- Как обещали придержать места? На что нам жить до тех пор? На билеты ушли наши последние дукаты. Нам нужны те деньги.
- Обменяй билеты на наличку - и можешь распрощаться с миром Тен-Бек. Нам не...
Возможно, супружеская пара заметила арфистку, поскольку они заговорили еще тише и отошли в сторону, потащив за собой на удивление молчаливых детей. Донован хохотнул.
- Узрите благородных пионеров!
- Ты умеешь только язвить? В конце охоты я надеялась увидеть лучшего человека.
- А вместо этого нашла обычного, более-менее.
- Скорее более, чем менее. - Девушка постучала пальцем по его лбу. - Когда я встречу тех, других, которых ты таскаешь за собой?
Человек со шрамами попятился.
- Они выйдут тогда, когда Фудир и я выпустим их. Он и я - консулы нашей маленькой республики.
Арфистка еще раз посмотрела на семью переселенцев. Она была не настолько глупа, чтобы смешивать частное с общим, но уже облекала встречу в голтрэй, плач по потерянному миру. Какая участь может быть грустнее, чем утрата будущего?
"Пваирт на При", посадочное поле для ботов, раскинулось на равнинах Джаза, в паре лиг к востоку от столицы. Оттуда управляли движением планетарных ботов, а также полетами с поверхности на орбиту. Большинство пассажиров, которые спустились вместе с Донованом и Мéараной, потянулись к соединяющим воротам, направляясь к недавно открытым поселкам в Благоземлях, как их называли местные жители. Впрочем, монорельсовая платформа за терминалом все равно была переполнена теми, кто желал вкусить городской жизни Пришдада.
Они ступили на платформу, и их одежду затрепал жаркий песчаный ветер. Плащи развевались, с голов слетали шляпы, хлопало зеленое знамя планетарной лиги: золотая арфа в серебряном полумесяце.
"Символ на флаге мне что-то напоминает", - сказал Педант.
"Тебе все что-то напоминает", - ухмыльнулся Ищейка.
Человек со шрамами постоянно вертел головой, словно стремления некоторых его частей изучить флаг боролись со стремлениями других частей следить за спутниками на платформе.
"Здесь может быть опасно", - заметил Внутренний Ребенок.
- Вам нездоровится? - Женщина, стоявшая возле человека со шрамами, взяла его под руку, но Внутренний Ребенок вскрикнул и отшатнулся.
- Все в порядке, - заверила Мéарана участливую женщину. - У него мышечный спазм. Иногда случается.
Она крепко взяла его за руку. Фудир успокоил разум и поклонился женщине:
- Спасибо, мисси. Ты очень добра к этому человеку.
Но женщина ничуть не успокоилась. Она отступила назад.
- Ты терри, - произнесла она, непроизвольно взглянув на руку, которой коснулась его.
Ожидавшие пассажиры отреагировали по-разному. Один мужчина нахмурился и шагнул к женщине, стиснув кулаки, словно чтобы защитить ее. Некоторые, недавно прилетевшие с других миров Периферии, поджали губы, зацыкали или просто отвернулись, но Фудир не знал - это из-за неприязни к терранам или из-за поведения местного жителя.
- Следите за нами, - предупредил Фудир свои "я". - По-видимому, здесь не очень благожелательны к терранам.
- Принимая во внимание, что во всей Периферии не очень благожелательны к терранам, - ответил Донован, - это большое преуменьшение.
Вот почему Донован предпочитал Иегову. Иеговяне не любили терран, но они не любили вообще никого, и, пока они не выказывали откровенной неприязни, Донован расценивал это как теплые объятия.
Из города подходил поезд, магниты в платформе станции загудели, тормозя его.
- Вот почему нам следовало остаться там, - сказал он остальным. - Как я и полагал.
Фудир возразил:
- Тогда кто бы оберегал нашу… нашу Мéарану?
"Пока я не видел, - сказал Ищейка, - чтобы ей требовалась охрана".
- Пока нет. Но ты знаешь, что все еще впереди, - сказал Фудир.
