– Какое там! – Старик пренебрежительно махнул культей. – Приходи да живи. Им это без разницы. Что делить-то? Пищу? Так ее там на всех Пашнях – и верхних, и нижних. Брага тоже, слышь, попадается. Целыми озерами. Мы, правда, не пробовали, но иные любители находились. Дурели с трех глотков. Песни начинали орать, контроль теряли. Все равно как на капельных болотах. Помню, двое напились из горючего озера да и убрели куда-то среди дня. Думали, точно конец ребяткам. Ничего, вернулись. Рассказывали, какой-то шальной Вихрь пытался их догнать, а они брызнули врассыпную, он промеж них и врезал.
– Верно говорят, Пространство таких оберегает. – Пробурчал Гунт. Помолчав, добавил: – Только я так думаю – до поры, до времени.
Кайсан глянул на него без всякого интереса и снова развернулся к рассказчику.
– Что ж ты, дед, там не остался?
– Так ведь чужая сторона – она завсегда чужая. Конечно, тепло, сытно, а все одно домой тянет.
– Домой? Эту конуру ты называешь домом?
Согомак прикрыл веки. Усталость давала о себе знать. Того, что не отняла дорога, сумела выпить до донышка любвеобильная Беана. Засыпая, краешком уха он продолжал внимать рассказам о Гании и Райской Чаше, о пещере цефалов и свободном народе лесных пургов. Голоса усыпляли, наполняли голову дремотным туманом. Шестое чувство ничего не нашептывало. Мгла – мохнатый зверь без лица – склонилась над ним, теплым языком слизнула, переправив в беспросветную утробу.
* * *
Утро огорошило двумя сюрпризами. Во-первых, впервые Согомак проспал положенный срок (спасибо ненасытной Беане!), а во-вторых, сумрачный Гунт порадовал его сообщением о том, что ровно половина команды бесследно исчезла. Кайсан и Рох все же решились на побег. Более того – сманили за собой Айзиса и Линиса. Наверняка дождались, когда все уснут, а после встали и растворились в ночи. Впрочем, кое-какую память о себе они все же оставили, прихватив все имеющиеся фляги с водой, не позабыв и баулы сотоварищей.
– Это все он. – Кревет обличающе кивнул в сторону вчерашнего однорукого рассказчика. – Раззадорил байками, вот они и подались в Ганию.
– Ну, до Гании, положим, не дойдут, далековато, а вот наведаться в гости к цефалам – на это, пожалуй, умишка у них хватит. – Согомак поднялся с ложа, кряхтя, затянул пояс потуже.
– Воды нет. – Поведала ему Беана. – И сумок тоже почти не осталось.
– Баулы – не проблема. – Возразил Гунт. – В крайнем случае позаимствуем у этих нищебродов.
– Ну уж нет, обойдемся без мародерства. – Изучающим взглядом Согомак окинул оставшихся участников похода. – А теперь признайтесь, милые мои, неужели никто ничего не слышал?
Гунт пожал плечами, Беана бесхитростно помотала головой, а вот Кревет неловко потупился.
– Ну же, Кревет, не стесняйся!
Плечи юноши виновато дрогнули.
– Честно говоря, я сразу и не понял, чего они шушукаются… А потом подумал: может, оно и к лучшему? Если рвутся, все равно не удержишь, а нам легче будет.
– Особенно без воды и без баулов, – ехидно вставил Гунт.
– Я же не знал, что они прихватят все наши вещи.
– А следовало бы подумать!
– Ладно, не будем спорить. – Согомак кивнул Гунту. – Плюнуть на них мы не можем, да и вещички нам нужно вернуть, – поэтому двинем с тобой вдогонку. Кревет с Беаной останутся здесь.
– Я пойду с вами! – Встрепенулась было Беана, но Согомак ожег ее взглядом.
– Все. – Сухо сказал он. – Споры кончились. Это приказ проводника!
Кревет съежился еще больше, Беана обиженно надула губы. Впрочем, Согомака это уже не волновало, голова его была занята иными проблемами.
* * *
Только отойдя от землянки на приличное расстояние, он дал волю своему гневу.
