- "Окснард" совсем недавно побывал в этом районе, вблизи одиннадцать ноль семь, и они услышали подобную же передачу. Похоже, там что-то есть. Но все еще нельзя утверждать с уверенностью, что это не упомянутые мной естественные явления. Так что мне хотелось бы, чтобы вы отнеслись к этому сдержанно. Хорошо? Просто наберемся терпения.
Это было все равно что приказать собаке не обращать внимания на непомеченный участок Нью-Йорка.
* * *
Багаж был доставлен на микроавтомобиле. Десять минут спустя Хокельман и его группа один за другим спустились в посадочный туннель, прошли через воздушный шлюз и оказались в главном пассажирском переходе. Хатч уже ожидала их.
Она провела их в кают-компанию, которая к тому же служила главной столовой.
Не торопясь, они прошли по помещениям корабля, не забыв и про спортивный зал, голографический отсек и лабораторию, которую Джордж заранее разрекламировал как центр управления всей экспедицией. Хатч показала им кресла и ограничители подвижности, расположенные в разных местах корабля, продемонстрировала, как ими пользоваться, и объяснила, почему так важно пристегиваться ремнями во время маневров или межпространственных "прыжков".
- Они действительно нужны? - поинтересовался Джордж. - Я никогда не имел дела с большими ускорениями.
- Мы будем в защитной окружающей среде, - пояснила Хатч. - Это та же система, что создает искусственную гравитацию для компенсации воздействий ускорения. Но не всех и не полностью. Те, кто не пристегнется, могут пострадать.
- О-о, кто бы мог подумать.
Хатч провела всех к мостику и объявила, что они будут тут желанными гостями в любое время, когда вздумают забежать и поздороваться, а если ее не окажется на месте, то Билл с радостью побеседует с ними о чем угодно. В этот момент, согласно расписанию, Билл поздоровался с гостями.
Затем Хатч каждому показала отведенную ему каюту.
- Обычно, - проговорила она, - приходится довольно аккуратно расходовать, например, воду, стараясь назначать разное время для душа и тому подобного. Но поскольку в этом полете нас мало, то это не станет проблемой. - Закончив знакомство с кораблем, она поинтересовалась, есть ли у кого вопросы.
- Один, - сказала Аликс. Она как будто бы слегка стеснялась. - Не сомневаюсь, вы в отличной физической форме, но что если…
- …со мной что-то случится?
- Да. Я не считаю, что обязательно что-то произойдет, но просто на всякий случай… как тогда мы вернулись бы назад?
- Билл вполне способен доставить вас домой, - ответила Хатч. - От вас требуется только сообщить ему, что я отошла в лучший мир, и попросить его вернуть вас обратно. - Она улыбнулась и огляделась. - Что-нибудь еще? Если нет, полагаю, пора занять места и стартовать.
6
Любое ожидание - отчасти страдание.
Бенджамин Уинкомб. Мораль и религиозные афоризмы. 1753
Удивительно, но это оказалась самая спокойная и ненавязчивая группа из всех, что Хатч доводилось перевозить. Джордж большую часть времени проводил в кают-компании, сосредоточенно изучая секретные финансовые отчеты.
- Отслеживаю тенденции, - пояснил он Хатч, быстро оживляясь и радуясь возможности поболтать на знакомую тему. - Вот здесь-то и крутятся деньги.
Аликс намечала планы для новой постановки под рабочим названием "Сбрасывай одежду и беги", премьера которой, по ее словам, была намечена на следующую осень. Насколько она была серьезна, Хатч вряд ли могла определить. Аликс и Хатч по очереди становились четвертой участницей игры в бридж - с Германом, Питом и Биллом.
Время от времени они развлекались. Билл включал музыку, и они пели хором, как в программе "Пойте с нами", хотя Хатч чувствовала некую несоразмерность, сравнивая свой голос с красивым контральто Аликс.
- У тебя хороший голос, Хатч, - уверяла Аликс. - Ты наверняка могла бы профессионально петь, если бы захотела.
Хатч на это не купилась.
