Содержание:
Пролог 1
Глава 1 3
Глава 2 8
Глава 3 10
Глава 4 14
Глава 5 15
Глава 6 18
Глава 7 22
Глава 8 25
Глава 9 29
Глава 10 32
Глава 11 34
Глава 12 38
Глава 13 40
Эпилог 43
Вонда Макинтайр
Путь домой
Пролог
Странник пел.
Среди хитросплетений своей всеобъемлющей памяти он пел свою песню. Зарождаясь в одной точке, песня расходилась мощными кругами и спустя время, измеряемое не годами, а возрастом планет, достигала наивысшей силы в его сердце.
Законченную песню странник посылал в космическое пространство. Ответом ему были песни других существ. Так создавалась сеть общения, раскинувшаяся по всей Галактике. Сеть эта связывала воедино расы разумных существ, разделённых огромным космическим пространством.
Время от времени Страннику случалось обнаружить новый развившийся разум, и в сложной сети появлялся новый элемент. И тогда Странник испытывал радость.
Но случалось ему испытывать и скорбь.
Странник совершал свой путь по спирали, идущей от периметра Галактики к её центру и затем опять от центра к периметру. Он странствовал эон за эоном и пел свою песню разума.
Песни давали ему радость, и это было единственным его уязвимым местом. Ни радиация, ни взрывы сверхновых не представляли для него опасности. Он мог защитить себя против любого вреда, который способна причинить материя. Но если случалось терять нити созданной им сети, его охватывала скорбь.
Когда в одной из этих нитей песнь изменилась, и радость и восторг сменились болью, печалью и ужасом, странник прислушался, принял решение и собрал всю свою огромную энергию, необходимую для того, чтобы изменить курс.
Распевая песню поддержки, он устремился на другую сторону Галактики, к маленькой голубой планете, вращающейся вокруг ничем не примечательной жёлтой звезды.
Адмирал Джеймс Т. Кирк нетерпеливо расхаживал взад-вперёд по сводчатой пещере. Снаружи вовсю светило красное солнце Вулкана, но в убежище адептов древних мыслей, защищённом от невыносимой жары толщей горы, в которой оно было вырублено, царила прохлада.
– Да успокойся ты, Джим, – сказал Леонард Маккой. – Оттого, что ты будешь бегать из угла в угол, Т’Лар быстрее не придёт. А у меня от твоей беготни голова кружится.
– Мне всё равно, увижу я Т’Лар или нет, – ответил Джим. – Но вот уже три дня, как они фактически держат Спока в полной изоляции. Прежде, чем мы покинем Вулкан, я хочу быть уверенным, что с ним всё в порядке.
– В порядке он или нет, ты ничего больше не можешь сделать. – Доктор слабо улыбнулся. – Да и я тоже.
– Нет, – мягко сказал Джим. – Ты сделал, что мог. Ты спас ему жизнь. – Джим волновался за Маккоя не меньше, чем за Спока. Его беспокоило измученное состояние доктора. Отпусти Маккой одну из своих прежних шуточек – Джиму стало бы легче.
– Мы улетаем? – спросил Маккой. – Ты подучил что-нибудь от Звёздного Флота?
– Нет. Но мы должны вернуться на Землю. По крайней мере, я должен. Я обязан ответить за свои действия. За нарушение приказа. За гибель "Энтерпрайза".
– Не ты один, – сказал Маккой.
– Я не желаю, чтобы кто-то попытался стать героем ради меня! – сказал Джим. – Ответственность целиком и полностью лежит…
– Кто говорит о том, чтобы взять на себя ответственность? – удивился Маккой. – Я говорю о том, чтобы убраться с Вулкана. Джим, эта чёртова сила тяжести давит на меня. Если я проторчу здесь ещё немного, то просто превращусь в лужу протоплазмы.
– Вот это уже похоже на тебя, Боунз, – рассмеялся Джим.
– Кирк. Маккой.
На пороге стояла юная вулканка.
Джим мгновенно перестал смеяться.
– У Вас есть новости о Споке?
