23
Жрица в замке из песка
Кэроу была в касбе, в замке из песка - точнее, из глины, докрасна выжженной палящим солнцем. Южные границы Марокко усеяны сотнями таких средневековых крепостей, окруженных гордыми, неприступными стенами с магическими берберскими узорами и рядами острых зубцов, похожих на клыки гадюки.
Когда-то в касбах обитали могущественные кланы воинов, но сейчас все пришло в запустение, лишь в некоторых глинобитных крепостях влачили жалкое существование потомки былых храбрецов. Замок, найденный Кэроу, был пуст, в нем жили лишь аисты и скорпионы.
Когда она отправилась в человеческий мир за зубами, у нее не было ни малейшего желания возвращаться в Эрец, снова оказаться в мире, где царит запах смерти. Вспоминались грязь и темнота шахты, пульсирующие, словно вены, белесые корневища, зловещие крики летучих мышей-херувимов, эхо, грубые "товарищи", вечные взгляды и… никаких дверей, никакого уединения. Она ни на минуту не чувствовала себя в безопасности, особенно во время работы: совершая обряды, Кэроу погружалась вглубь себя и становилась совершенно беззащитной. Про сон вообще можно было забыть. Вот она и решила найти место получше, чтобы не сойти с ума.
Спрятать растущую армию химер в человеческом мире - задача не из простых. Требовалось большое, огороженное со всех сторон пространство, расположенное вдали от человеческих поселений и недалеко от Атласских гор - для свободного доступа к порталу, который ей показал Разгут. Вода и электричество были бы весьма кстати, но все же из разряда нереального: Кэроу не надеялась найти место, которое отвечало бы даже минимальным требованиям.
На удивление, касба подходила им во всем.
Она и вправду напоминала замок из песка, как написала Кэроу Зузане в своем единственном имейле. Величественная крепость оказалась целым городом: улочки, площади, кварталы, караван-сарай, зернохранилище, дворец - и везде гуляют ветер и эхо. Грандиозный замысел неведомых строителей внушал благоговение. На площади перед дворцом, в окружении высоченных зубчатых стен и нависающих карнизов, Кэроу чувствовала себя ничтожной пичугой.
Старинный город был прекрасен: вычурные кованые решетки на окнах, резные деревянные двери и ставни, белый кружевной орнамент и мерцающая мозаика на стенах, изумрудно-зеленая черепица крыш, взметнувшиеся ввысь мавританские арки - все как в арабской сказке, но сотворившие это чудо мастера давно умерли, сказка крошилась и рассыпалась.
Крепость полуразрушена. Во многих местах крыши провалились, от башен остались обвалившиеся стены. Лестницы вели в никуда, двери открывались в пустоту на высоте четвертого этажа, изъеденные трещинами арки кренились набок.
На север от касбы тянулась череда холмов, в отдалении виднелись зубцы Атласских гор, вгрызающиеся в небо. С другой стороны пологая равнина переходила на горизонте в Сахару. Вид настолько пустынный и безрадостный, что кажется, дерни скорпион хвостом - и это будет целым событием на многие мили вокруг.
Из своей комнаты, расположенной в самой высокой точке дворца, Кэроу рассматривала окрестности. Внизу, в окружении крепостных стен, простирался широкий двор, выложенный каменными плитами. В арочной галерее у главных ворот стояла группа химерских воинов. При появлении Кэроу они замолчали. Она возникла внезапно: шагнула из окна, так как лестницы и дорожки в устрашающем состоянии. Вдобавок зачем ходить, если умеешь летать? Ее бесшумный полет, без звука хлопающих крыльев, всегда настораживал химер. Собратья уставились на Кэроу разноцветными глазами хищников, быков, рептилий - и не поздоровались, когда она прошла мимо.
Жара душила, как глухой мешок, но Кэроу надела рубаху с длинными рукавами, чтобы скрыть синяки. На бедрах висели ножи-полумесяцы: защита, без которой она и хотела бы обойтись, да не могла. Все химеры ходили вооруженными, так что Кэроу не выделялась на их фоне. "Товарищи", может, и не догадывались, что этот аксессуар у воскресительницы из-за них.