- Нет, я серьезно. Тебе нужно только чуть-чуть практики. И, разумеется, избавиться от самоограничений.
- Каких?
Легкая задержка дыхания.
- О, дорогая, у тебя их целый воз.
Во время полета Аликс и Герман придерживались строгой программы тренировок. Хатч, которая всегда была очень аккуратна относительно посещения спортивного зала, в этом оказалась куда более небрежной.
Еще они смотрели кино. У них были разные вкусы, но фильмы крутили каждый вечер, и все набивались в голографический отсек, чтобы посмотреть на ночь триллер, кинороман или что-нибудь еще. Они по очереди разыгрывали главные и эпизодические роли. Герману доставляло удовольствие быть Элом Трентом, прославленным детективом Джейсона Кордмана; Джордж в один из памятных вечеров явился Юлием Цезарем; а Хатч, приняв вызов, позволила себе изобразить укрытого за маской супергероя двадцать первого века Венгада . Даже Аликс ввязалась в эту затею и подбавила веселья, одевшись Клеопатрой, под стать Цезарю Джорджа, а позже - Далилой в пару Самсону Германа. (Оба не годились для этих ролей. Герман потому, что просто не был способен продемонстрировать достаточную силу и никто не верил, что он мог бы быть убедительным, удерживая падающий на него храм, а Аликс потому, что не могла утопить в драматизме собственный - неплохой - юмор.)
Герман, разумеется, по-прежнему был увлечен Аликс. Он пытался скрыть это, но, когда она появлялась в отсеке, его голос всякий раз поднимался на пару октаву. Одна из трудностей тесного проживания в условиях межзвездного перелета состояла в том, что ничего нельзя было скрыть. Люди находятся слишком близко, и их чувства становятся чересчур явными.
Хатч много читала. И еще она все больше времени проводила с Джорджем. У него были собраны всевозможные документальные доказательства, подтверждающие убеждение, что на протяжении земной истории имел место целый ряд вторжений инопланетян. Он показал снимки резных изображений, копии ссылок из древних книг и предъявил наблюдения, которые трудно было ставить под сомнение. Однако сложившееся за долгую жизнь мнение побороть очень трудно. И предположение, что на земле бывали гости (пусть Хатч и знала по меньшей мере о двух расах, достигших в древние времена способности совершать межзвездные полеты), все еще казалось нелепым. Но она слушала, заразившись энтузиазмом Джорджа.
Фактически все они искренне верили в возможность контакта, и даже Хатч с Питом стали переживать за своих спутников и поддерживать в них надежду, что экспедиция окажется успешной.
"Мемфис" был в пути почти шесть недель, когда ему пришлось завернуть на "Аутпост", чтобы забрать двух последних пассажиров.
Ник Карментайн начал заниматься исследованиями НЛО как заядлый любитель таинственных историй и сказок. Он был без ума от взбесившихся мумий, вампиров, демонов и похожих на призраков существ, вторгавшихся в дома (про которые тогда уже нельзя было сказать "пустые"), чьи бесплотные голоса разносил ночной ветер. Он начал с По и Лавкрафта и перечитал все, вплоть до Мессингаля и Ди Лилло. И жестоко разочаровался в темном свете луны, неупокоившихся мертвецах и ужасающих тайнах чердака. Но это была его жизнь, и хотя с годами его интересы вышли далеко за рамки этого жанра, он по сути так и не простился с ним. Хотя пытался. В сочетании с профессией директора похоронного бюро это была опасная страсть. Получи его кровожадные вкусы огласку, клиенты разбежались бы. Вот почему Ник и переключился на НЛО: это тоже позволяло реализовать здоровое чувство загадочного, но не было чревато гибелью его профессиональной репутации.
Со временем, охота за ночными визитерами из других миров вытеснила вампиров, и в конечном счете он вступил в Общество контактеров.