"Конечно, - ответил Ищейка. - Я понял это в офисе де ла Сусы".
"Формально это был не его офис".
"Заткнись, Педант".
- Что, если ей придется опереться на нас? - спросил Фудир. - Мы надломимся. Сломаемся.
- Да, - согласился Донован. - Вспомните проулок в Йенлýши, когда пришло время быстрых и решительных действий.
"Если бы вы, парни, оставили меня за главного, нам не пришлось бы…"
- Быстрых и решительных, Силач, - а не быстрых, решительных и глупых.
Пришдад был столицей клифа на Мурф, крупнейшего суверенного государства Арфалуна, и по умолчанию являлся номинальной столицей планеты. Это был средних размеров город, столь же хлипкий с виду, как Йенлýши. Но если Йенлýши постоянно рушился, то Пришдад возводился. Его здания походили на разноцветные кусочки, торопливо сшитые вместе, словно народ Арфалуна все время гнался за чем-то новым.
Весь этот народ был склонен к неожиданным поступкам, люди всю жизнь куда-то спешили. Мятежи считались городским видом спорта; но человек был готов сражаться с кем-то сегодня, а завтра покупать ему выпивку. На Чертополоховом Пристанище все планы терпели крах, а на Арфалуне их даже не успевали додумать, как уже появлялись другие.
Городок расположился в чашевидной долине на западном краю Джаза, играя роль порта благодаря естественной бухте на восточном берегу Окруженного моря. Большую часть местного года морской ветер поддерживал прохладную и влажную погоду, иногда пригоняя бури. Но дважды в год воздушные течения меняли направление и несли пыль с лугов - горячий сухой ветер назывался шрого, - и тогда людям приходилось снимать влагостойкие твидовые шляпы и надевать яркие клетчатые косынки, известные как кепии. То было дурное время года - жаркий песчаный ветер выводил из себя, и даже самые спокойные горожане становились раздражительными. Количество убийств обычно увеличивалось в эти сезоны - в хорошие годы не очень, но резко подскакивало в плохие.
Несколько минут стояния на платформе убедили Мéарану, что шрого в самом разгаре. Бродячие продавцы с тележками оживленно торговали головными уборами для защиты волос и шеи от пыли. Мéарана купила разновидность кепии под названием чабб. Обрамленная кисточками, сшитая из невесомой ткани - шодди, она прикрывала ее золотистое лицо изумрудной вуалью, так что оно как будто выглядывало из окошка и казалось крошечным и почти детским. Вшитые свинцовые шарики позволяли опускать вуаль и не давали свободным краям развеваться на ветру.
Девушка считала Донована закаленным настолько, что его лицо не нуждается в защите от ветра. Впрочем, он приобрел красно-белую клетчатую кепию и две пары защитных очков, называемых здесь гойнго сантас.
От них не укрылось, что некоторые арфалунские слова поразительно напоминали галактический, в котором сиода означало вид шелка, а ангиоини косанта значило "очки защитные". Но кепия, чабб и другие слова были им незнакомы и, по всей видимости, характерны только для Арфалуна. Педант предположил, что слова родом из изначального языка ’лунов.
Отель "Плуг и звезды" располагался неподалеку от станции, и Фудир обнаружил, что все устроено точно по распоряжениям. Члены Братства, действуя с солидарностью, рожденной угрозами и закрепленной взяткой, даже создали иллюзию, будто в номере кто-то жил. Кровати были расстелены, постель смята, повсюду разбросана одежда. Заказано обслуживание номеров. Воистину, товарищество!
Или возможность красиво пожить за чужой счет. Донован смахнул сентиментальную слезу с глаз Фудира. И при ближайшем осмотре беспорядка выяснилось, что недоставало нескольких мелких вещиц.
Арфистка отметила это с немалой толикой веселья. Основное занятие Фудира на Иегове как раз касалось исчезновения мелких вещиц. В прошлом ее не раз обирали, но ничего важного не пропало, и "это честная компенсация за их старания, ведь так?".
