На нее смотрели одиннадцать пар глаз, смотрели тревожно, внимательно и не без любопытства. Они оценивали Рипли, пока не решаясь отнести ее ни к компании Берка и Гормана, ни к своей. Десантники не знали Рипли и поэтому не испытывали к ней ни симпатий, ни антипатий.
Ну и хорошо, подумала Рипли. Пусть будет так. Она положила на стол пачку дискет.
– Все, что я знаю об этих тварях, я записала. Здесь несколько копий моих записей. Вы можете прочесть их в своих каютах.
– Я медленно читаю, – слегка улыбнувшись, сказал Эйпон. – Лучше расскажите нам сами.
– Правда, введите нас в курс дела, – поддержал его Спанкмейер.
Удобно устроившись среди огнеметов и детонаторов, он прислонился спиной к ящикам со взрывчаткой, которой вполне хватило бы, чтобы поднять на воздух небольшой отель.
– Хорошо. Прежде всего вам необходимо знать жизненный цикл чужого организма. Он существует в двух разных формах, внешне совершенно непохожих друг на друга. Первая форма появляется из споры, из большого яйца, и прикрепляется к жертве. Потом она вводит в жертву эмбрион, отцепляется и отмирает. По сути дела, это всего лишь подвижный орган воспроизведения. Затем…
– Хикс, это прямо о тебе, – поддел Хадсон старшего приятеля, который ответил ему лишь своей обычной спокойной улыбкой.
Рипли не видела в этом ничего смешного. Нет оснований для веселья, если речь идет о чужой твари. Потом она поняла. Десантники не были уверены, что предмет ее рассказа существует не только в ее воображении. Ей придется запастись терпением, а это будет нелегко.
– Эмбрион второй формы несколько часов живет в теле жертвы и созревает. Потом он, – Рипли прокашлялась, вдруг почувствовав необычную сухость в горле, – вырывается наружу. Линяет. Быстро растет. Стремительно превращается из одной промежуточной формы в другую, и, наконец, появляется взрослая особь, которая внешне похожа на…
На этот раз Рипли прервала Васкес:
– Все это очень интересно, но я хотела бы знать только одно.
– Что именно?
– Где они? – Васкес пальцем показала куда-то между Рипли и дверью, потом подняла ладонь и сдула с нее воображаемую тварь.
Товарищи приветствовали находчивость Васкес одобрительными возгласами и смешками.
– Ну, Васкес, ну дает! – восхищенно сказал Дрейк.
Как всегда, он был в восторге от злого языка своей напарницы. Не зря ее прозвали террористкой.
Рипли только коротко кивнула.
– Они где угодно. И в любое время.
Хадсон, небрежно поигрывая оружием с длинным и тонким стволом, откинулся на спинку стула и заметил:
– Кто-то сказал "чужой", а Васкес подумала, что речь идет о незаконно проживающих иностранцах, вот и записалась в десантники.
– Пошел ты… – Васкес погрозила технику кулаком.
Хадсон ответил словами Рипли, стараясь воспроизвести даже ее интонацию:
– В любое время. И где вам будет угодно.
Тон Рипли стал холодным, как обшивка "Сулако".
– Мистер Хадсон, я не мешаю вашей беседе? Я знаю, большинство из вас думает, что они отправляются на очередную полицейскую операцию. Смею вас заверить, что вам предстоит нечто более опасное. Я видела эту тварь. Я знаю, на что она способна. Если вы столкнетесь с ней, могу поручиться, вам будет совсем не смешно.
Ухмылявшийся Хадсон замолчал. Рипли переключилась на Васкес.
– Надеюсь, что операция пройдет так легко и безболезненно, как вы предполагаете, рядовая Васкес. Я действительно очень надеюсь на это.
