- Как думаете, почему нигде, ни в интернете, ни в печатных изданиях, не проскальзывает информация о дальнейших результатах деятельности Менгеле, как учёного? Думаете, потому, что он был нацист? - взгляд старика не отпускал журналиста ни на миг. - Ошибаетесь. Членство в партии не причём. Вильгельм Байгльбёк тоже был нацистом, из "чернорубашечников". Однако, отсидев полученный срок, вернулся к медицинской практике. А в честь его преждевременно отдавшего Богу душу, точнее, отравившегося друга, эсесовца Ганса Эппингера, даже была учреждена медицинская премия за выдающийся вклад в исследования печени. И только о результатах дальнейшей работы Менгеле молчат. И до, и после его смерти. А причина молчания заключается в одном. Сказать нечего. - Старик, кряхтя, поёрзал в кресле. - Все выдающиеся медики, которых задействовал Третий рейх в любого рода экспериментах, все остались в живых. Кто в Германии, кто эмигрировал в Америку, неважно в какую: Северную, или Южную. Но о каждом из них есть детальная информация: как о них самих, так и об их дальнейшей деятельности. И только о Менгеле, как об учёном, практически полное молчание. Нет, как о нацистском преступнике, о нём много писали. Но вот, как о человеке науки….
- Хотите сказать, плохой был учёный?
- Учёный? - Из груди старика вырвался хриплый смех. - Менгеле и медиком то был посредственным, а как учёный вообще полная бездарность. Постоянно приходилось подталкивать, направлять. Никакой инициативы. Ноль!
- Постойте…. - Молодой человек почувствовал неприятную сухость во рту. Не может быть…
Тем временем прищуренный взгляд старика внимательно следил за гостем: мол, ну, что остановился на полпути? Продолжай, выдвигай версию. И Хельсман мысленно продолжил логическую цепочку. Какие странные слова прозвучали из уст узника Аушвица. "Исследовательский подопытный материал", "изучение некоторых проблем"… Неужели…
- Неужели, то, что написано о вас - ложь? Вы…. Вы помогали Менгеле? - Не сказал, выдохнул журналист.
На тонких губах Майера вторично мелькнуло некое подобие то ли улыбки, то ли усмешки.
- Не угадали. Я, молодой человек, действительно был заключённым в лагере Аушвиц. И о том имеется соответствующие документы. Но, не в документах дело. Я на самом деле два года отбыл в лагере, в качестве заключённого. Только, в отличие от других, я был единственным добровольцем. Да, да, не удивляйтесь. Я сам, по собственному желанию, стал заключённым номер 160807. А Менгеле…. - Пальцы на миг перестали трястись. Но только на миг. - Это не я, а старина Йозеф являлся моим помощником. Бездарным и недалёким. Потому-то и кончил жизнь так бесславно, постоянно шантажируя и выклянчивая деньги.
Хельсман дал себе минуту, чтобы прийти в себя.
- Но зачем? Для чего?
- Для чего? Да потому что я - гений!
Год 11568 до Р. Х., третий спутник от Светила, Эя, координаты местности 014 - 277 (сегодня - планета Земля, север Зейского района Амурской области, Россия)
Орайя с трудом плелась вслед за Кхаатой. Вязкая жижа под ногами противно обволакивала ноги, засасывала, и действительно, как и предупреждал Вонк, пыталась стянуть с ног нири. А потому, приходилось идти следующим образом. Сначала в левой руке держать нонку, для того, чтобы правой схватить край нири и изо всех сил тянуть ногу из жижи. После перехватывать нонку в правую руку, и вытягивать из засасывающей, вонючей, покрытой скользкой травой, под которой скрывалась Трясущаяся Земля, жидкости левую ногу. При этом следовало, одновременно, выставлять перед собой нонку, нащупывать скрывающуюся под водой более - менее, твёрдую поверхность.
Устали все. И прошли, вроде, много, но конца пути всё не было не видно.
