* * *
Горохово городище, куда медленно, но неотвратимо направлялся "Джип" майора Селезня, располагалось неподалеку от "Жаворонков", через шоссе, и представляло собою пологий лысый холм с многочисленными следами археологических раскопок - кстати говоря, немалая их часть принадлежала госпоже фон Ачкасофф. На вершине холма в рассеянном свете огромной круглой луны явственно виднелись два столба, возле которых, по словам Василия Дубова, "испарился" маг и чародей Каширский.
- Ах, да нынче же полнолуние! - вдруг воскликнула баронесса. - А именно в такие ночи, по местным поверьям, здесь пуще всего орудует нечистая сила!
- Бабкины сказки! - вновь заявил майор Селезень, уверенно проводя машину между ямами и камнями вверх по склону. Но на сей раз его заявление уже не звучало столь безапелляционно.
Прямо перед столбами Селезень притормозил "Джип":
- Так, проход широкий. Ну что, поехали?
- Поехали! - отчаянно махнул рукой Василий, и майор решительно нажал на газ. Баронесса украдкой перекрестилась.
* * *
Ничего не изменилось. Только ветерок вдруг угомонился и стало тихо-тихо. Смолкли и птицы.
- Ну что, никуда мы не пропали, - нарушил тишину майор Селезень. - Я же говорил - бабкины сказки!
- Чует мое сердце, что-то тут не так, - прошептала Чаликова. - Давайте лучше возвратимся, пока не поздно.
- А и вправду, Наденька, возвращайтесь, - подхватил Дубов. - Не женское это дело - преступников ловить. Вдруг он где-то затаился и готовится превратить нас в каких-нибудь жаб!
- Селезень жабе не товарищ, - ухмыльнулся бравый майор. - Так куда, вы говорите, сбежал ваш злодей Каширский?
- Да никуда он не сбежал, - пробурчал Дубов, - просто исчез, будто испарился.
- Ясно, на то он маг и чародей, - резюмировал Селезень. - Или, вернее, фокусник и шарлатан. Но мы-то с вами нормальные люди и никуда испаряться не станем. - С этими словами майор начал осторожно спускать "Джип" вниз по склону. - Госпожа баронесса, что у нас там дальше за холмом?
- Болото, - кратко ответила баронесса.
- Нет, пожалуй, по болоту моя колымага не проедет, - прикинул Селезень, - да еще и ночью. Так что обогнем городище и вернемся на шоссе.
- И все-таки, хоть убейте, что-то тут не так, - прислушавшись к обволакивающей тишине, сказала Чаликова. - Александр Иваныч, давайте все же возвратимся и проедем назад между этими столбами. Пока не поздно.
- Тут не развернуться, - бросил майор, - иначе можно навернуться. - Ха-ха-ха! - Раскатистый гогот Александра Иваныча так неестественно прозвучал в мертвой тишине, что баронесса фон Ачкасофф даже вздрогнула и еще раз перекрестилась.
- Пока майор не грянет, баронесса не перекрестится, - пошутил Дубов, чтобы хоть как-то разрядить обстановку. А Селезень тем временем уверенно правил "Джип" туда, где должно было проходить Кислоярско-Прилаптийское шоссе, к которому, в свою очередь, примыкала дорога на "Жаворонки".
Однако вместо колдобистого, но все же когда-то заасфальтированного шоссе они попали на узкую проселочную дорожку, по которой майорский "Джип" мог бы проехать с трудом, а уж две машины не разъехались бы ни коим образом. К дороге почти вплотную приступал дремучий лес, казавшийся особо зловещим в мерцающем свете фар.
- Баронесса, из нас вы лучше всех знаете здешние места, - сказал Василий. - Что это за проселок?
- Да нет, в районе городища ничего подобного не было, - ответила баронесса фон Ачкасофф. Она, кажется, была удивлена более других. - И такого густого леса здесь нигде нет.
