И лишь когда командир с орбиты самым категоричным образом приказал прекратить работы и устраиваться на отдых, участники Первой марсианской разогнули натруженные спины. Марсианский день - сол - уже закончился, и небо из розово-желтого превратилось в темно-лиловое. В нем сверкали Фобос и Деймос, и скромная точка "Арго", а еще - мириады звезд, до которых никогда не суждено дотянуться человечеству. Да и зачем?.. Звезды были далеко, и с их, звездной, точки зрения, перелет с Земли на Марс - миллионы и миллионы километров! - был даже не шагом, не шажком, а так - чуть ли не ходьбой на месте в собственном доме…
В "консервную банку" возвращались, еле волоча ноги от усталости - не помогала и пониженная сила тяжести, а с пустотой в желудках не смогли справиться даже хваленые энергетические батончики "Хуа!", разработанные учеными из Пентагона. Такой батончик был создан еще в девяностых годах как часть так называемого "рациона первого удара", призванного обеспечить высокую физическую и умственную работоспособность солдат и их хорошее самочувствие во время напряженных боевых операций. "Хуа!" - это отклик солдат, сокращение от "слышу, понял, признал"… Позади осталась выемка - в ней уже полностью скрылся экскаватор, - и высокий конус перемещенного с помощью транспортера грунта. В это время суток тут должен был лютовать как минимум семидесятиградусный мороз, однако датчик показывал устойчивый плюс… И это продолжало оставаться необъяснимым. Впору было задуматься о вмешательстве каких-то сверхъестественных сил, но Алекс Батлер не верил в сверхъестественное. Он разделял древний тезис о том, что чудо - это явление, происходящее в соответствии с пока неизвестными нам законами природы. А где-то на уровне подсознания продолжала кружиться одна и та же мысль: эта невероятная аномалия каким-то образом связана с объектами Сидонии. Точнее, с одним из них - с Марсианским Сфинксом…
Когда все уже были у трапа, Батлер на прощание повернул голову к Сфинксу - и в этот момент сумрак над этим исполином расцветили багровые всполохи. Непонятные беззвучные вспышки следовали одна за другой, с разными интервалами, словно где-то наверху, на поверхности каменного лика, беспорядочно мигал гигантский фонарь.
- Что это? Маяк? - сдавленно произнес Торнссон. Никто ему не ответил. Вокруг стояла тишина, дул слабый, то и дело пропадающий ветерок, и в этой тишине вновь и вновь озаряли небо над Сфинксом багровые вспышки - как отсветы далекого пожара.
Это продолжалось не более двух-трех минут, а потом, наверное, пожар удалось потушить - и вспышки пропали.
10
Ужин начали в молчании, находясь под впечатлением только что увиденного марсианского феномена. Батлер успел проверить запись наружных видеокамер, постоянно ведущих круговой обзор равнины, и убедился, что о коллективном обмане зрения или галлюцинации речь не идет - видеокамеры тоже зафиксировали непонятную игру света среди ночи. Более того, при радиообмене с "Арго" выяснилось, что и командир наблюдал эти вспышки.
"Передал в ЦУП, пусть головы поломают", - сообщил он.
- И что бы это значило? - первым нарушил тишину за столом, установленным в грузовом отсеке, Свен Торнссон, обращаясь к специалисту-ареологу. - Тут когда-нибудь раньше что-то мигало? Есть такие данные?
Батлер выдавил в рот остатки пюре из тубы и отрицательно покачал головой: - Нет, я такими данными не располагаю. Нет у нас таких данных.
- Теперь есть, - сказал Леопольд Каталински. - Предлагаю рабочую гипотезу, я все уже обдумал: это что-то типа сигнальных костров. Те парни, что скрываются внутри Сфинкса, извещают других о нашем визите. А другие - дальше, по цепочке, на весь Марс. Это эффективнее, чем колотить в тамтамы.
- Великолепная гипотеза, Лео, - ареолог иронично изобразил аплодисменты. - Ученый мир будет в восторге. Значит, там, в Сфинксе, сидят марсиане? Уже тысячи лет сидят, по-твоему? - Ну, не все время сидят, - невозмутимо ответил инженер. - Засекли нас еще на орбите - и спрятались. Они ребята опытные, знают, что от пришельцев обычно ничего хорошего ждать не приходится.
