- Благодарю покорно, капитан, - Моро появился в окошке раздачи и очень, очень осторожно поставил на стойку поднос с ледяным чаем. - Я не нуждаюсь в извинениях, вырванных командным методом у человека, по-видимому, считающего себя правым.
- Так ведь он не прав, - сказал капитан. - Пока мы все вместе на моем корабле, мы будем учтивы, особенно сегодня и завтра. Так что я прошу у вас прощения за этого грубияна, мастер Морита, - капитан поклонился. Его примеру последовали Майлз и Дик.
Вавилонянин сжал губы, а потом сказал:
- Я принимаю ваши извинения, мастер Хару. В свою очередь признаю, что был неправ. Я говорил слишком неосторожно и не думал, что кто-то может это принять на свой счет.
- Ладно, - процедил Вальдемар, немного помявшись. - Может, и я погорячился, и принял на свой счет то, чего не должен был принимать. Прошу прощения. Мир?
Моро пожал плечами.
- Мир, мастер Аникст. Как там у вас - всем людям доброй воли?
- Аминь, - буркнул Джез. - Так мне Жирного Вторника еще никто не портил…
* * *
Вид через экраны корабля был крайне неважный - фиолетовый свет преобразованного рентгеновского излучения резал глаза, но иначе было нельзя: капитан Хару следил за дрейфующими астероидами. В ближайшее время ни один из них не грозил столкнуться с разбитым звездолетом, но, по словам капитана, обстановка в Пыльном Мешке могла измениться в течение каких-то пяти минут.
Поэтому Констанс сосредоточила внимание на малых экранах - визор вельбота, а также визоры шлемов Дика и Джеза.
- Подлетаем ко второму стыковочному стволу, - Джез докладывал о малейших переменах в обстановке. - Думаем попасть внутрь корабля через переходники контейнеров - кто-то же ходил и кормил эту скотину.
- Разумно, - согласился капитан.
На верхнем малом экране видны были две маленькие фигурки, летящие к кораблю на ранцевых двигателях. Корабль уже не выглядел игрушечным, как на обзорном экране "Паломника" - он был огромен, темен и цвет имел какой-то неопределенный, как у древнего моллюска, о котором нельзя сказать, серый он или рыжий или бурый.
На двух малых экранах все выглядело еще страшнее - потому что оба спасателя словно бы падали вниз, в большую трещину, которая надвигалась, как отверстая пасть, и клочья композита, заполнявшего простенки корабля, казались ошметками пищи, застрявшими в зубах чудовища.
На большом экране пасть поглотила спасателей - одного за другим. На двух малых экранах была полнейшая темнота - пока спасатели не включили налобные фонари.
- Здесь все-таки задраено, - сказал Джез. - Правда, не металл, а композитный пластик. Кэп, сканеры показывают, что ничего живого здесь нет - прошу разрешения разрезать переборку.
- Даю разрешение.
Джез отстегнул от пояса плазменный резак, начертил им на переборке неровный круг.
- Дик, дай мне упор в спину. Так, спасибо, - в кадре возникли две ноги, упершиеся в середину круга. Пережженный композит хрустнул и подался внутрь, за ним вплыл сам Джез.
Констанс только мельком успела увидеть в кружке света чье-то перекошенное лицо, руку, сведенную судорогой, еще лицо, ноги… Весь кошмар промелькнул за одно мгновение - словно в темной комнате быстро осветили фонариком картину Босха.
- Черт! Дьявол!
А потом луч фонарика метнулся в сторону и уперся в стену.
- В чем дело, Джез? - чуть ни не в один голос спросили капитан, Майлз и Дик.
- Нет я в полном порядке, - голос Джеза чуть дрогнул. - Это только с непривычки страшно. Дик, залетай сюда потихонечку…
Когда Джез снова развернулся к страшной картине, Констанс зажала рот рукой.
