- Все равно, дружище, время жалко. От берега моря еще до столицы как-то добраться надо, семьсот верст - не шутка, недели две туда пешком топать будем. Да если и карету нанять, все равно три - четыре дня, не меньше. Подумайте, а тут весь вопрос решится в течение пары дней. Я телепортируюсь в Даймондтаун нахожу там надежного человека, который сможет отправиться с вами в тот мир, где много оружия и ядрёная эта, боеголовка. Мы достанем ковер-самолет и прилетим с ним сюда самое позднее послезавтра к вечеру, и всё, и вы тут же окажетесь в ТОМ мире. Найдете там надежного человека и вернетесь с первой партией оружия. Но, впрочем, если настаиваете, могу оставить вас тут, как ты, дружище, выразился, гнить. Хе-хе.
- А что, здесь и вправду ковры-самолеты есть? - удивился Петрович.
- Есть, есть, - заверил бывший правитель.
- И летают?
- А вот сам увидишь.
- Боязно как-то, - нерешительно промямлил Фрол.
- Что ж, ребята, думайте. Август почти на исходе. Пока мы этот плот при помощи одного топорика соорудим, начнутся сезонные шторма, плыть будет небезопасно.
- А втроем телепортироваться никак нельзя? - с надеждой спросил Петрович.
- Дык если бы… В том-то и дело, что в другой мир, пока врата открыты, можно хоть роту солдат, хоть корабль отправить. А в пределах одного мира переместиться может только кто-то один.
- Понятно. Ну, так что, Фрол, поверим его магейшеству, а?
- Ладно, поверим. Под твою ответственность, доверчивый ты наш. - Ну, что же, под мою, так под мою. Давай-ка сюда эту бляху. На, господин Бэдбэар, я тебе ее дарю.
Бэдбэар прошептал заклинание и моментально растворился в воздухе.
- Чудеса-а… - только и смог вымолвить Петрович.
Ночь они крепко проспали. Утром поохотились на уток, пособирали грибы, поели, каждый рассказал про свою жизнь, день кое-как скоротали. К концу следующего дня, когда солнце склонилось к закату, стало тревожно, в воздухе повисло напряженное молчание.
- Обманул басурманин, - наконец в сердцах произнес Фрол. - Зря ему бляху подарили. Теперь нам из энтого мира ни в жисть назад не вернуться. Надо строить плот, да рвать когти на континент, устраиваться жить тута. Значит судьба такая. Ну ничего, у тебя есть золото, у меня алмазы, а жизнь прожить и здесь можно. Тем более, что там у вас уж XXI век, я, наверно, и не смогу к вашей жизни привыкнуть. Все родные мои давно уж померли, какие-то боеголовки, да еще ядрёные, автоматы, тьфу!
- Брось ныть, глянь-ка лучше, что это?
В небе совершенно беззвучно по направлению к острову двигался ковер-самолет.
Глава 3
Первое июля
Выйдя с перрона на привокзальную площадь, мы издалека увидели долговязую фигуру парня, держащего над головой листок бумаги, на котором крупным шрифтом было напечатано "В СКАЗКУ". Когда мы с Катей подошли ближе, оказалось, что это вовсе и не парень, а мужик. На вид ему лет где-то под сорок, а молодила его подтянутая спортивная фигура и очень редкая растительность на лице. Зато голову украшала копна длинных волос цвета спелой соломы без намека на седину.
Около мужика уже тусовалось пять человек разного возраста и обоего пола с дорожными сумками и баулами. Они дружно изучающе-оценивающим взглядом посмотрели на нас.
- Добрый день! - поздоровались мы.
- Герман, - мужик отвесил поклон Кате и протянул мне руку.
Остальные собравшиеся тоже приветствовали нас, кивнув головами. - Ну и чудненько, - сказал Герман, когда мы представились. - Ждем еще одного. Давайте так, - он посмотрел на часы, - пятнадцать минут. Если не подойдет - то едем.
А если подойдет, не поедем? - захотелось мне спросить, но все-таки я решил остроты приберечь на потом.