– В логово цефалов отправились, идиоты! Это же додуматься надо! Да стариков только потому и не сожрали, что они ядом насквозь пропитаны! Цефалы – хоть и безмозглые твари, а тоже не жрут все подряд. Сначала нюхают, а потом разевают пасть.
– Может, они все-таки к Пашне направились?
– Какая там Пашня!.. – Согомак поморщился. То, что было очевидно ему, – обычному тараку следовало еще разглядеть. Присев на корточки, проводник рукой коснулся нитевидного отростка ближайшего пыльника, осторожно огладил кривой стебелек.
– Видишь, в каком направлении сломлено? Так всегда получается, когда кто-то цепляет пыльник и волочет пару шагов за собой. Если поискать и присмотреться, можно и другие следы обнаружить.
– А если это от стариков осталось?
Согомак покачал головой.
– У стариков проторенная тропка. Мы ее уже миновали. А эти друзья свежей дорогой рванули. По всему видно – спешили. Опасались, что кто-нибудь проснется и поднимет тревогу.
– Слушай, Согомак, а может, действительно черт с ними? – Гунт посмотрел угрюмо – почти сердито. – Сам посуди, с самого начала пути с ними мучимся. Пищу подворовывают, правил не соблюдают. А теперь, когда у тебя и с Беаной все так закрутилось…
– Беана здесь ни при чем! – Шикнул Согомак. – Вы все – моя команда, понимаешь? Все! И я за вас отвечаю.
– По-моему, мы можем отвечать за себя сами.
– Это там, в Пещерах вы можете за себя отвечать, но только не здесь!.. Пойми, Гунт, если я хоть однажды кого-нибудь брошу, – второй и третий раз со мной никто уже не пойдет.
Нервно потеребив рукоять баязы, проводник добавил:
– Будь это Кайсан с Рохом, возможно, я в самом деле плюнул бы на них, но эти кретины увели с собой Айзиса с Линисом. Один – молодой и глупый, второй – старый и жадный. В любом случае – могу себе представить, что ждет их в логове цефалов.
– Ты думаешь, они обречены?
– Я ЗНАЮ, что они обречены. – Согомак тряхнул головой. – Если мы не успеем перехватить этих зарвавшихся олухов, уже завтра цефалы доедят последнего, можешь мне поверить.
Откровенно говоря, проводник не столь уж сгущал краски. О цефалах бродило много слухов и сплетен, но в главном тараки не ошибались. Шерстистые и неопрятные гиганты не брезговали ничем. На голодный желудок вполне могли устроить охоту на пургов или тараков. Во всяком случае один такой монстр, пробравшись в селение, мог запросто устроить бойню. При этом противопоставить ему тараки практически ничего не могли. Рассказывали, правда, что ганийцы изобрели какую-то жуткую машинку, которая ужасным ударом переребивает цефалам лапам, но как говорится – Гания далеко, а цефалы близко. Когда-то одну из таких машинок Согомак видел самолично, случайно оказавшись на территориях, примыкающих к Гании. Огромная металлическая станина с взведенной катапультой действительно потрясала. Кроме того, неподалеку от зловещего агрегата проводник разглядел кровавую, усеянную шерстинками дорожку. Словно и впрямь некое подраненное животное пыталось уползти прочь от катапульты. Как бы то ни было, но сейчас им приходилось полагаться лишь на собственные силы и собственную смекалку. Ничего иного Согомак предложить был не в состоянии.
Стремительный марш-бросок увенчался успехом. Очень скоро они были уже возле мест обитания цефалов. Обостренным слухом Согомак ловил малейшие шорохи, и хищника, грузно топающего по тропе, заметил издалека. Следом за ним Гунт проворно залег в пыльнике. Хищник пробежал всего в каких-нибудь двадцати шагах от тараков, даже не повернув головы.
– Как думаешь, он еще не заметил их?
– Не знаю. – Согомак поглядел вслед уходящему животному. – Либо не заметил, либо уже съел. В любом случае нам стоит поспешить.