- В общем-то, свечение атмосферы здесь бывает, - задумчиво произнес Батлер, никак не отреагировав на фантазии инженера. - Слабенькое, но все-таки… Это еще "Марс Экспресс" засек, у него отличный спектрометр, вместе с русскими делали. Планетарного магнитного поля у Марса нет, но есть локальные поля. Считается, что их порождают магнитные аномалии в коре. Может быть, это даже остатки прежнего планетарного поля. Так вот, эти мелкие поля улавливают электроны, концентрируют их вблизи локальных магнитных полюсов, электроны возбуждают молекулы атмосферы - и те, соответственно, начинают светиться. Ну, это элементарно. Только… - Ареолог задумчиво потер лоб. - Только тут нестыковка. Таких интенсивных вспышек никогда не наблюдалось, да и магнитного поля на этом участке нет. Магнитометр-то наш молчит, ничего не фиксирует. - Батлер обвел взглядом коллег и подытожил: - Во всяком случае, это, безусловно, какое-то атмосферное явление. Возможно, самым непосредственным образом связанное со Сфинксом.
- Внутри Сфинкса может быть много интересного, - заметил Торнссон. - И внутри Пирамиды тоже. И в Городе, и под Куполом. Знаю, что проводить аналогии - дело скользкое, но все-таки… Каждая египетская пирамида - для отдельного фараона, так? А тут, может быть, под нефракталами - целые некрополи, а? Арлингтонские кладбища. И там не только куча мумий или скелетов, но и всякие аксессуары для беззаботной загробной жизни. Дробовики какие-нибудь, роботы, телевизоры, компьютеры… Это я так, что в голову пришло. В принципе-то, такое может быть? Если по аналогии с Древним Египтом?..
Батлер хотел ответить, но Флоренс оказалась быстрее.
- Искать аналогии там, где их нет, - типичная наша ошибка, - заявила она. - Египет это Земля, Сидония это Марс. Марс - не Земля. Здешние структуры совершенно не обязательно должны быть чьими-то усыпальницами. А может, они, наоборот, инкубаторы. Точнее, инкубатории.
- О! - изрек Каталински, оторвавшись от очередной тубы. - Интересная мысль. А в чем разница между инкубатором и инкубаторием? Инкубатор для цыплят, а инкубаторий для людей? - Инкубатор - это аппарат, а инкубаторий - здание с инкубаторами, - пояснила нанотехнолог. - А если все-таки пойти по пути аналогий, то вот вам еще одно предположение о функции египетских пирамид, я в Сети вычитала. Там, собственно, речь шла о пирамиде Хеопса. Так вот, по мнению какого-то египетского ученого, она возведена вовсе не как усыпальница фараона, а для опреснения воды!
- Вот как, - сказал Каталински. - Богатая у людей фантазия, ну, почти как у меня. - Да-да, возможно, пирамида Хеопса - это не что иное, как гигантский дистиллятор, - продолжала Флоренс. - Ее будто бы возвели сразу же после того самого библейского Великого потопа, когда не хватало и пресной, и просто чистой воды. Те полости, что находятся под землей, должны были наполняться водой, и ее затем нагревали до кипения. Пар поднимался вверх и проходил через внутренние коридоры и камеры. А форму им придавали именно такую, какая обеспечивала бы эффективное протекание процесса дистилляции. Если придерживаться метода аналогий, тогда и здешний Сфинкс может быть опреснителем.
- Или генератором воздуха, - вставил Батлер, внимательно слушавший нанотехнолога.
- Да, или генератором воздуха, - согласилась Флоренс. - До сих пор функционирующим. И эти вспышки как-то связаны с тем, что он до сих пор функционирует. По-моему, гипотеза насчет пирамиды Хеопса не из самых худших.
- Но и не из самых лучших, - не мог, конечно же, промолчать Каталински. - Лет этак через тысячу, а то и две, наши преемники - крысы или тараканы - наткнутся на остатки нью-йоркской подземки и выдвинут любопытную гипотезу о том, что это древний лабиринт. И в нем мы держали хорошо им известных из наших памятников культуры и безусловно, по их мнению, существовавших в нашу эпоху Кинг-Конга и Годзиллу.
