Приемник, способный улавливать звук даже упавшей булавки, который мог звучать, как пушечный выстрел, издал лишь отдаленное шипение и скрипучий звук. Хуан усилил звук приемника. Сейчас он должен был бы передать сердцебиение старика, посылая заветные тук-тук в переднюю кабину.
Такого звука не было, было лишь шипение и скрежещущий звук.
Слезы выступили на глазах Хуана. Он тряхнул головой, чтобы смахнуть их.
"Мой отец умер, - думал он. - Его убили эти безумцы из дальних горных районов."
Он заметил на экране пульта, что индеец там сзади держит руку под спиной старшего Мартиньо. Казалось, что индеец массирует спину мертвого старика. Ритмичные поскрипывания соответствовали движению.
Гнев наполнил Хуана. Он чувствовал, что способен послать воздушный грузовик в пике, умереть самому и уничтожить этих безумцев.
Грузовик приближался к окраине города. Это была зона небольших садов и коттеджей, охраняемая воздушным балдахином.
Хуан поднял воздушный грузовик над балдахином и направился к бульвару. "К клинике, да, - думал он. - Но слишком поздно."
В этот момент он понял, что из заднего отделения не раздаются звуки сердцебиения - только медленный ритмичный скребущий звук, сейчас, когда его слух ловил это, этот похожий на цикаду приглушенный шум ритмичных, то раздающихся, то затухающих звуков.
- Туда, в горы, - сказал индеец позади него. И снова показалась рука, указывающая вправо.
Хуан, видя эту руку так близко, освещенную огнями шкалы управления, рассмотрел, как чешуйчатые части пальцев совершают какие-то сдвиги. В этом сдвиге он узнал формы чешуек на бахроме их лапок.
Жуки!
Палец состоял из соединенных вместе жуков, работающих в унисон!
Хуан повернулся и пристально посмотрел в глаза индейцу, и тоща он понял, почему они так ярко блестят, они состояли из тысяч крохотных фасет.
- Больница там, - сказало создание рядом с ним, указывая в направлении гор.
Хуан снова сосредоточился на приборах, стараясь побороть нарастающее раздражение. Они не индейцы… они даже не люди.
Они были насекомыми - какого-то вида группы ульев, но имели форму и структуру, имитирующие человека.
И в его мозгу проносились доказательства этого открытия. Как же они удерживают этот вес? Как им удается питаться и дышать?
Как они разговаривали?
Все личные заботы ушли на второй план, уступая насущной проблеме доставить эту информацию и ее доказательства в одну из больших правительственных лабораторий, где можно расследовать эти факты.
Даже смерть отца не должна была помешать ему в этом. Хуан знал, что должен поймать одного из этих существ и выйти с ним. Он потянулся вверх за голову, привлеченный миганием передатчика, установил его на вызов дома. "Пусть один из моих ирмандадес проснется и даст свои позывные," - молился он.
- Еще больше вправо, - проскрипело существо позади него.
И снова Хуан скорректировал курс.
Голос - этот резкий скрипучий звук. И снова Хуан спрашивал себя, как может это существо производить имитацию человеческой речи. Координация, требуемая для этого действия, должна нести в себе глубокий смысл.
Хуан взглянул влево. Сейчас высоко над головой стояла луна, освещая линию пограничных постовых вышек вдали. Первый барьер.
Скоро грузовик выйдет из Зеленой зоны в Серую, самых беднейших ферм плана нового расселения - затем, за ее пределами другой барьер и Великая Красная зона, которая тянулась вытянутыми щупальцами через Гояз и внутренние области Матто Гроссо далеко до горной цепи Анд, куда приходили отряды из Эквадора. Хуан видел сейчас разбросанные огни ферм плана нового заселения впереди, а кругом стояла тьма.
Воздушный грузовик двигался сейчас быстрее, чем он того хотел, но Хуан знал, что не осмелится снизить скорость. Они станут тоща подозрительными.