Его отец, владелец похоронного бюро, хорошо поставил дело и, рано уйдя на покой, оставил дело Нику. Тот в душе был предпринимателем, и очень скоро "Похоронное бюро Санрайз" в центре Хартфорда превратилось в "Санрайз энтерпрайз, инкорпорейтид". Сеть его отделений, продолжая выполнять обычную работу, начала специализироваться на похоронах по заказу. Если клиент хотел вывести свой прах на орбиту, или развеять где-нибудь на уединенном поле, или опустить на дно далекой лагуны где-нибудь в Микронезии, именно корпорация "Санрайз" бралась за это. Они организовывали транспортировку собравшихся на церемонию, обеспечивали им отдых, адвокатов, помощь. Договаривались о присутствии духовенства или, когда уходили (никогда не говорилось "умирали") атеисты, рекомендовали соответствующие особые церемонии.
Единственная дочь Ника, Лира, полностью разделяла его склонность к экзотике, хотя скептически относилась к увлечению посланцами других цивилизаций. Тем не менее она снискала доброе расположение отца, став специалистом по внеземной археологии.
Ник не бывал за пределами Земли, вернее, за пределами земной орбиты, пока Лиру не направили на Пиннакл, где она занималась раскопками древних, миллионолетних развалин тамошней древней цивилизации. Повинуясь внутреннему капризу, Ник потратил кругленькую сумму на то, чтобы навестить ее. Они вместе бродили среди устремленных ввысь колонн и обрушенных крыш древних городов, и Лира повела отца взглянуть на несколько воссозданных общественных зданий. (Нам пришлось проделать часть работы вслепую, папочка .) Это были прекрасно выполненные строения, в художественном отношении не уступавшие Храму Афины ни на йоту.
Эти стены видели настоящие религиозные обряды инопланетян, и у Ника появилась особенная точка зрения на то, как это должно было происходить на Пиннакле, когда у костров в стойбищах появились первые люди.
Он провел там целый месяц. Лира показала ему керамику, возраст которой, как было установлено, составлял восемьсот тысяч стандартных лет.
- Покрой ее глазурью, - пояснила дочь, - и она будет вечной.
Он знакомился с достижениями реконструкции и восстановления, обширного, захватывавшего большие пространства, хотя у археологов в руках было всего несколько образцов. А еще были древние дороги и порты, сейчас невидимые, но легко прослеживаемые с помощью специального оборудования.
- Вот здесь, - сказала Лира, пока они стояли в центре абсолютно плоской пустыни, которая простиралась во всех направлениях до самого горизонта, - здесь был перекресток дорог, связывавших две могучие империи Команика Третьего.
Нашли еще и постоялый двор для странников, и реку, и, возможно, дорогу к пристани.
- А как они назывались? - спросил Ник. - Эти империи?
Она не знала. Никто не знал.
Всего несколько часов назад пришло сообщение от Хокельмана: "ЕСТЬ ОТЛИЧНЫЙ ШАНС. ЭТО МОЖЕТ БЫТЬ ТО САМОЕ. ВСТРЕЧАЕМСЯ НА СТАНЦИИ АУТПОСТ".
Разумеется. Найдете меня у Ларри .
"Аутпост", центр обслуживания и снабжения, находился практически на краю исследованной человечеством части космоса. Он располагался сразу позади колец, на Селиваровой Глотке, удаленной на миллиард километров от бело-голубой звезды класса B. Хатч не знала, чего ожидать от пассажира-гробовщика - вероятно, это субъект хмурый и нудный. Ник был среднего роста, гибкий, с темными волосами, ласковыми серыми глазами и простодушной улыбкой. Совсем не тот человек, какого она представляла по опыту посещений похоронных бюро, когда приходилось успокаивать родственников и друзей. Джордж поспешил сойти с корабля и крепко обнять Ника, когда тот появился у основания трапа. Он привел его за собой на корабль, как давно потерянного и вновь обретенного брата. - Хатч, это Ник. Он приводит людей к Богу. - И сам рассмеялся своей шутке. Ник вздохнул.
Они обменялись рукопожатиями, немного поговорили, а затем Хатч поинтересовалась Тором, шестым пассажиром "Мемфиса".
