Кен чувствовал, что задыхается.
- К-какое кольцо? - прохрипел он.
- Хватит прикидываться! То, что у тебя на левой руке!
Прошлое вспыхнуло перед глазами Кена. Кольцо настроения! Создав новый мир, он выкинул его из своей памяти. В душе заговорила совесть. Кому могло прийти в голову уничтожить человечество и заменить его автомобилями? Он знал ответ на этот вопрос.
Только ему.
Однако, даже осознав в полной мере, насколько преступно сам распорядился возможностями СТП, Кен все-таки не решался отдать кольцо Чаку. Страшно подумать, что способен учинить автомобиль, движимый жаждой мести.
- Давай, давай, нечего выжидать! - Давление стальных челюстей стало невыносимым. - Или ты хочешь, чтобы я перекусил тебя пополам?
Подцепив кольцо отверткой правой руки, Кен снял его с пальца и положил на корпус двигателя.
Крышка капота откинулась.
Кен устало выпрямился и перевел дух, ожидая немедленных перемен. Однако Чак не спешил.
- Вы с девчонками только и могли, что наделать глупостей. - Он презрительно сплюнул. - Так старались подогнать мир под ваши идиотские мечты, что вывели его из равновесия. Потому что вы неудачники, жалкие слабаки! Не могли добиться успеха в той жизни, которая вам дана, вот и решили все переделать. Я - другое дело. Мне нравится добрый старый мир. Пускай в нем есть несправедливость, войны, болезни - мне наплевать! Вам не понять, что…
- Только не говори, что ничего не собираешься менять, - перебил Кен.
- Ну конечно, собираюсь, - ухмыльнулся Чак. - Менять, но не ставить вверх тормашками или заливать сиропом! Чуть-чуть подправить, убрать лишнее, добавить того, что мне по душе, - ничего больше.
- Например, вернуть Никсона.
Чак задумался.
- Нет, он стал слишком упрямым. Старый параноик. Его время прошло. У меня есть кое-кто другой на примете. Отличный способ разделаться с либералами и красными… На выборах семьдесят шестого победят демократы!
Кен вытаращил глаза.
- Ты же их ненавидишь…
- Вот именно. А к концу президентского срока будут ненавидеть и остальные. Пущу к власти этого, как там его, арахисового фермера и сделаю так, что он пустит страну под откос. Инфляция, безработица и все такое прочее, в чем демократы собаку съели. А он будет только причитать, как старая бабка! Что касается внешней политики… Его единственной политикой будет целоваться с Брежневым! А потом, когда народ будет сыт им по горло, я… я поставлю у руля самого консервативного из всех консерваторов!
- Голдуотера?
- Нет. Рональда Рейгана.
- Этого замшелого маразматика из Голливуда? Никогда!
- Никогда? Хе-хе… Посмотрим. И вот тогда-то я займусь страной всерьез! К черту благотворительность и бесплатные кормушки! Мы будем вооружаться как никогда в истории! Финансисты получат полную свободу рук. В верховном суде будут заседать одни только правые фанатики. Когда нам понадобится нефть, мы захватим весь Ближний Восток! И с этой дурацкой Олимпиадой тоже разберусь…
Мир поплыл перед глазами Кена. Он с мольбой посмотрел на Чака.
- Это надолго? Скажи!
- Не знаю. Может, и навсегда. Разве что надоест, тогда дам разок подержать вожжи какому-нибудь еще хлюпику-демократу…
Кен вздрогнул и проснулся.
Свет утреннего солнца заливал комнату. Мона Джей спала рядом, ее земные туфли валялись в дальнем углу. Почему-то сегодня они выглядели жалкими и ненужными, словно стали чужими этому миру, который изменился за ночь.
- Ну и кошмар мне приснился, - пробормотал Кен.
Наклонившись, чтобы поцеловать Мону Джей, он заметил, что кольцо настроения исчезло с ее руки.
Чак и по сей день продолжает носить его.
Фланелевые небеса
1. Любовь моя, революция
Фиби Саммерскуол устало плюхнулась на хромой диван с продавленными пружинами, залитый пивом, потом, слезами и прочими жидкостями. Диван стоял в "комнате отдыха" для музыкантов клуба "Слайм тайм". Стену сверху во много слоев покрывали разнообразные надписи: названия малоизвестных групп, давно распавшихся и сгинувших в пыли десятилетий, призывы к физическому устранению тех или иных исполнителей, глубокие музыковедческие суждения разного толка, а также малопристойные выпады в адрес дирекции клуба.
- Господи, я совсем рассыпаюсь на части, - простонала девушка.
