы он ни был, он тоже очень авторитетный человек в этих местах. Рядом с великим мастером стояли тогда двое - Абио и Н" ьиго.
И еще этот мальчик, с которым меня познакомил лорд Джастин? Как же звали-то его? Ки-А-но? Это одинарное имя или тройное? И там в чём фишка, он же совсем щенок?
Мне казалось уже, что я неплохо стал разбираться в своеобразии здешней жизни, а оказывается - успешно себя обманывал.
- Господин капитан, - включился на браслете дежурный. - Командующий экзотианской эскадрой, эрцог Локьё, вызывает вас по официальному каналу.
Локьё? По официальному?
Я зашагал в сторону палатки связистов, пытаясь размышлять по дороге, что же могло случиться, чтобы Локьё вызвал меня официально?
Эрцог поздоровался по-экзотиански, я автоматически ответил. Языковой практики у меня хватало и здесь.
- Чем обязан, господин командующий?
Локьё молчал, вглядываясь в мое, не самое свежее после этой долгой ночи, лицо. Выглядел я, наверное, соответственно выпитому, но голова болела даже меньше, чем вчера. Где-то я читал, что во времена примитивные радиацию из организма выводили как раз алкоголем. Ну, будем считать, что полечился.
- Что-то случилось? - я не то, что не выдержал паузы - не видел в ней смысла.
- Что-то? - переспросил Локьё. - Это - ты называешь что-то?
Но конкретизировать он не стал. Отвернулся от экрана и прошёлся по каюте. Повернулся:
- Ты приглашен на официальную встречу в рамках Cогласительной комиссии по вопросам провокации на Гране. Приглашение получишь ближе к вечеру. Можешь не лететь, делать тебе там нечего. А на НЕофициальные мероприятия - жду. Послезавтра, в шестнадцать по всеобщему времени. Не сочти за труд выспаться к этому сроку, не то мне твой лендслер что-нибудь отгрызёт.
- А я точно там нужен?
- Нужен, прямолинейный ты мой. Где не нужен - я тебе сразу сказал. Но без твоей несообразительной тушки, в виде буфера, мы с вашими можем вообще ни до чего и не договориться. Адама в секторе нет, а кроме него ещё никому не удавалось успокоить вашего командующего. Я буду не один. Мне придется и за своими следить. Потому я возлагаю на тебя большие надежды - он зол, как собака, твой лендслер.
Локьё нахмурился и прошёлся по каюте. Меня он не стеснялся совершенно. При посторонних такую игру эмоций на его лице увидеть было бы нереально.
Дьюп на меня не выходил, но я подозревал, что он не очень в духе. Задумав всю эту историю, он уже был достаточно раздражен.
А цене его раздражению - известная. Он имел привычку держать в рукаве столько неожиданных карт, что ещё на "Аисте" довел как-то замполича до обморока, просто знакомя его с предварительной аргументацией своей позиции. Он так и сказал: это пока предварительные аргументы. После чего замполич на моей памяти в наш "карман" больше не поднимался. И на "Аисте" у меня, благодаря Дьюпу, была тихая, лишённая начальственного досмотра, жизнь.
- Ну вот и отлично, - сказал Локьё, видимо, заметив в моих глазах проблеск понимания. - Послезавтра. У меня. В шестнадцать.
Над Ларицей кричали и кружились каники, местные ласточки или стрижи. Это к перемене погоды. Завтра будет дождь, а лучше бы - послезавтра. И нужно срочно лететь и проверять, что у нас может смыть дождём в Тарге. И хватит ли нам концентрата для бактериальной очистки воды.
2. Палм, база резерва эскадры Содружества в искусственной системе Реге
Генерал резерва Риигхард Дегир никогда не понимал, о чем вообще можно разговаривать с врагами, если не о демаркационных линиях или выкупе военнопленных.
Дегира в игре между аристократическими кланами держали за фигуру нейтральную, иначе ему не доверили бы резерв. Сам он не был даже полукровкой: выходец из среднего сословья, служака, прямой, острый и не знающий компромиссов.
Но генерал сумел проявить исполнительность и мужество в войне с хаттами, и как только речь зашла о порядке и стабильной работе - о нем вспомнили. Командование резервом - это не для молодых и горячих. Дисциплина и строгая отчетность здесь не роскошь, а средство сохранения должности. И генерал Дегир не мог не выполнить приказа, за который ему теперь грозился оторвать голову Локьё. Формально эрцог дома Нарьяграат является главнокомандующим обоих эскадр - Севера и Юга.
Дегир, не обладая особенными психическими способностями, имел большой практический опыт встреч со знатью Содружества: всё-таки ему уже перевалило за двести. И он прекрасно представлял, что может с ним сделать находящийся не в духе Локьё. Мало того, генерал был готов принимать такое положение вещей и терпеть, но… CОГЛАСИТЕЛЬНАЯ комиссия с имперцами?
Он успел с утра вычистить перья всем нерадивым ординарцам, отдать под трибунал заворовавшегося по его мнению интенданта и назначить трое суток карцера нерасторопному дежурному. Но настроение это ему не улучшило, напротив, приближающаяся официальная встреча давила на мозг и ворочалась ядовитым ежом в желудке. Переговоры - ещё куда ни шло, но Cогласительная комиссия? С чем это командующий эскадрой юга собирается "соглашаться"? И откуда у двух воюющих сторон могут взяться взаимные претензии? Перемирие-перемирием, но это не мир, а всего лишь НЕ война! Может, ещё нанесённый ущерб начнём подсчитывать?
