- Всегда можно найти выход, - упрямо заявила женщина.
- И вы его искали… пока ваш дядя силой не отвел вас к алтарю. Бытует мнение, что вы слишком много воли дали опекуну. Оно понятно, он рожден великим полководцем, а вы женщина и баталии любого масштаба вас не увлекают. Балы и безделушки, франты и прелести природы, вот стезя женщины. Власть не может иметь женское лицо.
Стася губы прикусила, чтобы не надерзить и не выказать чисто солдатские манеры. Ей стало ясно, что если в технократии правили женщины, здесь правят мужчины и отдавать свою власть не собираются. Но к чему это разделение? Уничижение одного и возвеличивание другого по половому признаку? Ведь гармония там, где плюс и минус в равенстве, где женщина и мужчина образуют одно.
Утро и вечер тоже разнятся, но входят в определенье - сутки вместе с ночью и днем. И каждому не тесно, и не стремится ночь украсть у дня кусочек, и вечер не считает себя хуже утра, а утро выше дня. Они в гармонии соединены и роль свою играют без размолвок.
- Зачем же "женское"? - с прищуром уставился на герцога робот.
- О! - рассмеялся тот и смолк, прижав кончик пальцев к губам. - Простите! Но слышал ли я что-то более остроумное? Соперник лорда Арлана? Браво. Вы развлекли меня столь смелой шуткой!
- Хм, - веко Кира дернулось, взгляд ушел к Русановой: ты поняла? Кажется, твой "супруг" неотразим.
Примерно, как Аттила, - скривилась та.
Кир не стал развивать эту тему и заявил:
- Я собираюсь соперничать лишь на военной стезе…
И смолк, услышав хохот. Герцог заливисто смеялся, до слез из глаз.
- Ах, простите, - стряхнул их. - Давно не встречал человека с настолько тонким чувством юмора. Позвольте спросить вас, уважаемый сэр?…
- Кир.
- Сэр Кир. Каким образом вы хотите устроить соревнование? Мечами, что вы предусмотрительно спрятали за мои французские портьеры? Две единицы вооружения против тысячи армии лорда Арлана.
- У нас есть армия, - сказала Стася.
- У вас?… Ваше Высочество, вы неотразимы, но увы, все, что у вас есть, это титул и красота. Все остальное давно принадлежит лорду Арлану. Еще со времен вашего прапрапрадеда повелось набирать в полки Арланы из населения Ямены. Вся ваша армия в замке Арла, а на своей земле вы не наберете и роту волонтеров. Не знаю как это удается лорду, но раз встав под знамена Арлана, никто уж не возвращается и служит верой лишь ему от рядового до генерала до конца жизни. В этом есть нечто мистическое. Говорят, лорд обладает удивительным и неповторимым обаянием. Мне даже странно, что вы того не заметили. Обычно женщины предпочитают приятных кавалеров, а он, без сомнения, таков.
- Вы с ним знакомы? - заподозрила Стася.
- Э-э… Случается, вступаем в переписку. Мне нравится склад его мышления, пикантный слог и отсутствие снобизма. Редкий человек.
- О, да, - как тут не согласиться. Русанову передернуло, она встала. - Нам пора. Благодарю за чай и занимательную беседу.
- Куда же вы, на ночь глядя? Останьтесь. Наверху вполне сносные апартаменты, готовые принять гостей. Я их держу наготове на всякий случай, и вот он подвернулся. Не уходите, окажите честь остановиться у меня. Сэр Кир, Ее Высочеству нечего делать в такое время суток на улице. Сейчас быстро темнеет, а до ближайшего города более трех миль. Оставайтесь, я обязуюсь достать лошадей к утру. Отдохните. Принцесса утомлена.
- Вы совершенно правы. Мы с удовольствием принимаем ваше предложение, - к неудовольствию Стаси, согласился мужчина.
Она чуяла подвох. Откуда возникло подспудное чувство тревоги, ощущение фальши гостеприимства герцога, женщина не могла объяснить самой себе. Но оно было.
Стася удивлялась себе - откуда эта недоверчивость, откуда мнительность и подозрительность? Раньше подобного она за собой не замечала.