Она была худенькая, с темными глазами, которые казались больше из-за круглых очков в черной пластиковой оправе. Тюлевая юбочка поверх вытертых джинсов, обтягивающий топик из лайкры, замшевые туфли на толстой подошве. Длинные черные волосы перетягивал сзади шнур, используемый для закрепления аудиоусилителей при транспортировке. В целом ее можно было принять за измотанную за день уборщицу, опустившуюся балерину или необычно опрятную уличную женщину.
Подняв руку, чтобы смахнуть пот со лба, девушка обнаружила, что все еще держит барабанные палочки, и бессильно уронила их на пол. В воздухе перед ней материализовалась запотевшая бутылка пива "Сэм Адам".
- Спасибо, Скотт.
- Ты это заслужила, Фиби. Сегодня ты просто великолепна.
Скотт Блуботтл, как всегда, скромно примостился на складном стуле. Круглолицый, в очках с тонкой металлической оправой, он старательно отцарапывал наклейку со своей бутылки гитарным медиатором. На двух остальных предметах из разношерстной коллекции мебели, украшавшей комнату, развалились двое остальных участников группы: Марк по прозвищу Снарк и Упрямый Фрэнк - один плотный и длинноволосый, другой по-волчьи тощий, с горящими глазами и ввалившимися щеками, похожий на одного из малоизвестных немецких экспрессионистов.
- О да! - с энтузиазмом подтвердил Марк звучным певческим голосом. - Особенно в самом конце.
В разговор вступил и Фрэнк:
- Я просто горжусь, что в лучшей из моих вещей играет такой талантливый барабанщик.
Щеки Фиби порозовели от удовольствия.
- Да ладно, ребята, - фыркнула она. - Вы бы сказали это кому угодно после того, как намучились с последним своим сокровищем.
Марк невесело усмехнулся.
- Да, Лонни был просто ужасен.
- Помнишь, как он опрокинулся вместе с табуреткой? - хихикнул Скотт.
Фрэнкс видом недовольного начальника поднял руку.
- Не будем ругать покойников. Давайте лучше сосредоточимся на том, как гениально мы играли сегодня.
- Согласен, - кивнул Марк, привычным движением взбивая волосы кверху. - Какая жалость, что нас слушали не больше десятка человек.
- В вечер понедельника… - робко начал Скотт.
- В последнее время у нас что-то одни понедельники, - проворчал Марк.
Четверо друзей помолчали, погрузившись в горестные размышления об изменчивости, дурном вкусе и оскорбительном равнодушии к достоинствам "Фабрики чудес", проявляемых местной публикой. Наконец Фрэнк заговорил:
- Вообще-то сейчас уже утро вторника. На часах почти три. Следующий концерт состоится в пятистах милях отсюда, а до проверки звука осталось чуть больше суток.
- Ты хочешь сказать, пора грузиться? - скривился Скотт.
- Боюсь, что так.
- У нас есть деньги на мотель? - с надеждой спросила Фиби.
- Поднимите руку, кто хочет поесть и заправить горючим наш благородный транспорт, - парировал Фрэнк.
- Ладно, ладно… Значит, опять будем спать в фургоне, - вздохнула она. - Наверное, я уже скоро не смогу заснуть без перины из заклепок и запаха бензина.
Наспех допив пиво, все четверо поплелись на сцену и принялись под нетерпеливым взглядом хозяина клуба вяло собирать инструменты и оборудование, порождая гулкое эхо в пустых стенах "Слайм тайма". Вскоре старенький "форд-эконолайн", носивший имя Зед Лепер, уже катил по дороге.
За рулем сидел Марк, Фрэнк рядом с ним, Фиби со Скоттом позади. Несколько миль проехали молча, потом Скотт заговорил:
- Тот тип опять приходил сегодня.
Фиби заметно напряглась.
- Да нет…
- Нет да!
- Где он сидел? Я не видела.
- Ты думала только об игре, а я его заметил. Он весь вечер ошивался в баре, близко не подходил. Когда мы закончили, перед ним стояло с полдюжины пустых бутылок. Ни разу не улыбнулся, ни разу не заговорил ни с кем.
Мысль об угрюмом незнакомце, который побывал на пяти последних концертах, проходивших в разных штатах, заставила Фиби нахмуриться. Этот человек стал появляться лишь после ее прихода в группу и во время каждого выступления не сводил с нее глаз.
- Мне что-то страшно, - поежилась она.
- А может быть, это какая-нибудь шишка из продюсеров? - неуверенно предположил Фрэнк. - Приценивается к нам, хочет предложить выгодный контракт…
- Ага, - хмыкнул Марк, - а моя фамилия Синатра.
Фиби повернулась к Скотту. Они сидели рядом на матрасе в узком проеме между ящиками с инструментами.
- Почему ты не сказал сразу?