Риигхард Дегир рявкнул на связиста, только что подтвердившего идиотский приказ и удалился в полном смятении чувств, потому что официальный вызов не оставлял ему никаких лазеек к отступлению. Нужно было присутствовать и всё тут.
Походив в раздражении по капитанской "Донатьеры", генерал набрал личный код старого приятеля, начальника военной разведки, генерал-полковника Навуходоносора Элиаса Лопеса, называемого друзьями просто Нави Лопес. (Это имя ему вполне подходило, ведь нави в старых сказках - жуткие всадники из самой Преисподней.)
Нави Лопес был хитёр и прозорлив, умел находить общий язык и с сильными, и со слабыми, а уши и глаза у него имелись даже в самых высоких кабинетах Империи, не говоря уже про Дома камня, набитые родственными связями, как цветок тахе семенами. Если кто и понимал сейчас, куда и откуда дует ветер - то это он.
Но личный канал генерал-полковника оказался занят.
Дегир продолжал давить на кнопку коммуникатора, и ему всё-таки ответили, наконец. Дежурный подключился с параллельной линии и сообщил, что вызов принят, а, освободившись, генерал-полковник Лопес свяжется с командующим резервом сам.
Да, похоже, жизнь вокруг бурлит водоворотом, раз уж докатились отголоски и до резерва. Вот и Лопес занят…
Генерал сел, открыл бар и достал текилу. Коммуникатор пискнул, и он увидел, что приятель отписался: "Прилетай, если есть нужда. Граутер прислал отличное вино с Джанги. Вино, как и добрая беседа - отличное лекарство для желудка".
"Вот как? - подумал Дегир, - Нави боится точить лясы у всех на виду?"
Но прогулка действительно могла развлечь, а беседа - может статься и успокоит.
Но беседа не успокоила.
Стояли разведчики рядом, в той же искусственной системе Реге, что и резерв. И прибыл генерал Дегир быстро.
Однако у Лопеса уже гостил кое-кто. Похожий на слюнявую жабу эрцог дома Ильмариина Симелин Эргот!
Риигхард Дегир вообще не любил иметь дела с эрцогами. Их психическое превосходство заставляло визитера биться в постоянном нервном напряжении, словно он - приклеившаяся к паутине муха. Даже если "ледяные аристократы" не говорили ничего раздражающего или обидного, всё равно подсознание накручивало сигнал за сигналом, склеивая липкие нити беспокойства. И ты выходил с лёгкого званого ужина выпитый до самого дна, истерзанный дурными мыслями, с желудком, заполненным холодными комьями страха. А уж если эрцог бывал недоволен…
Однако Симелин Эргот, глава дома Ильмариина, зелёного "сердечного" камня - был худшим вариантом из всех возможных. Он являлся воплощением лишь отрицательных черт экзотианской аристократии, достоинствами природа обделила его совершенно. А жесткое воспитание, принятое в домах камня, не закалило психику, а изуродовало.
Симелин Эргот был низким, трусливым и продажным по своей сути. Он пил энергию подчинённых, как и прочие "ледяные аристократы", но не обладал умом и предвиденьем Локьё, торговым гением главы дома Оникса Измаила Пресохи или психической вседозволенностью "кровавых ублюдков".
Дегир "закрыл лицо", лишив его всяческого выражения, и поприветствовал присутствующих.
- Садись, Риигхард, - пригласил Лопес. Он был без мундира, в забавной домашней шапочке и халате. Весь вид его говорил о безделии и беззаботности. Это не означало ничего: начальник разведки работает, даже когда спит, антураж - не в счёт. Возможно, предполагаемый разговор даже входил в его планы. Но раньше Нави не подставлял Дегира вот так откровенно, пригласив на личную встречу изуродованную жабу.
Генерал воспроизвёл положенное приветствие, кивнул и уселся.
Эргот заквакал, что рад неожиданной встрече, улыбаясь неприятно и заискивающе, и три его подбородка задрожали в такт. Риигхарду Дегиру хотелось отвернуться, но он выдавил вежливую улыбку.
Принесли напитки.
Нави наливал, нахваливая. Вино действительно стоило сказанных слов: терпкое, пахнущее летом и солнцем.
Дегир пил и трезвел.
Эргот косился на него и натужно улыбался. Похоже, он тоже хотел переговорить с Нави, но только с ним, а не с генералом.
- Удивительная штука - случай, - рассказывал тем временем Лопес весьма весело. - Я пролетел пол галактики за два часа, а от Джанги до Реге - добирался трое суток.
- Зоны Метью расположены так, как хочется Вселенной, а не нам, - поддержал, наконец, беседу Риигхард Дегир. - И стоит ли обсуждать то, что изменить невозможно?
- Изменить невозможно многое, - усмехнулся Лопес и долил всем вина. - Три тысячи лет мы лежим, словно медузы, выброшенные на берег, и не смеем приподнять глаз под властью великих домов. И вдруг - это власть начинает качаться…
- Чего в ней такого качательного? - не понял Дегир.