Не хотелось, что бы у читателя, тем более весьма далекого от армии, а таких в наше время более чем достаточно, сложилось превратное мнение о военной жизни. Даже в условиях Советской армии, не развращенной демократией, то, что увидел Смирнов за последнее время, не являлось обычным. И дело не в том порядке обращения и его содержании, это как раз не удивляло. Дело в том рвении, с которым все происходило. Сейчас все военнослужащие, и даже гражданский контролер на КПП, делали то, что предписывают Общевоинские уставы со служебным рвением, наводившем на мысль о том, что каждый из них поставил себе задачу стать в самое короткое время, как минимум, Министром обороны. По теории вероятности хоть у одного их встреченным им за этот день военнослужащих должно присутствовать здоровое чувство "пофигизма". Но вот только этого Александр и не увидел, что и являлось крайне необычным.
* * *
Ноябрь 1986 г.
Группа курсантов военного училища готовилась к заступлению в караул. Принимая во внимание, что основанная часть делала это впервые, командиры отделений, в отличие от основной массы абитуриентов поступивших в училище из рядов армии, могли в полной мере почувствовать свою значимость и осведомленность в этом вопросе по сравнению с "духами", коими обзывали пришедших в училище со школьной скамьи. За время подготовки к караулу уже большая часть курсантов заработала внеочедные наряды и иные виды как официальных, так и не официальных взысканий. Подготовка включала зазубривание соответствующих статей устава Гарнизонной и караульной службы наизусть, практическое изучение порядка заряжания и разряжания оружия, отработка порядка действий часового в различных условиях. Смирнов воспринимал это легче однокурсников в связи с тем, что раньше, за время посещения стрелковых секций, у него на уровне инстинкта уже сформировались правила обращения с оружием. В результате, те незначительные нарушения, связанные прежде всего со спецификой организации учебного процесса в армии, не влекли за собой производство случайного выстрела, что и являлось самой важной целью занятий. Большинству курсантов это давалось значительно труднее. Огромное количество новой информации некоторых просто сбивало с толку. Никто не мог понять, зачем нужно с точностью до знаков препинания учить это проклятый Устав и такое вносило еще большую сумятицу в процесс подготовки. В последствие, Смирнов на практике смог оценить выражение- Устав гарнизонной и караульной службы написан кровью! Так же Александр позже смог понять причины этого сумасшествия и нервотрепки. А причина оказалась более чем простой. Командование роты тогда предоставило возможность вновь назначенным на должность командиров отделений из числа военнослужащих- "срочников", проявить себя как младших командиров, обязанных не только уметь командовать личным составом, что конечно важно, но и самое главное - научить подчиненных тому, что они обязаны усвоить. А вот этих педагогических навыков у вчерашних солдат как раз то оказалось совсем не много, как и необходимого в этих случаях терпения и такта. Хочу отметить, что в процессе дальнейшей учебы все командиры отделений из числа солдат оказались замененными на курсантов, поступивших в училище со школьной скамьи. И сделали это вполне обоснованно- ничего в этом мире не может существовать без качественного улучшения. Имея на начальном этапе некоторый объем знаний и навыков, никто из командиров отделений не приложил своевременно усилий к их развитию. В результате, так называемые "духи" в процессе учебы смогли обойти "уважаемых дедушек Советской армии" и потеснить их. То, что безотказно работало среди солдат, в условиях военного училища оказалось отброшено без сожаления по причине полной не состоятельности.
