- А ты уверена, что это не теплокровное животное? - спросил Хэм, с отвращением показывая на темные напоминавшие кровь капли, падавшие на снег с торца поврежденного стебля. - Не хватало еще, чтобы это создание стало вопить и кусаться! Ох, да ты только послушай! - К стону ветра присоединился негромкий низкий вой, явно исходивший от странного серого существа. - Какая все-таки мерзость! Прямо венериан-ская мандрагора!
- Ты ничего не понимаешь в биологии! - возмутилась Пат, засовывая находку в мешок. - Это же исконный представитель той самой жизни, которую мы и намеревались открыть на ночной стороне планеты.
"Как хорошо, - подумал Хэм, - что я имею дело с "железками": они хотя бы не орут, когда я закручиваю гайки или что-нибудь припаиваю". Но вслух, однако, сказал:
- Давай оставим его у входа, а сами поищем чего-нибудь еще. - Он приоткрыл люк челнока, и Пат, не возражая, сунула в щель драгоценный образец.
Они двинулись прочь от корабля, и возбужденная удачей Пат заговорила о том, какой переворот в науке вызовет ее находка. Обсуждая перспективы экспедиции, они даже не заметили, как покинули освещенное прожекторами пространство и оказались в густом сумраке природного ландшафта. Однако им тут же напомнили о допущенной оплошности: со всех сторон одновременно раздались жуткие вопли десятков глоток. Это дали знать о себе незаметно подкравшиеся к людям обитатели ночи - триопсы. Чудовищные крики сменил адский хохот, и на незваных пришельцев посыпались осколки камней и обломки льда.
Только сейчас Хэм понял, что они до сих пор не включили защитные лампы на наголовниках скафандров, и немедленно надавил на кнопку. Лампы вспыхнули - и тут же гомерический хохот перешел в визгливые завывания: вероятно, свет причинял триопсам невыносимые мучения. Вскоре крики и визг растаяли вдали - нападающие отступили.
Все это время Пат стояла, прижавшись к мужу, не в силах сделать ни единого жеста. Ее буквально парализовал ужас от внезапности атаки таких же кровожадных чудовищ, что и на Дороге Безумца - в ущелье Большого хребта Гор Вечности. Она узнала их голоса! Лишь после того, как свет отпугнул триопсов, она пришла в себя и тоже включила лампы. Еще некоторое время она молчала, собираясь с силами, но то, что она произнесла, было словами не испуганной женщины, а истинного ученого:
- Хэм, это же совсем неизвестный вид триопсов - они подлинные обитатели этих мест! Те, в ущелье, вовсе не так боялись света. Вот только вопрос: остались ли они жить в ущельях гор, когда аборигены Сумеречной Страны отыскали путь на эту сторону, или вернулись туда впоследствии?
На эту тираду Хэм лишь руками развел.
В этот момент снова послышались знакомые вопли, перемежающиеся отдельными гортанными выкриками и взрывами чудовищного хохота, и Хэм поинтересовался у жены, являются ли эти звуки своеобразным языком триопсов.
- Не исключено, только вряд ли удастся обуздать свирепый нрав и приручить хотя бы одного из них, чтобы получить возможность изучить язык, - пожала плечами Пат. - О том, что это, несомненно, разумные существа, говорит хотя бы их умение пользоваться камнями в качестве оружия. Кроме того, они знают свойства тех "газовых бомб", которыми забросали нас в ущелье. Но наше знание о степени развитости интеллекта триопсов на этом, пожалуй, и закончится - останутся лишь исследования их анатомии.
Внезапно метко брошенный камень просвистел в непосредственной близости от головы Хэма. Тот развернулся в ту сторону, откуда прилетел метательный снаряд, и услышал громкий визг боли.
- Ого! Похоже, они адаптируются к свету, и их можно напугать только прямым лучом, - проговорил Хэм. - Это еще одно проявление разумности, разве не так? Во всяком случае, надо быть настороже, чтобы избежать нападения издали, а что касается "рукопашной" - они вряд ли рискнут, пока нас защищает световой конус.
