По обе стороны канала из воды выступали такие же кубы с куполами наверху, сам же канал простирался на милю вперед. Пройдя треть мили, они услышали сигналы с биремы - судно Кланета только вошло в канал. На биреме лишь гребцы крайнего ряда могли погружать весла в воду, а люди Кентона работали быстро и слаженно. Бирема была тяжелее корабля Иштар, потому быстро отстала. Пока нос корабля Иштар взрезал голубую гладь вод, Кентон и Шарейн спорили с Гиги и Сигурдом.
- Вороны слетаются! - пропел викинг. Его глаза горели. - И прекрасные девы уже скачут из Вальгаллы! Я слышу конский топот!
- Что ж, девам из Вальгаллы не забрать никого из нас! - воскликнул Кентон. - Нет, Сигурд. Вот он, наш шанс! Из всей своры Кланета только его бирема преследует нас сейчас. Нужно выбрать место и дать черному жрецу бой.
- Нас только семеро, на той же биреме много дюжин воинов, Волк. - Гиги произнес эти слова с сомнением, но его глаза уже блестели от предвкушения битвы.
- Я не стану больше убегать от этого черного подонка! - возмутился Кентон. - Я устал прятаться. Нужно вступить в игру прямо сейчас! Что подсказывает тебе разум, Шарейн?
- Мои мысли созвучны с твоими, любимый. Твоя воля - моя воля.
- Что скажешь, северянин? - спросил Гиги. - Поторопись, решение нужно принять немедленно.
- Я согласен с Волком, - ответил Сигурд. - Сейчас - наилучшее время для боя. Давным-давно, когда я правил драккаром, мы пользовались одной уловкой, уходя от преследования. Доводилось ли вам видеть, как ведет себя пес, стоит кошке наброситься на него? Ха! - Сигурд звонко рассмеялся. - Кошка мчится прочь от пса, пока не находит укрытие. Она прячется там, ожидая, пока пес пробежит мимо. И тогда кошка выпрыгивает из своего укрытия и вонзает в пса когти, выцарапывает ему глаза, рвет бока. Ха! Мы, бывало, мчались прочь, как кошка, находили место, где можно спрятаться, а когда вражеский драккар проплывал мимо, мы вступали в бой. Как псы, выли наши враги, когда мы рвали их на части! Ха! Вот и сейчас давайте найдем убежище, где мы затаимся, пока этот проклятый пес не подплывет к нам. И тогда мы дадим ему бой. Оставьте двух воительниц со мной, пока я буду править судном. Вы же возьмите луки и, когда я, повернув корабль, сломаю им весла, начинайте стрелять.
- Но что помешает им стрелять в ответ? - поморщился Гиги.
- Придется положиться на удачу, - решил Кентон. - Гиги, я согласен с Сигурдом, если ты не предложишь ничего лучше.
- Нет… - пробормотал Гиги. - Ничего лучше я измыслить не могу, Волк. - Он вскинул свои огромные ручищи к небесам. - Пустошами преисподней и владыкой их клянусь тебе, я тоже устал убегать! Я убежал от моей принцессы, ибо потерял свои волосы. И какие беды я навлек на себя этим? Клянусь Наззуром, пожирателем сердец, клянусь памятью Зубрана, пожертвовавшего собой ради нас! Больше я не стану убегать! Займи свое место, Волк, - и ты, Сигурд. Примем бой! - Он отвернулся, но затем припомнил еще кое-что. - Конец канала близится. Шарейн, сердце твое, как и сердца твоих воительниц прикрывает от острия стрелы лишь нежная плоть и тонкий полог платья. Наденьте кольчуги, облачитесь в броню, подобную нашей, и шлемы, и наручи, и поножи. Я же надену еще одну кольчугу и возьму булаву.
Переваливаясь, он спустился в каюту. Кентон кивнул, и Шарейн со своими служительницами последовала за ним, чтобы сменить платья и накидки на боевое облачение.
- Что будет, когда ты сломаешь весла биремы? - Кентон помедлил. - Вернее, если ты сломаешь весла биремы?