Гунт прекрасно все понял. Если цефал убрел от логова, значит, есть шанс пробраться туда незамеченными. По крайней мере какое-то время в запасе у них имелось…
Логово размещалось под нависшей скалой, а чуть в стороне от черного зева пещеры громоздился изрядный холм свежевырытой земли. Стараясь передвигаться короткими перебежками, тараки приблизились к гигантской норе, затаив дыхание, ступили под высокий свод.
– Как они только отрывают такие жилища! – Гунт изумленно озирался.
– А ты видал их лапки? Один коготок ровнехонько с твою руку. Так что ничего удивительного. Бывают пещерки и побольше.
– Да здесь же пару деревень можно поселить!
– Поселить, конечно, можно, да только на выход придется целые ворота мастерить. От тех же цефалов…
Где-то рядом осыпалась земля, и вслед за этим донесся приглушенный крик:
– Гунт, Согомак, мы здесь!
Оба враз вздернули головы. Разглядеть что-либо в полумгле было непросто, однако тем же чутьем опытного проводника Согомак угадал копошащуюся на высоте фигуру.
– Кайсан, это ты?
– Вроде того…
– Почему не спускаешься?
– Да у нас тут все в точности, как у того старика с культей… – Сверху долетел нервный смешок.
– Черт бы вас всех!.. – По стене, изборожденной когтями цефалов, Согомак ринулся наверх. Шумно дыша, Гунт едва поспевал за ним. В несколько мгновений, цепляясь за уступы и неровности, они добрались до того места, где плавным изгибом стена перетекала в свод пещеры. Именно здесь они разглядели встопорщенного Кайсана.
– Где остальные?
– Тут. – Забияка кивнул прямо перед собой, и Согомак разглядел узкий лаз, из которого торчала голова Айзиса. – Мы, понимаешь, зашли, а тут эта скотина вернулась. Я в сторону рванул, а они сюда. Цефал, понятно, за ними погнался, а тут дыра эта. Айзис последним шел, вот ему ногу и перекусили.
Ситуация наконец-то разъяснилась. Забившаяся в узкую щель троица никак не могла выбраться обратно. Айзис со своей покалеченной конечностью плотно закупорил выход и при каждом неловком движении начинал обморочно стонать.
– Вот же повезло мне с помощничками! – Согомак и сам подивился с какой точностью повторилась рассказанная накануне история. Тараки словно нарочно решили воспроизвести ошибку хозяина лачужки, и надо отдать им должное – задуманное удалось на славу…
Оглянувшись на Гунта, проводник указал в сторону выхода. – Следи за Пространством, а я здесь разберусь.
Напарник коротко кивнул, стараясь не спешить, перебрался по стене чуть ниже.
– Ну? Что тут у тебя? – Согомак заставил Кайсана посторониться, торопливо ощупал Айзиса. Голова, руки, туловище были в порядке, а вот с одной ноженькой и впрямь вышла незадача. В сущности цефал оплошал. Перекусив ногу, он сам же себя лишил возможности вытянуть незадачливого воришку наружу. Подробно изучив положение, Согомак приблизил лицо к лазу.
– Линис, Рох! Слышите меня? Берите этого недотепу и разворачивайте ко мне головой. Так он у нас не пролезет.
Было слышно, как завозились в щели узники. Вновь застонал Айзис.
– Тише, дурила, тише… – Согомак кивнул Кайсану. – Хватай его, – все враз и дернем.
– Не свалимся?
– А это уж как получится.
Со второй попытки раненого Айзиса выдернули из тесного капкана. Следом, перепачканный и взвинченный, выбрался Рох, позже вылез и Линис.
– Да-а!.. – Рох возбужденно зыркал по сторонам. – А я уж думал – все! Так и останемся навечно…
– Не болтай попусту! – Согомак кивнул вниз. – Берем аккуратненько и тащим. Времени у нас, ребятки, в обрез. Так что постарайтесь.
Страх прибавил таракам сил. Вниз почти съехали на спинах. Здесь, подхватив Айзиса, бросились к выходу.
– Цефал!..
Предупреждение запоздало. Животное и впрямь возвращалось к пещере. Оно еще не видело их, но наверняка уже уловило чужеродный волнующий запах. Согомак действовал по наитию.
– Забирайте влево и уходите! – Рявкнул он. – Ну же! Чего встали? В пыльник ныряйте!