- Братство покрыло расходы, - проворчал Фудир, оглядывая развороченный багаж. - А я компенсирую причиненные Братством убытки за счет карточки Своры.
- Возможно, стюард с "Вьющейся зари" недостаточно хорошо все объяснил своим людям на поверхности.
- Возможно, стюард "Вьющейся зари" носит сейчас наши почти самые лучшие браслеты.
- Может быть. Но заметь: он взял не самые лучшие.
В комнате их ждала запечатанная посылка с логотипом Круга Уробороса - кусающей себя за хвост змеей: ответ Ханга Тенботтлза на запрос, который арфистка струировала по пути. Мéарана взяла посылку, но Донован выхватил ее из рук девушки и пристально осмотрел.
- Ее не вскрывали, - сказала арфистка.
- Или вскрывал эксперт. - Он хмуро изучил обертку и вернул Мéаране. - Что говорит Тенботтлз?
Арфистка разорвала конверт и достала бумажку.
- "Пятьсот восемьдесят пять тчк пятнадцать зпт пятьсот семьдесят пять тчк ноль два! - прочитала она. - Тысяча сорок один тчк ноль семь девятьсот тридцать семь тчк двадцать плюс четыреста семь тчк одиннадцать тчк восемьсот семьдесят тчк ноль семь двести пятьдесят три тчк ноль девять".
- Как информативно! - проворчал Донован.
- Тут еще есть, - сказала она.
Донован взял листок.
- Послание закодировано, - сообщила она.
- Правда?
- У тебя тяжелое чувство юмора. Сообщения Круга шифруются. Это экономит время для отправки.
- Хорошо. На чем основан код?
- Разве ты не был шпионом?
Донован пожал плечами.
- Зачем подбирать отмычку, если кто-то может дать ключ?
"Мне нравится загадка, - сказал Ищейка. - Я с радостью вопьюсь в нее зубами".
- Это если бы у тебя были зубы, - указал ему Донован. - Думаю, они в ведении Силача.
"И я с радостью тебя искусаю", - сказал Силач, проявив нехарактерный для него юмор.
"Дам посмотреть сообщение, - попросил Педант. - Я никогда ничего не забываю".
"Мы знаем", - хором ответили ему.
Мéарана отсканировала сообщение в персональный комп. Она поняла, что Донован ведет очередной внутренний спор, и ей вдруг захотелось узнать, о чем говорят остальные. Из половины диалога можно уловить суть разговора, но слышать всего двоих из галдящей толпы - совсем другое дело.
Ханг перечислил все, что во время отпуска отправляла, получала или брала бан Бриджит. Книги, журналы, письма, записи звонков… некоторые были местными или с Ди Больда, и во многих Мéарана узнала адреса, что касались ведения дел на ранчо. Еще был вызов по Кругу в Колледж мудрецов на Кàунтусульфалýге и ответ оттуда же, но содержимое не вошло в память пенат.
- Колледж мудрецов, - сказал Донован. - Скорее всего, она проверяла этого Дебли Джина Софвари.
- Софвари числится в списке прочитанного, - сказала Мéарана. - Вот история из "Журнала собранных фактов". "Двадцать седьмая Ева: генетическая реконструкция Старых Планет". И что это значит?
Человек со шрамами пожал плечами.
- Это значит, что Софвари рассказал твоей матери что-то, во что сложно поверить, и она захотела узнать, имеется ли у него лицензия.
- Да, думаю, это так; но я том, что означает название истории?
- Я похож на мудреца? Ладно, Педант, тебе известны всякие бесполезные факты. Что… И какой от тебя прок? Ну конечно, пусть остальные отдуваются, пока ты обижаешься. Фудир, что ты!..
Мéарана раздраженно отвернулась. Отправившись на поиски человека со шрамами, она нашла больше, чем ожидала.
- Донован не умеет находить подход, - сказал ей Фудир. - Он недостаточно дипломатичен. Нам некоторое время придется пробыть несведущими, пока Педант не появится снова, поскольку Донован не умеет целовать собственную задницу.
Мéарана все еще не смотрела в его сторону.
- Несведущими? - спросила она.