Их взгляды встретились. Ни одна не хотела первой отвести глаза. Бессловесный поединок прервал Берк, который встал между Рипли и Васкес и обратился ко всем десантникам:
– Думаю, для вводного сообщения этого вполне достаточно. Теперь я предлагаю вам уделить некоторое время изучению дискет, которые столь любезно подготовила для нас миссис Рипли. В них вы найдете кое-какие другие полезные сведения, а также несколько детальных рисунков, выполненных современным компьютером на основе ее описаний. Уверен, вы обнаружите много интересного. Обещаю, что дискеты не оставят вас равнодушными.
Берк уступил место Горману. Лейтенант старался говорить коротко, как и следовало настоящему командиру десантников, хотя на их командира он совсем не был похож.
– Благодарю вас, миссис Рипли, благодарю вас, мистер Берк, – сказал он и оглядел равнодушные лица солдат. – Есть вопросы?
Из-за спин десантников лениво и небрежно поднялась чья-то рука, и Горман покорно вздохнул.
– Слушаю вас, Хадсон.
Техник внимательно изучал свои ногти.
– Как мне выписаться из этой банды?
Горман бросил на Хадсона хмурый взгляд, но на этот раз благоразумно промолчал, чтобы не сказать первое, что пришло ему в голову. Он еще раз поблагодарил Рипли, и та с облегчением села.
– Хорошо. Операция должна пройти гладко и без потерь. Все данные, в том числе тактические, должны быть усвоены в полном объеме к восьми тридцати.
Среди десантников послышались жалобные стоны, но всерьез никто не протестовал. Примерно этого они и ждали.
– Далее. На погрузку вооружения, разборку, проверку личного оружия и на подготовку десантного челночного корабля даю семь часов. Все должны быть полностью экипированы к указанному сроку. Давайте нанесем один решительный удар. Вы отдыхали три недели.
5
"Сулако" походил на гигантского металлического моллюска, дрейфующего в непроглядно черном океане. Когда он вышел на расчетную орбиту, по бортам его неуклюжего корпуса беззвучно вспыхнули голубоватые огни. На капитанском мостике Бишоп внимательно следил за показаниями приборов. Изредка он слегка прикасался к какому-нибудь регулятору или вводил новые команды в компьютер. Впрочем, главным образом ему приходилось лишь наблюдать за тем, как компьютеры корабля сами выводят его на орбиту. Автоматика, благодаря которой и стали возможны межзвездные полеты, превратила человека в резервную систему управления, необходимость в которой возникала лишь в крайних случаях. Человека заменили андроиды типа Бишопа. Теперь в космические странствия отправлялись с пилотом-андроидом.
Когда, наконец, показания всех приборов вполне удовлетворили Бишопа, он наклонился к ближайшему микрофону.
– Внимание. Говорит капитанский мостик. Выход на стационарную орбиту завершен. Установлена искусственная сила тяжести, соответствующая тяготению на Ахеронте. Благодарю вас за содействие. Можете возобновить работу.
В отличие от тишины и покоя, царивших в большинстве помещений корабля, в грузовом отсеке кипела бурная жизнь. В подвижной решетчатой кабине огромного мощного погрузчика, напоминавшего тощего механического слона, сидел Спанкмейер. Все движения его рук и ног в точности повторяли длинные металлические "руки" и "ноги" машины, только усилия погрузчика были в несколько тысяч раз большими.
Длинные металлические руки нырнули в складское помещение, где хранились боеприпасы, извлекли оттуда упаковку небольших тактических ракет и осторожно перенесли ее в грузовой отсек десантного шаттла. Металлический лязг засвидетельствовал, что челночный корабль принял груз и автоматически закрепил ракеты там, где им и полагалось находиться. Спанкмейер направил потертый и перепачканный смазкой погрузчик, на задней стенке которого едва проступала надпись "Кэтерпиллар", на поиски очередного контейнера.
