- У меня срочное дело. На Гавайях я встретил нескольких ребят, которые хотели бы переговорить с тобой. Они слышали, что я знаю твой домашний телефон. Может, ты позвонишь им сейчас или…
- Хочу отдохнуть, Крис, по крайней мере, пару дней.
- У них важное сообщение.
- Ну, ладно. А в чём суть?
- Из того немногого, что мне сказали, я понял, что они, вероятно, обнаружили - ну, ты же читаешь газеты - оружие, которое инопланетяне могут применить против нас.
- Кто эти люди?
- Один из них Джереми Кемп, хитрая лиса, но отличный геолог. Двое других - океанографы. Слышал что-нибудь об уолте Сэмшоу?
- Автор университетского учебника? Он, должно быть, уже стар, не так ли?
- Он и ещё один парень, Сенд, сейчас на Гавайях вместе с Кемпом. Они утверждают, что видели необычное явление.
- Хорошо. Дай мне их номер. - Артур включил лампу на ночном столике.
- Сэмшоу и Сенд на борту корабля в Перл-Харборе. - Райли продиктовал по буквам название корабля и дал номер. - Спроси Уолта или Дэвида.
- Спасибо, Крис, - сказал Артур, вешая трубку.
- Нет покоя? - спросила Франсин.
- Некоторые думают, что знают, где собака зарыта.
- Да?
- Я лучше позвоню им.
Он вылез из кроват и прошёл в кабинет. Франсин, кутаясь в халат, появилась через минуту.
Когда разговор закончился, Артур повернулся и увидел сына, который стоял рядом с матерью и тёр заспанные глаза.
- В конце недели я еду в Сан-Франциско, - сообщил Артур. - Но перед этим мы проведём несколько дней вместе, дорогие мои.
- Ты покажешь мне, как пользоваться телескопом? - сонно спросил Марти. - Я хочу видеть, что происходит в космосе.
Артур взял мальчика на руки и отнёс его в спальню.
- Вы с мамой занимались любовью? - спросил Марти, когда Артур положил его на кровать и укрыл.
- Как ты догадался, Зоркий Глаз?
- Это значит, что ты любишь маму. А она любит тебя.
- Угу.
- Ты уедешь, а потом опять приедешь, да?
- Так скоро, как только смогу.
- Если мы все умрём, я бы хотел чтобы вы оба были здесь, чтобы мы были вместе, - сказал Марти.
Артур долго не отпускал руку сына. На глаза навернулись слёзы, волной нахлынула нежность и глубокая невыразимая печаль, сердце сжалось.
- Завтра мы займёмся телескопом, - наконец хрипло пообещал он.
- И я смогу увидеть, как они приближаются?
Артур не умел лгать. Он крепко обнял мальчика и сидел на его постели, пока глаза сына не закрылись и дыхание стало ровным.
- Час ночи, - сказала Франсин, когда он забрался под одеяло.
Они снова любили друг друга и снова были счастливы.
22 ноября
- Годж! Негодный пёс! Годж, это замороженный цыплёнок. Его нельзя есть. Ты можешь разломать его и только.
Франсин сердито топнула ногой, и Годж выскочил из кухни, высунув язык. Он выглядел пристыженным, но, вместе с тем, явно гордился своим подвигом.
- Вымой получше, - посоветовал Артур, указывая на цыплёнка и весело смеясь.
Франсин повертела искусанную, но целую птичью тушку и покачала головой.
- Не выйдет. На каждом куске будут видны следы.
- Собачьи зубы на куске, который мы перемалываем зубами… - проговорил Артур. - Замечательный пример вторичного использования…
- Перестань! Ты всего два дня дома - и пожалуйста, неприятность.
- Ну, давай! Выругай меня хорошенько, - улыбнулся Артур. - Мне не хватает вины за домашние неурядицы.
Франсин положила цыплёнка на стол и открыла раздвижную стеклянную дверь.
- Мартин. Где ты? Давай накажем твою собаку.
- Он во дворе. У телескопа. - Артур с грустью осмотрел тушку. - Если мы не съедим его, значит, птичка погибла понапрасну.