Когда Кэроу вошла в главный зал, кто-то за ее спиной тихо прошипел: "Предательница". Ее пронзила боль, но она не подала виду и продолжала идти - навстречу смолкающим разговорам и невидящим взглядам. Наверное, это сказал Хвит, он накладывал себе еду, или Лиссет, или Ниск, они уже ели. Однако Кэроу подозревала, что это Шеста, по одной простой причине: полуволчица, единственная выжившая из свиты Тьяго, общалась с Кэроу гораздо дружелюбнее остальных - прекрасное основание для недоверия.
"Чудная у меня тут жизнь", - подумала Кэроу.
Даже если Шеста и говорила гадости за спиной, сейчас она была сама любезность.
- Держи тарелку. Я как раз собиралась принести тебе еду наверх.
Кэроу подозрительно покосилась на тарелку.
От Шесты не ускользнул этот взгляд.
- Не волнуйся, не отравлено. Кто же тогда меня воскресит? - Она хрипло рассмеялась, раскрыв волчью пасть. - Меня Тьяго попросил. У него совещание с командирами, иначе он бы сам принес тебе поесть.
Кэроу взяла тарелку с кускусом и овощами. Еда была еще одной причиной, по которой они перебрались сюда: в Эреце раздобыть продовольствие было трудно. Там они питались в основном вареной джессой, клейкой, как глина, да и на вкус такой же. Здесь же Кэроу брала раздолбанный грузовик и объезжала окрестные селения, где скупала зерно, финики и овощи мешками, а в одном из внутренних двориков царила династия тощих кур.
- Спасибо, - ответила Кэроу.
Уже несколько вечеров Тьяго приносил ей ужин, чтобы она не прерывала свою работу. Кэроу признавала, что его визиты лучше, чем сомнительное радушие товарищей, тем более что Волк еще и дань болью платил. Синяки, покрывавшие его руки, переливались всевозможными оттенками, от бледно-желтого до темно-фиолетового. "Настоящее искусство, - охарактеризовал их Тьяго и сделал Кэроу отвратительный комплимент: - У тебя получаются красивые синяки".
В этот вечер он не пришел, и когда Кэроу поняла, что ждет его - ждет Волка! - она резко поднялась и вышла в окно.
Шеста услужливо провела ее к столу. В это время в зале было не очень людно. Быстро окинув присутствующих взглядом, Кэроу отметила, что половина из них - ее творение. Определить было легко: крылья, массивность. Она создала тела Амзаллага, Ниска и Лиссет. Уора, Хвит и Баст ждали своей очереди и поэтому с сомнением косились на Кэроу. Все в лагере понимали, что через несколько дней, недель или даже часов их души окажутся в руках "предательницы". Кто знает, может быть, кто-то из них уже сегодня пойдет к яме вместе с Тьяго. Химерские воины знают наверняка только одно: рано или поздно они погибнут.
Они привыкли к этому.
А вот доверять свое воскрешение предателю им было в новинку.
- Нектара? - спросила Шеста.
Шутка. Волчица кивнула в сторону бадьи с речной водой и набрала кружку для Кэроу. Когда они уселись, Шеста сказала:
- Я сегодня видела Резака.
- Вот как? - Кэроу сразу насторожилась. Резак - хетский жрец, использующий в обрядах кости. Сегодня она вытащила его из горы кадильниц и воскресила. Задача была очень сложной, все выполнялось по специальному заказу Тьяго.
Шеста кивнула.
- Ему голова покою не дает.
- Привыкнет.
- Кэроу! Львиная голова - у хета?
Кэроу прекрасно знала, какие головы у хетов: огромные фасеточные глаза и жвала муравьев, похожие на клешни краба. Нечто отвратительное и леденящее душу. Как Бримстоуну удавалось сделать такие головы? У Кэроу не было зубов насекомых, и у Бримстоуна, кажется, тоже.