- Тогда проведем рекогносцировку местности. - Покопавшись под сидением, майор извлек армейский компас и автомобильный атлас. - Значится, так. Там у нас север, там запад, там восток… По всем приметам, это и должно быть наше шоссе. Там - Кислоярск, а там - Прилаптийск. Но поскольку это не шоссе, то предлагаю двигаться по данной дороге, пока во что-то не упремся. Возражения есть? - И, не дожидаясь возражений, Селезень осторожно двинул "Джип", судя по атласу и компасу, в направлении Прилаптийска.
Однако дорога с каждым шагом становилась все уже и извилистее и тем самым - все непроходимее даже для майорского "Джипа", который, как это частенько случается в самый неподходящий момент, начал чавкать, фыркать, а потом и вовсе встал, как вкопанный. Посовещавшись, путники решили оставить автомобиль на дороге, а сами пешком отправиться назад.
- Дорогу хорошенько запомним, а утром сюда вернемся и попытаемся его починить, - предложил Дубов. А Чаликова вполголоса продекламировала:
Бесконечны, безобразны,
В мутной месяца игре
Закружились бесы разны,
Будто листья в ноябре…
Сколько их! куда их гонят?
Что так жалобно поют?
Домового ли хоронят,
Ведьму ль замуж выдают?
- Похоже, что действительно бес попутал, - констатировал Селезень. - В лице мерзавца Каширского. Ну погоди, фокусник чертов, лучше мне на глаза не попадайся! - А вы говорили - бабкины сказки, - не удержалась баронесса. - И теперь то же говорю, - заявил майор. - Все это, - он окинул дорогу и лес, - результат его поганого гипноза. Но ничего, со мной этот номер не пройдет! Вскоре путники вернулись на то место, откуда проглядывался холм Горохового городища. Столбы на вершине ясно виднелись в свете полной луны. - Может, все-таки поднимемся? - вновь предложила Надя.
- Умный в гору не пойдет, - пробасил Селезень. - Да ведь мы договорились никуда не сворачивать, а то плакал мой "Джипик". А он мне дорог как память.
Похоже, на сей раз направление было взято более верное - дорога не становилась ни уже, ни запущеннее. Правда, шире она тоже не становилась. И вдруг на обочине показалась какая-то ветхая избушка наподобие сруба.
- Точно такую же я видела в Новгородском этнографическом музее, - заметила баронесса. - Тринадцатый или четырнадцатый век.
- Может, постучимся? - неуверенно предложила Чаликова.
- Не стоит людей будить, - возразил майор. - Сами разберемся.
- Каких еще людей? - сладко зевнул Василий. - Ведь все это - результат гипноза! Или вы, Александр Иваныч, больше так не считаете?
- А, какая разница, - буркнул майор и прибавил шагу, так что остальные едва за ним поспевали.
- Ничего, скоро взойдет солнце и наваждение исчезнет, - промолвила Чаликова. Но в ее голосе совсем не чувствовалось уверенности…
* * *
Короткая летняя ночь прошла, но наваждение не исчезло: по-прежнему перед путниками лежала пустынная дорога, по обеим сторонам которой чернел дремучий лес, однако, в отличие от городища и его окрестностей, воздух уже не был наполнен гулкой тишиной - из леса доносился птичий свист, изредка перебиваемый тоскливыми завываниями.
- Как бы нам не достаться волкам на завтрак, - вздохнул Дубов.
- Волков бояться - преступников не ловить, - выдал дежурный афоризм майор Селезень. - И вообще, друзья мои, давайте определимся: где мы, что мы и куда мы. - С этими словами майор извлек из кармана кожаной куртки компас и произвел какие-то одному ему ведомые замеры. - Позвольте вас поздравить: мы движемся если не по Прилаптийско-Кислоярскому шоссе, то по дороге, строго параллельной оному. Наверное, тут существует какая-то старая дорога, которую забросили, когда провели шоссе?
Слово взяла баронесса:
- Дорога, ведущая в Прилаптийск через Кислоярск, или так называемый Северный тракт, возник в первой половине восемнадцатого века и довольно долго, более двух столетий, оставался в почти неизменном виде. Когда проводили шоссе, то, конечно, некоторые места спрямили, но в районе Кислоярска новая дорога почти полностью совпадает со старой. Так что это не то, что вы предполагаете.
