Был канун Рождества; кампус будто вымер. Фрэнк привык, что на Рождество обычно холодно; он вырос в Канандэйгуа, в штате Нью-Йорк, где зимы многоснежные и морозные. Но здесь вдоль аллеи высились пальмы, и Фрэнку была даже слишком тепло в его чёрной нейлоновой ветровке с логотипом NASA на спине.
На Рождество было хуже всего; Марию никогда не отпускали к нему на Рождество. Хотя в этом году он даже радовался его приближению - у Клита тоже не было семьи, и они собирались отпраздновать вместе. Планировался обмен подарками; Фрэнк купил для Клита тройку оловянных звездолётов от Франклин-Минт: классический "Энтерпрайз", оригинальный клингонский линкор и ромуланская "птица войны". Все вместе они стоили шестьсот долларов; далеко не дёшево, но с тем бо́льшим удовольствием Фрэнк их заказывал.
И вот на тебе…
Он сделал ещё несколько шагов, прежде чем осознал, что происходит. Будь это в Верхнем Нью-Йорке - будь сейчас нормальная рождественская погода - его дыхание превращалось бы в клубы пара, но здесь, в тепле, среди пальм, бесстыдно украшенных рождественскими огнями, никто не мог заметить, что он плачет.
Клит и Фрэнк познакомились в аспирантуре; они дружили двадцать лет.
Боже, как ему будет его не хватать.
Фрэнк нашёл лавочку под пальмой и опустился на неё, закрыв лицо руками.
Весёлого Рождества, подумал он.
И снова расплакался.
Через три часа Перес снова явился в кабинет окружного прокурора.
- Ну что, я перетряхнул Смазерса.
- Докладывайте.
- Когда на "Пи-би-эс" задумали новую астрономическую передачу, им нужен был кто-то, кто заменил бы Карла Сагана. Первыми в их списке стояли Клетус Колхаун… и Паквуд Смазерс.
- И почему же они выбрали Колхауна?
- Это смотря кого спрашивать. Один тамошний начальник сказал мне, что из-за его образа "простого парня": "Пи-би-эс" часто критиковали в Конгрессе, помните? Их называли элитаристами. Телекомпания делала всё, что могла, чтобы выглядеть ближе к народу, чтобы им ещё больше не урезали ассигнования.
- Звучит логично, - сказал Эйджакс. - Да что там, я сам смотрел "Огромные шары огня", а меня наука всегда вгоняла в сон. Но Колхаун был чертовски колоритен.
- Точно. Однако другой тамошний босс сказал, что слышал, будто бы со Смазерсом было тяжело работать, и что его исследования были не совсем корректны. Предположительно, он немного слишком неразборчиво присваивал себе работу не только своих аспирантов - что, по-видимому, у них в порядке вещей - но и других профессоров. Боялись, как бы это не выплыло. "Огромные шары огня" делались в сотрудничестве с "Эн-эйч-кей" - японской телесетью. А вы знаете, как щепетильны японцы в вопросах личной чести; если бы разразился скандал, они не смогли бы транслировать передачу.
- Хорошо. И что?
- А то, что тот босс, с которым я разговаривал, сказал, что источником информации о Смазерсе был сам Колхаун.
- Его утверждения имели под собой почву?
- По-видимому, да. И если Смазерс как-то узнал, что это Колхаун рассказал про его делишки в "Пи-би-эс" и лишил его контракта…
- Отлично, - сказал Эйджакс. - Давайте вызовем Смазерса на допрос.
Паркер-центр был большим зданием бежевого цвета в двух кварталах от здания Уголовного суда. Перед ним располагался фонтан из чёрного гранита, посвящённый всем полицейским, погибшим при исполнении. Часть здания поддерживалась колоннадой; за колоннами находился главный вход, постоянно охраняемый вооружёнными полицейскими.
Комната для допросов была маленькая, тускло освещённая и без окон. Перес стоял, поставив одну ногу на стул. Он отхлебнул кофе.