Мы с Катей тоже принялись изучать наших попутчиков. Молодой мужчина со скучающей маской на лице. На вид ему немногим больше тридцати, на слегка рыхловатой фигуре сидел довольно дорогой прикид: вроде и ничего особенного - футболка, джинсы, кроссовки - но все явно не с китайского рынка. Эту самую его фигуру можно еще назвать "спортивной в прошлом", то есть к ней несколько лет назад потеряли интерес, и она поползла вширь. Видимо, обладатель фигуры владел небольшим бизнесом, который года два как пошел в гору, поэтому то, что раньше требовалось завоевывать внешностью, теперь можно с легкостью завоевать кошельком.
Возле бизнесмена стояла гламурная дама неопределенного возраста - ей можно было бы дать от двадцати пяти до сорока - в огромных темных очках, в вышитой золотом черной блузке и в бежевых брюках. На ней находилось не меньше полкило золота в виде перстней, сережек, браслетов, часов, кулонов и всяких цепочек, причем на одной из них висел католический крестик, а на другой - православный. Интересно, они муж и жена? Скорее всего - нет, а если да, то либо находятся в глубокой ссоре, либо делают вид, что незнакомы. Впрочем, вскоре выяснилось, что они и на самом деле незнакомы.
Следующего члена нашего коллектива я окрестил Колобок. Кругленький, примерно лет сорока с небольшим мужичок, одетый в простые льняные брючки, сандалеты и рубашку с короткими рукавами. Он, казалось, сошел к нам с кинолент середины прошлого века. Этакий бухгалтер на отдыхе. Не хватало только носового платка с завязанными в узлы уголками, вместо тюбетейки прикрывающего лысоватую голову.
Чуть поодаль стояли две молодые девицы с оголенными животами - чтобы продемонстрировать пупковый пирсинг - в джинсовых "мимо" юбочках, которые в приличном обществе обычно называют широкими поясами. Они слушали один плеер, вставив в ухо по наушнику, и синхронно делали челюстями жевательные движения, видимо набив рты резинкой.
Девиц украдкой рассматривал бизнесмен. При этом он старательно делал вид, что любуется пожарной каланчей на другой стороне вокзальной площади. Колобок тоже искоса поглядывал на колечки в пупках девчонок.
Катька ткнула меня кулаком под ребро и, взяв за редкую бороденку, которую я второй месяц пытался отрастить по ее же наставлению, навела мой взор на пожарную каланчу.
- Нечего пялиться! - прошипела она мне в ухо.
- Да я и не пялюсь вовсе, - тоже шепотом ответил я. - Очень надо, можно подумать мне не на кого больше пялиться!
Я обнял Катьку за плечи.
- А то я не вижу!
- Клянусь бородой! Смотри лучше, какой трамвай интересный!
- Ты мне зубы не заговаривай. Ой! Да.
По площади двигалась раритетная модель, наверно копия той "Аннушки", которая когда-то в Москве переехала Берлиоза. Все повернули головы к транспортному средству прошлого и не заметили, как, пыхтя и отдуваясь, к нашей группе присоединился последний ее участник. Им оказался худощавый высокий очкарик лет двадцати пяти с растрепанной шевелюрой курчавых волос, в мятой футболке и рваных джинсах, но разодранных вовсе не о гвоздь или колючую проволоку - такие продаются прямо в фирменных магазинах и совсем не "сэконд хэнд". На плече у него висела огромная бесформенная сумка.
- Прошу меня простить, - тяжело дыша, выпалил парень. - Жесть, ваще, я, кажется, перепутал выход с перрона.
Удивительно, что он умудрился не перепутать город. Это типичный представитель такой породы людей, этаких гениев, которые за шесть секунд, без единой ошибки, способны нащелкать клавишами сложнейший скрипт какой-нибудь программы, но при этом вместо взбитых сливок съесть на завтрак пену для бритья и не заметить разницы.