- Ты должен лететь выше, - сказало существо позади него.
Хуан увеличил смещение насоса, поднял нос машины. Он выровнял грузовик на высоте трехсот метров.
Впереди маячили еще несколько пограничных вышек, расположенных через меньшие интервалы. Хуан услышал сигналы барьера на пульте управления, посмотрел назад на своего охранника. Казалось, что разрушительные вибрации барьера не действуют на существо.
Он выглянул в боковое окно вниз, пока проходили над барьером. Он знал, что никто не угрожает ему снизу. Это был воздушный грузовик пограничников и направлялся он в Красную зону… передатчик посылал домой позывные. Люди внизу могли предположить, что его как руководителя группы направили по контракту после успешного запроса собирать своих людей на работу. Если бы стража на барьере узнала его позывные, это только подтвердило бы такую мысль.
Хуан Мартиньо только что успешно завершил бросок на Сьерра Дос Паресис. Все пограничники знали об этом.
Хуан вздохнул. Он видел слева посеребренную лунным светом змейку Сан-Франциско и водные пути поменьше, которые подобно ниточкам спускались с подгорий.
"Я должен найти гнездо - куда бы мы ни направлялись," - думал Хуан.
Он раздумывал, нажать ли ему на приемник - но что, если его люди начнут докладывать… Нет. Это может вызвать подозрения этих странных существ, они смогут предпринять какие-нибудь сильные контрмеры.
"Мои люди поймут, что что-то случилось, если я не отвечаю, - думал он. - Они последуют за мной. Лишь бы только кто-нибудь услышал мои позывные."
- Как далеко нам еще лететь? - спросил Хуан.
- Очень далеко, - ответил страж.
Хуан устроился для долгого перелета. "Я должен быть терпеливым, - думал он. - Я должен быть таким терпеливым, как паук, ждущий на краю своей паутины."
Проходили часы: два, три… четыре.
Под грузовиком внизу не было ничего, кроме залитых лунным светом джунглей, а луна уже была низко над горизонтом, почти опускалась за его линию. Это уже был район, расположенный глубоко в Красной зоне, где сначала использовались самые сильные яды и были получены самые разрушительные результаты. Это был район, где были обнаружены первые дикие мутации.
Гояз.
"Это то место, как говорил отец, куда поехала Рин Келли, - думал Хуан. - Она сейчас там внизу?"
Джунгли молчали.
Гояз: этот район сохранился для последней атаки, используя все мобильные барьерные линии, когда круг достаточно сузится.
- Как долго еще? - спросил Хуан.
- Скоро.
Хуан приготовил заряд на случай крайней необходимости, чтобы можно было разделить два отделения грузовика, когда он выстрелит. Дополнительные крылья на передней части и ракетные установки на случай чрезвычайной ситуации доставят его назад в район пограничников.
Хуан надеялся на это, так как эти особи позади него, видимо, успокоились.
Он взглянул поверх балдахина, тщательно осмотрел горизонт, насколько охватывал взгляд. Освещал ли лунный свет грузовик справа? Он не мог быть полностью уверен… но было похоже на то.
- Скоро? - спросил Хуан.
- Впереди, - проскрипело существо.
Смодулированные резкие звуки этого голоса вызвали дрожь по спине Хуана. Хуан сказал. - Мой отец…
- Больница для… отца… впереди, - сказало существо.
Хуан понял, что скоро рассвет. Он уже видел первые проблески света вдоль линии горизонта. Эта ночь прошла так быстро. Хуан даже предположил, не сделал ли ему страж какую-нибудь инъекцию для искажения чувства времени без его ведома. Но потом решил, что нет. Он всегда был настороже, чтобы быть готовым к неожиданностям в любой момент. У него просто не было времени на усталость или скуку, когда он должен был замечать любую опознавательную веху, чуть различимую в ночи, чувствовать и осознавать все, касающееся этих существ вокруг него. Четкий горьковатый запах щавелевой кислоты давал основание предполагать химическую реакцию кислота-кислород.