Вонк шёл первым, тщательно исследуя болото нонкой, при этом, не забывая выставлять "маяки", которые тащил вслед за ним Ношу. Трижды старик останавливался на несколько секунд, осматривался, после чего продолжал движение. Все девушки, в том числе и Орайя, были уверены в том, что старый охотник знает, куда их ведёт, один Ношу с сомнением хмуро поглядывал на родственника. Он знал своего деда лучше всех в племени. Он его не просто знал, он его научился понимать. Именно дед придумал жесты рук, с помощью которых они общались промеж собой. Именно дед терпеливо искал вместе с ним способы, как жить в немом, обеззвученном мире. Именно дед всегда оказывался рядом, если мальчишке грозила опасность. А Ношу, сам не зная причины, однако всегда ощущал присутствие старика, даже если того не видел. И то было самое удивительное. Мальчишка безошибочно определял, когда старик вернётся с рыбалки, или со сбора ягод, или приведёт стаю охотников с Трясущейся Земли. В эти минуты он, словно преданный пёс, всегда выходил на развилку тропинок, вставал лицом в нужном направлении. Ждал. И спустя короткое время именно в том направлении появлялся дед. Как так получалось, никто не знал, а потому некоторые, наиболее мнительные соплеменники даже побаивались Ношу.
- Гм-гм-гм-да. - Взволнованно промычал внук, когда старик "споткнулся" в четвёртый раз. В глазах юноши читался неподдельный испуг. Дед прочитал его. Облизал шершавым языком сухие, солёные губы.
- Тропа изменилась. - Тихо, шёпотом, пояснил охотник глухому внуку, будто тот мог услышать его. - Не те кочки у нас на пути. И островок куда-то пропал. Будто его Охту языком слизал.
Вонк знал болото, как свою собственную ладонь: всегда провожал и встречал охотников в Трясущейся Земле. На всякий случай. Сам себе придумал такое задание, и никто с ним по этому поводу никогда не спорил. Помочь донести дичь Вонк, конечно, был уже не в состоянии, зато с его помощью и без того уставшим охотникам не было нужды "вспоминать" тропу. И вот узор на ладони вдруг изменился.
- Может, Боги Трясущейся Земли желают, чтобы мы вернулись? - Продолжал разговаривать с Ношу дед. - Может, и так… - Задумчиво сам себе ответил старик. - Только возвращаться нельзя. - И продолжил движение, проверяя тропу нонкой, и теперь уже обращаясь к ней, к невидимой тропке. - Это куда же ты теперь ведёшь, а? Не к камню, точно. А куда? Боги желают поиграть? Это хорошо. Когда Боги хотят пошалить, они радуются. А весёлые Боги не страшны. Весёлые Боги не опасны.
За спиной послышался крик. Вонк резко оглянулся: Орайя! С облегчением перевёл дух.
Кричала Кхаата. Девушка, устав от длительного перехода, потеряла ощущение остроты страха перед неизвестностью, стала реже проверять нонкой тропу, доверилась ведущим, в результате чего, провалилась по пояс в болотную ряску.
Орайя кинулась, было, к ней, но её тут, же остановил крик старика:
- Назад! Все к той кочке! - Вонк ткнул нонкой в сторону росшего среди болота куста. - Орайя, проследи за Ношу! И не останавливаться! Чтобы не случилось, не останавливаться!
С последними словами Вонк кинулся в сторону от тропы, упал на живот и как мог быстро пополз к Кхаате, опираясь о нонку, которую выставлял перед собой.
Девушка, барахтаясь в вонючей жиже, орала не своим голосом. Пока Вонк полз, тело Кхааты успело погрузиться по грудь, от чего вопли ужаса, вылетающие из сорванного горла перепуганной на смерть девицы, превратились в хрип и сипение.
Орайя быстро обернулась, горло сдавило от ужаса: тело подруги провалилось в страшную неизвестность по самую шею. Руки Кхааты судорожно метались над головой. Рот искривился, из него вылетало тяжелёе дыхание, вперемешку с хриплыми стонами.
- Орайя! - Донёсся до сознания девушки голос Вонка. - Не смотреть! Не стоять! Иди!
Дочь вождя сама не поняла, как сделала шаг вперёд.
- Нонка! - Продолжал орать Вонк. - Нонка!