Флоренс пожала плечами: - Возможно, Лео.
Алекс Батлер взглянул на нее:
- Вот ты говоришь, Фло, что Марс - не Земля. Египет там, а Сидония здесь. Конечно, Марс не Земля. Но вот ведь какие есть весьма любопытные факты. Знаете, как древние египтяне называли Марс? Горахти, то есть "Гор на горизонте". Точно такое же имя носил и их Сфинкс. И Марс, и Сфинкс считались проявлениями Гора - сына звездных богов Исиды и Осириса. Кроме того, иногда Марс называли "Гор Красный", а египетского Сфинкса долгое время красили красным цветом. - Алекс обвел взглядом внимавших ему астронавтов. - И это еще не все. Имя "Гор" в более ранний период произносилось как "Геру" - это означает "лицо". Здесь, у нас за бортом, тоже "Лицо". Интересные совпадения, не правда ли?
- Получается, что Древний Египет каким-то образом связан с Марсом, - сделал вывод Свен Торнссон.
Ареолог повернулся к нему: - Или Марс с Древним Египтом. - Или ничто ни с чем не связано, - добавил Каталински, - и мы пытаемся поймать ту самую черную кошку, которой нет в темной комнате. - Подожди, Лео, - выставил перед собой ладонь Торнссон. - Есть в комнате кошка или нет, мы пока не знаем, но вероятность того, что она там все же притаилась, нельзя сбрасывать со счетов. Если взаимосвязь на самом деле существует, и если все-таки допустить аналогии, то нас может подстерегать одна пренеприятнейшая штука. Предположим, что мы найдем какой-то вход. Там. - Он ткнул пальцем себе за спину. - Наверное, закрытый. Разве мы не попытаемся туда проникнуть?
- У нас есть взрывчатка? - осведомился Леопольд Каталински, рассматривая собственные ногти. - Или ты полагаешь, что ключ висит там рядом, на гвоздике?
- У нас есть буры, у нас есть твой экскаватор и классный нанотехнолог! - воскликнул пилот. - Что-нибудь придумаем. Не хочешь же ты сказать, что, очутившись перед дверью, не попробуешь ее открыть?
- А, пожалуй, попробую, - немного помолчав, согласился Каталински. - Вот именно! - Голубые глаза Торнссона блестели, как море под полуденным солнцем. - Думаю, каждый из нас попробует, и командир попробовал бы, будь он с нами. Мы открываем дверь, входим… А теперь вспомните, что случилось с теми, кто вскрыл гробницу Тутанхамона.
- "Проклятие фараонов"… - приглушенным голосом сказала Флоренс. - Целая вереница смертей участников экспедиции. И не только участников.
- "Смерть раскинет свои крыла над тем, кто нарушил покой фараона", - добавил Алекс. - Так было написано на глиняной табличке, которую нашли в усыпальнице. История жутковатая…
- Над нами не раскинет, не переживайте, - заверил Каталински. - Что-то я не видел в программе нашего увлекательного турне такого пункта: проникнуть внутрь нефракталов Сидонии. По возможности осмотреть поближе - да. Но не более. Или такое задание получил непосредственно специалист? - Каталински пронзил ареолога взглядом своих жгуче-черных, чуть навыкате, глаз.
Алекс Батлер спокойно выдержал этот взгляд и отрицательно покачал головой: - Нет, дорогой Лео, я такого задания ни от кого не получал. Даже разговора такого не было… вернее, был, но очень-очень неконкретный. На уровне общих рассуждений. Однако я полагаю, что при разработке программы экспедиции возможность обнаружения каких-то входов в нефракталы предусматривалась. Во всяком случае, у командира есть предписание на этот счет. Я задавал ему такой вопрос, и он ответил, что все сообщит в свое время. Так что это в его компетенции.
- В смысле, лезть нам туда или не лезть? - спросил Каталински. - Да, именно так, - подтвердил ареолог. - Хорошо, допустим, предписано: лезть. И мы лезем. Но! - Каталински воздел указательный палец. - Лезем не голышом, не в майках и шортах, а в полном защитном снаряжении и с собственным заплечным воздухом. Что такое на самом деле "проклятие фараонов"? Либо болезнетворные микробы, либо яды. Либо - и то и другое. Нам такое не грозит. Во всяком случае, я на это очень надеюсь.