- Он сейчас на "21", - удивился Ник. - Разве вам не сообщили?
- Нет, - ответила она. - Что такое "21"?
- Одна из лун. Предполагалось, что на этой неделе он будет готов лететь, но он увяз в каких-то делах, и… ну… - Он взглянул на Джорджа. - Ты знаешь, как с ним бывает.
Джордж несомненно знал и посмотрел на Хатч так, будто ей следовало предвидеть нечто подобное. Всем известно, что представляет собой Тор.
Хатч вздохнула. Она сразу поняла, что такое Тор.
- Билл? - обратилась она к ИИ.
- В данный момент, эта луна приближается. Если зайти на "21", время отклонения от графика составит чуть больше семнадцати часов .
- Семнадцать часов? - Хатч повернулась к Джорджу. - Я готова задушить этого малого.
- Он понятия не имел, что это займет столько времени, - сказал Джордж. - Если бы Тор знал, на сколько нас задержит, то остался бы здесь. Он художник.
Он произнес это так, будто этим все объяснялось. Хотя Хатч это позабавило: ее Тор тоже был художником. Не из лучших. По крайней мере не успешным. Но речь шла определенно о разных людях. Этого звали Тор Кирби. Того, которого она знала, - Тор Виндерваль . Очень по-разному.
- Хорошо, друзья, - сказала она. - Мы не стартуем ранее трех часов пополудни. Значит, вполне хватит времени осмотреть станцию.
Прошлое Тора Кирби было туманным. В данных, которыми располагала Хатч, отмечалось лишь, что он наследовал судьбу "удачливого водопроводчика". Что он мог делать на станции "Аутпост", оставалось непонятным. Уж не доставили ли сюда и впрямь человека из Северо-Американского Союза, чтобы поддерживать ток воды? Газовый гигант, ставший домом для станции "Аутпост", был единственной планетой этой системы, движущуюся по относительно стабильной орбите. Все остальное представляло собой хаос: орбиты планет разметаны в разные стороны, бывшие луны раскиданы по всей системе. Станция возникла как лагерь экспедиции, пытающейся изучить, что именно здесь произошло, почему все разбросано, а большая планета удержала и кольца, и большое семейство спутников. Теория гласила, что примерно двадцать тысяч лет назад произошла очень близкая встреча с другой звездой. Но доказать это было гораздо труднее, чем полагали авторы. Ник организовал для Джорджа и его группы демонстрацию модели этого события. Эксперты думали, что применительно к модели следует упростить суть, сведя ее к следующим исходным данным: расположение планет (оно повторяло момент прохождения); длительность события (она составляла три года); место, где находился незваный гость. Четыре планеты отбросило вместе, но их обнаружили во время странствия через межзвездную пустоту к тому самому месту, где им и полагалось быть. Остальные мчались вокруг солнца. А вот газовый гигант Глотка не пострадал, потому что во время кульминации события находился дальше всех от солнца. Неспособность исследователей обнаружить другое небесное тело породила подозрение, что на самом деле это была нейтронная звезда или, возможно, даже черная дыра.
Хатч уже видела эту модель и хотела выскользнуть из демонстрационного зала, как вдруг ее устройство связи ожило.
- Капитан Хатчинс? - Голос был женский. - Доктор Могамбо хочет, чтобы вы заглянули к нему в офис, если найдете свободную минуту .
Она очень удивилась: "Могамбо на станции "Аутпост"?"
- Он руководит геометрической группой, - пояснил голос. Хатч не очень поняла, что это значит.
Хатч поднялась на главный уровень и свернула в административный сектор.
- Вторая дверь справа, - подсказал голос. Его обладательница уже поджидала Хатч, когда та вошла. Оливковая кожа, черные волосы, широко открытые влажные глаза. "Преобладание арабской крови", - подумала Хатч.
- Сюда, пожалуйста. - Женщина встала из-за стола и открыла внутреннюю дверь. Могамбо, сидевший в мягком кресле, помахал Хатч в знак приветствия и выключил верхний свет, оставив гореть только маленькую лампу на столе.