Как им удавалось скоординировать все эти отдельные звенья насекомых?
Казалось, что действия их осознаны. Что, это только имитация? Где же тоща у них мозг?
Наступил рассвет, и стало видно плато Матто Гроссо: котлообразный провал жидкой зелени, кипящего через край мира. Хуан взглянул в боковые окна во-время и увидел, что длинная тень грузовика прыгает по расчищенному пространству. Там, на фоне зелени, блестели застывшие, как из гальванизированного металла, крыши - опытные станции, покинутые во время повторного расселения, или, может быть, фазенды баракао на границе кофейных плантаций. Место было подходящим для склада, расположено оно возле небольшой речушки, а на земле вокруг видны признаки прибрежных сельскохозяйственных культур.
Хуан знал этот район, он мог мысленно наложить на него сетку карты пограничников - он занимал пять градусов широты и шесть градусов долготы. Когда-то это было место изолированных фазенд, управляемых цветными или черными, и место это примыкало к системе плантаций энкомендеро. Родители Бенито Альвареса были родом из этих мест. Это были заросшие джунгли, узкие речушки с заросшими лесом и папоротником берегами, саваны и сложная запутанная жизнь.
То здесь, то там вдоль возвышений на реке лежали остатки гидроэлектростанций с тех пор давным-давно заброшенные как станция на водопадах Пауло Афонса. Все они были заменены солнечными и атомными электростанциями.
Так вот где это: сертао Гояз. Даже в этом веке он выглядел примитивным, что ставили в вину насекомым и болезням. Он лежал там - последний оплот бурной жизни насекомых в западном полушарии, ожидая современной тропической технологии, чтобы поднять его в двадцать первый век.
Необходимые запасы для наступления пограничников могли бы поступать через Сан-Пауло самолетами или по многоярусному шоссе, ну еще, может быть, на древних дизельных поездах до Итаниры, на речных авиакатерах до Бахуса или воздушными грузовиками до Реджисто и Мопольдины на Арагве.
А когда это будет сделано, возвратятся люди, приезжая из зон плана заселения и беднейших городов метрополии.
Поток завихрения встряхнул воздушный грузовик, прервав размышления Хуана, заставив его чувства прийти в состояние острого осознания ситуации.
Взгляд на стража показал, что тот все еще сидит согнувшись, настороженный… терпеливый, как индеец, которого он имитировал. Присутствие существа позади него стало собирательным, и Хуан вынужден был бороться с нарастающим чувством отвращения.
Блестящие механические предметы грузовика вокруг были как бы в состоянии войны с насекомым существом. У него не было дела здесь в кабине машины, ровно рассекающей воздух над тем районом, где верховной властью были ему подобные.
Хуан выглянул и посмотрел вниз на зеленую реку леса. Он знал, что эта зона внизу кишит насекомыми: ленточными червями в корнях трав саванн, личинками жуков, копошащимися во влажной черной земле; прыгающими жуками, стремительными осами; халикозными мухами, священными для все еще процветающего культа Коанго в глубинных лесных районах; джигерами, сфецидами, свирепыми шершнями, белыми термитами, хоботными личинками, кровососами, трипсами, муравьями, вшами, москитами, клещами, молями, экзотическими бабочками и бесконечными неестественными мутациями их всех.
Это уж точно.
Это будет длительная война - если она уже не проиграна.
"Мне не следует идти таким путем, - сказал себе Хуан.
- Хотя бы уважая память отца. Мне не следует так думать… пока еще не следует."
Карты МЭО изображали этот район красным цветом различной интенсивности. Вокруг красного цвета шло серое кольцо с розоватым оттенком там, где еще продолжали существовать одна или две формы жизни, противостоящей ядам человека, огню, вяжущим веществам, звуковым токсинам - комбинации химических отравляющих веществ и сверхзвуковые средства, которые изгоняют насекомых из их потайных мест в ожидающую их смерть - и всем видам механических ловушек и соблазнительных наживок, имеющихся в арсенале пограничников.
