Последняя дверь. Последний зигзагообразный проход. Пианфар тряхнула головой так, чтобы кольца в её ушах зазвенели, снова выпустила когти, сделала глубокий вдох, словно собираясь прыгнуть с большой высоты, и вслед за махенами вошла в перламутровый зал со сверкающим, ослепительно белым полом. На пороге их встретил прозрачный стишо с бумагами в руках. Другой стишо важно восседал в круглом кресле, установленном в центре комнаты. Его (хотя вообще-то стишо содержали в себе три пола одновременно, так что все местоимения могли применяться в отношении них весьма условно) кожа была расписана изысканными узорами, которые переливались десятками оттенков, слишком тонких для хейнийского восприятия. Исключение составляли лишь кожаные складки, отсвечивающие фиолетовым и зелёным. Брови стишо были увеличены за счёт накладных перьев, затенявших его мутные, похожие на два лунных камня глаза. Маленький рот был неодобрительно сжат, а ноздри нервно раздувались.
Пианфар быстро поклонилась. Управляющий вяло взглянул на неё, и первый стишо, по-видимому ассистент-переводчик, тут же подошёл к нему и встал рядом с креслом. На нём были шелковые одежды, которые развевались при каждом его выдохе.
- Ндисте,- сказала Пианфар, - стишей асем сист ан зис.- Она была уверена, что это прозвучало достаточно вежливо. Перья на бровях вздрогнули. Ассистент растерянно сжал вверенные ему бумаги и начал пятиться.
- Шисс.- Управляющий сделал какой-то жест своей элегантной, украшенной драгоценными камнями рукой. Переводчик замер как вкопанный. - Шисс. Ос хис-Шанур нос сченши носс спитенс стишоси чисемсти.
- Да уж, мой стишо далек от беглого, - согласилась Пианфар.
Управляющий тяжело вздохнул, и брови его качнулись.
- Сто шисис хо вейсс джити нурусте дин?
- Вам известно, - приступил наконец переводчик к исполнению своих непосредственных обязанностей, - что драка на ярмарке привела к четырехчасовой остановке её работы?
- Ни ши кантмен хоршти ним.
- Сорок пять особей попали в лечебницу. Пианфар опустила и вновь подняла уши в знак искреннего сочувствия.
- Ни хой шисис ма гнисте.
- По рынку прокатилась волна мародерства.
- Я разделяю, - сказала Пианфар, скривив рот в попытке изобразить глубокую скорбь, - ваше негодование по поводу столь явного неуважения к властям стишо. Кстати, моя команда тоже пострадала от этого кифского бесчинства.
Стишо передернулся:
- Шосмен ти состенши хос! Ти махен-тезай сис-фе луесте то мистет хос!
- Этот погром устроили вы со своими махеновскими приятелями-заговорщиками.
- Спити но хасс сифис сиф нан хос!
- Вы вовлекли в это кифов.
- Шоссей оннисте стишони но мисти тса хас лес нан ши мат!
- Только что приземлившийся корабль тка сбежал со станции, испугавшись поднявшейся паники. Да и чи наверняка были потревожены.
- На нос тей по лен лче кни на слатени хос!
- И кто теперь знает, как на это могут отреагировать кненны?
- Нан нос мистей хойсте ифстен нони илайз-тем то Нифенн хаете шаст!
- В течение трех часов, истекших с момента посадки "Гордости" на причал, вы и ваш экипаж успели взбудоражить все народы Соглашения!
Пианфар сунула руки за пояс и предусмотрительно опустила уши.
- Другими словами, жертвы преступления виновны в том, что явились стимулом к его совершению. Это что - новая философия?
После того как это было переведено, наступило длительное молчание, а затем Управляющий сказал через ассистента:
- Вы лишь недавно привели в порядок свои документы, капитан хейни. Я прекрасно помню обо всех заработанных вами штрафах и наказаниях. Кто будет возмещать нам убытки на этот раз?