- Есть еще "стражи пирамид", - прищурившись, заметил Батлер.
Инженер выпрямился на складном табурете, со стуком поставил на стол банку с соком:
- А это еще кто такие?
- Статуи, духи разные, - пояснил ареолог. - В общем, охранники.
Каталински усмехнулся и махнул рукой, словно отгоняя муху:
- Да брось ты, Алекс ты наш яйцеголовый. Такими штучками только малолеток пугать.
- Почему? - вмешался Торнссон. - Какие-то системы защиты там вполне могут быть.
- Системы защиты - возможно, - кивнул Каталински. - Духи - нет. Духи если и есть, то гораздо дальше, на Плутоне, их царство там.
- Господи, как все это интересно, - зачарованно сказала Флоренс и оглянулась, словно почувствовав у себя за спиной чью-то тень, чье-то незримое присутствие. - Сфинкс… Пирамиды… Гор Красный… - Она встрепенулась, подалась к столу: - А знаете что? Давайте назовем это место, место нашей посадки, Берегом Красного Гора. Сидония - это Сидония, она большая - а вот именно это место, вот здесь… - она потыкала пальцем в стол.
Каталински, разумеется, тут же скривился: - А почему не Берегом Золотого Руна? Почему не Равниной Леопольда-Зета? Или, скажем, не Марсианской Америкой? - Да брось ты, Лео ты наш ненаглядный, - дружелюбно сказал Батлер. - Чем тебя не устраивает предложение Фло?
- По-моему, неплохое название, - добавил Свен. - Берег Золотого Руна не проходит по соображениям секретности нашей миссии. Леопольд-Зет - несколько нескромно, Лео. А Марсианская Америка… Зачем нам тут Америка? У нас своя есть, на Земле.
- Ладно, согласен, - сдался Каталински, всем своим видом демонстрируя усталость. Заложив сцепленные руки за голову, он потянулся и длинно зевнул. - Давайте-ка спать, колумбы. Пока марсиане не нагрянули…..Лежа в постели, уже в полудреме, Флоренс Рок думала о командире. Как там сейчас ему, в черной пустоте? В одиночестве… Над Красным Гором…
11
Алекс Батлер проснулся от странного громкого звука - казалось, возле самого его уха вибрирует туго натянутая струна. Он рывком сел на двухъярусной койке, еще не в состоянии отделить реальность от тяжелого тоскливого сна, который только что снился ему. Почти тут же в грузовом отсеке зажегся неяркий свет - это располагавшийся внизу Свен Торнссон включил настенный светильник. Лежавшая напротив, на такой же двухъярусной койке, Флоренс приподнялась, облокотившись на подушку, и встревоженно обводила взглядом ряды контейнеров. И только устроившийся на верхнем ярусе, над Флоренс, Леопольд Каталински продолжал спать, с головой укрывшись одеялом.
Струна стонала на одной и той же заунывной ноте, от этого рыдающего непрерывного звука ныли зубы, и у ареолога возникло острое желание тоже сунуть голову под одеяло. Звук шел извне, из наружного микрофона, но было непохоже, что это просто завывает ночной ветер. Торнссон, чертыхнувшись, дотянулся до лежавшего на полу пульта дистанционного управления и отключил микрофон. Наступила тишина, в которой раздавалось только негромкое размеренное посапывание Каталински.
- Это ветер, - ответил Батлер на невысказанный вопрос Флоренс. - По ночам тут довольно сильно дует. Гаси свет, Свен. - Не очень-то похоже на ветер, - пробормотал пилот, выключил свет и, немного поворочавшись, затих.
Слышно было, как в тишине коротко вздохнула Флоренс.
А Батлер, опустив голову на подушку, смотрел в темноту, невольно прислушиваясь, - не донесутся ли извне, проникнув сквозь корпус модуля, еще какие-нибудь звуки.