Окончательно успокоившиеся путешественники решили продолжить свою познавательную экскурсию, условившись, что теперь станут регулярно обводить лучами прожекторов дальние подступы. Они обнаружили еще несколько морщинистых грибов, и Пат торжествующе засунула образчики местной флоры в мешок. Лишь один раз она застыла над очередным экспонатом, явно пребывая в замешательстве. Хэм присел возле удивившего жену создания - им оказался небольшой извивающийся угольно-черный цилиндр, отдаленно напоминающий червя.
- Обязательно прихвати и этого, - обернулся Хэм к Патриции. - Он здорово похож на любимое лакомство триопсов Хотленда, теперь практически исчезнувшее из их рациона.
Ошеломленная Пат автоматически подобрала червя и негромко проговорила:
- Воистину удивительный мир! Мне кажется, что находка этого существа может объяснить появление здесь триопсов - потомков их хотлендских предков: эти гурманы рванули сюда следом за мигрирующими червями. Помнится, исследователи Венеры отмечали странное исчезновение прежде многочисленного вида, вот только неясно пока, что заставило тех уйти из Сумеречной Страны.
Наконец мешок больше не мог вместить новых образцов, и Хэм предложил возвращаться к кораблю, пока опять не появились триопсы. Пат нехотя согласилась, с трудом преодолев охвативший ее охотничий азарт. Они медленно побрели к освещенному челноку, однако там их ожидал малоприятный сюрприз.
Хэм поднялся по трапу, открыл люк и едва не слетел со ступенек: в лицо ему ударил отвратительный трупный запах. Источником зловония оказалась темная лужа, блестевшая на том месте, где недавно лежал венерианский гриб. Стараясь не наступить в омерзительную жидкость, Хэм включил устройство продувки камеры, и, когда воздух немного очистился, опрыскал лужу дезинфицирующим раствором. Пат прыгала снаружи, стараясь разглядеть его манипуляции, но только после того, как атмосфера стала достаточно приемлемой, Хэм разрешил ей подняться в камеру.
- Вот что натворила твоя находка, - показал на остатки лужи Хэм.
- Это моя вина, - огорченно проговорила Пат. - Я не подумала, что температура шлюзовой камеры может оказаться для обитателя льдов чрезмерно высокой. Вот бедняга и разложился.
Когда воздух полностью очистился от неприятного запаха, они смогли войти внутрь челнока. Пат взгромоздила мешок с образцами на лабораторный стол и сказала, что немедленно проведет все необходимые исследования. Освободившись от скафандров, они тотчас же погрузились в работу: Хэм занялся приготовлением нехитрого обеда, а Пат принялась пластовать свои находки, заполняя сосуды с консервирующим раствором и размазывая какие-то субстраты по предметным стеклам электронного микроскопа.
Когда с делами, наконец, было покончено, они устроились за столом в жилом отсеке, чтобы перекусить.
- Как ты думаешь, эти ночные триопсы как раз и являются здесь самыми разумными существами? - задумчиво спросил Хэм.
- Скорее всего так, потому что они в состоянии истребить любое существо - независимо от уровня интеллекта жертвы, - ответила Пат.
Ее мнение, как выяснилось впоследствии, оказалось одновременно и правильным, и ошибочным.
3
Последующие несколько дней, если считать по земным меркам, они провели, исследуя более отдаленные от челнока участки долины. Их вылазки каждый раз проходили под аккомпанемент злобных завываний триопсов, но яркий свет ламп не позволял тем приблизиться к людям даже на бросок камня.
Пат не обнаружила здесь никаких новых признаков жизни, и Хэм предложил выбрать другое место для стоянки челнока, двигаясь - как и было задумано - вдоль Ледяной Стены, в сторону Большого хребта Гор Вечности.
