- Содержание послания не доступно. Соединительные ткани видны. У меня есть сознание того, что ваш друг обменивается информацией с сенсом другого вида.
- Каким сенсом?
- Тем, кого вы называете Пан Спечи.
- Что случится, если вы пошлете Фурунео в… его дом здесь на Сердечности прямо сейчас?
- Нарушение соединительной ткани. Но обмен посланиями находится на этой линейности. Я посылаю его туда.
- Вы послали его?
- Но не соединительные ткани, которые вы передаете.
- Он сейчас здесь на Сердечности?
- Он занимает место не в своем доме.
- Надеюсь, что в этом мы с ним солидарны.
- Ваш друг, - сказал Калебанец, - желает присутствия с вами.
- Он хочет прийти сюда?
- Правильно.
- Ну что ж, а почему бы и нет? Ладно перенесите его.
- Какая цель в присутствии вашего друга в моем доме?
- Я хочу, чтобы он остался с вами и следил за Абнетт, пока я отлучусь по другим делам.
- Маккай?
- Да.
- Будет ли для вас новым знание, что присутствие ваше или другого представителя вашего вида продлевает мое столкновение на вашей волне?
- Это прекрасно.
- Ваше присутствие сокращает порку.
- Я тоже это подозреваю.
- Подозреваю?
- Я понимаю!
- Понимание вероятно. Соединительные ткани показательны.
- Не могу даже высказать вам, каким счастливым это делает меня, - сказал Маккай.
- Вы хотите, чтобы ваш друг был здесь?
- Что делает Фурунео?
- Фурунео обменивается коммуникацией с… помощником.
- Могу себе представить.
Маккай потряс головой из стороны в сторону. Его изматывала путаница при каждой попытке в этой беседе понять друг друга. И никакого способа наладить управление этого процесса. Совсем никакого выхода. В тот самый момент, когда им казалось, что они приходят уже к самому тесному общению, как раз и приходило понимание того, что они оказались в самой далекой от понимания точке.
- Когда Фурунео закончит разговор, перенесите его сюда, - сказал Маккай. Он снова согнулся у стены. О боги подземелья! Жара была почти невыносимой. Почему Калебанцам нужна такая жара? Может быть, эта жара дает им еще что-нибудь, может быть, волны видимости, может быть, выполняет какую-то функцию, о которой другие сенсы еще и не догадываются.
Маккай понял, что их диалог не более чем обмен шумами - звуками теней. Разум удалялся, перелетал с планеты на планету. Они с Калебанцем вели бой не в том направлении, стараясь выбраться из этого хаоса. Если бы они проиграли, то смерть унесла бы все невинное и безгрешное, все хорошее и плохое. Лодки бы стали дрейфовать по бесконечным океанам, башни бы обрушились, балконы бы искорежились, и одни лишь звезды двигались бы по неизменным небесам.
Волна сравнительно холодного воздуха сказала Маккаю, что прибыл Фурунео. Повернувшись, Маккай увидел планетарного агента, распростертого перед ним.
- Во имя разума! - заорал Фурунео, усаживаясь рядом с ним. - Что вы делаете со мной?
- Мне нужно было подышать свежим воздухом, - сказал Маккай.
Фурунео с изумлением поглядел на него:
- Что?
- Рад видеть вас, - сказал Маккай.
- Так вы знали об этом? Это все ваши проделки?
- Небольшое недоразумение, - сказал Маккай. - Лэндли-5 - ваш дом.
- Но он не мой!
- Оставляю этот вопрос вам на обсуждение с Фанни Мэ, - сказал Маккай. - Вы уже начали поиски на Сердечности?
- Я только что запустил это дело, и вдруг вы…
- Да, но вы уже начали его?
- Я уже начал.
- Хорошо. Фанни Мэ займет вас рассуждениями по различным вопросам и перенесет сюда ваших людей для доклада по мере того, как они будут вам нужны. Не так ли, Фанни Мэ?