- Педант отвечает за нашу долгосрочную память - по крайней мере, за большую ее часть. Когда он обижается, мы многое забываем.
Арфистка посмотрела в его беспокойные глаза.
- Тебе стоит ладить с ним.
- Ладить? Он - это я.
- Тогда тем более.
Они умолкли. Были нарушены негласные договоренности. Обычно человек со шрамами не позволял внутреннему хаосу вырываться наружу, арфистка же делала вид, что не замечает его. Мéарана взяла расшифрованный лист и притворилась, что перечитывает письмо.
Спустя некоторое время Фудир сказал:
- Педант не знает всего. Ему известно только то, что мы видели, слышали или читали. Он просто ничего не забывает. Но память не такая простая штука, поэтому мы на самом деле не забываем все, когда он… в своем укрытии. Генетика - древняя догма. Она имеет отношение к предопределению. Нужно попытаться заполучить копию той истории. Ведьма на время вышла из игры, чтобы прочесть ее, поэтому она может что-то значить. Что еще она читала в отпуске?
Мéарана откашлялась и продолжила изучать перечень.
- Справочники Спирального Рукава. Переписка с отелями. Возможно, резервирование номеров на планетах. Она читала книгу Мани Латапоори под названием "Дни Содружества: взлет и падение Старой Терры". Тебе это понравится, Фудир. Роман Нгози дан Виткин "Цветение надежды". Я помню дан Виткин еще со школы. Нам требовалось читать древнюю литературу, но мы изучали…
- "Уход", - сказал Фудир. - Каждый читал его в формирующей школе. Классический роман времен Диаспоры, мемуары ее прародителей. Я даже не знал, что у нее есть и другие книги. Что-то еще?
- "К Окраине! История Лафронтеры". И - это уже научное - "Собрание хартий гладиольского института терраформирования". "Пехотная баллада: конституция Отважного Хода". А вот то, что можно отыскать здесь: "Традиции племен ’лунов клифа на Мак Ребб".
- Ой-ой! Сколько твоя мать пробыла дома?
- Она быстро читает, а если знала, что ищет, могла отфильтровать тексты и разом покончить с ними.
Мéарана вынула карманный накопитель. Фудир кивнул на маленькую коробочку.
- Ключ к твоему коду там?
- Верно, но тебе его не найти. - Арфистка бросила коробочку ему, и он поймал ее одной рукой. - И скажи мне, что это поможет отыскать мою мать.
- Подсказки где-то в текстах.
- Ты имеешь в виду, где-то среди десятков тысяч экранов, которые она прочла за время отдыха. И кое-что из этого, - она помахала твердой копией, - а возможно, даже все было просто для развлечения. Иногда она расслаблялась.
- Правда? Мы в этом не так уверены. Не верю, что она делала что-нибудь без цели. Она была самой целеустремленной особой, которую я знал. - Человек со шрамами посмотрел на часы. - Лучше нам отдохнуть. У нас космическая задержка. Корабельное время на четыре часа опережает пришдадский полдень. Я разбужу тебя, когда потребуется выходить на охоту.
- Найти ювелира, продавшего медальон?
- Попытаться найти его. Ювелир с Чертополохова Пристанища сказал лишь только, что человек, который оставил медальон под залог, был с Арфалуна.
- В твоем изложении дело кажется безнадежным.
Человек со шрамами хмыкнул.
- Хорошо. Я это и имел в виду.
Ювелиры Арфалуна, называвшиеся ювхарри, были рассеяны по всему городу. Мéарана и Донован благодаря карточке Своры и небольшому бакшишу под сукно стола достали перечень магазинов в муниципальном управлении и, разделив список пополам, обходили их следующие пару дней. Они не ожидали найти того ’харри, который продал украшение, но кто-то мог вспомнить, что бан Бриджит приходила к ним с расспросами, а кто-то мог узнать стиль или руку мастера. Выстрел стоил пули, хотя Донован надеялся, что выстрел пройдет мимо цели и Мéарана бросит безнадежную охоту, пока та не завела их слишком далеко.