– Моё имя Т’Мей. Я пришла отвести Вас к Т’Лар.
Она обернулась, и её длинный тёмно-голубой – цвет, который носили ученики – плащ мягко колыхнулся, коснувшись пола. Лишь однажды, много лет назад Кирк видел такую же красивую вулканку, светловолосую, голубоглазую, с золотисто-зелёным оттенком кожи.
– Я подожду тут, ты мне потом расскажешь, – сказал Маккой.
При этих словах Т’Мей оглянулась.
– Маккой, это тебя мне велено привести, а не Кирка.
– Что ей от меня нужно?
– Я её ученица, а не переводчик.
– Ладно, Боунз, иди уж, – сказал Кирк. – Я уверен, что Т’Лар удовлетворит твоё любопытство.
– Что-то всё моё любопытство куда-то подевалось, но всё равно спасибо. – Он поднялся со стула и с ворчанием последовал за Т’Мей по длинному коридору. Джим пошёл следом.
Юная вулканка ввела их в другую пещеру и молча удалилась. Джим и Маккой остались лицом к лицу с высшим адептом учения.
Хотя в этот раз Т’Лар и не носила церемониальных одеяний ритуала фал-тор-пан, выглядела она не менее величественной. Даже когда она была в простом зелёном плаще, и седые её волосы были просто убраны, весь её облик дышал достоинством и силой.
– Мы осмотрели Спока, – без всяких вступлений заговорила она. – Его катра , его дух, полностью возвращены ему.
– Значит, теперь с ним всё в порядке, – сказал Джим. – Он может теперь…
Т’Лар взглянула на него, и он осёкся. Затем вулканка обратилась к Маккою.
– Но ты, Маккой, не был подготовлен к тому, чтобы выдержать перенос катры. Я обнаружила, что он сохранил определённые элементы твоей психики, в то время как определённые элементы его личности остаются в твоём сознании.
– Что?! – вскричал Маккой.
– Я продолжу перенос, пока он не завершится. – Она поднялась. – Пожалуйста, следуй за мной.
Маккой застыл.
– Что Вы говорите? – спросил Джим. – Что Боунз опять должен пройти через фал-тор-пан? Сколько, по-вашему, он способен выдержать?
– Тебя это не касается, Кирк, – сказала Т’Лар.
– Всё, что касается моих офицеров, касается и меня!
– Почему Вы, земляне, вмешиваетесь туда, где ничего не можете поделать? – спросила Т’Лар. – Я проведу обычный мелдинг. Со временем процесс даст Споку и Маккою возможность отделиться друг от друга.
– Со временем? – переспросил Маккой. – И какое же это "время"?
– Этого мы не можем знать, – отвечала Т'Лар. – Попытки объединения катры с физическим телом не предпринимались на протяжении всей истории, и даже в легендах перенос происходил между вулканцами.
– А если я не соглашусь на мелдинг?
– Этим ты искалечишь Спока.
– А как насчёт Маккоя? – спросил Кирк.
– Полагаю, сила личности Спока вновь подчинит себе Маккоя, как это было, когда он носил катру Спока.
Маккой скривился.
– Похоже, выбора у меня нет, верно?
– Верно, – согласилась Т'Лар. – Выбора у тебя нет. – Она указала на выход, задёрнутый портьерой. – Пойдём.
Маккой колебался. Джим шагнул и стал рядом с ним.
– Кирк, – сказала Т'Лар. – Ты должен остаться здесь.
– Но…
– Ты ничем не можешь помочь. Ты только помешаешь.
– Что может помешать мне пойти за вами?
– Твоя забота о благополучии Спока и Маккоя.
– Всё в порядке, Джим, – сказал Маккой. Он последовал за Т'Лар, и оба скрылись за портьерой. Лишь плотная ткань отделяла Джима от них.
Оставшись один, Джим опять принялся шагать из угла в угол.