Часть десантников работала на лебедках или небольших подвижных погрузчиках. Изредка они перебрасывались короткими репликами, но большей частью загрузка, как и все подготовительные операции, выполнялась без лишней болтовни. Это напоминало работу хорошо отлаженного механизма из органических и металлических деталей. Несмотря на тесноту и множество постоянно передвигавшихся машин, никто ни разу даже не задел соседа, не говоря уже о более серьезных столкновениях или тем более несчастных случаях. Погрузочными работами руководил Хикс. Он постоянно сверялся с электронной декларацией на судовой груз и время от времени, когда успешно завершалась очередная операция, удовлетворенно кивал.
На оружейном складе Вержбовски, Дрейк и Васкес в последний раз разбирали, проверяли и снова собирали личное оружие. Их руки работали не менее точно и аккуратно, чем манипуляторы погрузчиков.
Васкес сняла с подвески тяжелый "смартган" – новое самонаводящееся оружие, закрепила его на стенде и не без удовольствия приступила к компьютерной проверке. Смартган не держали в руках, оружие скорее надевалось на владельца. Затвором управлял компьютер, он был оснащен автоматической системой поиска и обнаружения цели и крепился на подвеске, так что сам точно наводился на цель независимо от движений владельца. Оружие выполняло почти все операции автоматически, разве что не спускало курок.
Васкес любовно поглядывала на свое любимое оружие. Она явно уделяла ему больше внимания и заботы, чем любому из коллег. Это был трудный ребенок со сложным характером, но на него можно было положиться – он надежно защитит и ее и товарищей.
Дрейк хорошо понимал чувства напарницы. Он даже вел беседу со своим смартганом, правда, про себя. И никого из отрада это не могло удивить. Общеизвестно, что колониальные десантники – народ не уравновешенный, а операторы смартганов – тем более. В какой-то мере они считали свое снаряжение частью самих себя. В отличие от товарищей они не занимались ничем, кроме своего оружия. Дрейка и Васкес не касались ни наладка систем связи, ни пилотирование десантного корабля, ни вождение бронетранспортера, они не участвовали даже в загрузке шаттла. От них требовалось только умение стрелять по указанным целям. Их единственной задачей было – нести смерть.
И Дрейк и Васкес любили свое дело.
На борту "Сулако" не все были заняты по горло. Берк быстро закончил свои немногочисленные личные приготовления, и теперь ему оставалось только ждать завершения погрузки, а Горману удалось свалить все заботы о подготовке шаттла и отрада на Эйпона. Чтобы не мешать десантникам, Берк и Горман отошли в сторону.
– Из колонии так ничего и нет? – как бы невзначай поинтересовался Берк.
Горман покачал головой и, заметив что-то в ходе погрузки, сделал пометку в своем электронном блокноте.
– Нет даже фонового сигнала несущей частоты. Все каналы молчат.
– А вы уверены, что орбитальный ретранслятор в порядке?
– Бишоп утверждает, что все проверил самым тщательным образом и что ретранслятор идеально выполняет любую команду. Он дал ретранслятору задачу, послав стандартный проверочный сигнал на Землю, когда мы только подходили к этой звездной системе. Ответ должен прийти через несколько дней. Это будет окончательным подтверждением, но Бишоп и без того уверен в правильности своих данных и гарантирует исправность ретранслятора.
– Значит, причину надо искать на Ахеронте.
– Как мы и предполагали с самого начала, – кивнул Горман.
Берк на минуту задумался.
– А как насчет систем местной связи в колонии? – спросил он. – Телевидения, например, радиосвязи с вездеходами, переговоров между установками по преобразованию атмосферы и прочего?
Лейтенант с сожалением покачал головой.
– Похоже, колонисты общаются друг с другом с помощью дымовых сигналов или зеркал. Если не считать обычного фонового излучения местного светила, весь электромагнитный спектр абсолютно мертв.
Берк пожал плечами.
– Что ж, мы всерьез и не рассчитывали что-либо обнаружить. Но всегда хочется надеяться на лучшее.
– Только надежда и остается. Может, все колонисты дали обет молчания или обиделись на Компанию.