- Соединительные ткани остаются верными. Контракт разрешает.
- Хорошая девочка.
- Я уже почти забыл, что здесь так жарко, - сказал Фурунео, вытирая со лба пот. - Итак, я могу вызывать сюда людей, еще что?
- Вы будете следить за Абнетт.
- И?
- В тот момент, когда она или один из ее палачей Паленки появится здесь, вы будете вести голосканическую запись всего, что здесь происходит. У вас есть набор инструментов?
- Конечно.
- Прекрасно. Когда будете сканировать, держите инструменты как можно ближе к двери для прыжка.
- Она, вероятно, закроет дверь, как только увидит, что я делаю.
- Не рассчитывайте на это. Да, еще одно!
- Да?
- Вы мой помощник учителя.
- Ваш кто?
Маккай объяснил ему о положении в соглашении Калебанца.
- Поэтому она не сможет отделаться от нас, не нарушив условий контракта с Фанни Мэ, - сказал Фурунео. - Толково.
Он сжал губы.
- Это все?
- Нет. Я хочу, чтобы вы с Фанни Мэ обсудили соединительные ткани.
- Соединительные ткани?
- Соединительные ткани. Я хочу чтобы вы попытались узнать, что, из десяти миллиардов чертей, Калебанец имеет ввиду, говоря о соединительных тканях.
- Соединительные ткани, - сказал Фурунео. - Есть ли какой-либо способ выключить здесь эти печи?
- Вы могли бы это взять в качестве следующей темы дискуссии: Попытайтесь открыть причину для всей этой жары.
- Если я до этого не расплавлюсь. Где вы будете?
- На охоте - при условии, что мы с Фанни Мэ согласимся на соединительных тканях.
- Что-то вы говорите невразумительное.
- Ах, да. Я попытаюсь взять след - может быть, Фанни Мэ пошлет меня туда, где есть дичь.
- А-а, - сказал Фурунео. - Не попадите в капкан.
- Может быть. Фанни Мэ, вы слушали?
- Объясните "слушали".
- Ладно, не обращайте внимание.
- Но внимание нужно всегда.
- Маккай закрыл глаза, проглотил слюну и сказал:
- Фанни Мэ, вы ознакомлены с обменом информацией, который только что закончился здесь, между мной и моим другом?
- Объясните "закончился".
- Вы ознакомлены? - прорычал Маккай.
- Расширение мало способствует коммутации, - сказал Калебанец. - Я обладаю желательным осведомлением - предположительно.
- Предположительно, - пробормотал Маккай, - тогда можете вы послать меня в такое место около Абнетт, где она не была бы осведомлена обо мне, а я мог бы быть осведомлен о ней?
- Отрицательно.
- Почему так?
- Особая оговоренность в контракте.
- Ох, - Маккай склонил голову в раздумье, затем спросил:
- Ну ладно, можете вы меня послать в такое место, где я мог бы быть осведомлен об Абнетт с помощью моих личных усилий?
- Возможность. Позволяет исследование соединительных тканей.
Маккай подождал. Жара была ощутимой вещью внутри бичбола, ощутимым вторжением в его чувства. Он видел, что она уже начинает удушать Фурунео.
- Я видел свою мать, - сказал Фурунео, заметив, что Маккай на него смотрит.
- Это здорово, - сказал Маккай.
- Она плавала с друзьями, когда Калебанец бросил меня прямо в бассейн к ним. Вода была чудесная.
- Не сомневаюсь, что они были удивлены.
- Они приняли это за великую шутку. Хотел бы я знать, как работает эта система глаза С.
- Не только вы, но и миллиарды миллиардов остальных. Меня одна лишь мысль о потребностях энергии кидает в дрожь.
- Я могу использовать эту дрожь прямо сейчас. Знаете, это прямо сказочное ощущение - одну минуту стоишь и разговариваешь со старым другом, в следующий момент проваливаешься в пустоту здесь на Сердечности. Как вы полагаете, что он подумал?
- Вероятно, решил, что это волшебство.