– А ты?
– Я эту гадину постараюсь отвлечь.
Поняли они его или нет, однако выбора у них не было. Спутники Согомака шарахнулись в заросли пыльника, а сам он устремился навстречу цефалу. В сущности он не геройствовал, – по опыту знал, что всем вместе да еще с раненым на руках попросту не скрыться. Если же удирать в одиночку, зная при этом некоторые тонкости поведения хищника, шансы спастись были весьма немалые.
Еще несколько мгновений, и чудовище его рассмотрело. Вероятно, это был самый страшный момент, поскольку атакующий цефал способен развить огромную скорость. Во всяком случае бежать от него по прямой – чистое безумие. Коротко и мощно выдохнув, Согомак метнулся вправо. Коленями и грудью разбивая пыльник, пробежал шагов двадцать и резко повернул. Маневр был сделан вовремя. Сопящая туша пронеслась мимо, и если бы проводник затаился, у него была бы реальная возможность оставить цефала с носом. Потеряв беглеца из виду и не улавливая вокруг движения, животное вполне могло растеряться. Не видя ничего и не слыша, оно способно было доверять только собственному нюху. А это уже драгоценное времечко, в течение которого Согомак без труда отошел бы на безопасную дистанцию, а то и вовсе описал бы вокруг хищника круг, что окончательно сбило бы охотника со следа. Но, увы, ситуация осложнялась тем, что цефал мог вернуться к той тропке, с которой все и началось, а Согомак всерьез сомневался, что его товарищи успели убежать сколь-нибудь далеко. Поэтому, выждав еще немного, он вновь выбрался из пыльника.
Ему даже не пришлось кричать и махать руками, – цефал обнюхивал почву совсем рядом и тотчас разглядел выбравшегося на свет тарака. На этот раз животное попыталось настигнуть проводника одним прыжком. Замысел вполне бы удался, умей это мохнатое чудовище просчитывать траекторию, но взмывшая вверх туша явно перебрала с расстоянием. Сам же беглец мгновенно вычислил опасную дистанцию и вовремя сумел остановиться. Цефал рухнул в пыльник чуть впереди, и пока хищник разворачивался, пока пытался соориентироваться, проводник выиграл еще несколько мгновений. Не дожидаясь рокового момента, он прыгнул в заросли и понесся во все лопатки. Разумеется, цефал вновь увязался за ним, и когда сопение за спиной стало напоминать сиплое взрыкивание, проводник повторил свой испытанный зигзаг. Повторно попавшись на старый трюк, шерстистая махина промчалась мимо.
– Вижу, тебе начинает это нравится. – Согомак азартно огляделся. – Поиграл бы с тобой еще, да извини, некогда…
Он действительно не хотел более испытывать судьбу. Обычно в поддавки со смертью долго не играют. Два раза ему повезло, на третий удача могла и отвернуться от тарака. По-пластунски переползая по земле, временами замирая на месте, проводник постепенно описал вокруг рыщущего цефала замысловатую петлю. Именно здесь долина заканчивалась, переходя в выветрившиеся скальные породы. Поднявшись на краю одной из расщелин, Согомак глазами измерил расстояние до противоположного края. Для цефала это был, конечно, форменный пустяк, а вот рядовому тараку следовало поднатужиться. Мысленно ругнувшись и собравшись с силами, он прыгнул. Перекатившись на другом краю, затаился в пыльнике.
Все вышло, как он и задумал. Рыская по долине, цефал наткнулся на зыбкий след и очень скоро добрался до петли. Далее начинался развеселый атракцион с бесконечным забегом по замкнутому кругу, и, будь у Согомака время, он вдоволь бы потешился над незадачливым цефалом. Но подобные кренделя для того и выписываются, чтобы выиграть время и успеть скрыться. А потому, стараясь без нужды не высовываться, то и дело прячась за валунами, проводник поспешно тронулся в обратный путь.