Болтон был прав: живых здесь не было. Только мертвые. В основном мужчины - Джез и Дик раздвигали трупы руками, чтобы пробраться к выходу - но вот, приведенный в движение кем-то из них в жутком немом вальсе закружился и женский труп, и несколько совсем маленьких тел.
И все они под лучом фонаря приобретали оливково-золотистый цвет. Или красный. Как говорил Моро? Говядина СВЧ-варки? Констанс начала про себя читать молитву по исходе души.
- Переходник открыт, - сказал Джез. - Входим в корабль.
Леди Ван-Вальден увидела глазами спасателей грузовой коридор - почти точь-в-точь такой, как на Паломнике.
- Прошу разрешения разделиться, - сказал Джез. - Я обыскиваю эту палубу, Дик - нижнюю.
- Разрешаю.
Теперь малые экраны показывали разные картинки и каждый спасатель докладывал о своих перемещениях отдельно. Трупы были и здесь - по одному обнаружили Джез и Дик. Они были в еще более страшном состоянии - просто вскипели изнутри и лопнули, но умерли они еще раньше, когда корабль был просто разорван взрывом двигателя. Однако именно на этой палубе обнаружили и живых.
- Это ремонтная капсула, - доложил Дик. - И в ней кто-то… Я не могу разглядеть, это что-то странное.
- Странное или не странное, а если оно живое, давай его сюда, - сказал капитан.
Было решено, что Дик отбуксирует спасательную капсулу в вельбот, а Джез продолжит обследование корабля.
Третья палуба при разгерметизации автоматически заблокировалась и не попала под высокочастотный удар - вот, почему спасся, точнее, сбежал экипаж. Гемы, закрытые в коридорах, каютах и служебных помещениях, умерли от удушья, но там Джез нашел последних живых. С ними все было гораздо сложнее, чем со спасательной капсулой - они находились в наглухо задраенном санузле и на стук не отзывались - видимо, были без сознания.
- Придется резать наружную стену и подводить переходник, - сказал Джез. - Так что я отправляю Дика на корабль с этой капсулой и жду его с переходником. И пришлите мне Моро, я хочу, чтобы он помог провести трубу. А я тем временем закончу сканировать корабль.
Картинка на экране переменилась: маленькая фигурка, толкающая перед собой глыбу ремонтной капсулы, медленно подплыла к вельботу и исчезла в его шлюзовой камере, после чего вельбот развернулся и поплыл к кораблю.
* * *
Когда Дик вскрыл ремонтную капсулу, он увидел там такое, что правая рука сама прыгнула ко лбу - перекреститься. Больше всего это походило на сложенного вдвое демона.
- Это гем, - услышал он в наушнике голос Моро. - Боевой морлок.
- Это человек, - отрезал капитан.
Но в капсуле находился не только человек. Там была еще и тварь мышасто-серого окраса, нечто среднее между догом и пантерой. Дик ни разу не видел таких животных вживую, но довольно часто - в изображении: это был хевронский кос, продукт генной инженерии XXI века. Ни того, ни другого Дик не в силах был вытащить из модуля: кос весил, наверное, чуть поменьше его самого, а морлок - вдвое больше его самого вместе со скафандром.
- Оставь их, - велел капитан Хару. - Сделай человеку укол и переходи к следующему. Джез, Вальдер, режьте этот ящик.
Дик уколол морлока стандартной смесью для умирающих от истощения, переменил капсулу в инъекторе и склонился над следующим пострадавшим - тоже гемом, но из рабочей касты, которую называли "тэка".
Всего пострадавших было пятеро: четыре "тэка" и один морлок. У Джеза и Моро ушло почти три часа на то, чтобы подвести переходник (для этого пришлось разрезать две переборки) и втащить всех четырех в катер.