Хэм дважды менял местоположение челнока, однако детальное прочесывание долины не добавило ничего, что внесло бы свежую струю в исследование планеты: все те же морщинистые грибы да заходящиеся в исступленном хохоте триопсы. Удивляло лишь количество и тех, и других, хотя можно было предположить, что медленно перемещавшийся из-за опасности столкновения с ледяными пиками челнок сопровождала одна и та же стая хищников.
Наконец они достигли отрогов Большого хребта. Слабо повышавшаяся в сторону гор долина здесь круто взметнулась вверх, и Хэму пришлось довольно долго лавировать между причудливыми глыбами льда и россыпями камней, отыскивая в свете прожекторов удобный для посадки ровный участок грунта. Экипажу маленького челнока становилось немного не по себе, когда прожектор высвечивал уходящую в безмерную высь каменную стену: они вдруг почувствовали себя букашками, посягнувшими на тайну, хранимую могучими великанами.
После того как челнок наконец благополучно коснулся ледяного покрова, Хэм не сразу покинул ставший привычным летучий дом: он хотел, чтобы они с Пат справились с охватившей их подавленностью. Стараясь не показать жене, что намеренно тянет время, он записал в бортовой журнал новые координаты, а также показания других приборов - от высотомера до термометра - и обратил внимание, что температура за бортом существенно повысилась.
- Помнишь, я говорил, что климат предгорьев может быть более теплым? - обратился он к неподвижной фигуре возле иллюминатора, и когда Пат, словно с трудом выходя из транса, медленно повернулась к нему, продолжил: - Здесь на пятнадцать градусов теплее, чем в долине, потому что воздух пустынь натыкается на непреодолимую каменную преграду.
Она безучастно кивнула и вновь уставилась в окно.
- Как все-таки здесь неприютно, - заметил он. - Но, думается, это потому, что мы невольно вспоминаем неприятности на Дороге Безумца, проходящей именно через этот хребет, правда, значительно восточнее. Держи выше нос, женушка, - вспомни, как ты безрассудно ринулась в незнакомое дикое ущелье. Здесь же куда менее опасно, поскольку мы знаем, чего следует остерегаться.
- Перестань меня уговаривать и успокаивать, - с досадой ответила Пат, и Хэм порадовался хоть какому-то проявлению чувств. - Вспомни древнего Тиля Уленшпигеля - "пепел Клааса стучит в моем сердце", вот так и генам Берлингейма не требуется дополнительное вливание мужества! И вообще - что-то мы засиделись: пора на разведку.
Хэм вскочил на ноги, и после уже привычного ритуала проверки снаряжения они покинули челнок.
Снаружи действительно оказалось непривычно тепло, и они несколько убавили уровень подогрева скафандров. Немного посовещавшись, они решили направиться не вдоль хребта, а вверх - к горам. Все здесь на первый взгляд казалось привычным - и причудливые льдины, и округлые головы-валуны, и мерцающий свет. Но постепенно Хэм понял, что в этом новом ландшафте так его угнетало: впереди была абсолютная, без каких-либо световых бликов, тьма - словно там зияла космическая черная дыра, словно там был конец всему.
Однако по мере того, как путники все ближе подходили к горам, стало ясно, что это жуткое впечатление - лишь очередная шутка планеты: просто каменные отроги загораживали скупой свет далеких зарниц, создавая впечатление бездонного черного провала. Постепенно стали проступать контуры склонов, и Хэм смог сосредоточить внимание на ближнем окружении, что оказалось весьма своевременным. Количество серых грибов здесь значительно возросло, они явно увеличились в размерах, и Хэм принялся аккуратно обходить их, стараясь случайно не повредить неприятные наросты: очень уж страшноватые хрипы издавали тогда эти создания.
Пат не страдала подобными комплексами. Она считала непроизвольные стоны грибов лишь естественной реакцией на раздражение - тем, что в биологии обозначается термином "тропизм". Посмеиваясь над щепетильностью Хэма, она предлагала ему вообще перестать есть, чтобы случайно не обидеть пищу жестоким обращением.