– Зачем им это?
– Откуда я знаю? Может, они приняли новую религию или произошло еще что-то, что требует отказа от радиосвязи.
– Да-а. Не исключено.
Берк хотел бы поверить Горману, а Горман – Берку, но ни тот, ни другой ни секунды не сомневались в обратном. По какой бы причине ни замолчала колония Ахеронта, это было сделано не по доброй воле поселенцев. Люди любят говорить, колонисты – тем более. Сами они никогда не отключили бы все системы связи.
Рипли какое-то время наблюдала за Берком и Горманом, потом переключила внимание на погрузочные работы и подготовку десанта. Она не раз видела военные десантные шаттлы в выпусках хроники, но впервые оказалась на одном из них. Рипли почувствовала себя чуть более уверенно. Защищенный надежной броней, оснащенный тяжелым оружием, корабль напомнил ей гигантскую черную осу. Как раз в этот момент происходила погрузка шестиколесного бронетранспортера, приземистого, несколько неуклюжего на вид, но чрезвычайно надежного.
Навстречу Рипли катился погрузчик с устройствами непонятного назначения. Управлявший машиной Фрост вежливо попросил:
– Посторонитесь, пожалуйста.
Рипли извинилась, отступила в сторону и тут же вынуждена была вернуться на прежнее место, чтобы уступить дорогу Хадсону.
– Прошу прощения, – извинилась она.
Хадсон даже не взглянул на Рипли, все его внимание было сосредоточено на грузе боеприпасов.
Мысленно проклиная себя, Рипли поторопилась выбраться из этого упорядоченного столпотворения и направилась к Эйпону. Тот проверял по контрольному списку, что загружается Хиксом, который стоял радом. Рипли молча остановилась неподалеку. Наконец сержант обратил на нее внимание.
– У вас проблемы? – поинтересовался он.
– Да, именно проблемы. У меня такое ощущение, будто я здесь – пятое колесо в телеге. Мне надоело бездельничать.
Эйпон усмехнулся.
– Мы тоже не любители безделья. Ну и что?
– Может, у вас найдется занятие и для меня?
Эйпон почесал в затылке и недоуменно уставился на Рипли.
– Не знаю. Что здесь может найтись для вас?
Повернувшись, она жестом указала на мощный погрузчик.
– Я умею обращаться с подобной техникой. Работая в порту, я получила второй разряд. Последний рывок в моей карьере.
Эйпон повернул голову в том направлении, куда показывала Рипли. Там в своем отсеке стоял мощный резервный погрузчик. Подчиненные Эйпона умели многое, но все же прежде всего они были солдатами, десантниками, а не строительными рабочими. Конечно, лишняя пара рук здесь не помешала бы, особенно если эти руки, как у того погрузчика, сделаны из титанового сплава.
– Это не игрушка, – скептически заметил Эйпон, а Хикс недоверчиво взглянул не женщину.
– Да, – сухо ответила Рипли, – и сегодня не Рождество.
Сержант поджал губы.
– Говорите, второй разряд?
Вместо ответа Рипли резко повернулась, решительно зашагала к погрузчику, поднялась по лестнице и села в кресло оператора, защищенное страховочной сеткой. Она бросила взгляд на приборную панель. Как она и ожидала, погрузчик мало отличался от тех, с которыми ей доводилось иметь дело в Порт-Сайде. Может быть, немного усовершенствованная модель. Рипли нажала одну за другой несколько кнопок. Включился двигатель, и изнутри машины донесся басовитый звук, вскоре перешедший в монотонный гул.
Руки и ноги привычно скользнули к сенсорным системам управления. Погрузчик, словно внезапно оживший динозавр, распрямил титановые ноги. Громко топая, он направился к высокому штабелю ящиков, приготовленных для погрузки. Огромные клешни вытянулись, немного опустились и скользнули под ближайший верхний ящик. Погрузчик аккуратно поднес свою ношу к сержанту. Рипли крикнула:
– Куда этот?
