- То же самое. - Инженер смущённо взглянул на командира, будто лично был повинен в том, что происходило с системой. - Новый курс. Может, ещё раз перезагрузить?
- Не вижу смысла. - Рол откинулся на спинку командирского кресла. - Если они управляют энергопотоками, никакая перезагрузка нам не поможет.
- А если попробовать перейти на ручной режим?
После нескольких минут тишины до Рола донеслось тяжёлое дыхание инженера:
- Командир, мне не разрешают вернуться на прежний курс. Они… Я…. Мне….
- Что ты сказал? - Резкий разворот кресла. Командир "Дисты" кинулся к другу.
- Тег… Тег, что с тобой?
- Мне… запрещают… мне….
Рол склонился над инженером: того трясло, будто в лихорадке. Из груди навигатора вырывался хрип. Зрачки глаз закатились, на Рола страшно смотрели пустые белки.
- Тег! - Удар по щеке. Второй удар. - Очнись! - Рол принялся изо всех сил трясти друга. - Тег! Приди в себя!
- Да… Нет… Не знаю… - Инженер - навигатор судорожно втянул в лёгкие воздух, закашлялся. По телу прошли судороги, после чего оно расслабленно вытянулось. Веки закрыли глазные яблоки, но потому, как они вздрагивали, Рол догадался, Тег постепенно приходит в себя. - Командир, - слова с хрипом вырывались наружу, - у меня не получилось. Я попробовал ручной режим, но внутри…. - Слабый хлопок ладонью по груди. - Будто что-то ворвалось в грудную клетку. Сжало сердце, в кулак. Больно.
- Всё, дружище, всё, успокойся.
- Оно… Оно может управлять не только энергопотоками.
- Я уже это понял.
- Командир, - Тег присел. Его взгляд блуждал. Пальцы вцепились в руку Рола, - это страшно! Очень страшно. Ничего более страшного мне ещё не приходилось ощущать. - Хриплое дыхание, с присвистом. - И больно. И ещё. У меня такое ощущение, будто они остались у меня в мозгу.
- Кто они?
- Не знаю. - Навигатор схватился за голову обеими руками, изо всех сил сдавил её. - Они кричат. Много голосов. Перебивают друг друга…. Да уйдите же!
- Тег! Тег!
Инженер упал спиной на панель управления, замолк, обмяк. Руки вытянулись вдоль тела. Веки глаз распахнулись, на командира "Дисты" уставились пустые зрачки навигатора.
- Они идут к тебе….
Год 11568 до Р. Х. третий спутник от Светила, Эя, координаты местности 014 - 277 (сегодня - планета Земля, север Зейского района Амурской области, Россия)
Вонк принялся будить женщин.
Орайя вскочила первой. Тут же присела от непонимания, что происходит. Да, в лесу стало светлее, чем до сна, но всё одно темно, не так светло, как бывает днём у их пещер.
Девочка задрала голову так, что хрустнули шейные позвонки, но верхушек деревьев всё одно не смогла рассмотреть. Там, в вышине, небо оказалось скрыто от взора покрывалом зелени, настолько плотным, что оно, практически, не пропускало приятного, тёплого, солнечного света.
Кхаату, стоявшая рядом, тоже задрала голову, удивлённо вскрикнула:
- Деревья выше скал!
- И такие же крепкие!
Это отозвался Вонк. Только его, в отличие от девчонок, интересовало то, что происходило на земле, а не в небе. Старик опустился на колени, принялся ползать вкруг поляны, на которой отдыхали охотники, принюхиваясь к каждой травинке, к каждой веточке куста, будто старый пёс.
- Кхаата, ты что, всю ночь спала? - Старик резво вскочил на ноги.
- Да.
- Адна! - В голосе Вонка прозвучал гнев. - Уснула?
Девушка хотела, было, оправдаться, однако, не успела. Старик огорошил всех следующей фразой:
- Ходку! Здесь был Ходку. Сегодня ночью. Пометил кусты.
