Наружный люк пополз вверх, открывая еле освещенную дежурным светом лестницу, уходящую в серую пыль. Выход "на улицу" представлял собой зрелище совсем уж непафосное. Развернуться спиной к проему. Встать на карачки - и медленно, задним ходом, спускаться через проем вниз. Очень не героически, очень. Хотя со стороны, надо сказать, смотрится не так позорно, как изнутри. Даже где-то величественно. Слегка.
С последней ступеньки лестницы Пьетро спрыгнул - что, в общем, было запрещено инструкцией, но практиковалось космонавтами постоянно. В том числе и штатовскими, если судить по видеорепортажам.
Одновременно с прыжком включились основные прожекторы базы, ранее вырубленные из экономии. Пейзаж в их свете казался почти двумерным, резким до боли в глазах. Только слабый нежно-голубой свет Земли высоко над горизонтом смягчал серо-белый эстамп. Они постояли, традиционно глядя на почти полную Землю в черноте космоса. Красиво, черт возьми. Ради этого - ну, не только ради этого, но и за этим тоже - они сюда и прилетели. На решетчатой мачте закрутилась оранжевая, как у снегоуборочной машины, мигалка маяка (два раза "Ку!") - все, теперь можно и в путь.
До площадки было метров сто. Дорога нахоженная, неоднократно притом. Посадочный корабль, действительно напоминавший присевшее в серую пыль огромное пузатое насекомое, остался чуть в стороне. Маячок на нем был зеленый - все, типа, в порядке, ребята, я вас жду, если что. Чуть дальше за ним - посадочная площадка грузовиков, на которую через неделю или около того должен был сесть реактор. Будем надеяться, это "около" не затянется. Все-таки ночью, блин, прохладно, аккумуляторов хватает впритык. В первую ночь еще ничего - выходов почти не было. А в эту работы уже хватало, так что энергия была в дефиците.
Они подошли к "Вероне" - мешанине баков, кубов и панелей на решетчатых луноходных колесах. Солнечная печь была сложена, чтобы пылью не повредило зеркала, зато радиатор охладителя, напротив, топорщился, как гребень у варана. Вообще все это безобразие напоминало Третьякову скульптуры Вадима Сидура - есть на востоке Москвы, в Перове, такой забавный музей. Да, пожалуй, и у Пьетро в Италии пара-тройка скульпторов того же стиля найдется.
Рядом, на таких же, как у "Вероны", колесиках, присоседилась транспортная тележка от "Рено". Из всех признаков жизни на ней был только мигающий огонек диагностики - желтый. Переохлаждение. Ладно. Не переживет ночь - следующим днем французы все равно сбросят новую, вместе с припасами. Пьетро колдовал над установкой. Наконец, закончив танцы с бубном, ухватился за что-то в недрах "Вероны" обеими руками.
- Сергей, принимаю груз, подстрахуй, - ну да, сцепление с грунтом хилое - вес как у козы, а масса как у хорошего бычка. И наддув штанин-рукавов быстрым движениям конечностей не способствует, так что восстановить равновесие, если уж умудрился потерять, весьма проблематично. А подъем из положения "лежа на спине" в скафандре, не дай бог что, - операция шибко нетривиальная.
- Понял, страхую.
- Готов. - Пьетро чуть распрямился - даже не повело, но порядок есть порядок - и повернулся, держа в обеих руках небольшой дьюар. - Отлично. Хлора нет. Совсем нет. При желании можем использовать для дыхания. Жаль, что клапанов для залива местных ресурсов в танках станции не предусмотрено.
- Говорят, на следующей "Бочке" будут. А потом и на следующей "Козявке" - для дозаправки. И вот тогда наступит у нас полная благодать. Но вообще ты молодец.
- На самом деле - обидно. Для того чтобы заменить две прокладки ценой в двести евро за штуку, даже с учетом нестандартности, понадобилось два пуска "Уралов", один "Ариан", космический корабль, внеплановый грузовик… Четверть миллиарда.
- Ну что поделать - неизбежные в космосе случайности.
- Откуда это?
- Это из глубины времен. У Ллойда в старые времена была официальная формулировка - "вследствие неизбежных на море случайностей". Понятно, применялась она по случаю всяческих неприятностей в основном. Ну а тут - не море, тут круче.