- И то правда, - процедила Пианфар, смерив Управляющего злобным взглядом. - Кто осмелится предъявить счёт кифам, кроме хейни? Вы думаете, что мы выполним эту работу за вас, уважаемый? А скажите-ка мне: что бы тут творилось без нас? Без махендосет? Как бы тогда вы стали вести себя? Уверяю вас, что в подобной ситуации речь шла бы уже не просто об убытках!
Перья на бровях затрепыхались, а круглые глаза стишо потемнели.
- Не кусайтесь, не отрастив зубов. Хен ни за что не согласится плясать под вашу дудку. И уж тем более этого не будут делать махены.
- Да, но хен также не одобрит и арест хейнийского корабля с задержанием хейнийского капитана - я уже молчу про своё заключение в камеру!
- А вы действительно уверены в том, что хену есть какое-то дело до причиненного вам неудобства? Я располагаю другими сведениями, капитан Шанур. Я слышал, что ваши отношения с властями Ануурна основательно подпорчены.
Пианфар с шумом выдохнула и сморщила нос так, что переводчик снова попятился.
- Поставив на мои разногласия с хеном, вы не получите прибыли, дорогой Управляющий.
- А разве её вообще можно получить, связавшись с Шанур? Мы позволили вам вернуться на Центральную, и вот как вы нас за это отблагодарили! Где вы теперь найдёте средства, чтобы компенсировать причиненный нам ущерб? И потом - кто поверит в то, что драку завязали кифы? Лично мы обвиняем в случившемся вас. К тому же вы и сами не посмеете высказать свои претензии кифам в лицо.
- А мы и не собираемся - они у нас ничего не украли, поскольку мы не успели поручить нашу безопасность властям стишо.
Лунные глаза стали почти черными.
- Вы притащили сюда своего мужа. Мне не хотелось бы затрагивать столь деликатный вопрос, но всем хорошо известно, что хейнийские самцы обладают буйным темпераментом. И это тоже сыграло свою роль…
- Это внутреннее дело хейни.
- Другие хейни находят положение вещей на вашем корабле ненормальным и даже тревожным.
- И это дело хейни.
- Делегация хена озабочена. Её представительница заверила меня, что ваше поведение не является нормой для хейнийской расы и что хен вовсе не приветствует присутствие на борту "Гордости" самца.
- А вот это уже моё личное дело. И ничье больше. Так что давайте вернёмся к вопросу о безопасности на причале.
- Хейни всегда считали неразумным вовлечение своих самцов в контакты с инопланетными расами - ведь те совершенно для этого не годятся. Ануурн шокирован вашей провокацией.
- К безопасности в доках, уважаемый, особенно к частной.
- Вы нарушили закон. Вы привезли на Центральную эту особь!
- Он член моей команды.
- У него есть соответствующая лицензия?
- Временная. Но она в полном порядке. Можете спросить своих чиновников.
- Эта лицензия была выдана ему на станции Гаон - вне всякого сомнения, под давлением шанурского союза. А здесь, без специального разрешения.
- С каких это пор Соглашение начало требовать специальных разрешений для официальных членов команды?
- А с каких пор официальным членам команды позволено уходить с корабля и шататься в рабочее время по барам?
- Это мой корабль и моё личное дело!
- Теперь оно уже наше.
- В некотором роде - да! А потому оставьте ваши пустые расспросы и постарайтесь вникнуть в самую суть происшедшего: кифы напали на экипаж моего звездолета, положившийся на вашу службу безопасности, - ведь вы так уверяли нас в её действенности! Все мы подверглись насилию - в том числе и я. И пока я несколько часов сидела под арестом, кифские убийцы, вне всякого сомнения, творили на причале всё, что хотели в отношении чужих жизней и чужой собственности, часть из которой - моя! Вы можете мне гарантировать, что товары, предназначенные для погрузки, по-прежнему лежат рядом с "Гордостью"? Я обвиняю в случившемся власти Центральной! Где моя команда, уважаемый? И кто заплатит за убытки нам?