- Как я понимаю, у вас были причины не любить Клетуса Колхауна.
Светлые брови Паквуда Смазерса взлетели вверх. Он на пару секунд задумался над ответом. Наконец, он сказал, не глядя на Переса:
- Я, знаете ли, протестую. Я гражданин Канады. Если вы позвоните в консульство…
Перес передвинулся так, чтобы попасть в поле его зрения.
- Профессор, это не займёт много времени, если вы будете сотрудничать. Просто скажите мне, что у вас было против Колхауна.
- Да вообще ничего.
- Кое-кто думает, что, возможно, он опередил вас в конкуренции за контракт с "Пи-би-эс".
Смазерс какое-то время сидел тихо, покусывая верхнюю губу. Наконец, он встретился взглядом с Пересом.
- Я думаю, мне нужен адвокат.
- Зачем? Вас ни в чём не обвиняют.
Смазерс поднялся на ноги.
- Тогда либо обвините меня и дайте адвоката, либо я сейчас же ухожу.
Перес развёл руками.
- Откуда такая враждебность, профессор?
Голос Смазерса был сух.
- Вы предполагаете, что я убил Клетуса Колхауна. Я подозреваю, что даже предположение может быть основанием для судебного преследования. Видите ли - вы правы. Я не любил этого выскочку. Пусть он более представительный, чем я, и у него есть этот его деревенский шарм, но он и вполовину не такой хороший астроном, как я. Он просто телеперсона, популяризатор, не более того. И он имел наглость намекать, что мои работы не вполне оригинальны? Господи, да у него самого публикаций не было уже много лет! Но если вы думаете, что я за это его убил, то вы рехнулись. И если вы хотите обсуждать со мной это возмутительное предположение, то это будет только в присутствии адвоката.
*8*
Хесус Перес вернулся в кабинет Монти Эйджакса.
- Я не думаю, что Смазерс это сделал.
Эйджакс вскинул голову.
- У него алиби?
- Не совсем. Судмедэксперт говорит, что убийство произошло, по-видимому, около девяти вечера. Большинство людей и шестеро тосоков были на вечерней лекции в университете - в город приехал Стивен Джей Гулд рекламировать свою новую книгу. После речи Гулда был большой приём. Они вернулись не раньше двух. Но Хаск со всеми не пошёл - как он сейчас говорит, из-за линьки. И Колхаун со Смазерсом на лекцию тоже не ходили. Смазерс, по-видимому, не любит Гулда - похоже, у него зуб на всех успешных популяризаторов науки. А Колхауну нужно было поработать над сценарием очередного эпизода "Огромных шаров огня". Однако криминалисты не нашли никаких свидетельств того, что Смазерс или кто-нибудь ещё из людей в этом участвовали. А аналитики из UCLA утверждают, что субстанция с ребра "имеет внеземное происхождение".
- То есть это и правда тосокская кровь - или, не дай Бог, семенная жидкость или что-то такое, - сказал Эйджакс. - Её можно связать с кем-то?
- Насколько нам удалось установить, тосоки не давали нашим учёным каких-либо образцов тканей. Похоже, у них это табу: они считают внутренне устройство тела чрезвычайно интимной материей. По-видимому, им как-то предложили книги по человеческой анатомии, и они отреагировали на них как на "Плейбой" или чего похуже. В свете этого обстоятельства весьма маловероятно, чтобы Смазерс откуда-то раздобыл тосокскую кровь.
Эйджакс шумно выдохнул.
- Значит, это сделал тосок.
- Надо полагать.
- И вы подозреваете Хаска?
- Да. Линька пришлась уж очень кстати. И у нас есть кровавый след. Он почти наверняка оставлен не Келкадом, и мы исключили ещё одного из них - самку по имени Доднаскак, потому что у неё нога слишком большая.
- Однако всё равно остаётся пять подозреваемых, включая Хаска.
- Но у Хаска была синевато-серая кожа.
- Вот именно - была.