- Маккай, - сказал Калебанец. - Я вас люблю.
- Вы что? - взорвался Маккай.
- Люблю вас, - повторил Калебанец. - Симпатия одной личности к другой личности. Такая симпатия переступает границы видов.
- Я догадываюсь об этом, но…
- Так как я владею этой универсальной симпатией к вашей личности, соединительные ткани открываются, позволяя выполнение вашей просьбы.
- Вы можете послать меня в место возле Абнетт?
- Утвердительно. Соответствие желания. Да.
- Где это место? - спросил Маккай.
Однако вместо ответа он получил порцию холодного воздуха, падение плашмя на пыльную землю и покрытую мхом скалу, к которой, собственно, и был обращен его вопрос. Мгновение он смотрел на скалу, не отрывая взгляда и приходя в себя. Скала была с метр высотой и содержала маленькие прожилки желто-белого кварца с отражающими сверкание капельками, разбросанными в них. Скала стояла на открытом лугу под далеким желтым солнцем. Положение солнца сказало Маккаю, что прибыл он сюда или в разгар утра, или в разгар местного дня.
За скалой, лугом и кольцом желтых кустов простирался плоский горизонт, прерываемый высокими белыми шпилями города.
- Любит меня? - спросил он скалу.
Бич и отрубленная рука Паленки прибыли в нужную лабораторию Бюро Саботажа в то время, пока она была временно свободна. Заведующий лабораторией, ветеран Бюро по имени Трееж Тулук, склоненный в спине Рив, вышел в это время на конференцию, которая состоялась в связи с сообщением Маккая.
Как и большинство спиносклоненных, Тулук был Ривом запаха - ид. У него было тело среднего по величине Рива, два с половиной метра высоты, трубообразное, педальной бифуркации, вертикальная лицевая щель с манипулятивными разгибателями, свисающими с нижнего угла. От долгого обращения с людьми и гуманоидами он выработал быструю сутулящуюся походку, склонность к одежде с карманами и не присущую для Ривов манеру речи с циничной тональностью. Четыре глазных трубки, выступающие наверху лицевой щели, были зеленые и мягкие.
Вернувшись с конференции, он сразу же узнал предметы на полу лаборатории. Они соответствовали описанию Сайнера. Тулук немного пожаловался себе по поводу беззаботной манеры доставки, но скоро забылся в сложностях исследования. Вместе с ассистентами, которых он вызвал, прежде, чем отделить кнут и руку, сделали голосканирование.
Как они и ожидали, генная структура Паленки не содержала данных, позволяющих его идентифицировать. Рука не подходила ни к одному из нескольких Паленкисов в картотеке Кон Сенсов. Однако Тулук заполнил карту ДНА и надлежащее послание. Они потребовались бы при идентификации первоначального владельца руки, если возникнет такая необходимость.
В то же самое время продолжалось изучение кнута. Из компьютера вышло сообщение об артефакте следующего характера: "Кнут для быка, копия древнего орудия на Земле…" Он был сделан из шкуры быка, факт, который доставил Тулуку и его помощникам вегетарианцам несколько кратких мгновений отвращения, так как сначала они приняли его за синтетический.
- Болезненный анахронизм, - так назвал кнут один из помощников Тулука Читер. Другие были согласны с таким суждением, даже Пан Спечи, для которого периодические превращения в тип плотоядного в цикле креше, были необходимы для выживания.
Тогда их внимание привлекло любопытное построение в линию в некоторых из молекул клеток. Изучение кнута и руки продолжалось своим ходом.
Маккай принял вызов с далекого расстояния, когда стоял у обочины грязной дороги, километрах в трех от скалы. Он прошел это расстояние пешком со все возрастающим раздражением по поводу этого странного окружения. Город, как он скоро обнаружил, был миражом, висящим над пыльной равниной с высокой травой и низкорослыми колючими кустарниками.
На равнине было почти так же жарко, как и в бичболе Калебанца.
