- Мне понравилась твоя кровь.
Холлисток притворно вздохнул:
- Моя кровь не игрушки, - усмехнулся он, - пьется как молоко матери, только до определенного момента хороша. Второй раз убьет любого, так что теперь тебе придется поискать что-то другое. На самом деле есть гораздо более вкусные вены, чем моя. Спи, милая, уже 2 ночи, а завтра нам обоим надо быть бодрыми на все 100.
Она повернулась набок, оказавшись с ним лицом к лицу, их тела сплелись в единый клубок и оба мгновенно заснули, ощущая рядом родное тепло.
Ранним утром Холлисток проснулся, чувствуя себя свежим и отдохнувшим. На улице шел дождь, но это никоим образом не могло изменить его настроения. Сегодня он должен был во что бы то ни стало найти двоих беглецов, и это было главной задачей. О том, как поступить дальше, Генрих решил думать, уже исходя из конкретного положения дел. Он одел халат и тихо вышел, даже не разбудив Мэри, которая крепко спала, утомленная вчерашними событиями. Поднявшись к себе, Холлисток сразу увидел Масси, который сидел за столом с чашкой крепкого чая.
- Ну наконец-то! - громко сказал он, увидев входящего Холлистока. - Босс, я уже еле-еле сижу, тело как пружина.
- Я сейчас, - Генрих прошел в свою комнату и через несколько минут вышел полностью одетый.
- Мне нравится такое состояние, но силу надо ведь куда-то девать, - сказал Масси, наблюдая, как тот причесывается, стоя перед своим отражением в окне.
- Давно не спишь?
- С пяти утра.
- Ого! - Генрих обернувшись, посмотрел на часы. - Ладно, пойдем!
Он взял длинный зонтик, и не оборачиваясь пошел к выходу. Масси, впрочем, и не нужно было повторять дважды. Одев ботинки, он поспешил за ним и на улицу оба вышли одновременно.
- Куда ехать? - спросил Масси, заводя машину.
- На Godliman.
Ехали они довольно быстро и добрались до места, когда утренние пробки только начинали собираться. Поставив машину, они пошли пешком. Холлисток иногда останавливался и оглядывался вокруг:
- Их нет сейчас тут, Масси, - наконец сказал он. - Тот полицейский, про которого писали, он их спугнул. Но около храма есть кладбище, давай-ка все равно заглянем туда.
Пройдя еще метров четыреста, они оказались перед оградой старого кладбища, давно не использовавшегося по назначению, но имевшего, в целом, очень ухоженный вид. Холлисток бродил среди старинных могил, изредка бросая взгляд на имена погребенных. Остановились они около большого склепа, закрытого тяжелой каменной плитой.
- Отодвинь, - Генрих кивнул на замурованный вход.
Масси встал сбоку камня, весившего не меньше полутонны, и навалившись плечом, легко сдвинул его в сторону. Генрих не задумываясь шагнул в образовавшееся отверстие, наказав Масси стоять снаружи и следить за обстановкой. Внутри на полках стояли полуистлевшие гробы, и его внимание сразу привлек один из них. Крышка была немного сдвинута, да и сам гроб стоял не совсем ровно. Холлисток отодвинул ее еще больше и заглянул внутрь. Как он и ожидал, гроб был пуст. Он провел рукой по его дну и нахмурился - внутри было чисто, словно и не прошло более трехсот лет, неизбежно превращавших в пыль даже более крепкие материалы, чем дерево. Генрих закрыл глаза, и разведя в стороны руки продолжал стоять в такой позе около пяти минут. В этот момент его сознание раскручивало назад маховик времени, и применительно к данному месту Холлисток мог увидеть, что здесь происходило несколько дней назад. Вскоре около входа появились две тени, в которых угадывались мужская и женская фигуры, которые попали сюда, тоже сдвинув в сторону тяжеленную плиту. Холлисток не мог услышать, что они говорят, но это было неважно - их действия были достаточно красноречивы. Женщина отодвинула в сторону гробовую крышку и одев резиновые перчатки, начала вытаскивать оттуда истлевшие кости. Она складывала их в полотняный мешок, зачерпывая ладонями вместе с серой пылью, и когда гроб был пуст, мужчина вынес мешок наружу. Затем они оба легли в освободившееся пространство и взявшись за руки, стали поднимать и опускать их, в такт каким-то произносимым словам. После этого Холлисток вдруг потерял к происходящему интерес и быстро вышел на улицу. Масси стоял, прислонившись к дереву и внимательно смотрел на какого-то нищего, рыскавшему среди могил.