Скотт пожал плечами.
- Не хотел тебя пугать. Опять же нас трое, чего тебе бояться?
- В самом деле, Фиби, - подхватил Марк. - Мы тебя защитим.
- Конечно, - кивнул Фрэнк.
Фиби хотелось наорать на них, но она сдержалась. Они же хотели как лучше… Надо им объяснить.
- Ладно, мальчики, но, может быть, в следующий раз вы покажете, от кого меня защищаете? О’кей?
- Само собой.
- Конечно, Фиби.
- Как прикажешь, о повелительница тарелок и барабанов!
Фиби откинулась на матрас, положив голову на ногу Скотту.
- За то, что не сказал, первым будешь подушкой.
- Здравствуй, судорога! - шутливо вздохнул он.
Вскоре Фиби уже так крепко спала, что, когда горизонтальный вектор движения фургона поменялся на вертикальный и его поглотил космический корабль, всю дорогу незаметно летевший сверху, испуганные крики попутчиков не могли разбудить ее целых десять секунд.
2. Пусти в душу птиц
Грязные стены фургона, известного как Зед Лепер, озаряло жемчужно-переливающееся сияние. Воздух наполнился странными запахами, отдавая одновременно кислотой, электричеством, соленой водой и имбирем.
Фиби вскочила на ноги, едва не ударившись головой о низкую крышу.
Вокруг царила суматоха.
Скотт, охая, держался за голову - ему повезло меньше, чем Фиби. Марк, сидя за рулем, в панике дергал и нажимал все что мог, пытаясь восстановить контроль над машиной. Стеклоочистители бессмысленно сновали взад и вперед среди потоков жидкости, лившейся сверху. Фрэнк яростно рылся в хламе на полу, повторяя:
- Нунчаки, где эти гребаные нунчаки?
Сразу же поняв, что ее товарищи окончательно растеряли скудные остатки мозгов, Фиби решительно скомандовала:
- Заткнитесь, все! Живо!
В фургоне наступила тишина, густая как кисель.
- Ну вот, так-то лучше. Что случилось?
- Мы… мы просто ехали, - пролепетал Марк, - а потом вдруг я почувствовал, что колеса отрываются от земли. Я не спал, честно!
- Скорее всего упали с обрыва, - сказал Скотт.
- Нет, я все видел, - возразил Фрэнк. - Я высунулся в окно, и там, наверху, увидел огромную черную тень. Она все росла, росла, а потом проглотила нас.
- И где же мы, по-твоему, теперь?
- Внутри НЛО? - осторожно предположил Марк.
- Летим черт знает куда, - добавил Скотт оптимистически.
Фиби задумчиво посмотрела на открытые окна фургона.
- Мы можем дышать и ходить - значит, есть воздух и гравитация… Выходим!
Она распахнула заднюю дверцу и выскочила наружу.
Остальные робко двинулись следом.
Фургон стоял посреди бескрайнего пространства. Стены и потолок, если они и существовали, терялись в жемчужном свечении, которое исходило неизвестно откуда.
Фиби глянула вниз.
Ее ноги терялись на уровне щиколоток в каком-то непонятном разреженном веществе устричного цвета. Опору они находили где-то в глубине, где ощущалось нечто вроде губки. Подняв ногу, Фиби с облегчением убедилась, что ее конечностям ничто не угрожает. Потом, нагнувшись, попробовала материал рукой.
- Мягкий, с ворсом, похоже на… ну да, фланель.
Марк фыркнул.
- Замечательно. Стало быть, сделано в Сиэтле. Что-нибудь новенькое от "Боинга", не иначе. Решили нас похитить как конкурентов - слишком высоко летаем.
Скотт вгляделся в жемчужное сияние, приставив к глазам ладонь козырьком.
- Кто-то идет! - вскрикнул он.
По мере того как загадочная фигура вырисовывалась из слепящего тумана, четверо музыкантов все теснее жались друг к другу.
Это был тот самый незнакомец, преследовавший их по всей стране. Одетый в обычную земную одежду, с бесцветным унылым лицом, он смахивал на Гарри Дина Стэнтона, решившего выступить в амплуа Марселя Марсо. Пилот НЛО? Что-то не похоже. Может быть, Марк прав, и этот корабль построили люди? Фиби задумалась. А если этот человек - тоже пленник?
Она смело шагнула вперед.
- Вас… э-э… тоже похитили инопланетяне?
Незнакомец смотрел на Фиби все с тем же неподвижным безжизненным выражением, которое так пугало ее на концертах. Потом заговорил, спокойно и ровно:
- Я владею этим кораблем. Можете звать меня Модин.
Наглая безмятежность космического пирата вывела из себя импульсивного Марка.