Возможно, это было уже чересчур. Переводчик нервно сжал руки, и в следующую секунду сжался сам, услышав ответ Управляющего:
- А что думают по этому поводу махендосет, с которыми вы состоите в сговоре?
Глаза Пианфар полезли из орбит. Она поморгала, пытаясь вернуть их на место, распрямила свой сморщенный нос и придала лицу миролюбивое выражение.
- Вы имеете в виду тех самых махендосет, чьё регистрационное табло вышло из строя на этой чудно обслуживаемой станции?
Перламутровая кожа переводчика приобрела смертельно бледный оттенок.
- Мы уже в курсе этой досадной поломки. Виновный техник строго наказан.
- Техник! Ну ещё бы! Кто же рискнет обвинить более высокопоставленную персону!
Переводчик сделал несколько судорожных вдохов.
- Но власти действительно не имеют к этому никакого отношения. К тому же ваши приятели с "Махиджиру" благополучно покинули станцию во время всей этой неразберихи. А вот метанодышащие не успели. Вы знаете о трудностях, которые возникли у нас с тка и чи?
- Мне на них наплевать.
- А на контейнеры, оставленные вам махенами?
Пианфар почувствовала, как внутри у неё все вздрогнуло.
- В них, - перевел переводчик пояснение Управляющего, - находится нечто скоропортящееся.
- Наверное, будет лучше, если станция сама привезет этот груз к трапу моего корабля в соответствии со всеми существующими правилами.
- Боюсь, вам придётся подождать - сначала нужно определиться с компенсацией причиненного нам ущерба.
- Но я не желаю расплачиваться за кифских бандитов! Попробуйте решить свои проблемы за счёт махенов, с которыми вы состоите в сговоре!
- Я не могу передать это Управляющему, - замотал головой ассистент, округлив глаза. - Я прошу уважаемого капитана хейни…
- Тогда скажите ему, что, если бы я вела себя с ним так, как кифы, он и заикнуться бы не посмел об убытках.
- Ашош! - вскричал Управляющий.
Переводчик сложил руки на груди и перешёл на более мягкий тон:
- Мы вернёмся к вопросу о деньгах позже. А сейчас нужно уладить дела с вашим грузом - у него ведь совсем короткий срок годности.
Пианфар расправила плечи:
- Я доверяю заботу о нём Управляющему.
- Он не лакей, чтобы заниматься подобной работой!
- Черт побери… - выругалась Пианфар и тут же поспешила исправить свою оплошность. - Вы же сами сказали, что содержимое этих контейнеров долго не протянет. Так проявите профессиональное участие!
Ассистент перевел это, и Управляющий небрежно махнул рукой, глядя на Пианфар своими немигающими глазами.
- Ваш груз может быть задержан на таможне - продавец улетал в такой спешке, что оставил все бумаги в полнейшем беспорядке. Некоторые даже не имеют надлежащих печатей! Вы не считаете, хейни, что это даёт нам право продать предназначенный вам товар с публичного аукциона? Многих это очень заинтересовало бы - здесь немало богатых посетителей, причём некоторые из них имеют репутацию завсегдатаев торгов. Пожалуй, мы именно так и поступим, если только уважаемая капитан Шанур не признает свою вину.
Пианфар вдруг показалась, что зал накрыла тьма, и теперь не было видно ничего, кроме бледных, грациозно покачивающихся стишо.
- Мы лишь недавно разрешили вам снова посещать станцию, - продолжал переводчик, - а вы нас так подвели! Управляющий глубоко разочарован.