До сих пор единственными живыми существами, которые он встретил, были видимые издали рыжеватые животные и бесчисленные насекомые - прыгающие, ползающие, летающие. Дорога имела две параллельные колеи и была ржаво-красного цвета заброшенного железа. Казалось, что она исходит из отдаленной линии синих гор справа от него, спускаясь прямо через равнину к потемневшему от жары горизонту слева от него. На дороге не было прохожих, за исключением одного его, и даже ни одного облака пыли, позволяющего заметить где-то скрытое передвижение.
Маккай был почти рад почувствовать, как его охватывает сниггертранс.
- Это Тулук, - сказал вызывающий. - Мне сказали связаться с вами, как только получу данные для сообщения. Надеюсь, что вторгся к вам в удобный момент.
Маккай, который, как идущий в поход, питал уважение к компетентности Тулука, сказал:
- Давайте приступим.
- По поводу руки не так много, - сказал Тулук. - Конечно, это Паленки. Мы можем идентифицировать первоначального владельца, если когда-либо получим его. Было, по крайней мере, одно предыдущее восстановление этого члена. По виду это похоже на отсечение мечом.
- Что относительно отметок фелюма?
- Мы еще проверяем.
- Кнут?
- Это совсем другое дело. Он из настоящей кожи быка.
- Настоящей?
- В этом нет сомнения. Мы можем идентифицировать первого владельца шкуры, хотя я сомневаюсь, что он может разгуливать где-то в округе.
- У вас мрачное чувство юмора. Что еще?
- Кнут - тоже анахронизм. Кнут для быка, в стиле древней Земли. Мы получили оригинал ИД по компьютеру и отнесли к эксперту музея для подтверждения. Он полагал, что конструкция немного груба, но достаточно близка, чтобы оставить мало сомнений в том, что это копия настоящего оригинала. Сравнительно недавно изготовлен.
- Где они могли взять оригинал, с которого можно снимать копию?
- Мы это проверяем, и это может оказаться ключом. Такие вещи не слишком обычны в обиходе.
- Недавно изготовлен, - сказал Маккай. - Вы уверены?
- Животное, с которого снята шкура, было убито около двух стандартных лет назад. Внутриклеточное строение все еще реактивно на катализ.
- Два года. Где бы они могли взять настоящего быка?
- Это сужает круг. В округе есть несколько для натуральных съемок в различных развлекательных средствах и подобного рода целях. Несколько отсталых планет, где у них нет технологии для изготовления искусственного мяса, все еще выращивают скот для пищи.
- Чем глубже мы копаем это дело, тем оно становится все более запутанней, - сказал Маккай.
- Вот, пока что все. Да, на кнуте есть пыль закваски.
- Закваски! Так вот откуда этот запах дрожжей.
- Да, и он все еще довольно сильный.
- Что они могли бы делать с таким быстро портящимся порошком? - спросил Маккай. - Конечно, нет признаков запоминающего устройства - но это не имеет значения.
- Это, конечно, только предположение, - сказал Тулук, - но они могли бы использовать надписи с закваской, которыми делают рисунки на Паленки.
- А почему бы нет?
- Может быть, чтобы придать ими ложный феллюм?
- Вероятно.
- Если вы чувствовали закваску после того, как кнут просунулся внутрь, должно было вокруг остаться хоть немного. Вы думали об этом?
- Комната была не достаточно большая, и там было жарко.
- Правильно, жара могла бы объяснить это. Сожалею, но больше у нас для вас ничего нет.
- Это все?
- Ну, может быть, не так много от этого пользы, но кнут хранился в висячем положении, опираясь на тонкую стальную пластинку.
- Сталь? Вы уверены?
- Уверен.
- Кто еще до сих пор пользуется сталью?
- Не такая уж это и редкая вещь на новых планетах. Р и Р даже изготовляют ее, чтобы строить.
- Дико.
- Чего только не бывает!
- Знаете, - сказал Маккай, - мы ищем отсталую планету, а мне кажется, что именно на ней и нахожусь.