Стася стыдилась - в чем она подозревает Теодора, почему? Чем он заслужил ее недоверие? Прямо высказанным мнением?
Неужели опыт предыдущего задания сказался на ней? Неужели она заразилась негативом, не смогла избавиться от него? Что это: дальновидность, осторожность, приступ прозорливости или дурной характер, худшая привычка взятая не у самых лучших людей?
Русановой отвели самые лучшие апартаменты, воистину - королевские. Но она бродила по комнате, хмуро поглядывая на тяжелый бархатный балдахин над кроватью, на узор пушистых ковров и изящную мебель будуара и не видела ничего. Перед глазами вставали картинки прошлого и, как укор, вгоняли в тоску.
Когда, на каком этапе она перестала верить людям? Предательство ли Ставра сыграло свою роль или метаморфозы с Теофилом столь пагубно сказались на ней? Усталость? Гибель Николая?
А ведь Иштвану она поверила, поверила сновидению!
Кир неслышно проник в ее комнату:
- Не спишь?
Русанова вздрогнула от неожиданности, перевела дух и отмахнулась, одарив товарища недовольным взглядом:
- Нет.
- Надо. Есть время на отдых - используй его.
- Я не верю герцогу, - призналась.
- Он подозрителен, - к удивлению и облегчению Стаси, признал Кир.
- Тогда зачем ты согласился остаться?
- Тебе нужен отдых. Нервы ни к черту да еще лихорадка - свалишься. К тому же я планирую позже накачать герцога марочным вином из его погреба и послушать его серенады. А поет он, согласись, информативно. И сам обещал дегустацию отменных вин. Нам на руку. Ложись и ничего не бойся. Я начеку.
Киру можно верить, он не подведет. А если тоже заподозрил графа в нечистой игре, значит дело не в Стасиной недоверчивости.
Она успокоилась и легла спать. Отдохнуть нормально действительно хотелось. Ночлег где придется, преимущественно в лесу, надоел до изжоги. Сон урывками уже сказывается на психике.
Стася надеялась, что на шикарном ложе с атласными простынями и кучей подушечек заснуть не представляет проблем, но не тут-то было. Она закрыла глаза и словно рассыпалась на части. И каждая пошла по своим делам. Одна бродила по комнатам, слушала разговор Кира и Теодора в гостиной, смотрела на мерцание свечей на гранях фамильных фужеров. Другая дозором обходила дом и как караульный чутко приглядывалась и прислушивалась к каждому шороху, каждой тени. Третья улетела к ребятам, четвертая металась в темноте и звала Николая, а пятая плакала от горя.
Что это было? Сон, явь?
Стася села, распахнув глаза, уставилась на массивные часы с ангелочками на столике камина: одиннадцать сорок. Она легла в одиннадцать тридцать. Значит пригрезилось?
Русанова вновь легла, закрыла глаза, но ей показалось, что она осталась сидеть и пялиться на циферблат. Стрелки медленно и одновременно быстро двигались по кругу, обходя деления, и ничего не менялось.
Бом-м, - ударило где-то внизу. Напольные часы пробили полночь и стало опять тихо. Стрелки поползли дальше и внизу опять ударило. Час ночи. Два, три.
Она как привязанная смотрела на часы и не понимала, во сне или на яву навязчиво маячит перед ней циферблат, позолоченная окантовка с ангелами и гроздьями винограда.
Четыре утра.
Герцог захрапел, свесив голову. Кир прищурился сквозь фужер с вином на затухающие языки пламени в камине.
Пять.
Рука Кира выронила фужер, глаза остекленели.
Герцог открыл глаза, потер губы, задумчиво разглядывая робота, и встал. Прошел к входной двери, открыл щеколду…
Стася не поняла, лежала или сидела, как уже вскочила. Влетела в брюки и куртку и промчалась вниз, перепрыгивая ступени. Дверь налево - гостиная.
- Вставай! - тряхнула Кира. Робот завалился набок как мертвый.
- Вставай!! - затрясла. Он рухнул на пол безвольной куклой. Глаза безжизненные в потолок, губы приоткрыты и изъедены.
Мертв? Робот?
Губы…
Стася уставилась на осколки его фужера и похолодела - пол проеден, в мелких дырках. Кислота.