Вскоре они выяснили, что бан Бриджит действительно расспрашивала о происхождении подвески. Несколько раз ювхарри по ошибке даже приняли Мéарану за вернувшуюся мать, узнав рыжие волосы, зеленые глаза и кошачью грацию в походке, хоть и сильно ошибаясь насчет возраста. Но они выведали не больше того, что и сама Гончая, то есть ничего.
До тех пор, пока им не улыбнулась удача. Дважды. Или трижды, в зависимости от того, что считать удачей.
Первый раз это случилось на четвертый день, когда Донован зашел в небольшой магазин на улице Алгебры. Эта крошечная улочка когда-то была главным бульваром Пришдада. Номера зданий все еще делились на западные и восточные от нее, хотя деловой центр давно переместился в новостройки. Теперь на улице Алгебры ютились лишь обветшалые пансионы, бордели, салоны и крошечные магазинчики. Район этот назывался Каспер или Вольница.
По мнению Донована, ночью улица могла выглядеть зловещей, но в ярком полуденном свете она казалась просто старой. Она кишела праздношатающимися людьми: ‘лунами, мнимыми куддл-донгскими аристократами, переселенцами из Благоземель в грубой одежде, среди которых выделялись пестрые туристы, выманенные из центра. Они искали выгодных сделок, острых ощущений или запретных удовольствий, и каждого со всех сторон зазывали торговцы. Каспер представлял собой обширный лабиринт переплетающихся улочек: Аоншарад и Дхашарад к востоку, Трикавалл и Трикатханни к западу, - и казался еще более людным из-за узости улочек и из-за того, что ни одна не вела прямо.
"БОО САДД МАК СОРЛИ", - гласила вывеска на галактическом, то есть "драгоценности, залог и продажа". Над текстом бежала строчка изящно изгибающихся символов, которые могли изображать всего лишь декоративную рамочку. За небьющимся стеклом лежали разные безделушки, с которыми мужчины и женщины почувствовали необходимость расстаться. Доновану стало любопытно, сколько людей, отдавших под залог свои драгоценности, вернулись, чтобы выкупить их.
- Донован, - произнес Фудир, - дать мне букх с этим дукандаром.
Протискивавшийся сквозь толпу местный житель бросил на него встревоженный взгляд и заторопился дальше. Человек со шрамами пожал плечами.
- Давай. Я утомился от болтовни. Это четырнадцатый магазин в нашем списке. Не думаю, что она собирается сдаваться.
"Мы можем просто сказать ей, что обошли все места, - подсказал Ищейка. - Зачем тратить свое время только потому, что она тратит свое?"
"Это будет бесчестно".
"Для чести ты выбрал не то дело, Шелковистый".
- Мы вышли из того дела, - напомнил Донован своим "я".
Боо Садд, явившийся на звон дверного колокольчика, был ’луном: крупный нос, рыжие волосы, карие глаза и смуглое лицо, на котором едва проступали веснушки. Если появление покупателя и обрадовало его, он отлично это скрыл.
- Шоран, ты часом не сбился с орбиты, коффер, ага-да?
Фудир улыбнулся и выбрал валентнианский акцент:
- Не пер’селенец я. Есть вопросец по камням, и мож’ ты смож’ мне помочь. - Он протянул голограмму с медальоном Мéараны. - Пацан загнал на Чертополоховом Пристанище, сказал, отседова…
Ювелир глянул на изображение.
- Ах, нет, фенди, - сказал, помавая рукой. - Как буйные потоки на опаленных равнинах Джаза, ’полохи в моем скромном дооке. Это не с Арфалуна. Скорблю, что не могу тебе помочь.
Выражение его лица показало всю глубину скорби. Фудир облокотился на стол.
- У тя длинная память, друг, для такого быстрого ответа. Это было пару годков назад. Если не работа арфи, мож, ты знаешь откедова? Я ж не прошу много, ага?
Всем известно, что Валентностью правила череда крайне жестоких тиранов и поэтому большинство людей охватывало непреодолимое желание помочь, когда валентнианец просил таким тоном.