- Он был нужен Тьяго срочно. У меня не нашлось ничего лучше льва.
Резак и этого не заслуживал. Они не встречались раньше, но, работая над ним, Кэроу почувствовала темную личность. Каждая душа оставляла в ней свой уникальный отпечаток, след Резака был отвратительно склизким. Почему он так нужен Тьяго, Кэроу не знала, но, как всегда, не спрашивала. Она делает свою работу, Волк - свою.
- Что ж, он так гораздо симпатичней, - признала Шеста.
- Может, он прибежит поблагодарить меня за новую внешность?
- Ага, не прячь когти. - У химер эта поговорка значила, что не нужно поддаваться самообману и расслабляться. Будь начеку. Кэроу оценила уместность совета.
Она ела, набив рот, когда вдруг Шеста невзначай произнесла:
- Тьяго попросил меня помочь тебе в работе.
Кэроу хотела ответить, но кускус глиной слипся во рту.
- Одной с таким ответственным и сложным заданием не справиться, ведь так? - невинно продолжала Шеста.
"Бримстоун справлялся один", - подумала Кэроу, понимая, что сравнение не в ее пользу. Кроме того, Бримстоун не работал в одиночестве.
- Я буду твоей помощницей. Как та женщина из племени нагов.
Кэроу напряглась при небрежном упоминании Иссы.
- Возьму на себя всю черную работу, а ты займешься своими неотложными делами, - не унималась Шеста.
- Нет! - резко возразила Кэроу. В душе все бурлило от возмущения: "Ты не Исса". - Передай Тьяго спасибо, но…
- Но ведь от предложений Белого Волка не отказываются, - удивленно заметила волчица.
Ага, ну конечно, все должны делать то, что он велит. Впрочем, ей и правда нужна помощь. Неужели придется терпеть присутствие Шесты?
В волчице, как и в остальных "братьях по оружию", чувствовалось что-то дикое. Похоже, Кэроу основательно подзабыла своих близких и друзей. Наверное, раньше она этого не замечала. Когда она присоединилась к повстанцам, произошел один случай. В выжженном дотла Лораменди торчал остов арзы, как огромная обугленная рука подземного чудовища. На сучьях некогда красивого дерева болтались черные шары, и лучники стреляли по ним, как по мишеням. Кэроу и представить себе не могла, что это, пока не услышала, как солдаты называют их "яблоками с арзы". Сглупив, она выпалила:
- Яблоки? Вот уж не думала, что на арзе растут яблоки.
Как они на нее посмотрели… При воспоминании ее каждый раз обжигал стыд. Все уставились на нее как на дуру, а Шеста пояснила:
- Это головы.
Кэроу побледнела.
- Они стреляют по головам?
Ей казалось невероятным, что можно развлекаться, стреляя в подвешенные головы погибших соплеменников. Они же свои.
- А что еще с ними делать? - невозмутимо ответила Шеста.
- Похоронить… - удивленно предложила Кэроу.
В ответ Шеста злобно прорычала:
- Лучше мы отомстим за них.
От этих слов у Кэроу мурашки поползли по коже, хотя мелькнула и искра восхищения. Кэроу много раз вспоминала этот случай, но ничего хорошего в нем не видела. Разве нельзя похоронить мертвых - и отомстить за них? Только дикари оставляют трупы непогребенными. Она понимала, что возмущение берет начало не только в ее человеческой природе.
В ней боролись два разных начала: мысли и впечатления Кэроу осознавались немедленно, но к ним добавилось восприятие Мадригал - совершенно иные убеждения и эмоции. Несовпадение чувств создавало странную вибрацию. Не дисгармонию, нет: они ведь были одной личностью, просто с разным опытом. Кэроу прожила человеческую жизнь, ее оценки были обусловлены реалиями мира людей, роскошью свободы и безопасности. Если Мадригал ко многому успела привыкнуть, то Кэроу чудовищные будни войны ранили. Подвесить на дереве обгоревшие головы? Мадригал не падала от подобного в обморок, но в ее времена химеры хоронили своих мертвецов. Да, часто приходилось собирать души и уходить, оставив тела на поле боя. Но стрелять по мертвым, как по мишеням? Чувства Мадригал отвергали подобное. Неужели за восемнадцать лет химеры забыли о древнем обряде захоронения, главном отличии цивилизованных народов от дикарей?