- А где вы?
- Вы не знаете?
Маккай объяснил предисторию.
- Иногда у вас, полевых агентов, встречаются ужасные случаи, - сказал Тулук.
- Не тот ли это случай?
- У вас монитор. Я мог бы попросить этого Тапризиота установить ваше местонахождение. Хотите использовать статью, связанную с монитором?
- Знаете, ведь эта статья предполагает открытую планету, - сказал Маккай. - Я не думаю, что это достаточно чрезвычайная ситуация, чтобы я рисковал оставить нас банкротами. Давайте посмотрим, может быть, я смогу установить это место сначала каким-нибудь другим путем.
- Тогда чем бы я мог вам помочь?
- Вызовите Фурунео. Скажите ему, чтобы он дал мне еще шесть часов, затем пусть Калебанец доставит меня назад.
- Доставить вас, правильно. Сайнер сказал, что вы где-то, где нет двери глаза С. Он может доставить вас в любое место?
- Думаю, что так.
- Я сразу же вызову Фурунео.
Маккай шел уже почти два часа, когда увидел дым. Тонкая спираль его стояла в воздухе на фоне далеких гор.
Во время этого перехода Маккаю показалось, что он очутился в таком месте, где можно умереть от жажды и голода прежде, чем ноги принесут его в безопасное общество цивилизованных собратьев. На него напало настроение самообвинения, уже не первый раз он осознавал, что какой-то случай в механизме, который он принимал как само собой разумеющийся, может оказаться фатальным.
Ну а механизм его собственного мозга? Он проклинал себя за то, что воспользовался системой глаза С Калебанца таким способом, когда знал о ненадежности коммуникации с этим существом.
Ходьба.
Вы никогда не думали, что пешком можно добраться до безопасности?
Маккай ощущал дьявольскую ошибку в отношении сенса к механизмам. Опора на такие силы ставит ваши собственные мышцы в невыгодное положение во вселенной, где вы могли бы полагаться на эти мышцы в любой момент.
Такой, как сейчас.
Казалось, что он уже приближается поближе к дыму, хотя горы казались такими же далекими, как и прежде.
Ходьба.
Изо всех этих тупых чертовских пиковых положений. Ну почему эта Абнетт выбрала место, подобное этому, чтобы начать эту затею с вывертами? Если это, конечно, то место, где она начиналась. Если Калебанец не сделал еще одной ошибки в коммуникации.
Если любовь могла бы найти путь. Ну что же общего может иметь любовь со всем этим?
Маккай тащился вперед, жалел, что не взял хоть немного воды. Сначала жара на бичболе, теперь эта. В горле у него было так, как будто он развел там костер. Пыль, поднимаемая ногами, лишь добавляла неприятностей. Каждый шаг поднимал вверх облако бледной красноты с узкой дороги. Пыль забила горло и нос. На вкус она отдавала плесенью.
Он похлопал набор инструментов в кармане куртки. Чейген мог бы прожечь тонкую дыру в этой иссушенной земле, мог бы даже добраться до воды. Но как бы он смог поднять эту воду в свою исстрадавшуюся глотку?
Вокруг масса насекомых. Они жужжали и летали кругом, ползали на краю дороги, пытались временами взлететь на его обнаженную кожу. Наконец, он взял стимулятор из набора и понес его, как веер, установив на среднюю мощность. Он очистил воздух вокруг его лица. Когда приближалась туча насекомых, то капли его попадали на зудящих и снующих насекомых, оглушенно падавших позади Маккая.
Он вдруг осознал, что слышит звук - низкий, неясный, отдающийся. Как будто по чему-то били. Что-то полое и резонирующее. Звук исходил откуда-то издали, где стоял в воздухе дым.
"Это могло быть и естественное явление," - сказал себе Маккай. Могли быть дикие животные. Дым мог быть естественным огнем. Но на всякий случай он вынул из набора чейген и положил его в боковой карман, откуда мог бы достать его быстрее.