- А криминалисты нашли в комнате Колхауна вот это, - сказал Перес, кладя на стол Эйджакса маленький зиплоковский пакетик. Внутри были три ромбовидные пластинки из сине-серого материала. Перес молчал, пока Эйджакс разглядывал их под светом лампы. - Если Хаск собирался линять, то чешуя могла сыпаться с него весь день.
Эйджакс положил пакетик на стол и помассировал виски.
Лейтенант Перес вошел в гостиную шестого этажа Валкур-Холла, сопровождаемый четырьмя офицерами полиции в форме, каждый из которых был по меньшей мере на голову выше него. Здесь был Фрэнк Нобилио и тосоки Келкад и Гед. Фрэнк встал.
- Что случилось, лейтенант?
- Пройдёмте с нами, доктор, - сказал Перес. - Где комната Хаска?
- На втором этаже.
- Отведите нас туда.
- А в чём дело?
- Просто отведите нас туда, пожалуйста, - сказал Перес. - Вы Келкад, не так ли? - сказал он, оборачиваясь к тёмно-синему тосоку. - Вам тоже лучше пройти с нами.
Перес нажал кнопку вызова, и створки лифта моментально открылись. Он вошёл и придержал дверь, ожидая, пока Келкада и Фрэнк присоединятся к нему и четверым полицейским. Фрэнк вздохнул, и они вошли. Лифт опустил их на четыре этажа вниз, и Фрэнк показал рукой вдоль восточного крыла. Они прошли через несколько распахнутых стеклянных дверей и наконец оказались у комнаты Хаска в самом конце коридора.
Перес постучал в дверь.
- Хаск, откройте. Это полиция.
Изнутри комнаты послышался звук шагов, и дверь открылась.
- Вы - тосок, известный под именем Хаск? - спросил Перес.
- Вы это знаете, - ответил Хаск.
- Хаск, вы арестованы по обвинению в убийстве Клетуса Колхауна.
Фрэнк выпучил глаза.
- Нет, погодите секунду…
Перес залез в карман пиджака и вытащил оттуда довольно потрёпанную карточку Миранды. Он знал текст наизусть, но должен был зачитать арестованному его права с карточки, чтобы какой-нибудь адвокат не заявил потом, что какая-то их часть могла быть пропущена.
- Вы имеете право хранить молчание. Если вы откажетесь…
- Да погодите же!…
- …от права хранить молчание, всё, что вы скажете, будет использовано против вас в суде. Вы имеете право…
- Вы не можете арестовать пришельца! - сказал Фрэнк.
- …на присутствие адвоката во время допроса. Если вам нужен адвокат…
- Чёрт возьми, лейтенант!
- …но вы не можете оплатить его услуги, он будет вам предоставлен бесплатно. Понимаете ли вы права, которые вам только что зачитали?
Хаск неуверенно шагнул назад. Даже с глазами на затылке он, похоже, не видел сейчас, куда ступает. Он стукнулся о стол, и какой-то предмет - диск примерно тридцати сантиметров в диаметре - упал с него на пол. В падении он ударился о полку встроенного шкафа и раскололся надвое.
- Понимаете ли вы права, которые вам только что зачитали? - повторил Перес.
- Лейтенант, вы же не можете думать, что Хаск совершил убийство, - сказал Фрэнк.
- Доктор Нобилио, мы считаем, что обладаем достаточными уликами для выдвижения обвинений. Хаск, понимаете ли вы права, которые я вам только что разъяснил?
Ноги Хаска изогнулись, опуская тело так, чтобы руками он мог достать до пола. Он подобрал оба куска и осмотрел их, один передней парой глаз, второй - задней. Те глаза, что были видны Фрэнку, часто моргали.
- Вы понимаете зачитанные вам права? - спросил Перес в третий раз.
- Я… думаю, да, - сказал Хаск. Щупальца на голове оживлённо метались.
Фрэнк нетерпеливо протянул руку.
- Покажите мне ордер на арест, лейтенант.
- Хаск? - сказал Перес.
- Да Боже ж ты мой, лейтенант, он, может, и говорит по-английски, но читать не умеет. Дайте мне ордер.