- Мы заложим вираж и пойдем на таран, - предложил Сигурд. - Так мы делали, вступая в бой с вражеским драккаром. Наш корабль легче, чем судно черного жреца, он поворачивает быстрее. Когда мы пойдем на таран, вы все на носу должны быть готовы отбиваться от тех, кто спрыгнет к нам на борт. Но когда бирема Кланета останется без весел и с брешью в корме, мы разорвем врага на части - как кошка терзает когтями пса.
Корабль Иштар доплыл до конца канала, в полумиле за ним следовал Кланет. Из каюты вышли Шарейн и три ее служительницы - стройные воительницы в кольчугах: волосы собраны под шлемами, кожаные поножи и металлические наколенники защищали ноги. Они разложили колчаны стрел на корме и носу корабля, Гиги проверил, все ли в порядке с арбалетами, заготовил паклю, масло и кремень, чтобы поджечь стрелы.
Корабль выплыл из канала и развернулся. Кентон и Сигурд высматривали укрытие.
Слева и справа, точно обрушившиеся в воду колоссальные арки, возвышались стены из цельной скалы. Эти алые стены, гладкие, отвесные, образовывали круг диаметром в милю или больше, но были ли в них проемы, кроме выхода из канала, Кентон не видел. В центре этого круга - если то был круг - из воды, застя взор, выдавалась исполинская башня в три раза выше алых стен. Основанием башни служила восьмиугольная скала в форме звезды, и с каждого угла словно слетали лучи. Длинные, узкие, будто клинья, они возвышались над водой на пятьдесят футов, сужаясь на краях, как заостренное лезвие клинка.
- Мы поплывем налево. Нужно подать черному псу знак, чтобы он знал, куда мы свернули.
Кентон забрался на крышу каюты и принялся размахивать руками, привлекая к себе внимание людей с биремы и делая вид, что глумится над ними. Ответом ему стал поток оскорблений.
- Отлично, - буркнул Сигурд. - Теперь пусть гонятся за нами. Тут мы и укроемся, Волк. Гляди. - Он указал на первый луч каменной звезды, мимо которого проплывал корабль Иштар. - Места между краем этого камня и стеной хватит, чтобы бирема и наш корабль разминулись, но едва-едва. Камень высок и скроет нас от их взора. Да, это то, что нужно. Но мы спрячемся не за первым лучом, ибо Кланет может ждать этого и оставаться настороже. Не спрячемся мы и за вторым лучом - он все еще будет плыть медленно и осторожно, пусть и не так осторожно, как ранее. Но не найдя нас за вторым лучом, черный пес подумает, будто мы решили сбежать. Поэтому он бросится в погоню и промчится мимо третьего луча. Там-то мы на него и набросимся!
- Превосходно! - Кентон спрыгнул на палубу и подошел к Шарейн и Гиги.
Гиги одобрительно хмыкнул и продолжил готовить огненные стрелы. А Шарейн обвила руками шею Кентона, ее наручи позвякивали. Она вглядывалась в его лицо, будто не могла налюбоваться им вволю.
- Это конец, возлюбленный мой? - прошептала девушка.
- Нет нам конца, сердце мое, - ответил он.
Они стояли молча, глядя, как проплывает мимо второй луч, потом третий. Сигурд приказал поднять весла. Когда корабль продвинулся вперед на сто ярдов, викинг резко развернул руль.
- Мы ударим в левый борт биремы, - сообщил он надсмотрщику. - Нельзя, чтобы наш корабль врезался в тот край скалы. Как только я подам сигнал, поднимете весла с левого борта. Когда мы зайдем в укрытие, пусть гребцы налягут на весла, чтобы судно набрало скорость. А когда мы протараним бирему, подайте назад, чтобы высвободить нос корабля. Это понятно?
Глаза надсмотрщика блеснули, он растянул губы в улыбке и помчался обратно на палубу гребцов.
Из-за каменного луча донесся тихий плеск - это весла входили в воду. Две воительницы метнулись к Сигурду, прикрыли его высокими щитами, подняли луки и опустили на тетивы стрелы - острия были направлены в узкие щели в щитах. Все на корабле напряженно ждали.
- Один поцелуй, - прошептала Шарейн, ее глаза затуманились.
И Кентон поцелуем прильнул к ее губам.