- Собачьи микробы, - напомнила Франсин.
- Чёрт возьми. Годж всё время облизывает нас. Он ещё щенок. Он девственник.
Семья села за стол в семь часов. Обедали цыплёнком с ободранной кожей и обрезанным со всех сторон. Марти подозрительно посмотрел на свою порцию - ножку и крылышко, - но Артур предупредил, что маме не понравится, если они будут чересчур привередливы.
- Вы заставили меня приготовить это, - парировала Франсин.
- Что интересного? - спросил Артур сына, показывая пальцем вверх.
- Все блестит и мерцает, - ответил Марти.
- Ясная ночь, да?
- Сегодня пасмурно и холодно, - отрезала Франсин.
- Множество звёзд, но я имею в виду… Знаешь ли… Мерцает, как фейерферк.
Артур прекратил жевать.
- Звезды?
- Ты мне как-то говорил, что только суперновые звезды могут ярко зажигаться и гаснуть, - серьёзно сказал мальчик. - Наверно, я видел именно их.
- Не думаю. Пойдём посмотрим.
Франсин раздражённо бросила кусок цыплёнка на тарелку.
- Идите, идите! Во время обеда. Артур…
- На минутку, - извинился Гордон и вышел. Марти последовал за ним. Франсин в знак протеста задержалась возле заднего крыльца, но вскоре присоединилась к мужу и сыну.
- Вон там, - показал Марти, - но сейчас там ничего не происходит, - сказал он разочарованно.
- Ужасно холодно. - Франсин многозначительно взглянула на Артура. Тот внимательно изучал небо.
- Там! - крикнул Марти.
Одно мгновение - и новая мерцающая точка присоединилась к буйству звёзд. Спустя несколько секунд Артур заметил другую, ещё более яркую звезду. Искры мелькали в поясе астероидов.
- О Господи, - прошептал он, - что же это такое?
- Что-нибудь важное? - поинтересовалась жена.
- Папппа, - нервно проговорил Марти, переводя взгляд с отца на мать, встревоженный их тоном.
- Не знаю. Не думаю. Возможно, метеоритный дождь.
Но искры не могли быть метеоритами - Артур не сомневался в этом. Есть только один человек, способный объяснить происходящее - Крис Райли. Только Райли, символ постоянства в стремительном беге времени.
Артур позвонил астроному из кабинета, но номер был безнадёжно занят. Лишь через несколько минут в трубке прозвучал усталый голос Райли.
- Крис, привет. Говорит Гордон. Артур Гордон.
- Дорогой! Ты тот, кто мне нужен. - Райли замолчал, переводя дыхание. - Я слышал, что ты договорился о встрече с Кемпом и Сэмшоу. Хотелось бы присоединиться к вам, но я очень занят. Бегаю от телескопа к телефону. Наверное, следовало установить телефон на дворе.
- Что происходит?
- Ты не видел? Через всю плоскость эклиптики мечутся астероиды. Они взрываются, как при фейерверке. Началось это, как стемнело. Я только что получил подтверждение из Маунт-Лагуны, а несколько минут назад кто-то звонил из Пик-дю-Миди, из Франции. Пояс астероидов напоминает поле битвы.
- Проклятье, - пробормотал Артур.
Он оглянулся и увидел Франсин и Марти, стоявших в дверях. Марти крепко обнял мать за талию.
- Когда же специальная группа что-нибудь выяснит? - спросил Райли. - Люди действительно начинают терять терпение, Артур. Президент держит язык за зубами, да и все остальные тоже молчат.
- Мы не можем утверждать, что все явления связаны между собой.
- Артур! Ради Бога! Взрываются астероиды! Неужели, чёрт возьми, это событие не связано с другими?!
- Ты прав, - согласился Артур. - Завтра же вылетаю в Сан-Франциско. Сколько взрывов ты насчитал?
- По крайней мере, сотню с тех пор, как начал наблюдение. Мне надо бежать.
Артур попрощался с астрономом и повесил трубку. Марти уставился на него круглыми, как у совы, глазами. Франсин пыталась скрыть тревогу.
- Все нормально, - успокоил их Артур.
- Началось? - спросила жена.