- Тогда что же? - задался риторическим вопросом майор Селезень. - Судя по всему, нам до Кислоярска осталось шагать не более трех-четырех километров, и до сих пор никаких признаков разумной жизни, если не считать той новгородской избушки. Какие будут предложения?
- Вернуться назад, починить "Джип", подняться на городище и проехать между столбов, - вновь повторила свое предложение Чаликова. - Только так мы имеем шанс вырваться из этой загадочной виртуальной реальности.
- Это всегда успеется, - возразила баронесса, поплотнее запахнув фуфайку, одолженную у писательницы Заплатиной. - А лично мне интересно, что мы тут еще увидим!
- Мне, признаться, тоже, - поддержал Дубов. - Если майор прав и все это сотворено магией господина Каширского, то каковы же тогда истинные масштабы его способностей! И страшно подумать, что может случиться, если его вовремя не остановить. Нет, я должен выяснить все до конца. Но вы, Наденька, конечно же, возвращайтесь, я не вправе рисковать вашей жизнью!
- Вы же знаете, Вася, что я вас не оставлю, - понизив голос, ответила Чаликова.
- Спасибо, Надя, - растроганно вздохнул Василий.
Вдруг майор Селезень, который во все время пути внимательно поглядывал по сторонам, громогласно сообщил:
- Вижу человека!
И действительно - приглядевшись, его спутники увидели приземистую фигуру, медленно бредущую им навстречу. По мере взаимного приближения оказалось, что это пожилой седобородый мужичок в лаптях и латаной-перелатаной одежке.
- Здоров, мил человек! - стараясь сдерживать могучий голос, поприветствовал мужичка майор Селезень.
- Здоровы, добрые люди, - ответствовал мужичок, с откровенным любопытством оглядывая незнакомцев. - Куда путь-дорожку держите?
- Скажите, дедушка, далеко ли до Кислоярска? - спросила Чаликова.
- Это докудова? - задумался старичок. - А, до Царь-Города! Сразу видать, что вы не тутошние. Это раньше, уж давно тому, он прозывался Кислоярской Слободой, а нынче - Царь-Город. Да недалече, версты две будет. Ну, счастливого пути, люди добрые. - И мужичок поплелся дальше.
- Постойте, - окликнул его Селезень. - А вы куда направляетесь - уж не на Горохово ли городище?
- Куды-куды? - обернулся старичок.
- Ну, на пригорок с двумя столбами, - уточнила баронесса.
- Свят-свят-свят! - с нескрываемым ужасом пробормотал прохожий и чуть не бегом засеменил прочь. А наши путники принялись на ходу анализировать свежую информацию.
- Такое впечатление, что мы перенеслись на несколько веков назад, - высказался Дубов. - А каково ваше мнение, госпожа историк?
- Кислоярск упоминается в летописях с двенадцатого века, - с готовностью выдала справку баронесса, - и действительно, тогда он назывался Кислоярской Слободой. Но в середине семнадцатого века, получив статус города, стал именоваться Кислоярском. А названия Царь-Город, насколько известно, он никогда не носил.
- Я поняла! - воскликнула Надя. - Мы попали не в прошлое, а в будущее!
- Какое же это будущее? - подивился Селезень. - Будущее - это космические ракеты, суперкомпьютеры, ну там, уж не знаю, всякие бластеры-шмастеры…
- Совершенно верно, - не стала спорить Чаликова. - Может быть, где-то все это и есть, и даже многое другое, чего господа фантасты и вообразить не могли. А Кислоярская республика, объявившая себя суверенной от всего и вся, в конце концов окончательно изолировалась от внешнего мира и пошла по пути регресса: дороги заросли бурьяном, народ поистрепался, кругом темнота и дикие суеверия… Вспомните, как этот бедный человек задрожал, когда мы упомянули о Гороховом городище!