- Понятно. Подай, пожалуйста, пустой дьюар. Сергей повернулся к тележке, соображая, где на ней может быть свалено хозяйство Пьетро. Ага - ящик с надписью "Verona", похож на снарядный, замки отщелкнуты. Что у нас под крышечкой? Через перчатки пробрало холодом. Ага, оно самое - ряд дьюарчиков лежал, чуть отблескивая, как самые натуральные снаряды. Сергей ухватил один за приделанные к внешнему кожуху кем-то предусмотрительным - Европа! - ручки и передал "снарядик" Пьетро. Тот уже пристроил заполненный и закрытый крышкой дьюар в гнездо рядом с полудесятком таких же. Принял у Сергея пустой, склонился к установке. Двинул локтями - Сергей подсознательно ожидал щелчка, но откуда щелчок здесь, в вакууме? В общем, из такого вот несоответствия различных органов чувств и ощущаешь себя временами как во сне. Бывает, во сне довольно малоприятном - особенно из-за холода ночью и жары днем, - но дико интересном.
- Все? Закончил? - итальянец действительно оторвался от мешанины труб, панелей и округлостей, глядел он, естественно, в сторону Земли.
- Да, все в порядке. До утра ей этого хватит, так что можем отдыхать.
- Тебе не кажется странным, что самая интеллектуальная работа, выпадающая на нашу долю в мире сем, - это поменять больному утку?
- Утку?
- Ну… Это посудина для сбора… выделений. В больницах.
- А… Понял. Горшок? Ночной горшок?
- Типа того. И иногда бонус - чисто армейские развлечения - бери больше, кидай дальше. Круглое тащить, квадратное катить, ну и так далее.
- Ничего удивительного. В обычной земной лаборатории все точно так же. Как правило. Особенно человек становится нужен, если что-то идет не так.
- Да уж… Чудеса науки. Лететь на Луну, чтобы работать сантехниками. Бездна романтики.
- Сколько есть. Но мне нравится. Тут… просторно.
- Да, в конце концов - я бы на твоем месте только радовался. Не было бы проблем с этой дурой - не понадобился бы на Луне химик. Так что благодаря этим двум прокладкам ты попал в самый дорогой тур в мире. Да еще и кормят тебя круче, чем в самом навороченном московском ресторане.
- Это как? - Московские рестораны Пьетро посещал неоднократно, благо, занимался вместе с нашими кислородной темой уже лет пять. Почему и полетел. Да и русский за время совместной работы выучить успел, что тоже сыграло.
- Ну, сам посчитай. Двадцать тысяч евро за килограмм - если "Арианом", если "Ангарой" - пятнадцать. - Оба заржали.
13:20 мск (11:20 CET)
Париж, штаб-квартира ЕКА
- Чэнь Юншэн, агентство Синьхуа. Прошу прощения, не могли бы вы прокомментировать возможное подключение Космического агентства Китая к лунным усилиям других стран?
- Пожалуй, я отвечу. - Калитников еще раз вызвал неудовольствие несчастного стула. - Известно, что в космической области, в том числе и в области изучения Луны, Китай проводил и проводит независимую политику. Хотя китайские спутники связи, как и спутники других стран, используются всеми нашими странами для передач и научной, и служебной информации. Что же касается пилотируемых полетов - насколько я знаю, программа полета корабля "Шеньчжоу-23" "Шеньчжоу", ожидающего в настоящее время запуска разгонного блока, который должен доставить его на орбиту Луны, не предусматривает стыковки с "Селеной". Однако в случае какой-либо необходимости такая операция возможна. По имеющейся у меня информации, наши коллеги из Китая планируют вывести свой корабль на орбиту, совпадающую с орбитой лунной станции. Системы китайских космических кораблей "Шеньчжоу", в том числе и системы стыковки, также соответствуют международным стандартам, что было продемонстрировано в ходе посещения китайскими космонавтами станции "Мир-2" в прошлом году.
- Я хотел бы добавить, - стул под немцем тоже был на последнем издыхании, - что после решения ряда политических вопросов мы могли бы объединить наши усилия. К сожалению, наш коллега из НАСА вынужден был срочно вернуться в США, так что мы не сможем услышать его комментарий. Но я не вижу ничего невозможного в таком развитии событий.
13:30 мск
Окололунная орбита
Лунная орбитальная станция "Селена"
Настасья свернула окно мониторинга выхода. Параметры скафандров Третьякова и Тоцци были в норме, а в случае чего ей придет оповещение. Вернулась к грузовому манифесту "Альтаира".