Марти захныкал. Артур не помнил, чтобы это случалось с сыном хоть раз за последние месяцы или даже годы.
- Не думаю. Это очень далеко - там, где астероиды.
- А это не звезды-снаряды? - спросил мальчик, не заметив, что изобрёл новое понятие.
- Нет. Просто астероиды. Они находятся за Марсом, в основном, между Марсом и Юпитером.
- Так что же там случилось? - спросила Франсин.
Артур мог только пожать плечами.
23 ноября
Минелли провёл ночь в кресле возле широкого окна, из которого открывался живописный вид. Он и сейчас полулежал, откинув голову и посапывая. Эдвард затянул пояс халата, предложенного Стеллой, обошёл кресло и выглянул в окно. Перед ним предстал заасфальтированный двор, высохший декоративный прудик в форме буквы "L", а за ними площадка в несколько акров, поросшая увядшей заиндевевшей травой.
Эдвард не жалел, что приехал в Шошоне - мирное тихое местечко, удалённое, но не отрезанное от больших городов. В их распоряжении, по крайней мере, несколько дней - можно отдохнуть, пока толпы репортёров не обнаружили их. Немногие горожане, знавшие об их возвращении, позаботились о том, чтобы новость не распространилась. Все четверо бывших обитателей Ванденберга не выходили из дома, а на телефонные звонки отвечала Бернис.
Эдвард услышал, что позади него ворочается Минелли.
- Ты пропустил звёздный ливень, - сообщил он.
- Ливень?
- Всю ночь напролёт. Будто стая светлячков.
Эдвард удивлённо поднял брови.
- Без шуток. Я в своём уме. Вон там, над горами, всю ночь. Я видел звезды, как вижу тебя. Мерцание в небе.
- Метеоры?
- Мне приходилось видеть метеоры. Сегодня было что-то другое.
- Конец света, без сомнения, - сказал Эдвард.
- Без сомнения, - вторил Минелли.
- Как ты себя чувствуешь?
- Лучше. Набираюсь сил. Должно быть, я причинил здесь много неприятностей.
- Это нам причинили много неприятностей, - поправил Эдвард. - Я и сам словно свихнулся.
- Свихнулся. - Минелли покачал головой и бросил недоверчивый взгляд на товарища. - Где Реслоу?
- Ещё спит.
Эдвард и Реслоу вместе занимали одну спальню.
- Чудные люди в этом доме. Жаль, что моя мать не похожа на Бернис.
Эдвард кивнул.
- Мы останемся здесь, злоупотребляя их гостеприимством, - спросил он, - или вернёмся в Техас?
- Мы должны, в конце концов, стоически выдержать испытание, - философски изрёк Минелли. - Пресса в нетерпении. Вчера вечером я смотрел телевизор. Вся страна спятила. Незаметно, но спятила.
- Люди не виноваты.
Зазвонил телефон.
- Который час? - спросил Минелли.
- Половина восьмого.
Телефон зазвонил второй раз и замолк.
Геологи посмотрели на аппарат.
- Наверно, Бернис подняла трубку у себя в спальне, - предположил Минелли.
Через несколько секунд появилась Стелла, за ней её мать, обе - ничуть не смущаясь - во фланелевых пижамах и цветастых халатах.
Бернис улыбнулась.
- Позавтракаем? Впереди долгий день.
- Звонили из Си-Би-Эс, - сообщила Стелла. - Они что-то унюхали.
- Мы можем только по-прежнему стараться водить их за нос.
Эдвард посмотрел на замёрзшее поле. С шоссе свернул пикап с двумя пассажирами в коричневых куртках и ковбойских шляпах - друзья семьи поклялись оградить Морганов от "шпионов". Даже с расстояния в сто ярдов их решительный вид действовал устрашающе.
Стелла покачала головой.
- Не знаю, почему нами интересуются. Мы не сделали ничего выдающегося. По крайней мере, я. Это вы нашли гору.
Реслоу в джинсах и полосатой сине-белой рубашке с длинными рукавами появился в комнате и прошёл мимо ниши у входа к роялю.
- Как насчёт завтрака?