- Ну что? - спросил он, увидев выходящего Холлистока.
- Они были здесь, пытались выйти в тонкий мир и еще раз обменяться с кем-нибудь телами, чтобы попытаться окончательно замести следы.
- Получилось?
- Нет, конечно. На них сразу набросились вестолы, знаешь, такие милые полуметровые собачки с двумя головами?
- Помню, как же! - Масси кивнул с кривой усмешкой. - Они меня признали, только когда я разорвал парочку из них.
- Ну вот, а у этих дегенератов силы, естественно поменьше и они еле успели выйти назад. Впрочем, без потерь не обошлось, и у одного из них, того, который в виде женщины, осталось несколько укусов. В этом мире они не видны, но теперь он ранен и теряет силы. Тело несет его, но душа внутри страдает.
- Теперь ее надо полечить?
- Да, - Генрих кивнул, - и это очень плохо, Масси. Им необходимо пополнить ее новой энергией, а в их случае, это значит, совершить убийство. Причем, конечно, руками тех, чьи тела они заняли.
- Найдете их раньше?
- Куда они денутся! Эх, жаль, что перед тем, как их переводить назад, я не могу вырвать у них сердца! Эти уроды вдруг начали сильно раздражать меня.
- Тем хуже для них, - Масси улыбнулся.
В это время нищий, на которого они не обращали внимания, приблизился вплотную и заговорил противным скрипучим голосом:
- Господа, если вы не подадите мне хорошую милостыню, я сейчас же сообщу о вас нашему местному бобби. Осквернение могил карается очень строго. А если вы из секты какой, то могу даже посодействовать, я знаю здесь неплохие места, где есть большой выбор косточек, черепов. Есть и младенцы.
Последнее предложение нищий произнес с вопросительной интонацией, переводя взгляд с одного на другого. В его пропитом лице совершенно не угадывался возраст, зато каждый порок наложил свою определенную, несмываемую печать.
- Ты тут торгуешь мертвецами, и одновременно, защищаешь их права? - Масси с усмешкой посмотрел на него.
- Каждый зарабатывает как может, мистер. Вам придется мне заплатить, иначе я скажу, что это вы открыли захоронение, а это, поверьте, обойдется вам дороже. Здесь всем заправляем я и Билл…
И тут, молчавший до этого Холлисток, резко ударил нищего рукой. Тот тотчас упал, обливаясь кровью, потому что в момент удара из пальцев Холлистока на секунду появились длинные когти, мгновенно разорвавшие тому сонную артерию.
- Он еще будет мне угрожать! - Генрих смачно сплюнул на корчившегося в агонии мужчину.
- Не злитесь, босс, - Масси улыбался. - Найдем мы этих двоих, что вы переживаете! Небось, далеко не ушли, раз один ранен.
- Что? - Генрих внимательно посмотрел на него.
- Ну куда они поедут, если один постоянно будет шататься, как пьяный, тем более это баба?! Да их мигом полиция засечет.
- Правильно! - Лицо Холлистока посветлело. - Надо найти почти неподвижную точку, это и будет наш беглец, молодец, Масси! Едем домой!
- А с этим что делать? - Масси указал на нищего, который перевернулся на живот и затих.
- С этим? - Генрих на секунду задумался. - А знаешь, там в склепе один гроб пуст…непорядок!
- Понял! - усмехнулся Масси. - Вы, как всегда, оригинальны.
Пока он прятал тело в склепе и задвигал назад плиту, Холлисток пригреб ногами прошлогоднюю листву, маскируя лужу крови, которая, впрочем, и так наполовину уже исчезла, размываемая дождем, не прекращающимся ни на минуту.