Все ближе слышался плеск весел, ближе, ближе, быстрее…
Викинг подал условленный знак, и кнут обрушился на спины рабов. Гребцы налегли на весла. Дюжина мощных ударов - и корабль, будто дельфин в волнах моря, помчался вперед, к острию луча, миновал его и накренился, когда Сигурд резко повернул руль.
А впереди неслась бирема, у бортов корабля мелькали весла, будто лапки гигантской многоножки. При виде противника с палуб биремы донесся многоголосый вопль - изумленные крики, приказы. В этом вопле звучало смятение.
Весла биремы замерли, остановились, не завершив гребок, точно окаменели, коснувшись вод.
- Быстрее! - завопил Сигурд.
И вновь послышался щелчок кнута. Ловкий поворот руля - и корабль Иштар уже поравнялся с биремой.
- Весла! - проревел викинг.
Нос корабля вспорол боковые весла биремы, взрезал их, точно клинком. Во все стороны полетели обломки, весла ломались легко, будто тростинки, ничуть не замедляя ход корабля Иштар. Но в биреме длинные жерди весел били гребцов по ребрам, ломали им спины. А с борта корабля Иштар полетели огненные стрелы на палубу, где замерли потрясенные воины, не ожидавшие такого маневра. Стрелы шипели, точно огненные змеи, разгорались в воздухе, разили врага, поджигали палубу, и негасимое пламя охватывало все, что могло гореть.
И вновь поднялся к небесам многоголосый вопль - но теперь в нем звучал ужас.
Корабль Иштар уже промчался мимо, гребцы вновь погрузили весла в воду, и судно вышло в открытое пространство между острием луча и полумесяцем алой стены. Резкий поворот - и корабль несется обратно к биреме, гротескно кружившей на месте, точно огромный паук, которому вырвали лапы с одного бока. Судно Кланета влекло к острию каменного луча, над палубой поднимались клубы черного дыма.
Сигурд осознал преимущество: бирема вот-вот ударится об острие луча, и если подтолкнуть корабль Кланета, то каменный луч распорет его надвое, уничтожит судно.
- Охраняйте нос! - крикнул Сигурд.
Он резко дернул руль и направил корабль не параллельным курсом, как предполагал изначально, но устремил нос корабля прямо в борт вражеской биремы. Судно пошло на таран и нанесло мощный удар. Кентон и остальные не сумели устоять и ничком повалились на палубу, не успев выполнить распоряжение викинга.
От толчка бирема накренилась, и вода хлынула через борт. Гребцы судорожно орудовали веслами, пытаясь избежать удара о неумолимый камень. Судно провернулось вокруг своей оси, но не сумело уклониться и под натиском корабля Иштар насадилось носом на острый каменный выступ.
Послышался оглушительный треск: луч звезды вспорол доски борта.
- Ха! - взревел Сигурд. - Тоните, крысы!
Над палубой взвился сонм стрел. Снаряды просвистели над головой Кентона, пробили палубу, настигли гребцов, прежде чем те успели дать задний ход. Их тела обмякли, повисли на веслах, пронзенные стрелами.
На нос корабля упала дюжина абордажных крюков, приковавших судно к разбитой биреме. С палубы сбросили веревки, по ним спускались мечники.
- Отступайте! Ко мне! - рявкнул Сигурд.
Бирема содрогнулась, пробитый нос опустился на десяток футов в воду, переднюю палубу залило. В воде показались головы солдат, смытых за борт. На задней палубе биремы поднялась суматоха: солдаты отталкивали друг друга, чтобы успеть спрыгнуть на неповрежденный корабль.
- Отступаем! - крикнул Кентон.
Он схватил Шарейн за руку, и они, пригнувшись, помчались к Сигурду, а воительницы, защищавшие рулевого, начали стрелять в лучников, уже очутившихся на крыше розовой каюты.
Бирема накренилась еще сильнее, насаживаясь на каменный выступ, но корма еще оставалась на поверхности. Ее крушение не смогло не отразиться и на корабле Иштар, ведь нос судна встрял в борт биремы, после этого крена палуба дрогнула. Кентон упал, увлекая Шарейн за собой. Он успел увидеть, как солдаты Кланета прыгают за борт, в воды лабиринта и плывут к кораблю Иштар.
Кентону удалось подняться, когда солдаты с носа корабля пошли в атаку. Им наперерез метнулся Гиги, раскручивая над головой булаву. Кентон хотел последовать за ним, Шарейн не отставала.