Герман повел нас на автостоянку и остановился возле синей пассажирской "Газели", вроде маршрутки, но девятиместной, с салоном "люкс". Гламурная дама сразу скривила рот, буркнув что-то типа "советский автопром" и "безобразие". Ну конечно, ее должны были встречать на "Роллс-ройсе". Наш провожатый пискнул сигнализацией и сел за руль. Рядом с ним на переднее сиденье забрался бизнесмен. Девчонки со своим плеером забились в уголок сзади, в другом уголке устроился очкарик, тут же достал из сумки ноутбук и застучал по клавишам. Между ними втиснулся Колобок, он вытащил из кармана сложенную в несколько раз газету и принялся решать кроссворд. Мы с Катькой заняли двухместное сиденье, гламурной даме, которая все еще продолжала что-то ворчать, досталось отдельное кресло.
Протолкавшись через городские пробки, машина выбралась на загородное шоссе. Отложив кроссворд, Колобок пытался нарушить молчание, царившее в салоне, каким-нибудь светским разговором на злободневные общественно-политические темы. Не встретив поддержки, он стал читать вслух занимательные заметки из газеты.
- Вот, слушайте: "Очередное открытие совершил доктор медицины профессор Рвачкин. Он открыл новый филиал своего коммерческого медицинского центра в самом центре города". Ха-ха! Прикольно, да? А вот еще: "Удивительную находку сделал археолог Кузькин. В недрах… ящика письменного стола он обнаружил двадцать долларов, заначенные еще в прошлом году". Ха-ха-ха! Рекламное объявление: "ПРОДАЕТСЯ ЗЕМЛЯ! Каждому сотому покупателю Луна в подарок!"
Но публика юмор не воспринимала. Мы с Катькой для приличия поулыбались и хмыкнули. Гламурная дама сердито смотрела в окно, девчонки слушали плеер, очкарик стучал по клавишам, бизнесмен комментировал действия других участников дорожного движения, обзывая козлами водителей нагло подрезающих нас иномарок. Хотя я уверен, что сам он за рулем ведет себя точно так же по-козлиному.
Через некоторое время Герман свернул на проселок, а потом и вовсе в лес на разбитую колею грунтовой дороги. Кузов "Газели" раскачивался на ухабах как карета ее королевского величества Изабеллы Кастильской.
- Это возмутительно! - не выдержали нервы у гламурной дамы. - Безобразие! Шеф, мы скоро приедем? Меня укачивает!
- Потерпите немного, - ответил Герман, - осталась проехать еще пару километров. Если вам плохо, можете выйти и прогуляться пешочком. Прямо по дороге, здесь не заблудитесь.
- Ну уж нет! Это безобразие, и за что я только деньги платила! Минут через пять дорога уперлась в высокий частокол из бревен, в котором имелись тесовые ворота, украшенные по бокам деревянными фигурами воинов в шлемах и с копьями. Перетяжка, закрепленная между копьями, гласила, что это турбаза "Алтайские зори". Не выключая мотора, Герман выскочил и распахнул ворота, потом загнал машину внутрь и произнес:
- Приехали!
Мы выгрузились на широкий просторный двор, на котором имелось множество различных сооружений: волейбольно-баскетбольная площадка, грибок с детской песочницей, открытая беседка с доминошным столом, какой-то помост типа трибуны с флагштоком и несколько строений различного назначения. Одно из них с двумя дверцами и маленькими окошками сердечком не вызывало сомнений в своем назначении. Наверняка тот факт, что удобства в данной обители во дворе, повергнет в шок нашу гламурную спутницу.
Главное строение, бревенчатое, ничем не обшитое и почерневшее от времени, имело два крыла и два этажа - такими еще в тридцатые годы прошлого века строили жилые дома. В окне первого этажа приоткрылась и быстро задернулась занавеска. Через минуту на крыльце показалась долговязая тощая девица в синем платье и белом кружевном переднике. Круглыми очками в металлической оправе и собранными в тугой пучок волосами она напоминала строгую школьную учительницу. Сходству еще способствовал и тот факт, что в профиль, из-за длинного утиного носа, она была похожа на единицу.
- Сейчас Лера покажет вам комнаты, - сказал Герман. - Располагайтесь. В четырнадцать ноль-ноль - обед. Потом у вас свободное время, к вашим услугам бильярд, карты, домино, шашки-шахматы, футбол-волейбол, кому что нравится. В холле есть телевизор с большим экраном, DVD-плеер, там же - библиотека. Короче, развлекайтесь. В восемь - ужин. Но попрошу всех собраться в половине восьмого, я проведу инструктаж по поводу завтрашнего дня.