Она метнулась к портьере за мечами - их нет. Огляделась и, приметив окно, рванула на себя створки. Прощальный взгляд на верного друга и прыжок в темноту и прохладу ночи.
Женщина приземлилась на ноги, но сделала лишь шаг - ей сделали подсечку и уже в падении получила удар по шее, настолько сильный, что ей показалось, отрубили голову. Потом звон и тишина.
Глава 8
- Доброе утро, племянница, - с желчной улыбкой сказал Теофил.
Стася не сразу поняла кто перед ней, не то что что он сказал. Мужчина держался на коне точь в точь как граф Локлей, имел ту же манеру смотреть, вздергивать подбородок, придерживать поводья. Он был одет как граф, он имел тот же голос, то же лицо.
Но он не был Локлей.
Рядом с ним ехали люди в черных плащах со знакомым выражением лиц - отрешенным. Они сказали ей больше, чем она хотела знать.
Стася дернулась и поняла, что связана, да настолько крепко, что пальцем не пошевелить. Покосилась по сторонам - лес, а она, судя по бортам из грубых жердей, в телеге.
- От ненависти до любви один шаг - сделай его.
Кто это сказал?
Стася уставилась на "графа". Он смотрел на нее пытливо и будто ждал чего-то.
Не дождался, вздернул подбородок и с постной физиономией уставился далеко перед собой:
- Ты не изменилась. Н-да-а.
Звучало это как приговор.
- Что вам надо? - прохрипела.
- Чтобы ты сделала шаг. Я повторял тебе это тысячу раз, но теперь вижу - бесполезно. Больше не стану утруждать себя.
- Вы приняли меня за другую!
- Очередная уловка? На этот раз оригинальная, - засмеялся мужчина. - Дорогая моя, ваша изобретательность достойна восхищения. Сначала вы больны, потом обвенчаны, затем не в себе, потом убили себя, теперь "не та"! Вы превзошли сами себя!…
- Я не принцесса!!
- Вы разозлились? Сверкают глазки, лицо позеленело от ярости. Нормальное состояние для вас, племянница, - заулыбался. А Стася нахмурилась: племянница? Так перед ней опекун, дядя принцессы?
Кто же Зверь?
- Вы дядя?…
- О, потеря памяти? И это проходили.
- Да поймите вы!… Как мертвый может вновь родиться?! Ваша племянница убила себя, тому наверняка свидетелей немало!
- Да. Я один из них, - ответил мужчина с милейшей улыбочкой.
Ненормальный!
- Так если умерла, как я могу быть живая?!
- Вы, милая моя, слишком ненавидите весь мир, чтоб его оставить.
- Бред!
- Стесси, Стесси, кому ты говоришь? Свидетелю твоих отвратных игр и колдовских экспериментов?…
Она еще и ведьма?
- … Ты, помнится, уж умирала, выпив яд… но что тебя отравит если ты сама кураре? - засмеялся.
Фантасмагория. Мир - Хаос, а принцесса чистейшее его отображение.
- Фрактал линейный, - прошептала.
- Заклятье шепчешь? Бесполезно. На этот раз тебя ничто уж не спасет. Хайм! - позвал. Мужчина справа от телеги меч вытащил и взмахом одним порезал путы, поранив тело. Склонился с лошади, за шиворот поднял Стасю и поставил на землю.
- Вперед, - с улыбочкой взмахнул рукой в перчатке "дядя". - Пора пройтись тебе по нашей земле грешной.
Всадник позади направил на нее лошадь, и та толкнула в спину, подгоняя.
Стася захромала, поглядывая на конвоиров снизу вверх. Плотное кольцо, круп к крупу лошади идут - не вырваться. Сейчас. А что там дальше будет?
Темп увеличили и вскоре женщине пришлось бежать.
Было душно, пыль, поднятая копытами, забивала нос, сбивала дыхание. Если бы не здоровая злость, упрямство да надежда если не сбежать, то хоть понять, к чему устраивать подобные испытания, Стася бы не продержалась.
К вечеру они въехали в село, которое показалось ей сначала вымершим.