Так вот, имея значительный опыт обращения с огнестрельным оружием и, соответственно, прекрасно зная меры безопасности при обращении с ним, Смирнов, имел возможность не отвлекаться на уже знакомые темы, и поэтому попытался понять смысл затеянного младшими командирами шоу. В результате этого Александр пришел к выводу, что цель занятий относительно проста. Во-первых, необходимо исключить возможность несанкционированного выстрела и всех негативных последствий этого. А во-вторых, вложить в головы вчерашних школьников правила и принципы действий караульного и часового, в том числе во взаимосвязи с правилами правильного применения оружия- все таки караул являлся вполне настоящим, и патроны им предстояло получить боевые. При всей кажущейся простоте задач, их реализация в той обстановке казалась не осуществимой. В то время Смирнов так и не смог понять, почему так происходило, но через много лет осознал, что обучающим, которым "вдруг" поручили учить новобранцев, самим не хватало необходимых навыков и знаний. А гонор "дедушки Советской армии" к несению караульной службы никак не относится. Стараясь, что бы его не заподозрили в зазнайстве, Смирнов, на очередном перекуре, попытался осторожно попытался донести до сознания сослуживцев, что оружие в первую очередь предназначено для убийства живых существ, и это его основное предназначение. Оружие не понимает, что кто-то относится к категории хороших парней, а кто-то плохих, что кто-то является хозяином оружия, и многое другое. Это правило необходимо не только узнать и выучить, в это необходимо поверить как в Господа нашего, без каких либо сомнений и ограничений. Кто сможет уверовать в это, тот и сможет общаться с оружием, а кто нет- лучше обходить его, оружие, стороной. Причем, это правило касается не только огнестрельного оружия, а оружия вообще. Второе, на начальных этапах обучения есть один непререкаемый принцип обращения с оружием- каждый раз необходимо мысленно представить, что ты собираешься предпринять, а только потом делать. И при этом, не имеет значения как быстро, и как ты будешь выглядеть со стороны при этом. Лучше прослыть "тормозом", чем погибнуть самому или послужить причиной гибели других. Не знаешь, что делать- замри и подумай. Ничего не придумал- стой неподвижно.
Кто-то принял эту информацию с интересом, ну а кто-то посоветовал заткнуться. Вместе с тем, при проведении последующих занятий обстановка немного разрядилась, хотя шутки по поводу "тормознутых духов" имели место во множестве. Впрочем, при проверке полученных знаний офицерами роты, в целом, все оказалось немного лучше, чем ожидалось.
Так к чему все это? При указанной подготовке, некоторые курсанты старались показать свои знания с каким-то не здоровым рвением. Все их движения красноречиво показывали всем остальным, а больше всего командирам, что они являются эталоном познаний и исполнительности. Таких людей Александр встречал в последующем в армии довольно часто, однако, они никогда не составляли ее основу. В основном, военнослужащие относились к исполнению возложенных на них обязанностей по показному спокойно, как бы с небольшой ленцой, но, на грани допустимого. Такое поведение считалось своеобразным шиком, так как подразумевало высокую выучку военнослужащего, а иное приводило к наказанию за лень со стороны взбешенного начальства.
После развода и прибытия в караульное помещение, Смирнов обратил внимание на то, с какой осторожностью командир взвода, заступивший начальником караула, контролирует процесс заряжания и разряжания оружия. При очередной смене часовых, начкар пошел с ними проверить посты. В поведении разводящего, заместителя командира взвода, так же поступившего в училище уже будучи солдатом, однако, так и оставшегося единственным на своей должности до окончания училища, так же чувствовалась некоторая напряженность. Когда они подошли к границе поста, курсант, стоящий на посту, подозрительно долго не останавливал их традиционным окликом, "Стой! Кто идет?". В свете фонарей смену и часового видно хорошо, и Смирнов вдруг кожей почувствовал возрастающее напряжение своих командиров. Когда до часового осталось около 50 метров, начкар тихим голосом вдруг приказал остановиться и лечь на землю. Более нелепого приказа Смирнов не ожидал услышать, однако, вбитая за несколько месяцев привычка подчиняться, сделала свое дело. Александр огляделся, и выбрав место посуше, прилег набок. Шинель противно потяжелела набирая воду. В это время взводный сладко- елейным голосом окликнул часового.
- Часовой! Курсант! Смена идет.
Фразу оборвал лязгающий звук затвора, и сразу за этим последовала длинная автоматная очередь. Смирнов впервые в жизни услышал как свистят пули, и запоздало вспомнил солдатскую поговорку, что не надо боятся пули, свист которой слышишь, ибо, ту, что тебя убьет, ты точно не услышишь. Александр прижался к земле всем телом, автоматически дослал патрон в патронник и взял часового на прицел. Стрелявший стоял несколько секунд не шевелясь, я затем четким движением взял автомат "на плечо", сделал около 20 шагов вперед строевым шагом, остановился, а потом четко и громко отрапортовал вставшему с земли начкару.
- Товарищ капитан! За время несения службы на посту, происшествий не случилось!
Может при других обстоятельствах вид часового и вызвал бы смех, но не сейчас.
Пока часовой приближался, извращаясь в исполнении строевых приемов, Смирнов держал его на мушке, так как не видел, поставил ли тот автомат на предохранитель или нет. Кроме этого, Александра так же смущал вид курсанта, не то, что бы "евшего начальство глазами", тот, начальство, просто "жрал". И самое неприятное в этом- выпученные рыбьи глаза с полным отсутствием интеллекта.
