Крупным планом он показал южный край вершины, которая была похожа на клочок разорванного поперек листа белой бумаги. Байсеза смотрела на потоки талой воды, которые лились с ее рваных краев, отчего внизу образовывалось гигантское озеро, сдерживаемое ледяной дамбой, и на штормовые циклоны, тянувшиеся, предположительно, в тех местах, где холодный воздух ледникового периода натыкался на ту самую вершину и спускался в более теплые места. К югу от массивов льда земля была целиком зелено-коричневого цвета: тундра - место, находившееся в плену у вечной мерзлоты и омываемое ветрами с вершины ледника. Сначала ее глаза безуспешно пытались обнаружить на снимке следы людей, но потом она вспомнила, что человек был последним дополнением в животном мире Америки.
- А что это с Аляской? - поинтересовался Абдикадир. - Ее форма мне кажется странной.
- Сейчас она является продолжением Берингии. Ну, знаете, это такой перешеек, который когда-то тянулся из Азии в Америку через Берингов пролив. По нему-то первые люди и прошли в Северную Америку. Но море поднялось и поглотило его…
Лектор продолжал, разражаясь все новыми и новыми фактами. Все рассматривали мелькающие снимки с беспокойством.
- А что с Европой? - спросил Редди с тревогой в голосе. - А Англия?
Кейси показал им Европу. Большая часть ее территории была покрыта густыми зелеными лесами. В более открытых южных районах Франции, Испании и Италии были поселения: всего лишь разбросанные далеко друг от друга деревни, которые могли построить, по мнению Байсезы, даже не люди, если вспомнить, что по Южной Европе долгое время скитались неандертальцы. Естественно, что они не заметили никаких следов того, что Англию вообще населяют люди. Территория острова к югу от вала Адриана превратилась в стену густого сплошного леса. К северу от нее сосновый лес уродовал огромный белый шрам, который "перешагивал" через Северо-Шотландское нагорье. Это был обломок вершины ледника, "похищенный" из эры оледенения.
- Она исчезла, - сказал Редди. Байсеза немного удивилась, заметив, что за толстыми стеклами очков у него на глаза выкатываются слезы. - Может быть, я так на это реагирую, потому что родился за границей. Но Родины больше нет, она исчезла, и с ней исчезло все. Вся та славная история со времен римлян и даже глубже испарилась, как утренняя роса.
Капитан Гроув положил ему на плечо свою покрытую шрамами и рубцами руку.
- Выше голову, боец. Если придется, мы выкорчуем этот проклятый лес и построим себе новую историю. Вот увидишь.
Редди кивнул, будучи не в состоянии ничего сказать.
Кейси наблюдал за этой короткой мелодрамой, широко открыв глаза и на какое-то время прекратив жевать жвачку. Затем он сказал:
- Ну, ближе к делу. На всей этой чертовой планете "Союз" обнаружил лишь три места, в которых имеются признаки технического развития. Одно из них - здесь. Второе… - тут он обратился к своей нарисованной на фюзеляже вертолета карте и ткнул пальцем в южную точку всем известного озера Мичиган.
- Чикаго! - воскликнул Джош.
- Точно, - сказал Кейси. - Но не спешите радоваться. Здесь мы видим плотное поселение городского типа: много дыма, возможно, из заводских труб, и даже что-то похожее на пароходы в водах озера. Но "Союзу" они не ответили.
- Они могут быть из любого времени до изобретения радио, - предположил Абдикадир. - Скажем, середина девятнадцатого века. Даже тогда население Чикаго было значительным.
- Ага, - громко согласился с ним Кейси, выводя изображения на экран. - Но у них сейчас свои проблемы. Их окружают ледники. Фермы за городом исчезли, да и торговля не идет, потому что торговать не с кем.
- А где же третий "развитый" регион? - осторожно спросила Байсеза.
Кейси показал изображение территории Среднего Востока.