Ургентную помощь им оказали прямо во втором шлюзовом отсеке. Старший тэка, вдохнув обогащенной кислородной смеси, пришел в себя на несколько секунд, пробормотал слова благодарности и снова впал в забытье. Всех пятерых разместили в пустых каютах временного экипажа. Потом Джез сделал еще одну ходку на "Вальдек" - так назывался разбитый корабль - и вывинтил блок памяти сантора.
Корабль шел с Джебел-Кум - регистрационные документы остались в санторе, - и вез на борту свыше сотни гемов, в основном - рабочих (в копии грузовой декларации они значились как тонкорунные козы-викуньи). Когда произошла катастрофа, уцелевшие члены экипажа покинули корабль в спасательном модуле, оставив свой живой груз на произвол судьбы.
- То что вы видели в контейнерах, - на правах доминатрикс леди Констанс принимала участие в заседании офицеров экипажа. - Это тела рабов? Неужели кто-то вывозит гемов из Империи за Периферию, чтобы там продавать?
- Этот корабль шел в Империю, чем угодно поклянусь, - сказал капитан Хару. - Когда кто-то придет в себя, мы узнаем наверняка, но я так думаю, что это не рабы, а нелегалы.
- Нелегалы? - изумился лорд Августин.
- Они самые. Гемы теряют работу на многих новых землях. Ну, а жить как-то надо, они и перебираются в Империю всеми правдами и неправдами.
- Но ведь есть имперская программа адаптации, - возразила леди Констанс.
- И сколько они адаптируют? Полтора миллиона в год? Это капля в море. Миледи, гемов на этих планетах - как муравьев, вся экономика строилась на гемах. У вас на Мауи этого не водится, оттого что это новая колония и там еще не успели наплодить зелененьких. А на Джебел-Кум сплошные шахты и ничего кроме шахт. Народ теряет работу, потому что Вавилон больше не покупает иридия и осмия, а Империя покупает на Ракшасе. Зуб даю, что они летели на Ракшас.
- Бывает всякое, - вступил в разговор Джез. - Бывает такое, что гемов собирают вроде как лететь в Империю, а на самом деле - продают в Вавилон. Там теперь большой спрос на это дело, потому что много питомников Мицуи наши погромили.
- Ужасно, - качнула головой леди Констанс. - Но что же мы будем делать с этими спасенными?
- А что с ними делать, - проворчал капитан. - Сдать на ближайшем синдэн-посту. Ради этого, миледи, нам придется малость переменить курс. Это нас еще на недельку задержит.
- И что с ними будет дальше?
- Депортация, - пожал плечами Джез. - Они должны находиться под инквизиционным надзором. Особенно этот… - субнавигатор показал руками вверх и в стороны, обозначая размах плеч боевого морлока.
Леди Констанс недолгое время молчала.
- Где точка перемены курса? - наконец спросила она.
- В секторе Кентавра, после второго прыжка, - ответил Майлз.
- Значит, трое суток на принятие решения у меня есть?
- Двое суток и семнадцать часов, сударыня, - сказал Джез. - А может, и меньше, потому что я постараюсь выбраться из Пыльного Мешка как можно быстрее.
* * *
Первым пришел в себя Рэй.
Он услышал над собой тихий разговор, но предмет его был таков, что он решил не открывать глаз. Говорили мужчина и женщина - точнее, юноша и девушка.
- Ты что и вправду никогда не трахался?
- Конечно, трахался. В школе - часто. Я старался не трахаться, только не получалось ничего: знаешь, есть такие, которые, пока их не трахнешь как следует по уху, не отстанут.
Девушка засмеялась - заразительно, от души, даже с легкими тихими подвываниями. Рэй тоже - но без звука: не хотелось выдавать себя и ставить детишек в неловкое положение.
- Рики, ты вгонишь меня в гроб, - сказала девушка наконец. - Во цвете лет, без покаяния. Трахаться и драться - это, мягко говоря, не одно и то же. Трахаться - значит заниматься любовью.
- Извини, я не знал. Нет, тогда нет.