- Ясно одно, - подытожил Дубов, - куда бы мы ни попали - в прошлое, в будущее, в гипноз Каширского, в виртуальную реальность, в реальную виртуальность - мы должны вести себя предельно осторожно и ни в коем случае не "высовываться".
С этим предложением никто спорить не стал.
* * *
Вскоре лес расступился, и путникам все чаще начали попадаться огородики с торчащими там и сям бревенчатыми избенками, да бедные люди, которые при виде подозрительных незнакомцев спешили поскорее спрятаться. Собаки же, напротив, выбегали на дорогу и брехали во всю глотку, так что майору пришлось даже пару раз их зычно шугануть. Тихий вход в город становился все более проблематичным.
Наконец, за очередным поворотом показался Царь-Город, вернее - высокая белокаменная стена с башнями, охватывающая его по неправильной замкнутой кривой.
- Фрагменты этой стены и некоторых башен сохранились и поныне, - не удержалась от очередной исторической справки госпожа Хелена. - Стена была разрушена в середине шестнадцатого века при междоусобных военных действиях, а в дальнейшем почти не восстанавливалась, так как утратила фортификационное значение.
- Значит, мы попали в Кислоярск до шестнадцатого века? - уточнил Василий.
- Выходит, что так, - не очень уверенно подтвердила баронесса. А Чаликова с сомнением покачала головой.
- Ну и как мы туда пройдем? - задался практическим вопросом майор Селезень. - Фортификационные методы явно отпадают…
- Может, вернемся? - в очередной раз предложила Надя.
- Ни за что! - возмутилась баронесса. - Ведь это живая история! И неужели вас, дорогая госпожа Чаликова, не прельщает возможность написать сенсационную статью о путешествии во времени? Да будь я журналисткой, я бы на вашем месте… - Баронесса не договорила, но мысль была ясна и так.
- Да я ничего, - смутилась Надя. - Просто нас тут встречают, кажется, не слишком ласково…
Последнее замечание относилось к дюжим охранникам в красных кафтанах и черных шапках, которые стояли в узких воротах, грозно скрестив длинные навостренные секиры.
- Кто такие? - грубо спросил один из них, едва путники поравнялись с воротами. Дубов уже собрался было пустить в ход весь свой дипломатический талант, Чаликова - женское обаяние, а баронесса - архаические обороты речи, но майор Селезень все испортил:
- Что, служивые, майора Селезня не узнаете, мать вашу растак да разэдак?! Да я вас, тра-та-та и та-ра-рам…
- Все ясно, это те самые, - спокойно сказал второй стражник, выслушав содержательную речь Александра Иваныча.
- Что значит "те самые"? - возмутился Василий, но тут из-за ворот появились еще несколько стрельцов в таких же черных шапках и грубо потащили наших путешественников в затхлый мрачный подвал прямо под крепостной стеной.
- Сидите тут и не шумите, - таковы были последние слова, которые они услышали перед тем как тяжелая дверь с лязгом захлопнулась.
- Ну что, майор, допрыгались? - с упреком сказала Надя, пытаясь поудобнее устроиться на куче полусгнившей соломы.
- А я что? А я ничего, - смущенно оправдывался Селезень. - Надо же было показать им, кто мы такие!
- Ну и кто же мы теперь такие? - усталым голосом переспросила Чаликова. - Мы пришли сюда с самыми благими намерениями, вернее сказать, вообще безо всяких намерений, а теперь они по вашей милости будут считать нас всех грубиянами и матерщинниками!
- Ну, разве это матерщина! - ласково пробасил майор. - Вот, помню, однажды я так выразился на маневрах - аж сам от стыда покраснел!..
Пока журналистка и майор лениво препирались, историк и детектив времени зря не теряли. Дубов, приняв позу роденовского Мыслителя, предался своему излюбленному дедуктивному методу, а госпожа Хелена в тусклом свете, с трудом просачивавшемся сквозь зарешеченное окошко под закопченным потолком, изучала каменную кладку и поминутно приходила в археологический восторг:
- Подумать только, как много из исторических фактов до нас просто не дошло! Я, например, только сейчас впервые узнала, что подвалы под крепостными стенами использовались под тюрьму.