Перес полез за пазуху и вытащил бумаги, которые передал Фрэнку. Фрэнк никогда прежде не видел ордера на арест, но ничего откровенно неправильного в нём не заметил. Текст гласил:
Нижеподписавшийся имеет основания полагать, что
ПУНКТ 1
22 декабря сего года в округе Лос-Анджелес Хаск, относящийся к биологическому виду тосок, в нарушение статьи 187(а) Уголовного кодекса, по собственной воле, преднамеренно и без законных на то оснований совершил убийство Клетуса Роберта Колхауна, человеческого существа.
Примечание: В соответствии со статьёй 1192.7(с)(1) Уголовного кодекса вышеупомянутое преступление относится к категории тяжких.
Также предполагается, что во время совершения или попытки совершения вышеупомянутого преступления обвиняемый Хаск лично воспользовался смертоносным и опасным для жизни оружием, а именно, ножом или другим чрезвычайно острым инструментом или орудием, применение которого не было элементом вышеописанного преступления в соответствии с положениями статьи 12022(b) Уголовного кодекса, что также относит вышеупомянутое преступление к категории тяжких в соответствии со статьёй 1192.7(с)(23) Уголовного кодекса.
Хесус Перес (детектив, отдел грабежей и убийств, полицейское управление Лос-Анджелеса)
Обвинитель и заявитель
- Удовлетворены? - спросил Перес.
- Иисусе, - пробормотал Фрэнк.
- Это читается "Хесус".
- Я не о вас. Вы не можете всё это всерьёз…
- Я совершенно серьёзен. - Лейтенант повернулся к Хаску. - Вы знаете, что такое "адвокат"?
Хаск всё ещё держал в руках половинки расколовшегося диска; с одной стороны на нём было что-то нарисовано - надо полагать, это было какое-то украшение или сувенир.
- Адво-кат, - медленно произнёс Хаск, - или кто-то, действующий от чьего-то имени.
- И вы знаете, что я имел в виду, когда сказал, что у вас есть право хранить молчание?
- Это значит, что вы не можете заставить меня говорить.
- Правильно. Вы знаете, что я имел в виду, сказав, что если вы заговорите, то всё, что вы скажете, может быть использовано против вас?
- Нет.
- "Использовано против вас". Записано и представлено в качестве доказательства.
- О. Да, я это понимаю.
- Если вы что-то скажете, это будет записано. Если то, что вы сказали, может быть использовано для доказательства вашей вины, оно будет использовано в этом качестве.
- Я понимаю.
- У вас есть адвокат?
Хаск посмотрел мимо Фрэнка на Келкада.
- Нет.
- Конечно у него нет адвоката! - воскликнул Фрэнк. - Так же, как бухгалтера, дантиста или личного тренера.
Перес повернулся к капитану пришельцев.
- Обладаете ли вы или кто-либо из ваших коллег достаточной квалификацией для выполнения обязанностей адвоката?
- Нет, - ответил Келкад. - У нас нет юридической системы, подобной вашей. О, существуют заступники, которые обращаются к Богу от вашего имени, и посредники для разрешения гражданских споров. Но ничего подобного вашей системе "уголовного права" - я не уверен даже, что правильно понимаю этот термин.
Перес снова обернулся к Хаску.
- Хаск, желаете ли вы воспользоваться услугами адвоката?
- Я не…
- Скажите "да", Хаск, - перебил его Фрэнк. - Просто скажите "да".
Перес недовольно взглянул на Фрэнка, но Хаск уже говорил:
- Да.
- Тогда у меня всё. Пойдёмте с нами, - сказал Перес.
- А если я не пойду? - спросил Хаск.
Перес указал на людей в униформе.
- Эти джентльмены вооружены - вы понимаете это выражение? У них есть оружие, способное причинить смерть. Если вы не пойдёте, им придётся…
- О, да ради бога, лейтенант, - вмешался Фрэнк. - Вы не будете стрелять! - Он повернулся к Хаску. - Вероятно, у них нет средств заставить вас идти с ними. - Он резко обернулся к Пересу. - Дипломатический иммунитет, лейтенант.