Вонк снова упал на корточки, принялся обнюхивать нири и ноги женщин, почти засовывая голову под набедренные повязки. Охотницы оторопело наблюдали за сошедшим с ума стариком. Некоторые из них принялись хихикать и подшучивать, мол, это и всё, на что ты, Вонк, способен с женщиной? Однако, старик, как ни странно, не обращал внимания на оскорбительные шутки, будто не слышал их. Хотя раньше, ничего подобного в отношении себя никому не позволял.
Орайя насторожилась.
Вонк тщательно обнюхал и осмотрел всех охотниц, после чего, склонив голову к земле, сквозь зубы, выругался, вскочил на ноги.
- Кхаату… - Пробормотал охотник, так тихо, что его услышала только Орайя. - Ходку пометил Кхаату… Странно, что…. - С силой топнул ногой. - Я ведь чувствовал… Норк…. Зачем ты заставил взять её?
Девушки в испуге наблюдали за стариком.
- Что случилось? - Не сдержалась, выдохнула Орайя…
- Ничего. - Вскинулся охотник. Наткнулся на взгляд дочери Норка. Понял: та всё слышала. Густые брови сомкнулись на переносице. В глазах промелькнуло нечто такое, от чего Орайе стало не по себе. Девочка догадалась, нужно молчать. А старик тут же выцепил взглядом Кхаату. - Вместе с Ношу пойдёшь за мной. Остальные за Кхаатой. И будьте осторожны. Ходку умеет скрываться так, что нам у него учиться и учиться.
С последними словами Вонк начал движение.
Орайя передвигалась шестой в "связке". А потому обзор у неё был ограничен спинами идущих впереди. Приходилось довольствоваться тем, что было видно с боков. Впрочем, и этого оказалось предостаточно для пытливого ума юной художницы.
Со всех сторон группу окружали огромные стволы деревьев, настолько огромные, что встань их небольшой отряд вкруг одного из них, и возьмись за руки, и то вряд ли смогли бы окружить ствол, чтобы не разорвалась цепь. Причём, деревья оказались не все одинаковые. У одних кора была гладкой на ощупь, точь-в-точь, как у тех деревьев, что росли вблизи стойбища. У других наоборот, неприятно шершавой, пористой. А ещё стояли стволы с колючей кожей, будто некто собрал множество иголок и с силой вогнал их в тела этих деревьев. И таких разновидных, огромных стволов в Большом лесу стояло не одно, не два, не десять. Тысячи, сотни тысяч исполинских стволов сотворили своими телами труднопроходимый лес, переполосовав почву такими же крепкими и огромными корневищами, о которые путники постоянно спотыкались. Причём, некоторые корни оказались настолько огромны, что через них приходилось переползать на животе, а если те выступали над землёй, то проползать под ними. Почти тоже самое творилось и над головами путников. Переплетение тонких веток, веточек и толстых ветвей создало над головами охотников сплошную зелёно-серую паутину, сквозь которую невозможно было увидеть небо, а солнечный луч с трудом находил себе дорогу.
Да, лес действительно оказался Большим. Нет, не просто Большим. Великим. Огромным. Исполинским. Это пугало и, одновременно, приводило в восторг. И не только Орайю.
- А мы не заблудимся? - Голос принадлежал Кхаате. И хотя она говорила старику, услышали все, настолько громко прозвучал страх.
- Нет. - Уверенно отозвался Вонк. Обернулся. - Смотрите. - Рука охотника указала на дерево. - Видите мох, которым заросло основание? Заметили, мох растёт только с одной стороны? Вот он нам и помогает идти, указывает дорогу. А ещё, я оставляю метки. Ломаю ветки, и сломанную часть подвешиваю за сучок. Вот по ним, если со мной что случится, и будете возвращаться. - Старик хмыкнул, показав гнилые, редкие зубы. - Устали?
- Нет. - Уверенно отозвалась за всех Орайя.
- Вот и хорошо.
Охотники продолжили путь.
Дочь Норка снова отдалась впечатлениям и наблюдениям.
Теперь, несколько привыкнув к необычной обстановке, девочка стала пристальнее вглядываться не в то, что представлял собой Большой Лес, а в то, как он жил. Вот на большой, толстой ветке остались следы от когтей. Крепкие когти рвали кору. Скорее всего, Ани. На другой ветке объедена листва. Или оборвана? Огромное дупло в дереве. Наверняка в нём кто-то живёт.