Глава 13. Холлисток все ближе
Они приехали домой как раз к завтраку, но отказались от него, вызвав глубочайшее удивление Элизабет. Масси сказал ей что-то про завтрак в кафе, в котором они якобы уже побывали, тем самым удовлетворив любопытство женщины. Они поднялись к себе и Генрих начал готовить комнату для очередного ритуала. Но перед этим он спустился к Мэри, и застал ее уже полностью одетой, в задумчивости сидящей перед зеркалом. На звук его появления она обернулась:
- Доброе утро, мой хороший!
- Доброе утро, милая! Как дела? - он наклонился, чтобы ее поцеловать и увидел, что она смотрит на свое отражение, ставшее еще более размытым.
- Видишь, что твориться?! - Мэри подняла на него глаза, в которых явно виднелась озабоченность. Вчерашняя эйфория спала и теперь ее сменила все возрастающая неуверенность.
- Я просто растворяюсь, Генрих!
Он понял ее состояние:
- Все нормально, моя сладкая. Ты не растворяешься, а просто заново формируешься. Потерпи, через сутки все будет нормально, я же уже говорил об этом.
- Хорошо, - она взяла его за руку, - как тебе можно не верить?! А кстати, как твои дела, есть какие-то сдвиги?
- Есть кое-что, сейчас снова пойду смотреть, и они никуда не уйдут. Эх, нелегко с этими оборотнями, Мэри. Внутри обычного человека сидит чужая душа, и попробуй найди его среди миллионов. Но с помощью того, что ты сделала вчера для меня, я своего не упущу.
Она улыбнулась:
- Я это сделала именно для тебя. Ладно, иди, милый, я знаю, что тебе это сейчас важно.
- Спасибо за все еще раз! - он нежно поцеловал ее.
- Вечером увидимся? - она встала, потянувшись за парфюмом.
- Все будет зависеть от обстоятельств, посмотрим. Но скорее всего нет, врать не буду. Если меня не будет до полуночи, то не жди, ложись спать.
- Ничего, я все понимаю.
Уговорившись, что он в любом случае даст ей знать, он расстались. Мэри поехала на свои курсы, а Генрих поднялся наверх и надолго закрылся в комнате, выбранной им в качестве своего кабинета и одновременно, для проведения особых ритуалов. В ней его устроило отсутствие окон и некая обособленность от остальной квартиры. Оказавшись в полной темноте, он сел на кровати, и обхватив голову руками, предельно сосредоточился. Через короткое время он вновь парил над городом, внимательно вглядываясь в подозрительные места. Ими сейчас являлись все неподвижные голубые точки, в виде которых как раз и представали перед ним все души, вселившиеся в чужие тела. Их было не так много, всего несколько десятков, что существенно облегчало задачу, а удерживали первенство по количеству точки красные. Они принадлежали неземным существам, по разным причинам оказавшимся на этой окраине жизни, в физическом мире. В основном они здесь кормились, жадно захватывая, невидимые человеку его собственные выделения, называемые чувствами. Желтыми точками виделись посланцы загробного мира, приходившие забирать души умерших. Их тоже было немало, потому что в огромном городе почти ежеминутно кто-то находил свою смерть. И, наконец, в виде зеленых точек Генрих Холлисток видел своих собратьев, то есть тех, для кого этот мир являлся почти родным, и вся жизнь которых была связана непосредственно с Землей. Они принадлежали всем тем существам, которых люди нарекали разными именами, как например оборотни, вампиры, ведьмы, домовые, но которые, на самом деле и являлись главной силой на планете, существуя здесь задолго до появления цивилизаций, и которые и поныне с успехом контролируют здесь все и вся, управляя людьми, вселяясь в обычные тела и только изредка позволяя себе представать перед другими в своем истинном обличье.