Перес остался бесстрастен.
- Какой иммунитет, доктор? США и тосокское правительство не подписывали никаких соглашений.
- Но…
- Это совершенно законный арест.
- И как же вы заставите его пойти с вами? - спросил Фрэнк. - Вы же не застрелите его.
Перес повернулся к Хаску.
- Хаск, доктор Нобилио прав. Мы не станем применять физическое насилие для того, чтобы поместить вас под арест. Однако в моей власти задержать доставку материалов, необходимых для ремонта вашего корабля. И я имею право приказывать вам идти с нами. Вы пойдёте?
Тут, наконец, вмешался Келкад.
- Мой подчинённый отрицает причастность к убийству Клита.
Перес слегка поклонился в его сторону.
- При всём уважении, сэр, это обычное дело при подобных обстоятельствах.
Громкость натурального голоса Келкада увеличивалась, как обычно, к концу фразы, однако голос, которым транслятор воспроизводил перевод, звучал совершенно ровно.
- Я ручаюсь за члена своей команды.
- У вас будет возможность сделать такое заявление в должное время и в должном месте.
- Но…
- Я пойду, - сказал Хаск. - Нам нужна их помощь; сотрудничество оправдано.
- Я надеюсь, вы знаете, что делаете, лейтенант, - сказал Фрэнк. Я надеюсь, вы осознаёте, что натворили.
- Спасибо, доктор. А теперь, если не хотите оказаться соучастником сопротивления при аресте…
- Не давите на меня, Перес.
- А вы на меня, доктор. Человека убили. И эта ситуация за пределами вашей компетенции. - Он снова повернулся к Хаску. - Идите за мной.
Хаск двинулся с места.
- Не волнуйтесь, - сказал Перес. - Мы дадим вам адвоката.
- Назначенного адвоката? - воскликнул Фрэнк. - Господи Иисусе, кто бы говорил о пределах компетенции! Хаск, никому не говорите ни слова. Вы меня слышите? Ни слова до тех пор, пока мы не найдём вам адвоката.
*9*
Фрэнк немедленно вернулся в свою комнату и принялся звонить по сотовому телефону в Вашингтон; он переговорил с десятком людей. Два часа спустя первый из тех, с кем он разговаривал, перезвонил. Фрэнк поднёс телефон к заросшей щетиной щеке.
- Нобилио, - сказал он.
- Доктор Нобилио, с вами будет говорить Олимпус.
Фрэнк прождал около минуты, слушая потрескивание статики, потом из телефона донёсся знакомый голос:
- Фрэнк?
- Здравствуйте, господин президент.
- Фрэнк, у нас там большая проблема, не так ли?
- Да, сэр. Боюсь, что так.
- Телефоны не умолкают с того самого момента, как об аресте сообщили по "Си-эн-эн". На земле нет ни одной страны, которая не высказала бы неудовольствия по поводу намерения Калифорнии судить одного из пришельцев.
- Представляю себе, сэр, - сказал Фрэнк. - Я не юрист, конечно, но разве это дело попадает под юрисдикцию штата?
- Убийство попадает под федеральную юрисдикцию только когда оно совершено на федеральной земле, или бежавший преступник пересекает границу штата, - сказал президент, сам юрист по профессии. - Ни одно из этих условий здесь не выполнено. - Он вздохнул. - Некоторые послы спрашивали, почему мы просто не замели всё это дело с Колхауном под ковёр и…
- Нет, сэр.
- Простите, Фрэнк?
- Нет… видите ли, сэр, Клит был моим другом. Он… - Фрэнк замолк, услышав, как его голос предательски дрогнул. - Он был хорошим человеком, сэр, и хорошим другом. Я… я понимаю, за границей думают, что, отдавая пришельца под суд, мы заходим слишком далеко, но мы не должны забывать про Колхауна. Никогда, сэр.