- Вонк. - Старик остановился на зов девочки. - Смотри. - Орайя указала рукой на находку.
Старый охотник удовлетворённо крякнул: ишь, глазастая. Даже он не заметил, прошёл мимо. Однако, вида того, что доволен, не подал. Поднял с земли толстый сук, размахнулся, с силой швырнул. Сук, с глухим звуком, ударился недалеко от дупла, однако, из норы никто не показался. Второй сук влетел прямо в дупло, результат остался прежним.
Неужели Вонк прав, и все звери покинули лес? Но почему? - Орайя хотела, было, обратиться к деду Ношу, как в тот же миг, будто, мороз прополз по спине.
Девочка почувствовала на себе чужой взгляд. Настороженный, злой, тяжёлый. Голова Орайи осторожно обернулась по сторонам. Откуда смотрят? С какой стороны? Нет, ничего не видно. Не заметно. Кругом сплошные деревья. Сказать Вонку? А если только кажется? Засмеют. Нет, подожду. Вдруг действительно мерещится?
Дочь Норка бросила взгляд на Ношу, в удивлении открыла рот. Юноша тоже осматривался по сторонам. Его цепкий, острый, взволнованный взгляд прошёлся по кустам, по стволам деревьев, по листве…. Споткнулся о её взгляд. Смутился. Отвернулся. Похоже, Ношу тоже что-то почувствовал. Эх, жаль, что не может разговаривать…
Орайя обернулась за спину, туда, откуда они шли. Сплошной лес. Даже поляны, откуда они вышли, не видать. Да и как её, поляну, разглядеть, когда идут почти полдня. А, может, не полдня? Пойди разбери в этом Лесу, когда утро, когда день… Сплошь светлая серость, состоящая из паутинной зелени. А дороге, кажется, нет ни конца, ни края. И тишина. Больше всего пугала Орайю тишина. Лес, в её представлении, по тем охотничьим историям, что рассказывал отец, должен быть наполнен голосами, криками, пением птиц, шипением змей, уханьем филинов, воплями Охту. А тут мёртвая тишина. Будто всё в один миг вымерло. Но и этого не могло быть, потому, как им за всё время следования не попалось ни одного мёртвого тела: ни оленя, ни свиньи, ни птицы, ни Охту. А ещё отец рассказывал, будто их в охоте постоянно сопровождали лильке. Прыгали с ветки на ветку, помогая себе хвостами, но никогда не опускались на землю. Иногда наводили охотников на добычу. Тогда часть оставалась лильке. Те терпеливо ждали, когда охотники вырежут самые лакомые куски мяса и уйдут, после спускались с деревьев и принимались за пиршество. Сейчас все деревья были пустыми, по их ветвям никто не прыгал. Куда делись лильке? Не могли же их всех истребить, уничтожить за один миг? А если и так, то где тушки?
Почва под ногами неожиданно вздрогнула, будто земля вздохнула.
Вонк замер, так и не перешагнув через очередной корень.
- И здесь тоже… - Начал было мысль старик, но вторичный, ещё более тяжёлый вздох земли остановил его. Почва под ногами заколыхалась, будто ожила. Девушки, с криком, повалились на землю. Одна Орайя продолжала держаться на ногах, будто знала, что с ней ничего не случится.
И именно по этой причине она смогла заметить НЕЧТО, мелькнувшее в чаще леса. НЕЧТО имело раскраску тёмно - земляного цвета, и если бы не стремительное движение в кустах гибкого, сильного тела, Орайя ни за что бы не увидела его в густой листве. Невозможно увидеть в лесу то, что не движется, либо передвигается крайне медленно. Тем более, если ОНО очень осторожно и хорошо маскируется. Однако, любое резкое движение заметно даже неопытному глазу.
Судя по всему, колыхание почвы испугало не только охотников, но и НЕЧТО, потому-то оно и встрепенулось в кустах. Этого движения оказалось достаточно, чтобы привести Орайю в чувство. Точь-в-точь, как недавно случилось с Охту.
Юная охотница сделала единственное правильное действие, которое могла сделать в тот момент: что есть сил, заорала.