- Давайте поговорим о вещах, - сменила тактику Пианфар, - очевидных для опытных коммерсантов, каковыми мы оба являемся, и найдём в сложившейся ситуации повод для сделки. Например, я убираюсь с Центральной сразу после получения принадлежащего мне груза, ни словом не обмолвившись о своих подозрениях. В противном случае мне придётся настоять на том, чтобы высшие власти стишо проверили не только вашу, но и мою версию происшедшего, а она, как вам известно, пахнет кифами. В общем, решайте сами: либо вы передаете мне груз, возвращаете на корабль мою команду и живёте спокойно - благо наши документы обеспечивают нам беспрепятственный вылет со станции; либо ваши убытки выльются в сумму гораздо более существенную, чем сейчас.
Ассистент вздрогнул, нагнулся к Управляющему и начал переводить ему сказанное, при этом отчаянно жестикулируя.
- Ашош! - крикнул тот, а потом разразился целым потоком непонятных Пианфар слов. По его бледной перламутровой шкуре прокатилась волна ярких вспышек, а ноздри принялись широко раздуваться. - Шанур сошис на тостши книсте зней ктехтси кант хос.
Ассистент съежился и развернулся к Пианфар.
- Скажите Управляющему, - опередила она его, - что ему угрожает личная опасность. От кифов, конечно. Скажите!
Это было передано, и кожа Управляющего побелела.
- Абсурд. Истина заключается в том, что вы должны оплатить убытки, причиненные нашей станции вашей командой, в состав которой входит хейнийский самец - то есть крайне неуравновешенная особь…
- Мне уже надоело повторять, что он член моего экипажа и мой муж!
Ноздри нервно передернулись.
- Долг остается за вами. Никакой компромисс не сможет покрыть его.
Пианфар судорожно вздохнула, прикидывая, в какое русло ей теперь следует направить разговор. "Золотозубый, чтоб тебе пусто было - из-за тебя я угодила в ловушку!"
Она прижала уши так, что переводчик отодвинулся ещё дальше, а его лунные глаза совсем обесцветились. Брови Управляющего закачались.
- Я предлагаю вам следующую сделку, - процедила сквозь зубы Пианфар. - Мы получаем груз, а долг выплатим, когда сможем.
- Хорошо, но вы дадите нам письменное обязательство.
- И не надейтесь.
- В таком случае мы аннулируем вашу визу. Равно как и визы всей вашей команды, и ничто на свете не поможет ни вам, ни другим шанурским кораблям опуститься на причал Центральной, пока вы не погасите свой долг!
- А что будет с моими контейнерами?
- Вы думаете, мы на них покушаемся? Не бойтесь - мы отдадим их вам без налога, как только вы признаете справедливость предъявленного вам счета.
Пианфар поклонилась. Управляющий кивнул ассистенту:
- Cmec!
Это было далеко не дружественное прощание.
Снова коридоры. А потом документ, приготовленный стишо для Пианфар. Едва увидев перечисленные в нем условия, она почувствовала, как желудок начал сжиматься в ледяной комок, и так взглянула на клерка, что он отшатнулся от стола и выронил часть бумаг, которые держал в руках.
- Это все? - спросила она как можно более спокойным тоном.
Тот что-то булькнул в ответ.
- Нет, - перевел один из стражников.
Пианфар это уже поняла. Она сморщила нос, и стишо уронил остальные бумаги. Опомнившись, он торопливо собрал их и протянул махену, не желая приближаться к Пианфар лично.
- Вот ваша таможенная декларация, капитан хейни. А вот обязательство о погашении долга - как только на нём появится ваша подпись, вы получите официальное разрешение на вылет.
Пианфар сделала несколько глубоких ровных вдохов и, стараясь не смотреть на противно дрожащего стишо, подписала весь предложенный ей пакет документов.
- Теперь все?
- Да, капитан хейни. Процедура закончена.
- Мой экипаж! - потребовала она, в ответ на что махе расплылся в широкой улыбке.
- Они давно уже на вашем корабле, капитан, а хейни из команды Айхар - на своем. Сейчас мы доставим вас к трапу "Гордости".
- Хм. - Она вышла через распахнутую дверь и направилась к лифту.
Махеновский эскорт последовал за ней.