Морис Могамбо был дважды удостоен Нобелевской премии. Обе награды принесли ему работы в области архитектуры пространства-времени и энергии вакуума. Хатч в определенный период своей службы фактически была его личным пилотом.
Он был необычайно высок. Еще выше, чем Джордж. Хатч подняла глаза и поздоровалась с узким галстуком доктора, украшенным автографом владельца. Могамбо коротко стриг бороду - очень необычную в век гладкого бритья. Его кожа была образчиком отполированного до блеска черного дерева. У него было тело атлета и длинные пальцы скрипача. Хатч припомнила его интенсивные тренировки и страсть к шахматам.
Все еще улыбаясь, он указал ей предназначенное для нее кресло. Хатч села, ожидая, когда исчезнет личина гения. Могамбо воспринимал окружающий мир как личное игровое поле. Он был человеком выдающимся, великодушным и умел очаровать собеседника, когда хотел. Но Хатч хорошо знала и ту его сторону, где таилась жестокость, и видела, как он крушил работы и карьеры, когда люди не оправдывали его ожиданий. "Нетерпимость к дуракам", - однажды заметил кто-то из его коллег, считавший это комплиментом. Хатч в конце концов пришла к выводу, что Могамбо считает дураками всех, кто лишен его способностей.
- Приятно вновь видеть тебя, Хатч. - Он наполнил два стакана, обошел вокруг стола и протянул один ей. Напиток был безалкогольный, лимон и лайм с легким привкусом имбиря.
- Взаимно, профессор. Прошло столько времени. - Почти восемь лет. Но она не забыла его. - Не знала, что вы здесь.
Они обменялись любезностями. Могамбо, как следовало из его объяснений, провел на станции "Аутпост" уже около двух месяцев. Они отправляли экспедиции в ряд районов, где имелись сверхплотные объекты и производились измерения искажений времени и пространства.
- Создается впечатление, - сказал профессор, - что физические характеристики пространства чрезвычайно разнородны. - Делая это замечание, он прикрыл глаза - возможно, просто рассуждал вслух. - Это вообще не то, чего мы ожидали. - Его улыбка увяла.
Хатч очень хорошо понимала, что Могамбо пригласил ее сюда не обсуждать проблемы физики. Но она приняла условия игры и задала несколько вопросов относительно его исследований, притворяясь, что ответы ей понятны. Рассказала, что полет к Обреченной оказался напряженным и беспокойным, все десять дней она была почти в испуге и никогда больше близко не подойдет ни к чему подобному.
Наконец он резко изменил поведение, вновь наполнил ее стакан и с некоторой бесцеремонностью заметил, что, насколько ему известно, она отправляется к 1107.
- Да, верно.
- Чтобы определить, есть ли там что-нибудь, связанное с передачами, зафиксированными "Бенджамином Мартином".
- Да.
Он оперся локтями о стол, плотно сложил пальцы и наклонился вперед, очень похожий на большую хищную птицу.
- Одиннадцать ноль семь, - повторил он.
Она ждала.
- Так что ты думаешь, Хатч?
- Не знаю, - созналась она. - Если там и было что-то, когда мимо проходил "Бенни", то я очень сомневаюсь, что оно и сейчас там. - Хатч подозревала, что профессору известно о последнем перехвате, но вряд ли он знал, ввели ее в курс дела или нет. А она не собиралась говорить ему ничего лишнего.
Могамбо долгую минуту изучал ее.
- Я тоже так думаю. - Он нахмурил брови.
Хатч показалось, что он сейчас скажет что-то еще, но доктор, видимо, передумал и продолжал поигрывать стаканом.
Хатч оглядела кабинет. На стенах несколько недорогих электронных картинок, пейзажи с садами и сельскими дорогами. Пауза затягивалась, и она решила нажать.
- Подумываете отправиться туда и взглянуть? Мы были бы рады принять вас на борт. - На самом деле ей этого не хотелось. Но Хатч знала, что он не согласится. Так что такое предложение ничем ей не грозило.