Сетчатая карта накладывалась на этот район, и каждый квадрат в тысячу гектаров отводился под ответственность независимых отрядов, которые проводили чистку.
"Мы, пограничники, являемся своего рода конечным хищником, - думал Хуан. - Неудивительно, что эти создания имитируют нас."
Но как в действительности хороша эта мимикрия? - спрашивал он себя. - И как смертельна для хищников? Как далеко это зашло?"
- Туда, - сказало существо позади него. Рука, состоящая из множества частей, вышла вперед и указывала на черный крутой откос, видимый перед ними в серой дымке утра. Густой туман у крутого обрыва указывал на то, что поблизости река, спрятавшаяся в джунглях.
"Это все, что мне надо, - подумал Хуан. - Я легко смогу снова найти это место."
Нога его нажала на курок на полу, выпустив огромное облако тумана оранжевого оттенка под грузовик, чтобы отметить эту землю и лес на более, чем километр вокруг. Когда Хуан нажал на курок, он начал отсчитывать про себя пятисекундную паузу, чтобы произвести автоматический отстрел.
Он произошел с рокотом взрыва, который, как знал Хуан, прижмет существо, находящееся сзади, к заднему выступу. Он привел в действие замаскированные крылья, дал питание моторам ракеты и сделал сильный крен влево. Сейчас ему стало видно соседнее отделение сзади, которое медленно опускалось к земле над цветным облаком, его падение ускорится, когда автоматически компенсируются насосы гидростатического привода.
"Я вернусь, отец, - подумал Хуан. - Ты будешь похоронен среди семьи и друзей."
Он поставил машину на автоматическое управление, чтобы разделаться со своим охранником.
Жало чуть не задело губы Хуана.
Задняя стенка кишела насекомыми, собранными в кучки вокруг чего-то желто-белого и пульсирующего. Серо-грязная рубашка и брюки были разорваны, но насекомые уже чинили их, выкручивая волокна, которые соединялись и скреплялись при наложении. Около пульсирующей поверхности был темно-желтый предмет, похожий на мешок, сквозь облетевших его насекомых просматривался коричневый скелет со знакомыми очертаниями.
Он был похож на человеческий скелет, но темный и хитинный.
На глазах у Хуана существо формировалось снова - Длинные мохнатые усики зарывались внутрь и сцепляли одно насекомое к другому, сплетая вместе бахрому крыльев.
Оружия в виде флейты было не видно, а кожаную сумку существа взрывом отбросило в задний угол, но глаза его были на месте, в своих коричневых глазницах, и смотрели на него. Рот также восстанавливался.
Темно-желтый мешок сжался, и из полувосстановленного рта раздался голос.
- Ты должен слушать, - проскрипел он.
Хуан глотнул воздуха, метнулся к щиту управления, перевел на ручное управление и послал машину в бешеный штопор.
Позади него было слышно жужжание на высокой частоте. Казалось, что звук проникает в каждую кость и сотрясает ее. Что-то полезло у него по шее. Он ударил и почувствовал, что раздавил что-то.
Все, о чем думал сейчас Хуан, было в одном слове: "бежать". Он напряженно всматривался в землю внизу. Увидев белый клочок в саванне справа от себя, в тот же миг узнал другой воздушный грузовик, который подходил к нему сбоку, на его корпусе виднелся яркий знак его родного ирмандадес.
Белое пятно в саванне сейчас различалось, как группа палаток с оранжево-зеленым флагом МЭО, развевающимся рядом с ними. За ровным участком травы виднелся изгиб реки.
Хуан направился к палаткам.
Что-то укололо его в щеку. Ползающие существа были у него в волосах - кусались и жалили. Он нажал на тормоза ракет, нацеливаясь на открытое пространство возле палаток. Насекомые ползали сейчас по всему обзорному стеклу, мешая наблюдению. Хуан тихо про себя помолился, потянул на себя контрольный рычаг, почувствовал, как выходят колеса, касаются земли, подпрыгивая и быстро катясь. Он сбросил балдахин прежде, чем движение прекратилось, порвал печать на предохранительных ремнях и выбросился вверх и в сторону, упав плашмя на твердую землю.