Пианфар больше не обмолвилась с ними ни словом - у неё не было ни малейшего желания изображать восторг по поводу исхода дела. Она просто молча рассматривала какую-то точку на скучном сером полу на протяжении всего пути лифтовой кабины по извилистым внутренностям Центральной. А ещё она думала, и перед её мысленным взором мелькали бледнокожие стишо и знакомая махеновская физиономия. Наконец лифт остановился, дверь открылась, и Пианфар шагнула навстречу свежему воздуху и шуму причала.
Она быстро определила расстояние до своего звездолета по ближайшему регистрационному табло - залитому светом чёрному квадрату над секцией номер четырнадцать: "Ассусци". В нос ударил запах смазочных жидкостей, металлических контейнеров, еды и ещё какой-то смеси, которая, очевидно, представляла собой природные испарения Центральной и резко отличала её от прочих станций Соглашения.
Налево, под восемнадцатым номером, располагалась "Бдительность" - корабль клана Эхран. Несомненно, один из членов её экипажа был сейчас занят составлением отчета о событиях на ярмарке, отчета, в котором Пианфар будет представлена хену в наихудшем свете. Интересно, что эти перламутровые гаденыши из администрации станции успели влить в жадные до сведений эхрановские уши? И что к этому могли добавить хейни из команды Айхар в надежде отвести беду от собственных шкур? Пианфар была готова поклясться чем угодно, что они постараются свалить на неё всю мыслимую и немыслимую ответственность, и враги Шанур в Совете, конечно же, не преминут этим воспользоваться.
Сопровождаемая двумя охранниками махендосет, Пианфар двинулась по причалу мимо уходивших вверх пусковых башен, в направлении горизонта, разворачивающегося все шире и шире, по мере того как она приближалась к месту стоянки "Гордости".
Снаружи корабля должны были находиться канистры, но Пианфар их не увидела и, снедаемая мрачными подозрениями, буквально полетела вперёд. Вот секция номер десять, где ещё совсем недавно красовался "Махиджиру". Теперь она была пуста, вход в неё заблокирован, а темное табло по-прежнему не показывало ни названия, ни пункта назначения отбывшего корабля.
Неисправность…
Вне всякого сомнения, между махендосет и стишо существовала некая договоренность - последние всегда склонялись под действием более сильной воли. Однако после того как "Махиджиру" покинул станцию и Золотозубый не мог намылить Управляющему шею, чтобы напомнить тому его обязательства, эта доминирующая воля вполне могла приобрести чёрный цвет кифских плащей.
Пианфар терзало и то, что стишо осмелились спорить с ней, хотя ей ничего не стоило размазать любого из них лёгким взмахом руки, и то, что она так и не решилась это сделать…
С одной стороны стишо граничили с кифами, с другой - с махендосет, а с третьей - с хейни. Правда, они признали уроженцев Ануурна полноценными членами Соглашения лишь в конце предыдущего века (о чём те, естественно, предпочитали не вспоминать), поскольку хейни вырвались в космос только благодаря махендосет и их технологиям, то есть являлись искусственно развитой культурой. Но и по сегодняшний день Центральная оставалась единственной торговой станцией, которую стишо разрешали посещать своим новоиспеченным соседям.
Добродушные от природы хейни всегда были снисходительны к этим вечно вилявшим перламутровым задавакам, радуясь их готовности покупать и продавать все без исключения. И вот теперь стишо прижали Шанур к стене, а близорукий хен продолжал миндальничать с ними. Да она была просто дурой, надеясь на его поддержку! У шанурского клана возникли серьёзные проблемы, и стишо знали об этом подобно тому, как падальщики знают о местонахождении истекающей кровью добычи. То есть они обладали сведениями, недоступными даже хейнийским кораблям вроде "Успеха", и в решающий момент бросили их ей в лицо. Но кто мог выступить в качестве информатора?
Боги! "Делегация хеш озабочена…"