- Отступайте! Отступайте к Сигурду! - прорычал ниневиец. Его булава сметала солдат на его пути, как зерно молотят цепом.
- Слишком поздно! - возопила Шарейн.
Слишком поздно!
Солдаты взбирались по цепям на корме, карабкались наверх, срывали щиты.
И тут с биремы донесся вой, звериный, безумный. От этого звука даже вражеские солдаты оцепенели, булава Гиги замерла в воздухе.
На борт корабля Иштар… прыгнул черный жрец!
В тусклых глазах пламенели огни преисподней, изо рта воплем исторгались потоки черной ненависти. Он пронесся сквозь строй своих мечников, уклонился от удара булавы и помчался к Кентону.
Но Кентон был готов. Сверкнуло лезвие голубого меча, парируя удар черного жреца. Однако же Кланет опередил его - и удар прошел, клинок жреца вспорол старую рану в боку Кентона.
Кентон пошатнулся, чуть не выпустив меч из руки.
Издав победоносный вопль, Кланет замахнулся, чтобы нанести последний удар.
Но в этот миг Шарейн метнулась вперед, встав между Кентоном и жрецом и парировав его удар своим мечом. Кланет вскинул левую руку и вонзил зажатый в ней кинжал в грудь Шарейн.
Весь мир словно объяло багряное пламя, и в том пламени не было ничего, кроме лица Кланета. Не успел черный жрец шелохнуться - Кентон нанес стремительный удар. Клинок вонзился в плоть, срезал половину лица - щека повисла лоскутом, отверзая ужасную рану, - и воткнулся в плечо, дойдя до ключицы.
Меч черного жреца со звоном упал на палубу.
Второй удар Кентона пришелся на шею. Голова Кланета, срубленная с плеч, перелетела через фальшборт и упала в море. Лишь мгновение обезглавленное тело стояло неподвижно, кровь била фонтаном из обрубка шеи. А затем оно повалилось.
Но Кентон больше не видел ни своего заклятого врага, ни солдат с биремы. Он нагнулся над Шарейн, подхватил ее на руки.
- Возлюбленная моя! - Он целовал ее бледные губы, опущенные веки. - Вернись ко мне!
Ее глаза распахнулись, тонкие пальцы коснулись его щеки.
- Любимый! - прошептала Шарейн. - Я… не могу… Я… буду ждать…
Ее голова упала на грудь.
Кентон, стоя с мертвой возлюбленной на руках, оглянулся. Его окружили выжившие солдаты с биремы. Воины молча взирали на него, не двигаясь.
- Сигурд! - крикнул он, не обращая на них внимания.
Но у руля, где принял бой викинг, громоздилась лишь груда мертвых тел.
- Гиги! - прошептал он.
Но и Гиги уже не было! Там, где ниневиец орудовал своей исполинской булавой, остались лишь трупы.
- Шарейн! Гиги! Сигурд! - всхлипнул Кентон. - Мертвы! Все мертвы.
Корабль накренился, вздрогнул.
Кентон шагнул вперед, прижимая Шарейн к груди.
Зазвенела тетива лука, стрела вонзилась в бок.
Но ему было все равно… Пусть смерть заберет его… Как забрала Шарейн… Как забрала Гиги…
Но почему он больше не чувствовал тела Шарейн в своих руках?
Куда исчезли солдаты, взиравшие на него?
Где же… корабль?!
Вокруг была лишь тьма - тьма и завывания бури, подхватившей его, налетевшей из неведомых далей.
Тьма закружила Кентона, а он все искал Шарейн, протягивал руки, надеясь дотронуться до нее…
Шатаясь, плача от тоски и бессилия, он открыл глаза…
И увидел свою комнату!
ЧАСТЬ 6
ГЛАВА 31
Корабль исчезает
Кентон оцепенел. Он едва ли видел очертания комнаты - перед его глазами все еще стояли картины последней битвы. Часы ударили трижды.
Три часа! Конечно… в этом мире время… течет не так, как на корабле…
Корабль!
Шатаясь, он подошел к таинственной игрушке, которая дала ему все, чего он хотел в жизни, и в конце забрала все.
Шарейн!