Станцию запустили два года назад, а разрабатывать начали намного раньше, когда окололунная орбита еще не была таким бойким местечком. Изначально предполагалось, что максимум, что будет висеть на двух ее причальных узлах, - пара (в самом пиковом случае) "Козявок" и один-два "Союза". Как бы не так На причале командно-жилого модуля, "Луны-Пассажирской", как ее окрестил первый же экипаж, плотно прописались американские "Орионы", дожидающиеся своих "moonwalker" -oв. К другому модулю, служебному, регулярно стыковались взлетные ступени американских же "Альтаиров", возвращавшие астронавтов с поверхности Луны к "Леди Оу", "Мамочке", "Экспрессу Луна - Дом" - прозвищ у "Ориона" было много.
Переговоры с американцами об их собственном модуле, на который можно было бы перекинуть и "Орионы", и "Альтаиры", а заодно навесить комплекс связи помощнее, тянулись уже второй год. Но пока модуль был только в эскизных проектах и, как подозревала Настя, не дойдет до металла еще пару лет.
А расшивать ситуацию нужно было уже сейчас. Через считаные сутки должен был стартовать с Луны "Альтаир" с Гражински и Альварезом. И оба осевых причала оказывались заняты. Соответственно, нужно было либо переводить один из двух кораблей на боковой узел, либо выпинывать американцев как можно скорее, чтобы иметь резервный причал на случай, если китайскому кораблю все же придется стыковаться.
А еще контроль посадки стартующего вечером реактора… Нет, положительно, в плане плотности движения Луна скоро догонит Тверскую в час пик.
Земля заваливала ее и Кэбота схемами, вариантами, графиками. За четыре часа сплошной нервотрепки они успели возненавидеть узкоглазых.
Прорвалось уже перед отбоем Кэбота, на вечернем "безумном чаепитии".
- Честно говоря - не люблю китайцев.
- Ты просто не умеешь их готовить. - Бобби поперхнулся соком. - Не обращай внимания. В оригинале это анекдот про кошек. Ой, извини. Больше не буду. Да, ребята они, конечно, высокомерные и неприятные.
- Не в этом дело. Просто, когда я еще был пилотом, мне приходилось сталкиваться и с вашими, и с китайцами. Конечно, ваши могут и умеют действовать жестко - как, например, зимой девятого над Никарагуа. Причем не то чтобы предсказуемо, но логично. Цивилизованно, если можно так выразиться. То есть если "Флэнкер" в острой ситуации перевел радар в режим наведения - это серьезный сигнал, что игры на нервах заходят слишком далеко и стоит подумать, как разрядить ситуацию, если ты не хочешь действительно устроить очень маленькую, но вполне настоящую войну. Мы отвечали тем же. Видимо, поэтому тогда все и ограничилось парой "опасных сближений".
- Мне казалось, что как раз тогда вы только и делали, что задирали друг друга.
- Конечно, задирали. Но, как это сказать… мы всегда контролировали ситуацию. С обеих сторон контролировали. Я хочу прощупать, как далеко к "Кузнецову" ты пропустишь меня, а ты прощупываешь, как далеко я могу зайти. Но все в рамках правил.
- А вы были уверены, что за режимом наведения последует пуск?
- Да. Такое случалось. Правда, довольно давно, еще при Советах. Впрочем, из пушек постреливали. Очередь впритирку, патронов на пять, не больше. Понимаешь, настоящие военные хорошо знают, что если серьезный парень достал пистолет - то не для того, чтобы попугать, а для того, чтобы выстрелить. Это знак: "Стоп, приятель, дальше могут быть проблемы".
- Похоже на ухаживания на вечеринке. Надо завести себе для таких случаев радар. И переключать его в режим наведения.
Кэбот захохотал, потом выломил из блистера двадцатиграммовую буханочку "Бородинского" (почему-то перед сном он предпочитал русскую черняшку), закинул в рот. Крошки - летучий кошмар орбитальных станций, ужас, летящий на крыльях воздушных потоков. Поэтому и делают хлеб так - каждая буханочка на один укус. Хорошо делают: дочка, если Насте удавалось достать "на работе" такой блок, уминала его в секунды. Боб тоже прожевал с видимым удовольствием, усмехнулся.
- Так вот, о китайцах. Они совсем другие. Разная культура. Разная логика. Разные понятия о том, что должно делать, а что нет. Может быть, друг с другом они отличные парни - но мы воспринимали их как полных психопатов. Они могли выдавать кучу предупреждений, но не предпринимать никаких действий, если ты плевал на эти предупреждения с тридцати тысяч футов. А могли молча вертеться в отдалении, но когда ты давал им серьезный повод, например, залетал в их пространство, просто пустить ракету.
- Они были в своем праве, нет?