* * *
Из-за проблем, возникших с покалеченной ногой Айзиса, движение существенно замедлилось. С другой стороны отряд действительно стал напоминать отряд. Ни Рох, ни Кайсан более не показывали характера, а затевать нравоучительных бесед по поводу легкомысленного бегства Согомак намеренно не стал. Линис теперь напоминал услужливого подростка, да и недавние забияки, судя по всему, многое успели серьезно переосмыслить. Во всяком случае оба старались изо всех сил, без ропота отправляясь на разведку, помогая раненому и неся самые тяжелые баулы.
К вечеру их приютило племя пургов. Низкорослые, с плоской грудной клеткой, эти существа справедливо считались лучшими лазутчиками и пластунами. По слухам, многие из них умудрялись путешествовать даже через Ущелье Вихрей – место, куда не совались ни тараки, ни цефалы. Кое-кто называл их за маленький рост карликами, а в центральных Пещерах пургов откровенно недолюбливали, причисляя к племенам второго сорта.
Так или иначе, но Согомака здесь знали, а потому участников похода приняли довольно радушно, выделив под жилье просторный шатер, поделившись ямусовой похлебкой и свежим грибным сбором. К измученному Айзису был вызван местный лекарь кудесник, и после длительной операции, сморщенный старикашка убедил проводника, что оставить раненого здесь будет самым разумным решением. Кроме того, словоохотливый карлик нагрузил их ворохом советов насчет приправ, повязок и примочек, а местный пластун по имени Нор разъяснил, что идти в обход Ревуна более чем нецелесообразно. По его словам, уже более сотни сезонов назад, с гор сошел грязевой поток, образовав довольно удобный сквозной проход. Таким образом, получив возможность напрямую одолеть главный хребет, тараки существенно экономили силы и время. Выслушав столь ценный совет, Согомак лишний раз похвалил себя за то, что догадался свернуть в эту сторону, навестив малорослых пургов.
Чуть позже они уже размещались в раскинутом на краю селения шатре. Туго натянутая ткань не вызвала у Согомака особого удивления, зато его спутники столкнулись с подобным "чудом" впервые.
– Я и не знал, что они умеют делать такие штуковины. – Гунт с удовольствием ощупывал эластичный полог шатра.
– Что ты хочешь! Карлики – они и есть карлики. – Поддакнул Кревет.
– Главное – снаружи ничего не видно. Маскировка – лучше не придумаешь!
– Между прочим, этот их шарлатан сказал мне, что Айзису потом протез состряпают. – Сообщил Кайсан. – Я сначала не поверил, – наши-то все на костылях канделяют, – а потом прошелся по улочке и встретил одного. Хромает себе на искусственной ноженьке и улыбается от уха до уха! Я за ним специально пристроился, протез изучал. Ну, думаю, мастаки! Этак можно ведь все конечности себе на искусственные заменить. И плевать потом на цефалов!
– Да уж, тут они мастера, ничего не скажешь… Слышь, Согомак, а у нас почему таких вещиц не делают?
Проводник растерянно дернул себя за ус.
– Откуда же мне знать? Может, не умеем, а может, просто ленимся.
– Конечно, ленимся. Захотели бы, – давно сделали!
– Такое уж мы племя. Еще древние, помнится, говорили: загадочна душа тарака, как ямуса заветный плод…
– Тут ты прав, загадок у нас хватает. Вроде и здоровые, и неглупые, а вечно впотьмах и в пещерах.
– Не-е, братцы!.. Я бы от такого шатра не отказался. – Кайсан причмокнул языком. – Это же полная свобода передвижений! Запахов не пропускает, от Вихрей маскирует, опять же – тепло и уют!
– А я вот чего не понимаю. Лучшее время для нас ночь, так? А для Вихрей – день. Но ведь неясно, почему? Они что, тоже спят по ночам? То есть, это я о Вихрях?
– Как же они могут спать? Они ведь не живые.
– А Умник говорил – живые.
– Он сам теперь неживой – твой Умник…
Беана, прикорнув возле проводника, положила ладонь на его грудь. Ее руку он накрыл своей. Глядя в матерчатый потолок, они видели разгорающуюся Матану. Диск ее проступал мутно и временами чуть помаргивал. На желтоватой поверхности отчетливо проступали пятнышки и прожилки. Те самые каналы, о которых судачили в позапрошлый ночлег. Правда, на Слепце просто так их не рассмотришь, а вот на Матане запросто.