Наконец он нашел что искал. Правда, подходящих объектов было несколько и находились они в разных концах города, но это уже не играло большой роли. Холлисток был уверен в скором успехе и сейчас он как гончая, идущая по следу, был неудержим. Оставалось решить, куда стоит отправиться вначале. Первая точка находилась в районе Милуолла, а вторая в диаметрально противоположном конце, в Паддингтоне. Логичнее было предположить, что эти двое будут скрываться в Милуолле, потому что именно там, в стране доков, где было огромное количество самой разношерстной публики, было легче всего затеряться. Да и цена гостиниц, а Холлисток не сомневался, что они находятся именно в гостинице, была там несопоставима с дорогим чопорным Паддингтоном. Таким образом, проблема оказалась решена, и теперь ему оставалось только провести особый ритуал, помогающий постоянно чувствовать объект, не прибегая к сложным ухищрениям. Холлисток вытянул руки вперед, и не отрываясь стал смотреть на маленькую голубую точку, неподвижно застывшую в южной части города. Он поместил ее между ладоней и стал постепенно сводить их вместе, словно желая поймать в воздухе назойливого комара. Когда ладони сжались, и она исчезла между ними, Генрих резко приблизил их к лицу и сделал движение, напоминающее умывание. Потом он так же резко развел руки в разные стороны, и город перед ним исчез. В короткое мгновенье перед этим Генрих все же подметил, что голубая точка исчезла, словно он действительно взял ее руками, что доказывало правильность совершения ритуала. Но он и не сомневался в этом, недаром Генрих Холлисток считался признанным мастером таких вещей, и поручение ему самых сложных и ответственных дел лишний раз доказывало эту истину. А теперь, когда этот этап был поисков был пройден, предстояло снова перейти к практическим действиям.
- Масси!
- Я тут, босс, - голова Грина появилась в приоткрывшейся двери.
- Нашел, - сказал Холлисток, стаскивая через голову пуловер, - сейчас выезжаем.
Масси кивнул:
- Далеко они?
- На южной окраине. Где точно не знаю, но найдем.
Пока Генрих облачался в строгий черный костюм, Масси уже спустился вниз, снова встретив по дороге Элизабет, которую озадачил еще больше, чем утром, когда отказался и от обеда.
- У вас забастовка?! - спросила она.
- Нет, Лиз, у нас скорее, диета.
- И как долго еще она продлиться?
- Хочется надеяться, что не долго.
- Ужинать будете?
- Ай! - Масси безнадежно махнул рукой. - Вряд ли!
На этом разговор прекратился, потому что наверху хлопнула дверь, и послышались шаги Холлистока. Масси пошел к машине, а Элизабет скрылась в апартаментах своей хозяйки.
Сев в машину, сначала они ехали молча. Холлисток был сосредоточен, только иногда показывая рукой нужное направление. По мере приближения к цели его взгляд становился все жестче, глаза смотрели на мир с недобрым прищуром. Когда они выехали на Уэстферри роад, Генрих стал напряженно всматриваться в дома.
- Помедленнее, - сказал он Масси.
- Ну и места, - Масси разглядывал нагромождение разноэтажных строений, - как будто другой мир.
- Еще метров триста, - Холлисток был настолько погружен в себя, что даже не ответил, а возможно, и не услышал слова своего помощника.
Как только они выехали на Манчестер роад, он указал на небольшую вывеску какого-то отеля.
- Приехали!
Глава 14. Он пришел
Холлисток хитро посмотрел на Масси, который высунув голову наружу, разглядывал здание.
- Что видишь?
- То же, что и вы. Пять этажей, здание двадцатых годов, отель три звезды без плюса. Где они, босс?
- На третьем или четвертом этаже, это сейчас узнаем. Но окна точно сюда выходят, я их так чувствую, словно в метре стою, значит стены между нами нет. У них там нешуточные страсти кипят, кстати, энергия так и выплескивается.
- Какой план? - Масси посмотрел на Генриха, который приблизившись к цели, снова обрел хорошее настроение.
- Сейчас пойду разузнаю. что там да как. Скорее всего просто зайду в комнату и им просто некуда будет деваться. Ты пока сиди в машине. Как будешь нужен, ты почувствуешь, что я тебя зову.