В комнате за портьерой их ждал Спок. Он был одет в длинный белый вулканский плащ, так непохожий на форму, в которой Маккой привык его видеть. Не считая этого, вулканец выглядел как обычно: чёрные волосы аккуратно причёсаны, короткие пряди спадают на лоб. Лицо его было бесстрастно, тёмные, глубоко посаженные глаза ничего не выражали.
– Спок?
Маккой и полувулканец-полуземлянин были близкими друзьями многие годы. Но теперь Спок не отозвался и ничем не дал понять, что заметил появление доктора. Он даже не поднял бровь. Его земная сторона, казалось, была запрятана глубже, чем когда-либо раньше.
Т’Лар сделала нетерпеливый жест. Ни глубокое овладение учением, ни высокое положение не наделили её терпением. Спок лёг на длинную узкую гранитную плиту. Вкрапленные в неё кусочки слюды поблёскивали в тусклом свете комнаты. Маккой остановился перед такой же плитой, с неудовольствием глядя на неё.
– Неужели вы никогда в жизни не слыхали о пуховых перинах? – спросил он.
Ни Т’Лар, ни Спок ничего ему не ответили. Взобравшись на плиту, Маккой вытянулся на твёрдом камне.
T’Лар приложила одну руку к виску Маккоя, а другую – к виску Спока. Между всеми тремя возникла тесная связь. Маккой вздрогнул и закрыл глаза.
– Разделитесь, – властно зашептала Т’Лар. – Отделитесь друг от друга. Пусть каждый из вас вновь станет самим собой…
Джим с трудом сдерживал нетерпение. Он привык контролировать ситуацию, привык действовать. Он не привык ни к тому, что его заставляют ждать в передней, ни к тому, что его вопросы остаются без ответа.
Умом он понимал, что сказала ему Т’Лар. Он и остальные – а более других Спок и Маккой – стали участниками уникального события. Только в легендах умирающий вулканец, передавший другому свою катру, свою духовную сущность, оставался жив, чтобы вновь нуждаться в ней. Смерть Спока и его последующая регенерация в волне генезиса поставили перед вулканцами задачу, с которой им не приходилось сталкиваться за всю их историю.
И Маккой, который, сам того не зная, принял катру Спока, и Спок, которому надлежало восстановить свою память и личность, подвергались серьёзной опасности.
– Адмирал Кирк?
Вздрогнув от неожиданности, Кирк обернулся.
– Адмирал Картрайт!
В дверях стоял новый главнокомандующий Звёздным Флотом, адмирал Картрайт. Он протянул руку. Джим осторожно пожал её.
– Что Вы делаете на Вулкане? – спросил Кирк.
– Прилетел поговорить с Вами, конечно же. Я хочу знать, что произошло, прямиком от Вас, а не из докладов, слухов или даже от Генри Морроу. Хорошенькую же Вы устроили ему ситуацию, чтобы закончить своё пребывание на посту.
– И начать Ваше.
– Такая уж это должность. Но я должен знать, что случилось, и Вы обязаны рассказать всё Совету Федерации.
– Я знаю.
– Как скоро вы сможете покинуть Вулкан?
– Этого я не знаю.
– Это не вопрос из вежливости. Вы уже нарушили достаточно приказов, чтобы провести в заключении весь остаток своей карьеры.
– У меня не оставалось выхода. Я обращался к коммодору Морроу за помощью, и он ответил отказом. Просьба Сарека…
– Сареку следовало обратиться со своей просьбой по официальным каналам.
– На это не было времени. Леонард Маккой сходил с ума, и Спок бы умер.
– Я прилетел сюда не для того, чтобы спорить с Вами, – сказал Картрайт. – Вы и Ваши люди доставили нам немало хлопот. Я не могу сделать так, чтобы обвинения против вас растаяли в воздухе. Как бы мне ни хотелось решить всё в рамках Звёздного Флота, дело зашло слишком далеко. Совет Федерации требует Вашего присутствия. Пока что речь идёт всего лишь о расследовании. Если Вы явитесь немедленно, объяснения может оказаться достаточно. В противном случае Вы окажетесь под судом.
– По какому обвинению? – потрясённо спросил Кирк.