- Тьяго нужны бойцы, и чем скорее, тем лучше, - напомнила Шеста. - Это очень важно.
- Я больше времени потеряю на твое обучение.
- Я уверена, что есть много дел, которые я смогу выполнять уже сейчас.
Конечно: лепить из ладана конусы, очищать зубы, платить дань болью, но что-то в Кэроу противилось тому, что Шеста все время будет с ней. Только не она. Шеста безгранично предана Белому Волку. Сколько веков она ходит за ним тенью и слепо выполняет любые приказы?
А еще она была в реквиемной роще.
- Пусть лучше даст мне кузнеца. Зубы нужно оковывать серебром. Для ожерелий.
- Эгир занят. Он оружие кует. - По голосу волчицы было ясно, что делать оплетку для зубов - ниже его достоинства.
- Чем я занимаюсь, по-твоему? - презрительно осведомилась Кэроу. - Бусиками балуюсь?
Она посмотрела Шесте в глаза - золотисто-карие, как у настоящего волка. Это у Тьяго - бледно-голубые, у волков таких не бывает. "Вот и звался бы белой эскимосской лайкой", - раздраженно подумала Кэроу.
- Эгир нужен на своем месте, - раздраженно ответила волчица.
- Странно, что именно без тебя Тьяго может обойтись.
"Кто же будет его причесывать?"
- Он считает, что это очень важно.
Шеста говорила жестко, отрывисто, и Кэроу задумалась, сможет ли выиграть в завязавшейся перепалке, тем более что ее аргументы против такой помощницы никуда не годились… Вдобавок, у Тьяго достаточно оснований для недовольства: новая воскресительница ни в какое сравнение не шла с Бримстоуном. Восстание давно пора было поднимать, а большая часть воинов все еще без крыльев, да и гора кадильниц не уменьшалась.
А те немногие, кого она с таким трудом вернула в строй, все еще не вернулись с первого налета в Эрец.
Если с ними что-то случилось… Кэроу захотелось сползти на пол и заплакать. Половина отряда - ее работа. Она неустанно трудилась над ними, все руки в синяках, места живого не осталось. Нет.
Остальные крылатые бойцы - из уцелевших в битве при Армазине, среди них Зири, единственный в отряде Тьяго, кто не радовался казни Мадригал.
Зири.
Тьяго говорил, еще рано ждать новостей. Кэроу вздохнула и потерла виски. Шеста приняла это за знак согласия, изобразив некое подобие волчьей улыбки.
- Отлично. Приступим сразу после ужина, - сказала она.
Что? Нет!
Кэроу не знала, стоит ли возвращаться к потерянным нитям разговора, но тут в зал вошел кто-то огромный и с вызовом встал на пороге. Она узнала его сразу, даже не разглядывая. Как же иначе, ведь она сделала его только сегодня.
Резак.
24
Любовница ангела
Разговоры прекратились. Все обернулись к Резаку, который стоял на пороге и в упор смотрел на Кэроу.
У нее внутри все перевернулось. Это была самая неприятная сторона дела. Одни, как Амзаллаг, шли к яме и просыпались, понимая, где они, с кем и что произошло в Эреце. Другие, погибшие при Армазине, не знали, что Лораменди пал, не подозревали, что оказались в другом мире. Они смотрели на Кэроу, не узнавая. Кто она, эта девушка с синими волосами, без крыльев или рогов? Для них она была чужой.
Кэроу никогда не слышала, что о ней рассказывали воскрешенным. Она надеялась, что это происходило так: "Вот наша новая воскресительница, она вернула тебя из мертвых, помогла нам перебраться сюда… Глянь, сколько здесь еды!" Впрочем, объяснение скорее всего было другим: "У нас нет выбора, нам без нее не обойтись". В самые тяжелые минуты Кэроу казалось, что про нее говорили: "Как бы нам ни хотелось ее убить, нельзя". Пока.