Дочь Норка машинально сунула в воду палку, нащупала твердь, поставила на неё ногу.
Сам Вонк, тем временем, подобрался к Кхаате настолько, что смог протянуть ей свою ветку.
- Держи!
Девушка с силой вцепилась в нонку, в своё последнее спасение. Старик, хрипя, изо всех сил потянул ветку на себя.
Орайя снова оглянулась, замерла: нонка вырвалась из рук старика. Кхаата заверещала тонким, пронзительным, взрывающим мозг, голосом.
Больше Орайя ничего не помнила. Сознание, то ли от перенапряжения, то ли от переутомления, покинуло её.
Год 11568 до Р. Х.,межпланетная трасса Отта - Эя (сегодня, Марс - Земля), Триста Седьмая экспедиция, транспортное судно "Элта"
- Итак, разрешите вернуться к недавнему разговору. Насколько я понял, вы не сторонник заселения Эи?
Новый знакомый Ола, инженер-навигатор Тег, улыбнулся уголками рта, после чего лёгким движением руки, поправил на плече тунику. На этот раз он не стал надевать костюм члена экспедиции, оделся просто, как и этнобиолог, в тунику. Только, в отличие от Ола, по краю его одеяния высвечивалась полоса не пурпурного цвета, знак учёного Совета, а серебряного, отличительный знак техников Отты.
- Почему вы сделали такой вывод? - Взгляд Тега излучал любопытство.
- Ваша фраза о том, будто Эя - странное место…
На этот раз навигатор рассмеялся в голос.
- Делаете широкомасштабные выводы из небольшой по смыслу фразы. Как раз, наоборот, я сторонник освоения Эи, в контексте Большого Космоса. Только считаю, прежде, чем осваивать Третий спутник, следует внимательнейшим образом изучить как его, так и всю нашу Систему Атра в целом.
- А разве мы не этим занимаемся вот уже как несколько тысячелетий?
- К сожалению, только поверхностно.
- Поверхностно? - Удивился этнобиолог. - Мы высадили десанты на все спутники Атры, исследовали их поверхность, максимально приблизились к самому Светилу, и вы говорите поверхностно?
- Именно! - С лица Тега исчезла и тень улыбки. - Мы изучаем состав почвы, атмосферы, проблемы гравитации, как в случае с Эей, атмосферное давление. Но, совсем не обращаем внимания, а подчас даже скрываем некоторые детали, выходящие из общего контекста.
- Например?
- Время есть?
Чего - чего, а вот времени у Ола имелось в избытке.
Тег указал рукой в сторону прозрачной кабины лифта:
- Предлагаю пройти в отсек психологического настроя.
Лифт доставил мужчин на третий уровень. Отсек психологического настроя (точнее, как было указано в официальной документации, психологической разгрузки) представлял собой специально созданное помещение, в котором каждый член экипажа или гость корабля мог воссоздать, на короткий час, любую обстановку, в которой ему было бы комфортно отдохнуть и набраться внутренних, эмоциональных сил.
Тег, с помощью инфоЦентра, смоделировал мини-копию водопада Сенна, самого знаменитого водопада на Отте. Этнобиолог удовлетворённо качнул головой: приятно увидеть внутри космического корабля, который несётся в чёрной пустоте к некоей далёкой цели, кусочек родной планеты. Док скинул с ног сандалии, босиком, по мокрому песку прошлёпал к воде, вошёл по щиколотку, постоял, глядя, в искусственный бесконечный горизонт, перевёл взгляд на скалы, на спадающий с вершины водяной поток, брызги которого долетали и до них (инженер, при моделировании учёл и ветер), после чего вскочил на один из камней, торчавших из воды, присел на корточки, зачерпнул ладошками воду, сделал пару глотков. Странно: возле камня вода оказалась холодной, до ломоты в зубах. Родники! - С восхищением догадался Ол. - Он даже родники смоделировал.
- Ваш дом в горах?
- Судите по картинке? - Навигатор тоже принялся снимать сандалии. - Нет, я житель мегаполиса. Просто люблю этот кусочек нашей маленькой Отты. Часто там бывал.
- Спорт?
- Страсть. В горах я проживал в прошлой жизни.