Хикс обменялся взглядом с Эйпоном и одобрительно поднял брови.
Личное имущество десантники готовили так же быстро, как и загружали шаттл, но еще тщательней. И с бронетранспортером, и с находящимися в нем боеприпасами и провиантом, и со связью, и с огневой поддержкой может произойти что угодно, поэтому ни один десантник никогда не допустит, чтобы его личное оружие и снаряжение было не в порядке. Каждый из них был способен вести свою личную маленькую войну и выиграть ее.
Сначала десантники собирали индивидуальную бронезащиту и проверяли, нет ли в ней трещин или вмятин. Потом наступала очередь специальных боевых ботинок, способных выдержать любое сочетание погоды, корродирующей атмосферы, когтей и зубов хищников. После этого осматривали рюкзаки, содержимое которых позволяло хрупкому человеческому существу по меньшей мере месяц продержаться в самых неблагоприятных условиях без посторонней помощи. Потом проверяли ремни безопасности, предохранявшие от ударов при жесткой посадке или передвижении в бронетранспортере по сильно пересеченной местности, затем шлемы и лицевые щитки. В последнюю очередь – коммуникаторы для связи с шаттлом, бронетранспортером и напарником, которому случится прикрывать тыл.
Пальцы привычно бегали по креплениям и застежкам. А потом, когда все уже было проверено и готово, когда каждый убедился, что его снаряжение в полном порядке, процедура повторялась снова. Когда же кончалась и повторная проверка, а в запасе оставалась пара минут, это время посвящалось экипировке соседа.
Эйпон прогуливался среди солдат, поглядывая то на одного, то на другого, хотя понимал, что в этом нет особой надобности. Вместе с тем он хорошо помнил, что случается, если в кузнице не достает гвоздя. Настало время бросить последний взгляд, заметить незастегнутую пряжку, забытое крепление. В критических ситуациях, где тонко, там обычно и рвется.
– Девушки, пошевеливайтесь! Полная боевая готовность. Пошли, пошли. Вы и так долго спали.
Десантники небрежно построились и направились к шаттлу, оживленно переговариваясь на ходу и еще больше нарушая и без того не идеальный строй. Конечно, при желании Эйпон мог заставить своих подопечных шагать в ногу, но он считал это излишним и не занимался муштрой. Сержант был рад, что и молодой лейтенант кое-чему научился и поприкусил язык. В шаттл отрад входил без развевающихся флагов и бодрых маршей. Вместо исполнения гимна десантники перекидывались ругательствами – таков был их ритуал перед смертельно опасной операцией. Эйпон понимал своих подопечных. Уже не одну тысячу лет всякому пехотинцу известно, что в смерти нет благородства, а только раздражающая безысходность.
Оказавшись на борту шаттла, солдаты направились к бронетранспортеру. Как только корабль коснется грунта, бронетранспортер будет готов к бою. Передвижение в этой боевой машине по пересеченной местности не обещало комфорта, но колониальные десантники не были избалованы.
Когда посадка закончилась и задраили люки, прозвучала сирена, которая оповестила о вакуумировании грузового отсека. Обслуживавшие корабль роботы поспешили в укрытие. Замигали предупреждающие огни.
Десантники расположились в бронетранспортере в два ряда – лицом друг к другу. Рядом с солдатами, облаченными в объемные, внешне неуклюжие бронежилеты, Рипли чувствовала себя особенно слабой и беззащитной – ведь к ее обычной форме добавились только летная куртка и шлем с коммуникатором. Никто не счел нужным предложить ей оружие.
Хадсон от возбуждения не мог усидеть на месте. Его глаза округлились, мягко ступая, как приготовившийся к прыжку кот, он метался взад-вперед по единственному проходу. Разумеется, он не мог молчать. В тесном отсеке невозможно было не слушать его почти бессвязную болтовню.