Они медленно двигались на север. Пат внимательно заглядывала во все укромные местечки, но на этот раз не собирала образцы, объяснив удивленному ее поведением мужу, что пока ничего нового не обнаружила. Издали снова донеслось знакомое рычание: триопсы ни на миг не теряли из виду движущиеся фигуры людей. Конусы света вокруг них делали темноту по ту сторону еще гуще, и Хэм чувствовал себя экспонатом, выставленным на всеобщее обозрение в витрине супермаркета. Однако он смирился с этим неприятным ощущением, поскольку свет по-прежнему отпугивал хищников.
Внезапно впереди возникло нечто, напоминающее стену: скорее всего, это был каменный барьер, покрытый льдом. Попытавшись оценить его контуры, Хэм определил, что тот простирался далеко в обе стороны: луч прожектора не смог обнаружить края преграды. Раздосадованный появлением неожиданного препятствия, Хэм стал продумывать способ преодолеть его, но тут его размышления прервал голос Пат:
- Что это там? Видишь? У самого основания стены!
Направив луч света в указанном направлении, Хэм заметил ряд черных круглых пятен, резко выделявшихся на белом фоне льда. Они напоминали входы в пещеры и имели диаметр около двух футов. Внезапно раздался резкий визг, и темная фигура стремительно исчезла где-то наверху: вероятно, неосторожный три-опс нечаянно попал в световой поток.
- Может быть, это их норы? - проговорил Хэм, но не увидел больше ни одного хищника: их вопли доносились откуда-то издалека.
Приглядевшись внимательней, исследователи заметили какие-то серые валуны, лежавшие возле нескольких отверстий. Поскольку их размеры практически соответствовали черным зевам пещер, они предположили, что это своеобразные каменные заглушки. Чтобы обитатели пещер не застигли их врасплох, Хэм вытащил пистолет - холодная рукоять уютно легла на ладонь - и сделал знак Патриции укрыться за его спиной.
По мере того как они медленно приближались к стене, контуры серых предметов проступали все отчетливей. Наконец стало очевидно, что перед ними все те же венерианские грибы, но только достигшие гигантских размеров. Однако Пат решила, что это совершенно новый вид растительной жизни планеты, поскольку заметила ряд существенных отличий от уже изученных ею образцов. Подойдя поближе к одному из гигантских "дождевиков", Хэм вынужден был согласиться с женой.
Огромный морщинистый гриб напоминал пронизанный бесчисленными кровеносными сосудами обнаженный мозг великана. Снизу его поддерживали ножки-выросты, а поперек пузырчатого тела шел пестрый пояс-ободок, с которого таращилось на людей множество пуговичек-глаз. Когда по ним пробегал яркий луч света, они задергивались полупрозрачными пленками, напоминавшими третье веко примитивных земных животных.
Невольно Хэм бросил взгляд на табло миниатюрного комплекта датчиков: указатель радиационной защиты по-прежнему стоял на нуле, состав воздуха не изменился. Тем не менее он удержал Пат, рванувшуюся было к странной находке, и они остановились футах в шести от стены.
- Подумать только! Какая удача! - всплеснула руками Пат. Чтобы лучше разглядеть удивительный гриб, она присела напротив него на корточки и проговорила: - Ну что ж! Будем знакомы!
- Будем знакомы, - проскрипел в ответ механический голос, звуки которого исходили, казалось, из макушки гигантского гриба.
От неожиданности Пат шлепнулась на снег, а Хэм почувствовал, как у него захолонуло в груди: говорящие грибы - это уже перебор даже для него. Но поскольку ничего больше не произошло, он не торопился пускать в ход пистолет, хотя по-прежнему крепко сжимал его в руке.
Он помог Пат подняться, она с усилием оторвалась от созерцания гриба, и ее удивленные глаза встретились со взглядом мужа.
- Такого не бывает! - овладев собой, решительно заявила она. - Скорее всего это эхо, но отражающих поверхностей здесь так много, что звук получился искаженным до неузнаваемости. А кроме того, вероятно, сказалась и реакция на раздражение. Помнишь? Я тебе говорила о тропизме.