Но вот прибежал пузатый мужичок и, беспрестанно кланяясь, распахнул ворота постоялого двора. Русанову кинули в амбар, а сами разбрелись по двору. И вроде самое время бежать, а у нее сил нет. Что приключилось? Она сдавала не такие кроссы, выдерживала нагрузку раз в десять больше. Лихорадка?
Ей вспомнился Кир, и она заставила себя встать. Припала к щелочке меж досок, разведуя обстановку. "Черные" отдыхали: кто-то лежал на траве, кто-то кормил лошадей, кто-то сидел за столом под старой березой и уминал каравай.
Немного и пора выбираться, - решила Стася. Только куда уходить? В какой стороне покой от этих налетчиков? Ей очень не хватало Кира. Как он не понял, чем его поят, как вовремя не рассчитал опасность? Милый, глупый робот. Ни одна машина не сравнится с умом человеческим, тем более настолько изощренным, как у герцога или у "черных".
Кто мог знать, кто смог бы догадаться о подобном финале?
Теперь ни связи, ни ориентиров и мечта вернуться домой почти призрачна. И сердце екает - не выбраться. Оно уверено, хоть Стася упрямо идет ему поперек. Так уже было и погиб Тео, потом Николай…
Дальше думать не хотелось, и она вновь внимательно оглядела в щелочку двор, "черных". Странно они себя ведут, организованно, чинно. Сборище убийц, а поведение патрульных: ни тебе разудалого куража, выпивки, гогота, демонстрации дурной силы. Тишина и пристойность. Хуже нет, когда противник с умом дружит.
Дверь амбара неожиданно распахнулась и возникли двое. Схватили Русанову и выволокли на улицу, протащили до кабака, втолкнули в зал.
- Я тут подумал, дорогая племянница, а если ты и, правда, не ты? - протянул "Теофил", играя острым кинжалом.
- И как я тебе должна это доказать?
За спиной шум образовался: еще двое мужчину втащили, на колени поставили, руки заломив. "Дядя" кинжал протянул, на пленного кивнув:
- Видишь его? Убери.
Ничего предложение и проверка хоть куда: оружие-то острием в грудину "дяди" смотрит, подтолкни только. И хочется, ох, как хочется.
Но сдержалась, не пошла в ловушку:
- Я не убийца, - только и бросила.
- Интересный ответ, но поведение типичное для тебя, - глянул с прищуром и… метнул клинок в грудь мужчины. Стасю качнуло в его сторону, но конвоиры придержали. Сбросить их - плевое дело, но дальше что? В драку с целью ввязываться стоит, и если уж ввязался, до конца идти. А тут сошки мелкие, положит она их - другие придут. Убирать так главу - Арлана.
Ну, вот и цель, - определилась женщина. Стряхнула руки конвоиров, за стол напротив родственника брякнулась:
- Кушать хочу.
И будто нет за спиной трупа, не было ничего. "Теофил" с полминуты ее разглядывал, сомнения во взгляде блуждали, и вот чуть улыбнулся, махнул рукой своим, приказывая стол накрыть. Миг какой-то: стол накрыли и помещение покинули. Остались Стася да "дядя" с двумя сотоварищами, за дальним столом ужинающими. И труп.
"Дядя" заметил ее взгляд на мертвеца и кинул в него вишенку. Тело будто взорвалось, распалось на мелкие черные частицы, что, вихрем закружив, исчезли.
"Не в новинку" - вздохнула Стася, в который раз пытаясь понять, что и как здесь происходит с мертвой плотью, по каким законам физики и химии. Странно все же, очень странно - то вихри, то вспышки. Доля секунды и нет даже признака человека.
Какая наука, к чертям, это объяснит?
Женщина хлеб разломила, в каше ковыряться начала, но аппетита нет и даже крошка в горле встает. Голова другим занята, мысли на окружение переключились: трое против одной - работы на пару минут. Взять опекуна в заложники и спокойно уйти, а тот уж на Арлана ее выведет. А если лорд не в курсе, что его подчиненные творят? И выйдет, что она, как "Теофил", не за тем охотилась.
- Значит, ты Арлану служишь? - спросила. Мужчина улыбнулся, будто глупость она сказала, вина себе из кувшина в кружку налил и отсалютовал племяннице:
- Все мы его подданные твоею рукой.
- Или твоей?