Она лежала там… На белой палубе… Рядом с ямой гребцов… Игрушка, драгоценная фигурка, и из груди ее торчала рукоять крошечного кинжала…
Шарейн, которая подарила ему столько радости, столько наслаждения, столько страсти.
Фигурка без головы рядом с ней…
Кланет!
Кентон посмотрел на черную палубу… Но где же все мертвецы? На палубе лежали лишь три фигурки, одна из них с желтыми волосами, в изломанном доспехе. Сигурд и две воительницы, которые сражались вместе с ним! Но где солдаты, которых они сразили?
А в некотором отдалении от безголового тела черного жреца… лежал Гиги! Раскинув длинные руки, согнув короткие ноги! Он мертв - он тоже погиб!
Гиги! Рука Кентона коснулась его.
Вспышка боли в боку заставила его упасть на колени. Он опустил руку, и та наткнулась на древко.
Стрела! Кентон почувствовал, как из него уходит жизнь.
Другой рукой он ощутил, как корабль вздрогнул. Не веря своим глазам, Кентон смотрел на него. В тот самый момент, когда боль пронзила его бок, нос корабля исчез, растворился вместе с розовой каютой!
Корабль накренился. Каюта исчезла, вместе с ней исчезла черная палуба до самой ямы гребцов и вместе с ней Гиги!
- Шарейн! - всхлипнул Кентон, сжав фигурку в кулаке. - Любимая!
Корабль продолжал исчезать, истаяв почти до той границы, где лежала фигурка.
- Шарейн! - вскричал Кентон.
И слуги, разбуженные этим ужасным криком, помчались к его двери.
Собрав последние силы, он сжал пальцы, стиснул игрушку в руке… Он поднял ее к губам…
Теперь там, где раньше был корабль, не осталось ничего, лишь подставка в виде волн из ляпис-лазури с жемчужными волнами.
Он знал, что это значит. Бирема пошла на дно странного моря, увлекая корабль Иштар за собой. Как исчез символ, должен исчезнуть корабль - и, как исчез корабль, должен исчезнуть символ. И их не стало!
В дверь начали стучать, с той стороны раздались крики.
Кентон не обратил на них внимания.
- Шарейн! - услышали слуги крик, в этот раз исполненный радости.
Кентон упал, прижимая к губам фигурку Шарейн застывшими пальцами.
Волны растворились. Там, где раньше был корабль, что-то зашевелилось, облекаясь формой, - призрачная птица с серебристыми крыльями и грудью и с алыми лапками и клювом. Птица поднялась в воздух и повисла над Кентоном.
Голубь Иштар.
Она зависла над Кентоном и исчезла.
Дверь слетела с петель, слуги столпились на пороге, заглядывая в темную комнату.
- Мистер Джон! - дрожащим голосом позвал старый Джевинс.
Ответа не было.
- Тут что-то… на полу, - прошептал один из слуг. - Включите свет!
Электричество осветило лежащую на полу фигуру в окровавленных лохмотьях, в изорванной кольчуге. В ее боку торчало древко черной стрелы, на руке был широкий золотой браслет.
Слуги отпрянули от тела, переглядываясь удивленно и испуганно.
Один из них, который был посмелее остальных, подошел и перевернул тело лицом вверх.
Мертвые губы Кентона были изогнуты в улыбке, умиротворенной и счастливой.
- Мистер Джон, - всхлипнул старый Джевинс, упав рядом с телом на колени и приподняв его голову.
- Что он держит в руке? - прошептал один из слуг.
Пальцы Кентона были сжаты у его губ. Слуги разжали застывшие пальцы.
В руке Кентона было…
Пусто!
1
Шен-бен-Ад (сыны Ада) - языческая секта, упомянутая в "Книге об идолах" раннесредневекового исламского историка Хишама ибн ал-Калби. (Здесь и далее примеч. ред., если не указано иное.)
2
Хорошо? (итал.) (Примеч. пер.)
3
Проклятая ведьма (итал.). (Примеч. пер.)
4
Цитата из Лонгфелло приведена в переводе Д. Л. Михаловского по изданию Лонгфелло Г. У. Песнь о Гайавате; Поэмы; Стихотворения: Пер. с англ. - М.: Художественная литература, 1987. - С. 318. (Примеч. пер.)