- Здесь. Город, маленький, не такой как Чикаго. Мы полагаем, что очень древний. Но вот что интересно. Именно из него шел радиосигнал, единственный на планете, за исключением нашего, который поймал "Союз". Но сигнал не такой, как у нас. Он мощный и постоянный, просто сигнал линейно-частотной модуляции.
- Может, радиомаяк? - предположил Абдикадир.
- Возможно. Но не нашей разработки.
Байсеза стала внимательно разглядывать снимок из космоса. Город стоял посреди широко расползшегося зеленого пятна, по всей видимости, обширных полей, которые пересекали подозрительно прямые водные линии, похожие на сверкающие нити.
- Мне кажется, что это Ирак.
- Это Вавилон, - мягко поправил ее Сесиль де Морган.
- Вавилон снова живой! - воскликнул Редди.
- Да, - сказал Кейси, - только мы и этот радиомаяк в Вавилоне.
Все замолчали. Вавилон. Само название звучало для Байсезы экзотично, и ее голова наполнилась догадками о том, как столь странный маяк мог туда попасть.
Капитан Гроув воспользовался паузой. Этот маленький человек с пышными усами, которые в тот момент казались ощетинившимися, вышел вперед и громко хлопнул в ладоши.
- Что ж, благодарю вас, мистер Отик, - сказал он. - Теперь выслушайте мое мнение по поводу того, как нам быть дальше. Ввиду того, что теперь стало ясно, что помощи ждать неоткуда, я думаю, нам следует задуматься о собственном положении. Более того, нужно найти для себя занятие - поставить перед собой цель, иными словами, пора перестать бороться с тем, что натравливают на нас боги, и брать ситуацию под свой контроль.
- Ну да, ну да, - буркнул Редди.
- Готов выслушать ваши предложения.
- Мы должны отправиться в Чикаго, - отозвался Джош. - Там ведь так много людей, столько заводов, столько возможностей…
- Они не знают, что мы здесь, - сказал Кейси резко. - Наверное, они видели пролетавший над ними "Союз", но даже если и так, они все равно ничего не поняли.
- И мы никак не сможем туда добраться, - заметил капитан Гроув. - Едва ли мы в состоянии пересечь Атлантический океан… Разве что в будущем. Но сейчас о Чикаго придется забыть.
- Вавилон, - сказал Абдикадир. - Несомненно, вот наша цель. К тому же там находится тот радиомаяк: может быть, с ним нам удастся узнать больше о том, что с нами произошло.
Гроув кивнул.
- Кроме того, мне по нраву весь этот зеленый цвет, - добавил он. - Разве не был Вавилон центром земледелия в свое время? "Плодородный полумесяц" и все такое? Думаю, нам следует серьезно рассмотреть возможность нашей передислокации. Не думаю, что марш туда будет невыполним.
- Хотите заняться фермерством, капитан? - улыбнулся Абдикадир.
- Это едва ли было целью всей моей жизни, но так уж сложились обстоятельства.
- Но ведь там уже кто-то живет, - заметила Байсеза.
Лицо командующего крепостью вмиг стало твердым.
- Мы с этим разберемся, как только там окажемся, - ответил он ей.
В тот момент Байсеза увидела в его глазах ту стальную решимость, благодаря которой эти британцы смогли построить империю почти на всех континентах.
Каких-либо серьезных альтернатив предложению Абдикадира не последовало. Их целью стал Вавилон.
После того как решение было принято, все начали расходиться, разбившись на небольшие группы, чтобы что-то обсудить и спланировать. Байсезу поразило то новое чувство цели и направления, которое у нее появилось после собрания.
Джош, Редди и Абдикадир направились в крепость вместе с ней.
- А этот Гроув - неглупый парень, - сказал Абдикадир.
- Это ты о чем?
- Я про его рвение отправиться в Вавилон. Ведь дело не только в том, что там у нас появится возможность вспахивать и засевать поля. А в том, что там будут женщины.
- Которые не дадут его людям взбунтоваться. Ты это имеешь в виду?