Замкомзвод поднялся с земли и вместе с капитаном медленно подошел к часовому. Тот стоял как солдат на посту? 1 у Боевого знамени в постройке "смирно" и не шевелился. Капитан напряженно спокойным голосом попросил передать автомат для проверки, что часовой, так же на высоком уровне исполнения строевых приемов и выполнил. В это время, стоящий правее от капитана замкомвзвод, прикладом незаряженного автомата (разводящие при смене часовых оружие не заряжают) сильно ударил курсанта в живот, от чего последний, судорожно хватая ртом воздух, молча сел на землю сохраняя при этом крайнюю преданность во взгляде. Капитан хмуро посмотрел на замкомвзвода и сказал тихо - Алексей, этого уже не требуется. Тот виновато ответил, что сделал это исключительно в образовательных целях - что бы курсант на всю оставшуюся жизнь запомнил- заряженный автомат никому и ни при каких случаях не передается. Капитан отсоединил магазин и передернул затвор. Выскочивший из приемника патрон замкомвзвод поймал в приготовленную заранее шапку. Капитан повернулся и скомандовал Смирнову заступить на пост. Александр поставил автомат на предохранитель и, увидев вопросительный взгляд капитана, сообщил, что ему необходимо перед заступлением на пост зарядить автомат в соответствии с требованиями Устава, так как он загнал патрон в патронник, а это на посту категорически запрещено.
- И когда ты успел это сделать? - спросил капитан, делая движение рукой в сторону автомата.
- Сразу как только началась стрельба- ответил Смирнов, одновременно пятясь назад.
- А заряженное оружие никому передавать нельзя, - буркнул Смирнов, ОТОДВИНУВШИСЬ от капитана на безопасное расстояние и косясь в сторону разводящего, который отвернулся и тихо хрюкнул.
- Битие определяет сознание, - пробормотал капитан и махнул рукой, давая понять, что оружие необходимо разрядить. Смирнов быстро разрядил автомат, после чего, повинуясь жесту капитана, отправился на пост.
Когда смена уходила, Смирнов услышал как капитан спросил у замковзвода: - Ты этого опасался?.
Что ответил сержант, он не слышал, но капитан вдруг остановился, развернулся и спросил у Смирнова: - Курсант, так зачем ты загнал патрон в патронник?
На это Смирнов честно ответил, что не любит когда его убивают, даже случайно.
- А почему тогда не выстрелил? - поинтересовался замкомзвод.
- Команды не было, да и, как то страшно стрелять в человека, вот так, вдруг- ответил Александр.
- Имеешь все шансы дожить до пенсии, - буркнул капитан, разворачиваясь и уходя.
С тех пор Смирнов опасался людей, очень рьяно изображающих готовность к службе. И не зря. Как правило, они действительно только изображали это. А он действительно дожил до пенсии. Почти. (Ну это в свете последних событий).
* * *
Погрузив полученное оружие и боеприпасы в машину, Смирнов и водитель возвратились в контору. Обратный путь особенно ничем не отличался, и не стоило его описывать, если бы не одно происшествие. На одном из перекрестков Александр обратил внимание на двигавшуюся явно "по хамски" легковую "Тойоту". Водитель легковушки умудрился в идеальном порядке движения транспорта на улице влететь в зад "КамАЗу"- бензовозу, как и все машины вокруг, двигавшемуся крайне плавно и исключительно по правилам.
Стразу после столкновения водитель "КамАЗа" выскочил из кабины с огнетушителем и, убедившись, что признаков открытого огня или задымления нет, попытался оказать помощь водителю. Из машины выскочил водитель, находившийся в каком-то безумном состоянии. Конечно, каждая авария, это стресс для ее участников, однако, все в этом случае происходило на небольшой скорости, да и у водителя каких либо травм не наблюдалось, из чего можно сделать вывод о том, что тот "отделался легким испугом", а потому, и оснований для такого поведения явно не имелось. Вместе с этим, водитель не переставая орал, размахивал руками, а так же угрожал водителю судом (одновременно божьим и районным), прокурором, бандитами, и еще много чем. В это время открылась пассажирская дверь и из машины вышла молодая женщина с ребенком на руках. Женщина, в отличие от водителя, оказалась спокойной, и стала разговаривать с подошедшими к месту аварии гражданами. Так как пострадавших не имелось, люди стали расходится еще до того как автомобиль со Смирновым начал движение вместе с потоком.