- Забавно. Болтают, что у космоходов жена на каждой станции.
- Мало ли, что болтают. Да, есть такие… Только это неправильно. Капитан всю жизнь был верен мистресс Хару, и теперь тоже.
- Так он уже старый. А Вальдер? А Джез?
- Вальдер… он редко ходит к девицам. Лицо и все такое. А у Джеза есть девушка, но только одна, на Санта-Кларе.
- Вот видишь. А почему у тебя нет девушки?
- Я же говорил: я хочу поступить в Синдэн.
- Так это еще когда будет-то. Лет через семь? Или десять? А до тех пор что? Слушай, Дик, я не поверю, если ты скажешь, что тебе ни разу не хотелось.
- Невозможное человекам возможно Богу.
- Суна, ты невыносимый зануда, - вздохнула девушка. А потом добавила: - А я в школе тоже дралась.
- Правда?
- Точно. Знаешь, эти вавилонские сучки решили объявить мне бойкот… Ну, сам понимаешь, почему. Они ничего другого не могли мне сделать, я все-таки мамина дочка, хоть и приемная - так они сговорились делать вид, будто вообще меня не замечают. Будто я пустое место. И, что самое подлое, втянули в это несколько наших… Ну, этот номер у них недолго проходил. Я подошла к Нанне - это была у них заводила, вся такая из себя голубых кровей - и спросила: меня что, и в самом деле не видно и не слышно? - девушка захихикала.
- А она?
- Ноль внимания, кило презрения. И тут я что есть духу залепила ей между глаз. Знаешь, носик у нее хоть и аристократический, а вспух что надо. И я ее спрашиваю - "А теперь"? И ты знаешь что? Она так и не соизволила со мной заговорить.
- Тебе было что-нибудь за это?
- Мама заставила меня просить прощения. Тут-то она, конечно, уже не смогла морду воротить - это же при маме было. Но после снова взялась за старое, а потом родители забрали ее из этой школы. Блин. Она даже не заплакала, стерва такая.
- Бет, не ругайся так, пожалуйста. Мне плохо, когда я такое от тебя слышу.
- Да ну? А я думала, ты еще более "такое" слышал от своего капитана.
- Я не об этом. Ты просто говоришь на себя, чего не думаешь. Ты ругаешь человека за то, что ты ударила его, а он не заплакал. Ты не такая, зачем так говорить?
- Вот как раз я такая! Ты просто не знаешь, что это - когда тебя вот так вот медленно уничтожают просто за то, что ты не такой как они. Если бы я смогла, я бы… не знаю, что сделала! Глаза бы ей выцарапала. Я человек, понятно!? Никто не смеет смотреть на меня как на пустое место!
- …А мне всегда хотелось, чтобы меня не замечали, - неуверенно ответил юноша.
- Это потому что ты не гем.
- Не знаю, может быть… Просто все быстро узнали, что я сохэй, и начали говорить всякие гадости - ну, ты знаешь, про сохэев говорят, что они…
- Гомики? Или это для тебя тоже новое слово?
- Н-нет, я его знаю… А потом еще были такие, которым просто драки хотелось. И такие, которым нравилось доставать… ну, таких как ты. Заставлять их прислуживать, бить и все такое. Им, наверное, хотелось бы тоже, чтобы их просто перестали замечать.
- Это трусость.
Рэй открыл глаза, пораженный тем, что девушка - тоже из сотворенных. Она и была такой - правда, не гемом, наметанный глаз морлока сразу определил это - а фемом. С красными, как пески Джебел-Кум, волосами, стройненькая и дивно сложенная - юноша, сидящий напротив нее, казался по сравнению с ней каким-то недоделанным, недозрелым. Он совсем недавно, что называется, "вытянулся", но мышцы не успевали за скелетом, и оттого парнишка казался тощим. Кисти рук и ступни были словно куплены на вырост, а предплечья, на удивление мускулистые для мальчика его лет, казались чуть ли не толще бицепсов. У ног мальчика лежал Динго, положив голову ему на колени, и утробное мурлыканье здоровенного коса примешивалось к далекому рыку двигателя: мальчик большим пальцем правой руки гладил серую зверюгу возле угла пасти, а остальными почесывал ее под подбородком.