- Подумать только, - беспокойно улыбнулся Джош, - пятьсот Адамов и пятьсот Ев…
- Ты прав, - сказал Редди. - Гроув - отличный командир. Он хорошо осведомлен о настроениях в казармах и в офицерской столовой.
Многие из солдат, которым довелось служить в Джамруде, когда произошло Слияние, были "трехлетками", как выразился Редди, солдатами, пришедшими служить на короткий срок.
- Не все они с удовольствием начищают пряги своих ремней. У некоторых и ремни-то болтаются. Они действительно неплохо держатся, но это не продлится долго, когда они узнают, насколько малы наши шансы вернуться домой в скором времени. Вавилон может оказаться прекрасным решением этой проблемы.
- Знаете, нам очень повезло, что мы вышли на "Союз" и получили так много данных. Но в то же время у нас без ответа остается еще куча вопросов. К примеру, временная рамка в два миллиона лет.
- Объясни, пожалуйста.
- Считается, что около двух миллионов лет назад появился гомо эректус - первый гоминид. Наряду с ним какое-то время существовали и другие виды наших предков, такие, как те австралопитеки у британцев в сетке, но затем…
- Ты полагаешь, что временная рамка как-то связана с нами?
- Конечно, это может быть простым совпадением. Но только почему не один миллион лет, не двадцать или двести миллионов? И кажется, что самые древние части этой планетарной мозаики относятся к тем временам, где мы самые древние, а самые молодые из них находятся в тех местах, которых мы достигли в последнюю очередь… Возможно, этот мир - краткое наглядное пособие по истории человечества, да и гоминидов тоже.
От этих слов Байсеза вздрогнула.
- Но ведь огромная часть этого мира пуста, - возразила она.
- История гомо сапиенс - всего лишь последняя глава в истории долгой и неторопливой эволюции гоминидов. Мы - просто пыль на поверхности истории, Байсеза. Возможно, именно это нам показывает состояние Мира. Простая хронологическая выборка.
Джош дернул Байсезу за рукав.
- Мне тут неожиданно пришла в голову одна мысль, - сказал он. - Возможно, вы и остальные этого пока не заметили… но вот с моей позиции, позиции человека девятнадцатого века, все выглядит немножко по-другому…
- Давай, выкладывай, Джош.
- Вы смотрите на этот мир и видите в нем кусочки своего прошлого. Но я, в свою очередь, вижу в нем чуть-чуть своего будущего. Вижу его в вас. Почему вы должны быть последними? Байсеза, почему здесь нет ничего из вашего собственного будущего?
Неожиданно Байсеза отчетливо поняла, что имеет в виду Джош. Она была потрясена тем, что сама этого не заметила. Ответить на этот вопрос она не могла.
- Капитан Гроув! Идите сюда, - послышался голос капрала Бэтсона, который стоял на другом конце плаца и махал руками.
Гроув поспешил к нему. Байсеза и остальные - следом.
Бэтсон был с небольшой группой солдат, состоявшей из капрала-британца и сипаев, которые держали двух мужчин. Солдаты связали им руки за спиной. Пойманные были коренастыми, ниже сипаев, но более мускулистыми. Оба были одеты в свободные рубашки, подпоясанные куском веревки, а на ногах у них были кожаные сандалии, крепившиеся к голени ремнями. Лица их были широкими, смуглыми и небрежно выбритыми, а волосы - кучерявыми и коротко подстриженными. На них была запекшаяся кровь, и их явно пугали винтовки сипаев. Когда один из солдат, ради забавы, поднял свое оружие, пленный закричал и упал на колени.
- Отставить, - приказал Гроув. Он смотрел на пленников, подбоченившись. - Вы что, не видите, что они до смерти напуганы?
Сипай покорно отошел. Редди радостно уставился на чужаков.
- Ну-ну, Митчелл, и кого это вы нам приволокли? Что это за пуштуны такие?