- Ни Стесси? - захохотал. - Простить не можешь? Чем же он тебе так неприятен?
- Убийц не люблю.
- "Убийц", - протянул, перестав смеяться, взгляд нехорошим стал. И вдруг мужчина рванул женщину за грудки куртки и процедил в лицо. - Убийца как раз ты.
- Кого же я убила, такая вся ранимая? Чем: нежными ручками или заклятьем? - прошипела ему в лицо. Мужчина откинул ее в сторону, и она упала меж скамеек, сшибая стулья.
- Арлан тебе память восстановит, - посулил зловеще. - Кончились твои капризы, маленькая дрянь. Как прогулка по пеклу? - подошел к ней и поднял за шиворот. - Не понравилось? Отчего решила, что другим нравилось? Калек плодила, тварь!
То, что он говорил, было важно, это Стася понимала, но никак в толк взять не могла, что к чему. Пояснений бы попросить, но "Теофил" оттолкнул ее в двери.
- Теперь ты станешь героиней своих игр. Пришло время платить. Ты у меня ползком до Арлана пойдешь, а там он тебе вторую часть твоих любимых забав устроит. Авось, когда вернешься, ума прибавится!
Куда вернешься? Какие забавы?
Спросить не успела. Стасю схватили за шиворот и выволокли из кабака.
- Напомните принцессе ее любимую игру! - пронеслось.
Стасю кинули в круг "черных" и начали пихать от одного к другому, раздавать затрещины, делать подсечки, бить куда придется. Сначала Русанова пыталась ответить, но вскоре поняла, что зря силы расходует, их на защиту нужно применять. В круговерти ударов выжить трудно, отбиться невозможно.
Как падала, уже не помнила. Звон в ушах, а перед глазами пятно, как солнце с лучиками, но не горячее, а ласковое, прохладное, манящее, и хочется туда, в него…
Ведро воды, вылитое на нее, вернуло женщину в действительность. Она смотрела на "Теофила", а видела то пятно и жалела, что не достигла его, не скрылась в нем. А разобраться - где, в чем, что это вообще?
Мужчина долго изучал ее физиономию и дал затрещину, окончательно приводя в себя. Ни злорадства, ни раздражения, ни презрения в его взгляде уже не было. Он сомневался, он… боялся.
Стася усмехнулась разбитыми губами: ай, яй, какие мы тонкочувствующие. Еще бы всплакнул по тому убитому!
- Сволочь! - бросила, с трудом принимая вертикальное положение. "Теофил" скривился и во взгляде вновь появилось презрение:
- Ничего тебя не берет, дрянь. Играешь? Новая роль? Паршивая! Можешь продолжать маскироваться. Меня тяжело провести, Арлана невозможно, - и выпрямился, навис над ней, с брезгливостью глядя сверху вниз. - Не советую повторять эту игру. Арлан ее не потерпит.
Еще бы пояснил, о чем толкует, - подумала Стася.
Мужчина развернулся и, махнув рукой своим псам, пошел обратно в кабак. А женщину уволокли в амбар и кинули на мешки с мукой. Дверь хлопнула.
- Не понимаю, не по-ни-маю! - металась. Попытка суммировать информацию проваливалась. Хаос, бардак полнейший, в котором не нащупать и "хвост" закономерностей.
Ей мерещился Николай, мешая думать. Он все взывал: где ты? И злился от тревоги, что Стася молчит. А что ответить?
Кир бродил по амбару как живой и хмуро поглядывал на патрульную, а потом и вовсе привиделся Гоблин, давным-давно погибший Ренат. Засел в углу и чистил пистолет, исподлобья бросая взгляды на женщину.
- Ты откуда?
Неужели так худо, что мир мертвых близко к ней оказался? Намек, предупреждение?
- Я выдержу, - почти поклялась, надеясь тем от призрака избавиться. А тот приблизился и в руку пистолет сует:
- Возьми.
- Зачем? - и ясно - застрелиться. - Все не так плохо! Нет!
- Поймешь…
- Нет!! - не станет, она еще на что-то годна!
И словно из воды с самой глубины вынырнула. Огляделась, хватая воздух ртом. Рассвет - в щелки проникают солнечные лучи.