- Проходили тетуляцию?
- А вы нет?
- Отказался. Мне интересна жизнь как таковая. Сегодня. Сейчас. Мне неинтересно, кем я был в прошлом, до данного рождения.
- Предположим, полностью, на сто процентов, узнать, кто, когда и кем был в прошлой жизни, наука, пока, сделать не в состоянии. Научились определять только один цикл.
- Да и то с маловероятной точностью. - Парировал Ол. - Это вторая причина, почему не вижу смысла в прохождении тетуляции. Считаю, знание личного, индивидуального, которое было когда-то, в другой физической оболочке, только вредит настоящему. Рано или поздно, в большинстве случаев так оно и происходит, человек, прошедший тетуляцию, вместо того, чтобы жить полноценной жизнью сегодня, начинает копаться в себе и только тем и заниматься, что заботиться о том, как бы "подчистить" себя, подкорректировать, вместо того, чтобы совершенствоваться. А потому, мне, лично, достаточно знать, что я, как духовная составляющая, бессмертен. И что после умирания внешней физической оболочки, моё "я" будет продолжать жить. Всё остальное неинтересно. Тем более, что мы в состоянии увидеть только одну прошлую жизнь. И никто не знает, какими мы были до неё. И уж тем более, никто не знает, кем станем в будущем.
Инженер не смог сдержать усмешку.
- Вы с таким искренним негативом относитесь к "сканированию памяти", что мне показалось, будто вы идеальное создание.
- А если так? - Этнобиолог хитро прищурился. - Вы бы тогда меня избегали?
Тег искренним смехом поддержал веселое настроение собеседника, однако, тут же перешёл на серьёзный тон.
- Идеальных людей нет. И никогда не было.
- Вы не добавили "и не будет". - Заметил Ол.
- Я в этом не уверен. - Парировал инженер. - Наше сообщество стремится к тому, чтобы стать идеальным. А без идеальных людей не может состояться идеальное общество. Аксиома.
- Вы один из членов Храма Атры. - догадался Ол.
- Да.
- И, конечно, на Эю полетели по их поручению?
Инженер тряхнул густыми, кучерявыми волосами.
- Меня, как и вас, направил Совет Избранных. Хотя, не стану отрицать, при содействии Храма.
- И с какой, если не секрет, миссией?
- Для вас секретов нет.
Тег присел на соседний камень, опустил обнажённые ноги в воду. И, без каких-либо предисловий, произнёс:
- Начну с того, как я пришёл в Храм. Вы правильно заметили, мы изучаем нашу Систему несколько десятков тысяч лет. Высадили автоматические станции на всех планетах Системы. Предприняли попытку выйти в Великое Пространство. Пятый спутник Системы, Стору, освоили одним из первых. С ним проблем не было. Безжизненная планета, в хорошем состоянии. Единственное место, где можно добывать арьхальк, столь необходимый для космической техники. Теперь работаем над третьей планетой в Поясе Жизни. Приступили к изучению шестого и седьмого спутников - гигантов Системы. Вроде, всё идёт, как запланировано. И, тем не менее, меня и моих товарищей долгое время не покидало ощущение, будто мы делаем что-то не так. Будто вся наша Система - ловушка, в которой нас не трогают только до тех пор, пока мы в ней просто живём. Пока просто её осваиваем. Но, как только мы начинаем вносить в неё свои изменения, коррективы…..
- Договаривайте.
Тег согнул ноги в коленях, прижав их к телу.
- Совсем недавно я, не кто-то, или с чужих слов, я, сам, лично, убедился в том, что не всё так просто в нашей Системе. Всё, что происходит в ней, находится под постоянным и неусыпным контролем. Не знаю, насколько масштабен данный контроль. Но то, что он имеет место - факт. Понимаете, о чём я говорю? Причём, контроль имеет начало не на Отте, а извне.
Ол заглянул в глаза собеседника, замер от удивления. В них горели звёзды!
- Всё началось с Двести Девяносто Девятой экспедиции. - Тег моргнул, звёзды пропали. - После нашей неудачной попытки выйти за границы Системы в Великое Пространство.