Похоже, Резаку этого никто не передал.
- Ты! - рявкнул он и рванулся к ней.
Кэроу легко выскользнула из-за стола. Шеста споткнулась и замешкалась. Резак приземлился на столешницу там, где только что сидела Кэроу. Стол треснул и провалился. Опрокинутая бадья с грохотом упала на пол, расплескивая воду. Все зашевелились - кроме хета, который зловеще замер, изучая Кэроу.
- Любовница ангела! - рявкнул он, и Кэроу вспыхнула от стыда.
Это было самое чудовищное оскорбление для химеры. Ни в одном из человеческих языков не было столь грязного ругательства. Омерзительные слова хлестнули ее как бичом. Мадригал - единственная, кто опозорил себя подобной связью.
Щелчок хвоста - и Резак скользнул на пол. Громадное тело ящера - помесь комодского дракона и кобры - струилось, как легкий ветерок.
Это она дала ему грацию и скорость. "Заруби себе на носу", - упрекнула себя Кэроу, уворачиваясь. Она тоже двигалась грациозно и быстро, будто танцевала. Изящный шажок - и она в другом конце комнаты, с ножами-полумесяцами наготове. Она и не заметила, как достала их.
Львиную морду Резака исказила ярость. Раскрыв огромную пасть, жрец с горечью прорычал:
- Знаешь, что я из-за тебя утратил?
"Из-за тебя, из-за тебя". Ей хотелось закрыть уши, но руки были заняты ножами.
Шеста попыталась что-то втолковать ему шепотом. Он не обратил на нее внимания и снова рванулся вперед. Мимо Шесты, мимо Баст. Полукошка даже не пошевельнулась, чтобы вступиться за Кэроу - впрочем, Баст была вдвое меньше Резака. Амзаллаг в нерешительности смотрел на происходящее. Кэроу снова легко увернулась. Никто не вмешивался, и у нее в груди вспыхнула ненависть: "Неблагодарные засранцы". Ей стало смешно - они с Зузаной всех называли засранцами: детей, голубей, дряхлых старушек, неодобрительно косившихся на лазурные пряди Кэроу. Это всегда было весело. Засранцы, вонючки, фиссуры. Глядя на помесь льва и дракона, урода с липкой душой, Кэроу расплылась в широчайшей улыбке, похожей на ее ножи-полумесяцы.
При следующем движении Резака Кэроу осталась на месте и выставила перед собой клинки. Стиснув зубы, она провела одним лезвием по другому, высекая скрежет. На мгновение это привлекло внимание хета. У Кэроу пронеслись мысли: "И что теперь? А если придется его убить? Смогу ли я?"
Мелькнула белая молния - и все прекратилось. Тьяго встал между ними, и Кэроу не пришлось никого убивать. Хет повиновался приказу и пошел к выходу, сметая хвостом стулья.
Лиссет и Ниск перехватили его, а Кэроу не двинулась с места. Она так и не перевела дыхание, кровь гудела в руках, сжимавших ножи. На мгновение она снова стала Мадригал - не предательницей, а воином.
Только на мгновение.
- Отведи ее в комнату, - велел Тьяго Шесте. Он говорил так, будто речь шла о сбежавшей из психбольницы.
Улыбка Кэроу погасла.
- Я еще не закончила ужин, - возразила она.
- По-моему, закончила. - Он с прискорбием окинул взглядом сломанный стол и еду на полу. - Я принесу тебе поесть. Ты не заслуживаешь такого обращения, - произнес он ласково, заискивающе. Придвинулся поближе, заботливо спросил: - Ты в порядке?
От злости Кэроу чуть не расцарапала ему лицо.
- Все нормально. А ты что подумал?
- Ты - наш самый ценный кадр. И тебе нужна моя защита… - Он покровительственно протянул к ней руку.
Кэроу резко уклонилась, и Волк смиренно поднял ладони вверх.