Ошибку совершил Вонк. Вместо того, чтобы, воспользовавшись бесценным, многолетним опытом, вскочить на ноги и, мгновенно оценив ситуацию и обстановку, приказать лагерю встать в круговую оборону, старый охотник кинулся к Орайе, предполагая, что с той что-то случилось, И пока Вонк широкими шагами покрывал расстояние от привала до девушки, НЕЧТО стремительно вырвалось из чащи, молнией пересекло путь охотнику, схватило в охапку Кхаату и, несмотря на тяжёлую ношу, мгновенно скрылось в противоположных густых зарослях кустарника.
Год 2014-й, после Р. Х., Аргентина, Сан-Карлос-де-Барилоче
- Не было никакого недостающего звена! - Теперь себя с трудом сдержал хозяин встречи. - Забудьте эту глупость. Было два, - старческая рука с трудом показала два пальца, - слышите, всего два типа первого существа, первого Homo. Человек - животное, для которого кровосмешение не имело никакой разницы, которое могло спариваться с кем угодно, с любой самкой, как спариваются собаки, кошки, обезьяны, и без каких - либо побочных эффектов. А был ещё человек. Гомо сапиенс. - На руке старика остался один большой палец. - Человек, с самого начала своего существования чётко знавший о том, что ему можно, а что нельзя.
- Божье творение?
- Называйте, как хотите.
- А как же родословная человечества?
- Имеете в виду Homo habilis, Homo erectus, Homo neanderthalensis? Полный бред. Всё это совмещалось в одной особи, в том первобытном организме, который появился параллельно Homo sapiens. А к Homo sapiens данная цепочка не имеет никакого отношения. Повторяю, имели место две различные ветви развития, несоприкасающиеся между собой, а развивающиеся самостоятельно, параллельно. Все выкладки в третьей и четвёртой тетрадях. Они ваши.
Старик подвинул рукопись в сторону журналиста. Хельсман протянул, было, руку, но, тут, же одёрнул её.
- Почему вы не захотели опубликовать исследования сами?
Майер покачал головой, мол, каков хитрец, слегка наклонился к собеседнику, от чего молодой человек поморщился: изо рта старика донёсся неприятный запах гниения и разложения.
- Мне бы никто не поверил. Вам поверят. Мне - нет.
- Почему вы решили, будто поверят мне?
- А я вам помогу. Перед тем, как опубликовать дневники, раскройте меня перед общественностью. Будет трудно, однако, выполнимо. Поднимите архивы РСХА, гестапо. Отдел III B, реферат III В 3, мой непосредственный руководитель доктор Шнайдер. - Слова с трудом находили себе выход из грудной клетки хозяина особняка. - Гауптштурмфюрер Шнайдер. Там всё найдёте. И членство в партии. И мои донесения. И письменную просьбу о заключении в Аушвиц. Даже должно быть фото, где меня сняли вместе с Менгеле. В непринуждённой обстановке. Если его, конечно, не уничтожили. И вот когда вы высветите меня в нужном свете, тогда вам поверят. Ну, так как, теперь согласны взять рукопись?
Хельсман снова протянул руку. И вторично одёрнул.
- Не понимаю одного: зачем вам это нужно? Ведь вы, несмотря на то, что были преступником, спокойно прожили жизнь. Никто вас не трогал. Наоборот, все считали вас жертвой гитлеровского режима. Для чего выставлять себя в столь невыгодном свете?
- Хотите знать причину? Что ж, имеете на то право. За те годы, что занимался наукой, пока не стал инвалидом, я пришёл не только к тому выводу, о котором говорил ранее. Тот вывод есть не что иное, как одна из составляющих более масштабного открытия. Которое, как ни странно, получило начало в Аушвице, с экспериментов с инцестом. И данное открытие заключается в следующем. Приготовьтесь к шоку, молодой человек. Как не смешно звучит, но тупица Гитлер оказался прав по поводу арийской расы. Она действительно существовала! И мы их потомки. Причём все! Не зависимо от цвета кожи.
- Иначе говоря…
- Да. Наш общий предок был не белого цвета. - Хозяин особняка хихикнул. Противненько, гаденько.
Хельсман не поверил своим ушам.
- В тетрадях, есть материалы по данному направлению?