- Позвольте, - возмутилась гламурная наша спутница. - И это всё? Это безобразие! А где обещанная изба на куриных ногах? Ковры-скороходы, сапоги-самолеты? Гусли, эти… самоцветы, то есть самоплясы?
- Не волнуйтесь, все это будет. Завтра. В сказку мы отправляемся завтра. Нас ожидает ответственный этап перемещения, обо всем вы узнаете на инструктаже. Здесь у нас перевалочная база, только на одну ночь. Так что, располагайтесь, всем приятного отдыха.
- Одноместных комнат у нас немного, - пояснила Лера, ведя нас по лестнице на второй этаж.
- Это безобразие! - тут же подала голос гламурная дама. - Вы что, хотите поселить меня с кем-нибудь еще?!
- Нас можно поселить вместе, - прощебетали девицы.
- Нас тоже, - сказала Катька за нас обоих.
К спартанским условиям нам не привыкать, я уже настроился на гамакообразную, с продавленной сеткой, полутораспальную железную кровать, сырое белье неопределенного цвета и одинокую лампочку без абажура. Каково же было мое изумление, когда "строгая учительница" распахнула перед нами дверь комнаты, и мы увидели два туалетных столика с зеркалами, два уютных кресла, журнальный столик, красивую люстру, телефонный аппарат, холодильник, небольшой телевизор и неописуемых размеров, почти в полкомнаты, супружеское ложе под балдахином. Мои предположения по поводу удобств во дворе тоже не оправдались - в номере имелся санузел с душевой кабинкой и унитазом. Жаль, что все это на одну ночь, будет ли такая сказка в завтрашней сказке, еще неизвестно. Но, как я уже говорил, для нас с Катькой удобства на втором плане. Главное - впечатления.
Правда, этого нельзя сказать об одной из наших спутниц - из-за стены уже доносились ее гневные нечленораздельные возгласы, среди которых явно различалось только "безобразие!", а "строгая учительница", по всей видимости, в одночасье превратилась в нерадивую ученицу.
Душ после дороги оказался очень кстати. Покончив с водными процедурами, мы спустились вниз, где в холле уже собралась практически вся наша компания. Девицы с оголенными пупками сидели в одном кресле - обе были достаточно худосочны и узкобедры, поэтому без труда помещались в нем - и, совершая синхронные жевательные движения, были прикованы взорами к огромной плазменной панели, где шел какой-то ужастик. В их ушах по-прежнему торчало по наушнику от плеера, чем они напоминали не то сиамских близнецов, не то графинь Вишен из сказки "Чиполлино". Интересно, спят они тоже в этих наушниках? Тычок под ребро Катькиного кулака - сигнал, чтоб я не пялился - прервал мои размышления.
Бизнесмен с программистом резались на бильярде, Колобок просматривал книги из библиотеки, томов там было достаточно много и, как я успел заметить, на любой вкус - от любовных романов до философских трактатов и энциклопедий. Мы с Катькой присели на диван. Она мимоходом уже успела выудить со стеллажа какую-то книгу и погрузилась в чтение. Я заскучал, смотреть телевизор было неинтересно, ужастики меня совершенно не пугают, чего нельзя было сказать о девицах - при появлении на экране очередного монстра они хватали друг дружку за руки, их лица вытягивались, а глаза округлялись и наполнялись ужасом.
- Так! - строго шепнула мне на ухо Катька. - Если не прекратишь пялиться, мы немедленно едем домой!
- Да не пялюсь я вовсе.
- А то я не вижу!
Она могла одновременно читать книгу, смотреть телевизор, разговаривать с кем-нибудь и наблюдать за мной. К счастью, наша семейная сцена была прервана. Из динамика местной радиотрансляции донесся голос "строгой учительницы", приглашавший нас к обеду. Я взял пульт и выключил дивидишник. Девицы промычали что-то типа "ы-ы-ы". Колобок с шумом захлопнул пыльный фолиант. Бизнесмен с программистом нехотя прервали игру, и всей гурьбой мы двинулись в столовую. Там нас уже ждал Герман, он жестом пригласил рассаживаться за стол. Последней на трапезу явилась гламурная дама.