Рэй изумился: столь смелую ласку Динго позволял только ему, своему хозяину. Все прочие могли разве что слегка погладить его по загривку.
- Хорошая собачка, - девушка протянула к голове пса руку и как бы невзначай коснулась руки юноши. Динго повернул голову и зарычал. - Но-но, тихо! Или ты кошечка?
Рэй кашлянул. Притворяться дальше не имело смысла, да и хотелось пить. В первую очередь - пить. Юноша прошептал что-то вроде "оро".
- Воды, - сказал Рэй.
- Соевого молока, - возразила девушка и наполнила стакан из термоса. Рэй осушил стакан одним духом.
- Еще?
- Если можно, фрей.
- Меня зовут Элисабет о’Либерти Ван-Вальден, - важно сказала девчонка. - А его Ричард. Или просто Рики. Или Дик.
Рэй осушил и второй стакан подсоленной белой жидкости. Динго, услышав голос хозяина, попытался забраться к нему на колени, но Рэй, мгновенно приласкав, отстранил его.
В левой руке что-то торчало. Игла капельницы. Рэй вытащил ее. Голова слегка кружилась, но во внутривенном питании он больше не нуждался.
- Порше Раэмон, - представился он. - Где я? Вы сохэй, мастер Ричард? Это патруль Синдэн?
- Нет, мастер Порше, - юноша слегка смутился. - Это левиафаннер "Паломник".
Рэй приподнялся на локте и огляделся. На четырех койках каюты лежало четверо рабочих гемов. Значит, еще кто-то спасся. Жив Господь… Самого Рэя устроили на полу, и, садясь, он поморщился - хвост немного затек.
- Мы не смогли поднять вас на койку, - извиняющимся тоном проговорил парнишка. - Гомэн.
- Не за что, - ответил Рэй. - Какой сегодня день?
- Девятое февраля, - ответила девушка. - А когда вы потерпели крушение?
- Первого, если голова не подводит. Скольких спасли, кроме этих четверых и нас с Динго?
- К сожалению, никого, мастер Порше, - мальчик мотнул головой. - Наверное, капитан захочет поговорить с вами…
В это время дверь открылась и в каюту вошел беловолосый вавилонянин с подносом, на котором дымились две коробочки зеленого риса. Если бы юный мастер Ричард имел реакцию похуже, случилось бы смертоубийство: Динго ни с того ни с сего зарычал, прижал уши и прыжком бросился на вошедшего.
- Лежать! - рявкнул на него Рэй, но кос, распластавшись в воздухе, уже летел к своей жертве.
- Назад, Динго! - Ричард прыгнул вместе с косом, одновременно с криком Рэя, и, показывая ухватку классного гравиполиста, вцепился в шею зверя обеими руками, завалил того на пол и прижал собой. - Лежать, плохая собака!
Вавилонянин, надо отдать ему должное, бровью не дернул, глядя на коса, рычащего бессильно у самых его ног и на мальчика, зажавшего шею твари в "двойной нельсон". Рэй снова изумился: никому, кроме него самого, Динго такой выходки не спустил бы с рук: цапнул покрепче и выдрался. А мальчишке подчинился…
Вавилонянин спокойно поставил свой поднос на полку у двери, шагнул назад из каюты и задвинул дверь за собой.
- Кто это был? - спросил Рэй, когда все перевели дыхание.
- Мастер Морита, наш суперкарго, бортмех и судовой повар. Почему это Динго на него так взъелся?
- Чтоб я знал, - пожал плечами Рэй.