- Используются, дорогая баронесса, - поправил Дубов, оторвавшись от своих мыслей.
- Ну да, используются, - согласилась баронесса. - Но это если говорить в настоящем времени о той эпохе, куда мы перенеслись.
- Вот это меня и смущает, - озабоченно сказал Василий. - Ну ладно, допустим, что мы перенеслись, или злодей Каширский нас перенес во времени, но не раньше середины шестнадцатого века, когда стена города была разрушена во время неких междоусобиц… Кстати, с кем Кислоярск воевал?
- История там очень запутанная, и точно сказать, с кем кто воевал, довольно сложно - все время возникали разные временные союзы, и одни и те же княжества то враждовали друг с другом, то объединялись против еще кого-то. Кстати, судя по историческим свидетельствам, немалую роль во всей этой междоусобице играло княжество, чья столица располагалась на нынешнем Гороховом городище, - выдала ценную информацию баронесса.
- Да, но почему тогда на городище нет никаких следов жизни, даже более того - заброшенное место, внушающее мистический страх местным жителям? - задался новым вопросом Василий. - Остается предположить, что там время движется в другом направлении, чем здесь… Нет-нет, не будем вдаваться в дебри научной фантастики, лучше подумаем, что нам делать. Меня, например, весьма озадачила фраза одного из стражников: "Все ясно, это те самые". Выходит, нас уже ждали?
- Ну, это как раз понятно, - заметил майор Селезень. Он и Чаликова давно прекратили бесплодные пререкательства и внимательно прислушивались к разговору Дубова с баронессой. - Ясно, что им уже донесли - к городу движется четверка подозрительных личностей. Разведка - первое дело, особенно во время военной нестабильности!
- А может, Каширский? - неуверенно предположила Надя. - Вдруг он узнал о нашем появлении и решил избавиться от нас чужими руками?
- Не думаю, - покачал головой Василий. - С его-то способностями он мог разделаться с нами, что называется, "не отходя от кассы". И вообще, сдается мне, что кто-то нас пытается использовать в своей большой игре в роли пешек. Причем не проходных, а скорее разменных. И что этот "гроссмейстер" - явно не Каширский.
- A кто же? - вздохнула Надя. Но в этот момент дверь распахнулась и в темницу вошел статный человек лет сорока или чуть старше. Судя по высокой меховой шапке и кафтану, отделанному соболем, он принадлежал к более влиятельным кругам кислоярского (или, точнее, царь-городского) общества, чем ранее встреченные крестьяне или черношапочные стрельцы.
Чувствуя, что майор уже готовится выдать очередной неподцензурный афоризм, Василий перехватил инициативу:
- Уважаемый господин, мы хотели бы получить юридические обоснования нашего содержания под стражей.
Господин расстегнул кафтан и снял с головы шапку, обнажив густую копну ярко-рыжих волос:
- Уф, жарко… Но приходится носить - как-никак, подарок с царского плеча. Я ведь, собственно, пришел извиниться перед вами за действия наших ретивых охранников. И чтобы сколько-то загладить нашу общую вину, милостиво приглашаю поселиться у меня в тереме. Уверяю, вам там будет и удобно, и просторно.
- Лучше в тереме, чем в тюрьме, - брякнул майор. Он был, в сущности, добрый человек и не умел долго сердиться.
- Простите, с кем имеем честь? - поинтересовалась баронесса.
- Ах, ну что вы, я всего лишь покорнейший слуга нашего всемилостивейшего царя Дормидонта Петровича, - с хитроватой улыбкой ответил нежданный избавитель. - Зовите меня просто Рыжим. Так меня все кличут, и сам Государь тоже.
Уловив немой вопрос Дубова, госпожа Хелена прошептала:
- В Кислоярске правили князья, а не цари, и между ними никакого Дормидонта не было… По крайней мере, в сохранившихся летописях таковой ни разу не упоминается.