– По обвинению в убийстве коммандера Круджа – среди всего прочего.
– Убийство! Но это же абсурд. Я пытался спасти его на Генезисе, а он пытался стянуть меня в пропасть с кипящей лавой. Крудж вторгся в пространство Федерации, уничтожил торговый корабль, занимался шпионажем, он уничтожил "Гриссом" со всеми, кто был на борту! Он убил Давида Маркуса… – голос Джима сорвался.
– Я знаю, – сказал Картрайт уже мягче. – Примите мои соболезнования. Мне очень жаль. Но Вы должны вернуться на Землю и рассказать, что произошло. Если Вы откажетесь, все будут считать, что Вам нечем ответить на обвинения Клингонской империи.
– Я не могу покинуть Вулкан. Не сейчас.
– Почему? И когда Вы сможете вернуться?
– Потому что жизнь Маккоя – и Спока – всё ещё в опасности. Я не могу покинуть Вулкан, пока не буду уверен, что с ними всё в порядке.
– Оставить их у вулканцев отнюдь не значит бросить их. О них заботятся врачи, обладающие лучшими медицинскими технологиями Федерации. Что ещё, по-Вашему, Вы можете для них сделать?
– Для Спока – не знаю. Но Маккой – он нуждается не только в медицинской технологии. Ему необходима поддержка. Ему необходим друг.
– У Леонарда Маккоя есть много друзей, – отвечал Картрайт. – Я уверен, среди них найдётся кто-нибудь, кто не находится под следствием и может побыть с ним.
– Я вернусь на Землю, как только смогу, – сказал Джим.
– Тогда я должен вручить Вам это. – Вынув из кармана пакет, Картрайт вручил его Джиму.
– Что это? – Пакет был из плотной бумаги, с массивной печатью Федерации. Бумажными документами Федерация пользовалась лишь в самых официальных случаях.
– Копия вызова в следственную комиссию.
Взломав печать, Джим наскоро пробежал документ глазами.
– И тем не менее я не прилечу.
– Это прямое нарушение приказа, адмирал Кирк. – Глаза Картрайта сузились, и тёмное лицо вспыхнуло от гнева.
– Да, – с не меньшим гневом отвечал Джим. – И во второй раз это легче.
– Я сделал для Вас всё, что мог, – сказал главнокомандующий Картрайт.
Мгновение он поколебался, давая Джиму последнюю возможность изменить своё решение. Джим не сказал ни слова. Картрайт вышел.
Джим тихонько выругался. Засунув сложенный приказ в карман, он вновь нетерпеливо зашагал из угла в угол. Ещё мгновение – и он рванёт эту проклятую портьеру…
Портьера колыхнулась, и показался Маккой. Выглядел он измученным и с трудом держался на ногах.
– Боунз?
– Всё… на сегодня.
– Они что, ещё не закончили?
Маккой пожал плечами.
– Что-нибудь не так?
– Вулканцы после мелдинга встают, как ни в чём не бывало, – сказал Маккой. – Я должен поступать так же, верно?
– Верно, – улыбнулся Джим.
Маккой потерял сознание.
Маккой спал. Джим сидел в ногах его кровати, потирая переносицу. Вулканцы сказали ему, что обморок Маккоя – всего лишь следствие сильного переутомления. К следующему сеансу доктор восстановит силы. Ни когда будет следующий сеанс, ни сколько сеансов потребуется, вулканцы сказать не могли.
Джим поднялся, бесшумно вышел из комнаты Маккоя и вернулся в свою комнату. Усевшись за коммуникационный терминал, он послал запрос и стал ждать ответа со смешанным чувством нетерпения и ужаса. Даже при технологии двадцать третьего века требовалось несколько минут, чтобы вызов с Вулкана достиг Земли.
Наконец, надпись на мониторе "пожалуйста, подождите" исчезла, сменившись заставкой компьютерного секретаря Кэрол Маркус.
– Доктор Маркус не может сейчас говорить с Вами, – сказал секретарь. – Пожалуйста, сообщите своё имя и местонахождение, чтобы она могла связаться с Вами.