- Не могу знать, сэр, - ответил капрал. Его раскатистый акцент выдавал в нем уроженца деревень западной Англии. - Не думаю, что это пуштуны. Мы патрулировали на юго-западе… - Гроув отправил отряд Митчелла следить за "армией", которую там недавно обнаружили. Похоже, что чужаки были разведчиками, посланными к ним с той же задачей. - Вообще-то, их было трое на крепких маленьких лошадях, похожих на пони. У них были копья, которые они в нас швырнули прежде, чем броситься на нас с ножами - трое против дюжины! Нам пришлось убить лошадей, а потом и одного из них, чтобы они наконец сдались. Даже когда их кони пали, они все равно пытались заставить их подняться, словно не понимая, что тех пристрелили.
- Если бы вы никогда не видели винтовки, капитан, - сказал Редди Гроуву сухо, - то и вы были бы потрясены тем, что ваша лошадь ни с того ни с сего упала под вами.
- К чему вы клоните, сэр? - спросил капитан.
- Я говорю о том, что эти люди могли попасть сюда из другого времени, куда более далекого, чем любой из пуштунов.
Оба пленных слушали их разговор, раскрыв рот. Затем они, с широко открытыми от страха глазами, оживленно о чем-то залепетали, не в состоянии отвести глаза от винтовок сипаев.
- Похоже на греческий, - неуверенно сказал Редди.
- Греки? В Индии? - изумился Джош.
Байсеза поднесла телефон к пленникам и спросила:
- Телефон, можешь…
- Хоть я и разумная технология, но уж не настолько, - ответил ей телефон. - Кажется, это какой-то архаический диалект.
Из толпы вышел Сесиль де Морган, поправляя свой вымазанный в грязь утренний костюм, слегка о чем-то задумавшись.
- Глянь-ка, не зря родители выкинули столько денег на мое образование. Я еще помню кое-что из Еврипида… - он бегло заговорил с пленниками. Те залепетали ему еще быстрее. Де Морган поднял руки, явно давая понять, чтобы они не торопились, и снова заговорил.
Спустя несколько минут комиссионер повернулся к Гроуву:
- Господин капитан, думаю, я могу их понять, пусть и с некоторым трудом.
- Спросите у них, откуда они. И с какого времени, - приказал Гроув.
- Они не поняли бы вопроса, господин капитан, - сказал Редди. - А мы, вполне возможно, не поняли бы ответа.
Гроув кивнул. Байсезу не переставала восхищать его невозмутимость.
- В таком случае, спросите у них имя их командующего.
Де Моргану понадобилось несколько попыток, чтобы втолковать чужакам суть вопроса, а вот ответ их Байсеза смогла понять и без перевода.
- А-ле-ха-ндх! А-ле-ха-ндх!..
Абдикадир сделал шаг вперед. По его глазам было видно, что он тоже догадался.
- Он действительно сюда приходил. Разве это возможно? Возможно?
16. Приземление
Работа двигателя была короткой, словно толчок в спину. Но этого было достаточно, чтобы столкнуть их с орбиты.
Вот и все. Обратного пути не было. Решение было принято, и сколько бы Коле не оставалось жить - минуты или года - зависело не от него.
В полетах в космос возвращение в плотные слои атмосферы было вторым по степени опасности после запуска, потому что та огромная энергия, которая требовалась, чтобы вывести их на орбиту, теперь должна была рассеяться в трении о воздух. В космической истории его страны все аварии случались только во время обратного входа в атмосферу. Коля помнил имена всех тех несчастных, кто при этом погиб, как помнил и потерянный экипаж космического челнока "Коламбиа". Он не мог ничего сделать, только ждать. "Союз" был разработан таким образом, чтобы возвращаться из космоса без поддержки с земли и без вмешательства своего экипажа. Криволапов, которого готовили как летчика, в те минуты ужасно хотел быть не простым пассажиром, а иметь контроль над ситуацией - взяться за рычаг управления, сделать что-либо, чтобы вернуть корабль домой.