- Почти готово, - заверила Бернис.
- Знаете, - сказал Эдвард, - наверно, мы зря приехали сюда. Лишние заботы для вас. Мы все нуждались в отдыхе, но миссис Морган тоже немало перенесла.
Бернис отправилась на кухню.
- Вся эта история здорово встряхнула меня, - заметила она. - Давненько я так не воевала.
- К тому же, она встречалась с президентом, - усмехнувшись, напомнила Стелла.
- Мне теперь стыдно, что я демократка, - сказала Бернис. - Майк и его ребята все ещё на посту. Надеюсь, они не потеряют бдительность. А вы можете гостить у нас сколько угодно.
- Пожалуйста не уезжайте, - попросила Стелла. - Мне надо поговорить. Со всеми вами. Я всё ещё в растерянности. Мы должны поддерживать друг друга.
- А что насчёт фейерверка? - спросил Минелли. - Может, послушаем новости?
Он потянулся, спустил ногу с кресла, встал и прошёл по линолеумному полу и широкому ковру с индейским орнаментом в гостиную - просторную комнату, где они обычно обедали. Потом сел перед телевизором. Осторожно, словно что-то жгло ему руку, он включил телевизор и откинулся назад, кусая губы. Эдвард с беспокойством следил за ним.
- Всего лишь мультики, - расстроился Минелли.
Он не переключал каналы и сидел перед экраном, словно забыв, что его интересовало. Эдвард подошёл и поискал программу новостей. Наконец он услышал, как диктор заканчивает сообщение о конфликте между Доминиканской республикой и Гаити.
- Ничего, - сказал Минелли печально. - Может, мне почудилось…
И вдруг:
- Астрономы Франции и Калифорнии по-разному объясняют беспрецедентную метеоритную активность в поясе астероидов. Наблюдаемые прошлой ночью по всему западному полушарию, отчётливо видимые невооружённым глазом, если небо было безоблачным, вспышки яркого света распространились по эклиптике - плоскости, занятой орбитой Земли и орбитами большинства планет Солнечной системы. Член специальной группы, выполняющей особое задание президента, Харри Файнман заявил по телефону из Лос-Анджелеса, что потребуется много дней, чтобы изучить и собрать все данные. По мнению учёного, будет нелегко выяснить, что же произошло далеко в космосе, за орбитой Марса. На вопрос, есть ли связь между последним явлением и посещением Земли инопланетянами, Файнман не ответил.
- Он слишком умён, чтобы признаться в собственной глупости, - заметил Минелли. - Астероиды… Боже.
Эдвард пробежался по другим каналам, но безрезультатно.
- Как по-твоему, Эдвард, - спросил Минелли, забившись в угол кушетки, - что я видел? Снова эта говенная история о конце света?
- Я знаю не больше, чем специалисты, - ответил Эдвард и отправился на кухню. - Есть ли в городе психиатр? - спросил он Бернис.
- Ни одного стоящего. - Миссис Морган говорила так же тихо, как и он. - Твой дружок плох, да?
- Правительство поспешило отделаться от нас. Минелли следовало бы побыть какое-то время в клинике, восстановить силы и душевное равновесие.
- Это можно устроить, - предложила Бернис. - Он и вправду видел что-то?
- Полагаю, да. Жаль, что я спал.
- "День триффидов" - вот что это было, - сообщил Минелли с воодушевлением. - Помните: "Мы в любую минуту можем ослепнуть"?
Стелла стояла у плиты, старательно разбивая яйца на сковородку.
- Мама, - проговорила она. - Где перечница? - И быстро вышла из кухни со слезами на глазах.
Уолт Сэмшоу вышел из такси на Пауэл-стрит и остановился у навеса над входом в "Отель святого Франциска". Он оглядел длинные стройные ряды марширующих по Юнион-сквер, облепленную туристами конку, со скрежетом пронёсшуюся мимо, снующие машины и кэбы, демонстрирующие уязвимость человека перед достижениями цивилизации: сегодняшний Сан-Франциско мало чем отличался от того города, который океанограф хранил в памяти со времени последнего приезда сюда в 1984 году.