Джим набрал в грудь воздуху.
– Это опять Джим Кирк.
Он пытался связаться с Кэрол Маркус с того самого дня, как они прибыли на Вулкан, и всякий раз безуспешно. Сейчас она, наверно, уже знает, что её сын Дэвид погиб. При мысли о том, что не ему пришлось сообщить её об этом, Джим испытывал смешанное чувство вины и облегчения. Но он должен был поговорить с ней.
– Мне необходимо срочно поговорить с Кэрол, – сказал он. – Пожалуйста, передайте ей, чтобы она как можно скорее связалась со мной.
– Она получит Ваше уведомление. – Заставка исчезла.
Джим потёр глаза. Он почти не знал молодого человека, и всё же смерть Дэвида больно резанула его – будто от его сердца оторвали кусочек и сожгли. Ему почти было бы легче…
Легче! подумал он. Нет, ничто не облегчит эту боль. Но если бы я знал его, у меня остались бы хотя бы воспоминания о сыне Кэрол. О моём сыне.
Кэрол Маркус сидела, скрестив ноги, на обзорной палубе рейсового звездолёта "Зенит" и смотрела в иллюминатор на изумрудно-зелёную планету.
– Доктор Маркус, – прозвучал из интеркома голос корабельного компьютера. – Доктор Маркус. Пожалуйста, приготовьтесь к транспортации на планету.
Кэрол нехотя встала.
Как хорошо было бы, подумала она, если бы я могла оставаться на борту, лететь от одной планеты к другой и никогда больше ни с кем не разговаривать, никогда больше не рисковать к кому-то привязываться; если бы только мне никогда больше не приходилась никому сообщать, что тот,кого они любили, умер…
Покинув обзорную палубу, она направилась в транспортаторную.
Кэрол Маркус считала себя обязанной поговорить с родными своих друзей и сотрудников по проекту "Генезис". Именно это привело её на планету, известную под именем Дельта, родную планету Зинаиды Читирих-Ра-Пайж и Джедды Аджин-далл – двоих математиков, её погибших друзей.
Контейнер с телом Зинаиды уже стоял на платформе транспортатора. Джедда был убит из фазера, поставленного на полную мощность, и от его тела ничего не осталось.
Кэрол шагнула на платформу. Она не знала, что скажет тем, кто ждёт её внизу. Она не знала, что сказать родителям Вэнса Мэдисона и близким других погибших. Она знала лишь, что должна сдерживать своё горе, чтобы им не было ещё тяжелее.
– Включайте, – сказала она.
Луч транспортатора перенёс её на поверхность Дельты. Она стояла в полосе света. Окно из цветного стекла бросало разноцветные блики на светло-серый пол.
Двое дельтан ожидали её, женщина и мужчина, Верай Два-Пайж и Кирим Дреии-далл. Партнёры – вот было слово на стандартном языке, которое наиболее точно характеризовало, кем приходятся они Зинаиде и Джедде. Между ними существовал профессиональный, экономический и сексуальный союз, который должен был продлиться десятилетия.
Они приблизились к ней. Как и все дельтане, они были неправдоподобно красивы. У Верай была кожа цвета красного дерева, светлые ресницы и такие же брови, словно два нежных мазка на картине в китайском стиле. В отличие от дельтанских женщин, чьи головы были совершенно лишены волос, у Кирима были длинные, светло-розовые волосы, ниспадавшие волнами почти до колен. Красная метка на лбу у каждого, означавшая траур, ничуть не умаляла их красоты.
Кэрол вспыхнула. Земляне никогда не могли сдержать свою реакцию на дельтан; тем не менее, собственный сексуальный импульс смутил её. Дельтане никогда не пользовались этим своим воздействием на землян, держась от них поодаль. Но теперь Верай и Кирим подошли к ней так близко, как никогда не подходили Зинаида и Джедда. Верай протянула ей руку. Кэрол отступила в замешательстве.
– Вы не говорили с Землёй, – сказала Верай.
– С тех пор, как улетела, нет.