- Формально да. Но у нас и у вас было принято предупреждать - сначала о том, что ты вот-вот пересечешь красную линию, потом - жесткое предупреждение, потом - радар в боевой режим. Следующим шагом был бы тот же самый пуск ракеты - но до него на моей памяти не дошло ни разу. Хотя такими играми занимались и вы, и мы. А может быть, именно поэтому. Большой опыт - с "холодной войны". А китайцы… Понимаешь… Если вернуться к упомянутому тобой флирту… Это вроде того, как если кто-то оказывает тебе знаки внимания, ты не выказываешь недовольства, потом он лезет… на запретную территорию - и ты всаживаешь в него пулю из револьвера, даже не вынимая его из сумочки.
- О, Бобби, da-arling. Если ты вдруг забудешься и примешься искать приключений на стороне… на моей стороне - как минимум одно предупреждение я тебе обещаю.
Роберт коротким шутливым поклоном выразил крайнюю признательность, собрал пустые упаковки в контейнер и отправился в каюту, баиньки. Настя снова вывела на планшет согласованную наконец-то схему и начала покусывать кончик стилуса, еще раз прокручивая в уме график предстоящих работ. Если китайцы обоснуются на станции - это станет проблемой. Другая история, другой уклад, другая логика. Но, в конце концов, они же тоже рвутся туда, где нет ни риса, ни свинины в кисло-сладком соусе, да, собственно, и вообще ничего из необходимых для жизни вещей. Луна (пока?) не имеет, в отличие от околоземных орбит, ни экономического, ни даже военного значения, на которое еще Сергей Павлович Королев списывал как свое, так и общее человеческое любопытство - а что же там, на самом дальнем видимом нам горизонте?
По крайней мере, любопытство у них такое же, как у нее, Боба, Пьетро, Сергея, - в зловещие планы по захвату Луны и переселению на нее "пиццотмильенов" китайцев она не верила. На ближайшие лет двадцать минимум. Значит, им есть о чем поговорить, хотя бы об этом самом любопытстве. Значит, есть и шанс поработать с ними, а заодно и понять их получше. Может быть, Боб и его пилоты просто не принимали или не разбирали сигналов того, что у китайцев заменяло включенный в режим наведения радар?
Когда-то она читала, что специалистов по контактам с иными цивилизациями надо тренировать на японцах (на ком тренировать японских спецов по инопланетянам, автор идеи не уточнял). Китайцы, наверное, тоже подойдут. Было бы интересно с ними поработать, в порядке практики - ведь наверняка где-то в паре десятков или сотен световых лет, в очень странном месте, в алюминиевой или там титановой трубе вокруг такого же негостеприимного шарика летает самочка… э-э-э… ужасного бармаглота, не менее любопытная, чем она сама. Нет, понятно - ей в оставшиеся, скажем, полвека (оптимистка!) вряд ли удастся долететь до очень странного места, но это же не повод сидеть сиднем? Когда-то она и к Луне попасть не надеялась, и нот она здесь. И вот уже три минуты смотрит не на экран с графиком работ, а в иллюминатор, в котором из-за ноздреватого горба Луны поднимается изумительно красивая Земля.
14:00 мск (12:00 CET)
Париж, штаб-квартира ЕКА
- Еще один вопрос к господину Калитникову, если не возражаете. - Симпатичная дама, под сорок, но с девчачьим хвостиком, скорее всего американка, ну да. - Энн Бартон, "Ньюсуик". Насколько я знаю, первоначально русско-европейская и американская программы развивались независимо, однако сейчас на орбитальной станции находится совместный русско-американский экипаж?
- Видите ли, Энн… Мы, если я не ошибаюсь, говорили с вами три дня назад, перед началом конференции? Так вот - я уже упоминал, что программа реализовывалась не только в сложной экономической, но и в сложной политической обстановке. Сам старт программы был объявлен вскоре после конфликта в Южной Осетии…
- Вы имеете в виду грузинский конфликт?
- Я имею в виду конфликт в Южной Осетии, полагаю, что сейчас не время вникать в тонкости политических формулировок. В любом случае этот конфликт вызвал серьезное охлаждение отношений между Россией и США, еще более усилившееся со сменой администрации. Однако со временем и, возможно, не без влияния кризиса, который здесь уже упоминали, даже президент Маккейн был вынужден признать, что освоение столь сурового фронтира, как Луна и ее окрестности, невозможно без совместных действий всех заинтересованных стран. Нынешний полет американского астронавта в рамках программы "Лунного партнерства" - уже третий, и мы полагаем, что это партнерство будет продолжено.