Он катался и катался по земле, плотно закрыв глаза, чувствуя укусы насекомых, как огненные иглы на каждой оголенной частице тела. Чьи-то руки подхватили его, и он почувствовал, как на лицо плеснули капюшон из желе, чтобы защитить его. Тяжелые струи обрушились на него со всех сторон.
Где-то на расстоянии он слышал голос, который был похож на крик Виеро: - Беги! Сюда Беги!
Он услышал, как заговорило ружье-распылитель: - Пу-у-ф.
И еще раз.
И еще.
Вокруг него обвились руки. Струя била по спине. Душ, который пах, как нейтрализатор, обрушился на него.
Странный тяжелый звук сотряс землю рядом, и голос сказал:
- Матерь божья! Вы только посмотрите на это!
Глава 5
Хуан сел, стянул капюшон с лица и уставился на саванну. Трава там бурлила и кишела насекомыми вокруг воздушного грузовика ирмандадес.
Голос сказал:
- Ты все убил внутри машины?
- Все, что двигалось, - ответ был хриплым, спотыкающимся, как будто говорящий преодолевал сильную боль.
- Там есть что-нибудь, что можно еще использовать?
- Радио уничтожено.
- Конечно. Это первое, на что они нацелены.
Хуан посмотрел вокруг себя, насчитал семеро своих ирмандадес - Виеро, Томе, Рамон, Пиетр, Лон…
Взгляд его выхватил группу, стоящую позади его людей - среди них Рин Келли. Ее рыжие волосы лежали косо. Грязь залепила лицо. В зеленых глазах ее был дикий, застывший страх. Она смотрел на него.
Затем он увидел свою машину, справа, на боку и внутри того, что ему показалось канавой. Вокруг всего была пена и остатки горения. Взор его пошел вдоль линии канавы, увидел, что она захватывала пространство, заполненное плотной землей, в центре которого стояли палатки, а вокруг - саванна. Возле него стояли двое в форме МЭО, держа переносные емкости с распылителем.
Хуан обратил внимание на Рин, вспоминая ее такой, какой видел в А’Чигуа в Бахии. На ней была простая зеленая форма МЭО для полевых работ, забрызганная пятнами красно-коричневой грязи. Глаза ее не выражали никакого приглашения.
- В этом я вижу поэтическую справедливость, предатели, - сказала она.
Истерический тон ее голоса не сразу дошел до слуха Хуана. И еще секунда потребовалась для того, чтобы до него дошел смысл. Предатели?
Он вдруг увидел, какой оборванный и измученный вид у людей МЭО.
Подошел Виеро, помог Хуану подняться, протянул кусок материи, чтобы вытереть с лица желе.
- Шеф, что происходит? - спросил Виеро. - Мы получили твой сигнал, но ты не отвечал.
- Потом, - выдавил Хуан, когда понял гнев, выражаемый Рин и ее спутниками. Казалось, что у Рин лихорадка и она выглядела нездоровой.
Руки прошлись плотно по Хуану, стряхивая с него мертвых насекомых. Боль от укусов и жал стала стихать под воздействием лечебного нейтрализатора.
- Чей это скелет у вас в машине? - спросил один из людей МЭО.
Прежде, чем успел ответить Хуан, Рин сказала:
- Смерть и скелеты не представляют для Хуана Мартиньо, предателя Паратинги, ничего нового!
- Они все безумцы, это единственно, что можно сказать, по моему разумению, - сказал Виеро.
- Ваши любимцы накинулись на вас, не так ли? - спросила требовательно Рин. - Скелет - это то, что осталось от одного из вас, а-а?
- Что это за разговор о скелете? - спросил Виеро.
- Ваш шеф знает, - сказала Рин.