- А это мы сейчас проверим, кто тут шутки шутит - тропизм всякий, понимаешь ли, - фыркнул Хэм и неожиданно завопил: - Привет всем, кто меня слышит!
И его действительно услышали, потому что тот же голос монотонно проговорил:
- Шутки никто не шутит. Это не реакция на раздражение.
- Господи! - Пат невольно схватилась за голову. - Да что же это такое?
- Такое, - с утвердительными интонациями проскрипел гриб.
- Уйдем отсюда, Хэм! Надо немного подумать, а здесь я совершенно ничего не соображаю! - взволнованно проговорила Пат и потянула Хэма за руку.
- Думается, с этим надо разобраться немедленно, - возразил он, обнимая жену за плечи. - Не бойся! Оно вроде бы не собирается нападать.
- Не собирается нападать, - подтвердил гриб.
Это оказалось слишком даже для Хэма: он с трудом справился с дыханием. Но тут же, рассердившись на собственную слабость, повернулся к неожиданному собеседнику и строго сказал:
- Чем обезьянничать, лучше скажи мне, кто ты?
- Кто ты? - с некоторым интересом спросил гриб.
Невольно рассмеявшись, Хэм решил принять правила игры и, посоветовав Пат внимательно следить за окружающей обстановкой, ответил:
- Я - человек с планеты Земля, мы прилетели сюда, чтобы изучить вашу планету. Это ясно?
- Это ясно, - согласился гриб.
- Кто научил тебя нашему языку? - задал следующий вопрос Хэм. - Ты неплохо говоришь по-английски.
- Ты говоришь по-английски. Научил, - раздалось в ответ.
Пат полностью оправилась от испуга и теперь с интересом прислушивалась к странному диалогу.
- Я поняла! - радостно заявила она, дернув Хэма за руку. - Это существо в состоянии усвоить то, что может узнать от нас.
- Узнать от вас, - словно эхо откликнулся скрипучий голос.
- Чтобы поговорить с ним, нам следует предварительно обогатить его словарный запас, подробно разъясняя привычные для нас понятия, - продолжила Пат. - Чем больше мы расскажем ему, тем лучше он нас поймет.
- Он лучше вас поймет, - подтвердил гриб.
Условившись ораторствовать поочередно - один говорит, другой стоит в дозоре, - они принялись за дело. О чем только не поведали земляне жителю Венеры: и о строении Вселенной, и о понятиях добра и зла, и о происхождении видов, и о техническом прогрессе… Придуманная ими система обогащения венерианца земными понятиями позволяла тому, кто в данный момент молчал, тщательно продумать все, что он выскажет через несколько минут. Кроме того, различия в их образовании и жизненном опыте существенно расширяли спектр тем, которые потом обрушивались на молчаливо внимавшего слушателя.
Увлеченные необычным делом, они вначале не уловили абсурдность происходящего. Первым оценил комизм ситуации Хэм: услышав, как Пат с выражением декламирует "Королевский бутерброд", он почувствовал, что сейчас лопнет от хохота. В ответ на удивленный взгляд жены он, всхлипывая от смеха, простонал:
- Прости, любимая. Я больше не мог сдерживаться - это так забавно.
Пат тоже улыбнулась, но когда она заговорила, в тоне явно сквозило осуждение:
- Вряд ли прежде кому-нибудь из землян выпадал случай передать свои знания разумному существу иного мира за жалкие полчаса! Он же впервые услышал человеческую речь - и какие поразительные результаты! А кстати, ты понял, о чем мы рассказывали? - спохватившись, спросила она у морщинистой "головы".
Все тот же скрипучий голос произнес:
- Понял. Я разумное существо.
- Принято, - сказал все еще улыбавшийся Хэм. - А как правильно обращаться к тебе? Трудно беседовать, не зная имени своего собеседника. У тебя есть имя? Я - Хэм, она - Пат, а ты?
- Я - это я, - проскрипел гриб.