Он стал смотреть в иллюминатор. Непроходимые джунгли Южной Америки, закрываемые тучами, в последний раз проносились под носом "Союза". Глядя на них, Коля задавался вопросом, увидит ли кто-нибудь эту картину вновь и сколько пройдет времени, прежде чем люди забудут даже о существовании такого места, как этот далекий континент. Когда они пролетали над материками Америки в направлении Атлантического океана, он увидел ураган, который был похож на спираль кремового цвета и, словно гигантский паук, раскинул свои лапы над Мексиканским заливом. Ураганы меньших размеров закручивались над Карибскими островами, Флоридой, Техасом и Мексикой. Эти детеныши того чудовища в заливе сами обладали невероятной разрушительной силой и уже оставили глубокие шрамы на лесе, который покрывал Центральную Америку. Хуже того, окружаемый ими ураган-мать сам медленно полз на север, что означало, что от Хьюстона и Нового Орлеана мало что останется. Это был второй ураган с такой мощью, который они видели за последние несколько дней. Остатки первого все еще бродили по территории восточных США и западной Атлантики. Космонавты ничем не могли помочь тем, кто в тот момент находился в зоне опасности, не могли даже предупредить их.
Минута в минуту, как они и рассчитали, экипаж "Союза" ощутил серию ударов сверху и снизу. Корабль тряхнуло, и он стал казаться немного легче. Это сработали взрывные болты, после чего спускаемый модуль отделился от остальных двух секций космического корабля. Тот, кто в тот момент смотрел на небо, мог по ошибке принять сгорающие в атмосфере ракетные двигатели и находящееся на борту барахло за метеориты.
Следующие несколько минут космонавты провели в тишине, нарушаемой лишь гудением приборов и шипением устройства подачи воздуха. Но тихие звуки, издаваемые различной аппаратурой, были почти приятными и напомнили Коле о его домашней мастерской. Он понимал, что скоро ему будет недоставать этой обстановки.
Теперь они летели в небе, и стало ощущаться сопротивление сгущающегося воздуха. Коля посмотрел на прибор, показывающий величину ускорения силы тяжести: 0,1g, 0,2g. Скоро он это почувствовал. Его вдавило в сиденье, и пришлось затянуть ослабевшие ремни. Верхние слои атмосферы были неспокойны, и спускаемый модуль трясло, как авиалайнер, попавший в зону турбулентности. В тот момент Коля, наверное, впервые за все время своих полетов в космос осознал, насколько маленькой и хрупкой была капсула, в которой он падал на землю.
В иллюминаторе теперь была только темнота космоса. Но в эту темноту стал проникать насыщенный цвет: сначала коричневый, как старая, засохшая кровь, он быстро становился светлее, проходя спектр красного, оранжевого, желтого. Воздух сгущался, и торможение становилось переносить все труднее. На приборах ускорение уже было равно единице, затем быстро поднялось к двум, трем, четырем. Свет за иллюминатором, который являлся результатом сгорания атомов газов воздуха, трущихся о корпус капсулы, к тому времени стал белым, и появилось перламутровое зарево, падающее бледными, красивыми потоками на их удерживаемые ремнями колени. Коле казалось, что они находятся внутри флуоресцентной лампы. Но затем стало темно: наружная часть капсулы выгорела в наполненном ионами воздухе, и ангельский свет исчез.
Их страдания продолжались. Капсулу трясло, их кидало из стороны в сторону, и они ударялись друг о друга, несмотря на ремни безопасности. Это было хуже, чем во время запуска, и, проведя три месяца в космосе, организм Коли с трудом справлялся с огромными нагрузками. Космонавту было тяжело дышать, и он знал, что, если бы что-то пошло не так, он не смог бы пошевелить и пальцем, как бы от него этого ни требовалось.
Наконец тряска прекратилась. Его напугал еще один резкий удар. От них отделился щит, унося с собой частички копоти, и они увидели над собой клочок удивительно чистого, голубого неба. Но это было не небо Земли, а небо нового мира, небо Мира.