Конечно, можно было встать, пойти в кабину и включить экран внешнего обзора. Только что увидишь на экране темной марсианской ночью? Тут нужен прожектор, а где его взять? Прожектор не входил в комплект оборудования, потому что никаких ночных работ программой экспедиции не предусматривалось - ночью астронавты должны были спать. Можно было просто выйти через шлюзовую камеру - натянув комбинезон, захватив с собой фонарь, - но что это в конечном счете могло дать? Батлер был уверен, что не обнаружит возле модуля ничего нового - не выли же это, в самом деле, какие-нибудь марсианские волки! Нужно было спать, набираться сил перед предстоящим напряженным днем.
Но Алекс не мог заснуть. Посапывал Каталински, что-то бормотала во сне Флоренс, ровно дышал Торнссон, и корпус модуля не пропускал никаких звуков снаружи… если там продолжали раздаваться какие-то звуки.
И вновь, как рыба из темных глубин, всплыла из подсознания Батлера мысль: этот заунывный вибрирующий звук как-то связан с "Лицом". И багровые всполохи, и ночные звуки имели отношение к Сфинксу, порождались этим исполином. Сфинкс, похоже, был не просто гигантской скульптурой древнего марсианского Фидия - что-то там происходило… Ареолог вновь представил себе усмехающийся лик-маску, каким тот открылся с борта снижавшегося модуля: прорезь рта, высеченный из камня нос, каменная слеза и белесая пелена в провалах глазниц. Что это за пелена? А если это вовсе не туман и не лед? Забраться бы туда, наверх, взять пробы, провести исследования…
Ареолог знал о Марсе достаточно много для того, чтобы не допускать существования жизни на этой планете. Экспресс-анализ грунта в очередной раз после давней посадки "Викингов" на равнинах Хриса и Утопия показал: поверхностный материал - кизерит, - покрывавший толщу реголита, не содержит никаких следов микроорганизмов. Цветущая некогда планета, которая раньше изобиловала реками и морями, где шли дожди и атмосфера была гораздо более плотной, чем сейчас, тысячелетия назад превратилась в мертвый мир. Красный Гор был убит мощнейшей бомбардировкой астероидами или кометами, и колоссальные кратеры Аргир, Эллада, Исида, Тавмасия и Утопия, лежавшие словно на одной длинной дуге, застыли на теле планеты скорбными памятниками той давней убийственной бомбардировки…
Марс был мертв - и все эти багровые всполохи и вибрирующие звуки никоим образом не свидетельствовали об обратном. Это были проявления каких-то природных процессов, а не признаки того, что Марс до сих пор обитаем.
Батлер уже почти впал в полудрему, когда вспомнил свой тоскливый тревожный сон, привидевшийся ему в эту первую ночь на Марсе. Перед тем как его разбудил заунывный звук, доносившийся из наружного микрофона, он бродил по каким-то бесконечным коридорам, то и дело попадая в тупики, и никак не мог найти дорогу назад, к воздуху и свету. Эти блуждания были пронизаны такой безнадежностью и безысходностью, что хотелось закричать изо всех сил, но не удавалось даже открыть рот - тело казалось чужим и не подчинялось, как это зачастую бывает во сне. Коридоры тянулись и тянулись, свиваясь в лабиринт, и выход из лабиринта был потерян навсегда…
…А наутро, за завтраком, выяснилось, что и Свену, и Флоренс тоже приснилось нечто подобное - коридоры и тупики.
- Все это обыкновенные фрейдистские штучки, - заявил Каталински, обеими руками выдавливая в большую пластмассовую чашку содержимое сразу двух туб с разной начинкой. - Мечетесь, бегаете, потому что подсознательно не до конца уверены в успехе. Ползают в ваших головах червячки сомнения. А мне ничего не снилось, и настроение у меня отменное, потому что я точно знаю: к полудню, ну, может, чуть позже, я доберусь до золота! Если, конечно, мне не будут мешать, - добавил он и забросил опустевшие тубы под койку.
- Возможно, - не стал возражать Алекс. - Видимо, ты, Лео, более толстокожий, а мы натуры тонкие, впечатлительные. Все-таки не каждый день случается совершать высадку на другую планету, психологическая нагрузка приличная - отсюда и тревожные сны.
- Я не толстокожий, я уравновешенный, - веско произнес Каталински. - Эти парни действительно сделали меня уравновешенным! - он имел в виду предполетный курс психокоррекции.