- Первый паникер за утро, - отметил про себя Смирнов, и ему стало немного стыдно за свои страхи.
По прибытию в отдел Александр раздал оружие и боеприпасы офицерам и начал готовится к командировке.
По решению руководителя отдела ему предстояло отправиться в одну из войсковых частей в Красноярском крае. Смирнов отправился с водителем на железнодорожный вокзал за билетом. Зайдя в здание вокзала, Александр заметил, что в районе билетных касс образовалась толпа и оттуда слышны крики с паническими нотками.
- Слава Богу! А то я уж совсем потерял веру в человечество, - пробормотал Смирнов и направился к толпе.
Увиденное разочаровало. Люди молча толпились у одного из окон кассы не проявляя никаких признаков паники. В центре толпы бесновался молодой крепкий мужчина. Самое интересное, что между мужчиной и окном кассы не находилось типичной для этого случая стенки людей, мужественно преграждающих путь нарушителю порядка к заветной цели. Увидев, что делает кассир, Смирнов замер и почувствовал, как пот начал обильно стекать по телу. Кассир привстала со своего места и обращалась к гражданину с просьбой дать ей паспорт для оформления билета и сказать, куда он собрался ехать. Никаким образом не оживили ситуацию два стража порядка, хоть и резво подбежавших к месту происшествия, однако, по всей форме представившихся гражданам и попытавшихся вполне спокойно выяснить у мужчины причину панического состояния. Смирнов не знал досконально новые инструкции для полицейских в этой ситуации, однако, при необходимости мог бы подтвердить кому и где угодно, что стражи порядка испробовали все возможные (и по мнению Смирнова невозможно приличные и порядочные) методы урегулирования ситуации. Так как их вопросы паникующий просто игнорировал и явно не собирался успокаиваться, один из полицейских осторожно попытался взять мужчину под руку и отвести в сторону. Тут паникер поступил так как и ожидал Смирнов- со всего размаха врезал кулаком полицейскому по лицу. От удара страж порядка чуть не упал, но все-таки смог чудом удержался на ногах. Как это не покажется странным, оба полицейских никаким образом не выразили свое негативное отношение к происходящему и опять попытались образумить мужчину, причем опять в самой спокойной и приличной форме. Когда мужчина попытался опять ударить полицейского, стражи порядка оба, не сговариваясь, и с явно видимым сожалением, мягко тюкнули нарушителя порядка по очереди резиновыми дубинками. Мужчина хрюкнул и отключился. Мягко приняв опавшее тело, полицейские очень бережно и осторожно потащили его в сторону дежурной части. Смирнов, поймал себя на мысли, что практически в первый раз в жизни восхищается спокойствием и профессионализмом сотрудников органов внутренних дел. Во время всех произошедших событий никто из других участников не произнес ни одного слова, ни в поддержку безобразия, ни в осуждение, как и не попытался помешать полицейским выполнять их работу. Никто, представьте себе, никто из присутствующих, не снимал происходящее на камеру мобильного телефона. Работник полиции, которому беснующийся гражданин очень крепко "приложил" рукой по лицу, не только не проявил своих чувств, но и, как показалось Смирнову, даже не почувствовал боли, занятый исключительно мыслями об образцовом выполнении служебного долга. Смирнов отстоял небольшую, очередь, купил билет и поехал домой, собираться в командировку. Приехав к дому, Александр предупредил водителя, когда необходимо вернуться за ним, и зашел в квартиру.
Быстро собравшись, Смирнов сел перекусить и, конечно же, включил телевизор. На нескольких каналах уже транслировался график эвакуации по части регионов и сообщался адрес сайта, с более подробной информацией на эти темы.
Эвакуация начиналась одновременно с востока и запада, а заканчивалась в восточной и центральной Сибири. Калининградская область подлежала эвакуации в составе Польши. Для эвакуации населения России привлекались 95 погрузочных платформ и 70 транспортных кораблей. Пункты сбора устраивались в областных и краевых центрах. Екатеринбург, Омск, Новосибирск и Красноярск эвакуировались последними, сразу после Москвы и Санкт - Петербурга. По плану, последней группе людей предстояло покинуть планету за 5-10 суток до планируемого столкновения с космическим телом.