- Хорошо, босс! - Масси откинул поудобнее спинку и начал крутить настройками радио.
Холлисток вышел из машины, и не раздумывая сразу направился ко входу в отель. Швейцара на входе не полагалось, и потому он сразу подошел к стойке портье:
- Добрый день.
- Добрый день, сэр! - Портье, что-то записывающий до этого в журнал, поднял голову. Это был невысокий мужчина лет сорока, немного лысоватый и старательно скрывающий это свое несовершенство. Холлистоку было достаточно половины взгляда, чтобы понять, как с ним разговаривать. Он сделал заговорщическое выражение и лица и начал говорить тихим голосом:
- Я представляю здесь интересы одной особы, мистер…
- Бейли.
- Мистер Бейли. Так вот, у вас тут недавно поселилась парочка, мужчина и женщина лет тридцати, и мне кажется, что мужчина является мужем той особы, интересы которой я представляю.
- Вы детектив? - Портье с интересом осмотрел необычного посетителя. - Вообще, такие сведения мы можем давать только полиции.
- Я понимаю! - Холлисток еще понизил голос. - Не первый раз приходиться этим заниматься, уж поверьте. Вообще, если честно, то не так уж и интересно копаться в чужом грязном белье, но работа есть работа. А клиенты обычно в таких щекотливых делах не часто обращаются в полицию, сами понимаете.
Бейли смотрел на него с интересом и пониманием, но внутри у него все равно поролись противоречивые чувства. С одной стороны ему казалось это забавным, а с другой он думал о возможных последствиях в виде разбитой мебели, а возможно, и собственного лица, если мужчина, снявший у него номер, окажется слишком горячим. Однако появившаяся в руках Холлистока пятидесятифунтовая купюра разрешила все сомнения.
- Они в триста двадцатом, - сказал он. - Вот только они, конечно, заперлись изнутри, и здесь я уже не смогу вам помочь.
- Не беспокойтесь, - Холлисток улыбнулся, - все будет нормально.
- Я только попрошу вас, сэр, - портье окликнул Генриха, когда тот уже собирался входить в лифт, - пожалуйста, обойдитесь без ломания дверей и криков. Подумайте и о других постояльцах за стенами.
Холлисток кивнул и закрыл за собой двери. Лифт медленно поднял его на третий этаж, и выйдя из него он попал в длинный коридор, освещенный обычными круглыми лампами. Триста двадцатая комната была недалеко и по исходящей оттуда волнообразной энергии Генрих понял, что не ошибся. Однако, подойдя к двери вплотную, он в удивлении остановился. Из за нее доносились звуки, не оставлявшие сомнения в их происхождении. Оттуда он отчетливо слышал женские стоны и одновременно, пыхтение мужчины, причем сопровождающиеся характерными ритмичными шлепками. Генрих удивленно поднял брови:
- Решили не терять времени, что ли, напоследок?! - подумал он. - Но все равно как-то дико.
Он был так удивлен, что даже не стал открывать дверь, а просто постучал, впрочем, довольно сильно и настойчиво.
- Кто? - раздался оттуда мужской голос.
- Я! - Холлисток ответил просто, но одновременно послал туда сигнал, несомненно понятный этим обоим, который не оставлял сомнений в его личности. - Приказываю открыть.
Через несколько минут дверь отворилась и Генрих увидел совершенно незнакомого мужчину, закутанного в белый гостиничный халат. На кровати, в дальнем углу, укрывшись с головой, лежала женщина, ему были видны только ее светлые волосы. Генрих отстранил мужчину рукой и подойдя к ней, резким движением сдернул одеяло. Женщина тоже ни капли не походила на Элизабет Стоун, которую он разыскивал.
- Мы ничего не нарушали, - мужчина стоял у него за спиной и быстро говорил, сильно волнуясь, - нас отпустили сюда на три дня, мой господин.
- Я вижу, - Холлисток кивнул. - Прошу прощения. Но прежде, чем я уйду, я займу минут на пять вашу ванну.