В просторном со вкусом обставленном вестибюле отеля - его чрезвычайно украшали стойки, отделанные полированным черным камнем - толпились участники съезда Американского Геофизического Общества, и Сэмшоу уже до того, как добрался с багажом до портье, услышал, о чём болтают учёные.
Съезд был в полном разгаре. Кемп и Сенд приехали в Сан-Франциско раньше Уолта, во вторник, и с тех пор произошло много важных событий. Сэмшоу появился в городе в воскресенье, и ему предстояло ознакомиться со всеми материалами.
Пока он заполнял необходимые документы, мимо прошли двое молодых людей, увлечённых жарким спором. До Уолта донеслась только пара слов: "Объект Кемпа…"
Коридорный покатил тележку с его чемоданами по толстому ковру к лифту. Сэмшоу следовал за ним, расслабляя плечи и пальцы. Ещё два участника съезда - пожилой мужчина и молодая женщина - ожидали прихода кабинки, обсуждая сверхзвуковые ударные волны и то, как они могут передаваться по мантии и земной коре.
Когда Сэмшоу вновь спустился в вестибюль к регистрационному столику съезда, то увидел, что помещение запружено репортёрами и операторами трёх местных телестанций и множества программ новостей. Он удачно избежал встречи с ними, скрывшись за колоннами.
Вместе со значком и конвертом, набитым брошюрами и проспектами, он получил записку от Сенда:
"Кемп и я ждём тебя в "Озе" в пять тридцать. Заказывает Кемп.
Д.С."
"Оз" - бар с дискотекой - находился, как узнал Сэмшоу от служащего отеля, в "новой" башне здания. Сэмшоу критически посмотрел на свою потрёпанную спортивную куртку и стёртые кроссовки и решил что, по крайней мере, на десять лет отстал от моды, и на тысячи долларов - от возможности обновить свой гардероб. Он вздохнул и направился к лифту.
Путешествие из Гонолулу в Ла-Джоллу организовал институт океанографии Скрипса. В качестве компенсации Сэмшоу прочитал там лекцию. Он не переставал поражаться, что через двадцать пять лет после завершения педагогической деятельности все ещё не потерял популярность среди учёных. Его объёмистый труд, выходящий в дорогом оформлении, превратился в настольную книгу студентов, и сотни будущих исследователей океана стремились услышать его и пожать руку Свердрупу двадцатого века.
Из Линдерберг-Филда до Сан-Франциско Сэмшоу добрался за свой счёт, честно говоря, не совсем понимая, что он и его коллеги делают здесь. На корабле и без того хватало работы; прежде всего, следовало сопоставить биллионы данных, полученных во время прохождения над котловиной Рамапо.
Он, конечно, подозревал, что большая часть данных будет отброшена в сторону. В центре внимания окажется аномалия, отражённая в показаниях гравиметра. Отчего-то эта мысль опечалила учёного.
Чувствуя себя неуютно в скоростном лифте, Сэмшоу понял, что за последнюю неделю старость все чаще давала о себе знать. Психологически он поддался болезни, обрушившейся на нацию после заявления Крокермена. Он не видел разницы между собой и молодыми людьми, проносящими на улице лозунги протеста. Демократия не властна остановить Апокалипсис. Даже сейчас орудие уничтожения планеты - или просто какое-то тело - пытается разворотить сердце Земли.
Объект Кемпа… Это название, уверял он себя, будет в скором времени изменено. Объект Сенда-Сэмшоу… Не очень-то красиво звучит, но что поделаешь. Всё же… зачем? Зачем предъявлять права на объект, на котором может быть начертано любое имя?
Дверь лифта открылась, и шум оглушил Уолта. Стеклянные стены с подсветкой и высокие потолки "Оза" сверкали. Молодые люди в элегантных костюмах танцевали в центре зала. Вокруг, переговариваясь, сидели или стояли со стаканами в руках остальные посетители бара. От подноса проходящей официантки повеяло ароматом вина и бурбона.
Сэмшоу поморщился, услышав грохочущую музыку, и огляделся, ища глазами Сенда или Кемпа. Дэвид стоял в углу и махал рукой, чтобы друг заметил его.