Обеденный стол был уставлен приборами в древнерусском стиле - деревянные ложки под Хохлому, деревянные плошки, по форме напоминающие ендовы, посреди стола возвышалась огромная братина, заменяющая супницу, из которой шел аппетитнейший аромат борща. Появилась Лера, уже не в виде строгой учительницы, а в стиле русской красавицы - в цветастом сарафане и кокошнике, с заплетенной косой. Она взяла черпак и принялась разливать борщ.
- Позвольте, позвольте, - возмутилась гламурная особа. - А где меню? Это безобразие! Может, я не хочу этого есть, может, закажу чего-нибудь другого!
- У нас не ресторан, мадам, - пояснил Герман. - Кухня для всех одна. Если не нравится, не ешьте.
- А буфет у вас есть?
- Буфета нет, но могу предложить сухой паек: консервы, концентраты…
- Это безобразие! Надо пожаловаться вашему руководству. И не называйте меня "мадам"! Я прошу обращаться ко мне "госпожа Шнайдер".
Однако сказано было чересчур высокопарно. Девицы прыснули. Впервые на их лицах появилось подобие улыбки. Колобок чуть не подавился куском хлеба. Хотя лично я ничего тут смешного не видел. Ну Шнайдер, так Шнайдер, фамилие такой.
- Хорошо, госпожа Шнайдер, - невозмутимо произнес Герман. - Кстати, там, на вокзале, не все представились, а познакомиться надо бы. Давайте еще раз по очереди. Я - Герман, ваш инструктор и директор этой турфирмы. Вы?
Он повернулся к сидевшему слева от него Колобку.
- Колобков Игорь Геннадиевич…
Блин! В самую точку попал!
…инженер-технолог "Жэ Бэ Спецстройсервис".
Следующей была Катька.
- Екатерина Горячева, микробиолог.
Потом я.
- Иван Горячев, наймит компрадорской буржуазии.
- Чего-чего? - раздалось недоумение.
- Менеджер российско-американской компании "Хьюго".
- Так бы сразу и говорил, - заметил вальяжно откинувшийся на спинку стула бизнесмен.
Следующим представился тощий очкарик.
- Макс Мокус, программист, фрилансер.
- Фри чего, простите? - попросил уточнить Колобков.
- Типа сам по себе, нахожу заказчиков в свободном полете.
- Безработный, значит.
- Почему это? Работы - ваще завал. Жесть, от клиентов отбиваться не успеваю.
Слева от Мокуса сидели девицы.
- Вика.
- Ника. Мы студентки.
- Я уже представлялась, - раздраженно произнесла сидевшая рядом с девицами гламурная дама.
- Да, госпожа Шнайдер, конечно, - сказал Герман. - Мы и не просим повторять. Род занятий тоже можете не называть, если не хотите.
- Отчего ж, назову. Меня обеспечивает муж.
- Понятно.
"Это безобразие!" - чуть не вырвалось у меня.
Последним представился бизнесмен.
- Михайлин Константин, владелец сети фитнес-клубов.
В дальнейшем обед проходил практически в молчании. На второе подали тушеное мясо с овощами в глиняных горшочках, а потом - ну куда же без него - компот. Отобедав, все вернулись к прерванным занятиям. Мокус с Константином к своему бильярду, девицы - досматривать ужастик, Колобков продолжал рыться в книжных шкафах, госпожа Шнайдер уединилась в своей комнате. Я пытался предложить какое-нибудь более веселое развлечение, типа поиграть в волейбол, но не нашел поддержки.
Мы с Катькой бесцельно стали слоняться по двору. Пара щенят возилась на травке, поодаль бродило несколько кур. Огромный рыжий кот возлежал на сооружении типа трибуны и грелся на солнышке. Лениво приоткрыв один глаз, он наблюдал за наглыми воробьями, выклевывавшими что-то прямо возле его носа из щелей между досками. Герман возился с "Газелью" - менял тормозные колодки. Увидев нас, он оторвался от своего занятия.
- Скучаете?
- Скажите, - спросил я, - а правилами распорядка не запрещается покидать территорию базы? Типа там по грибки - по ягодки?