- Тебя сейчас никак не будут звать, ублюдок! - заревел он. - Хватайте его, ребята!
Не успела Фиби и слова вымолвить, как отчаянная троица уже скрутила незнакомцу руки. Что самое удивительное, он, похоже, не оказывал никакого сопротивления.
- Отлично, - сказал Марк, глядя ему в лицо. - Или вы сейчас же вернете нас домой, или мы с вами обойдемся покруче.
- Вы меня не поняли, - бесстрастно ответил плененный капитан НЛО. - Я везу вас в такое место, где ваши таланты оценят по достоинству.
Марк хмуро полировал костяшки сжатого кулака о свою потертую джинсовую рубашку.
- Ну что ж, не говори потом, что тебе не давали шанс!
- Имейте в виду, эта оболочка очень хрупкая… - снова начал капитан.
Марк с размаху ударил в челюсть.
Голова инопланетянина раскололась со слабым рвущимся звуком, будто кожица жареной индейки. По лицу прошла темная глубокая трещина с зубчатыми краями.
Ахнув от изумления, смешанного с ужасом, Фрэнк и Скотт отпустили пленника. Марк попятился с разинутым ртом.
Из трещины в безжизненной неподвижной оболочке вдруг выпорхнула крошечная проворная птичка. Она напоминала канарейку - как "лексус" напоминает "штуц-беаркэт", - но имела ярко-синюю окраску.
Синяя канарейка опустилась на левое плечо Фиби.
- Я вас предупреждала, - укоризненно сказала она.
3. Это ты, Модин?
Медленно, очень медленно Фиби повернула голову налево.
Маленькая изящная птичка сидела неподвижно, вцепившись коготками в ткань рубашки. Вес ее был небольшим, он почти не ощущался, но Фиби чувствовала, как мышцы плеча инстинктивно вздрагивают от чуждого присутствия.
Бросив на Фиби вопросительный взгляд, лазурное существо наклонило головку, поправив перышки на груди, и снова пристально посмотрело, словно чего-то ожидая.
Фиби поняла, что настала ее очередь говорить.
- Ты… то есть он…
Птичка молча ждала, явно не собираясь ей помогать.
- Черт побери! - вскипела Фиби. - Это ты, Модин? Ты и есть?
- Я рада, что ты способна принять реальность моего существования, - церемонно наклонила головку Модин. - Расы, столь примитивные, как ваша, склонны отрицать возможность разумной жизни в незнакомых формах. - В голосе птички зазвучали нотки гордости. - Да, это я, Модин, капитан корабля "Пыльная ванна", путешествующего в межзвездных просторах. Искусственная гуманоидная оболочка, с которой вы так неосторожно обошлись - впрочем, она и так скоро бы распалась, - нужна была мне лишь в качестве средства передвижения и маскировки при общении с аборигенами. Видишь ли…
В этот момент Марк подскочил и попытался ее цапнуть. Однако Модин легко ускользнула от его рук, перелетев на крышу фургона. Фиби с облегчением выпрямила шею и повела плечом, освободившимся от роли насеста.
- Пожалуйста, ведите себя сдержанно, - укоризненно произнесла птичка. - Вы все равно практически не в силах как-то повредить мне. Да и что бы вам это дало? Вы не умеете ни управлять кораблем, ни ориентироваться в двенадцатимерном пространстве. Со мной или без меня, "Пыльная ванна" пойдет заданным курсом и высадит вас в пункте назначения или, если вы попытаетесь что-то изменить, вообще неизвестно где - в каком-нибудь фрактальном измерении между Землей и Планетой Звука.
- Планета Звука? - переспросил Скотт. - Что это такое? Зачем ты нас туда везешь?
- Я все объясню, - пообещала Модин. - Давайте перейдем на мостик. В отличие от трюма там есть сиденья и напитки, а также прекрасный обзор.
Она вспорхнула в воздух и понеслась вперед. Людям ничего не оставалось, как последовать за ней.
Фиби трусцой бежала впереди, стараясь догнать стремительно летевшую птицу. Странно было наблюдать, как при каждом шаге ноги то исчезают в полу, то снова появляются. Что же это все-таки за странная фланель?
Фрэнк, бежавший рядом, шепнул:
- Эта дурацкая птица явно на тебе зациклилась, Фиби. И на Земле все время таращилась, и сейчас сразу на плечо села, разум твой проверять начала. Так что если кто-то и сможет вызволить нас отсюда, то только ты.
- Что еще хорошего скажешь?
Марк приблизился с другой стороны.
- Если что, мы всегда на подхвате.
Фиби молча усмехнулась.
Теперь они бежали по прямому ровному коридору со светящимися стенами. Модин по-прежнему летела впереди.
Потом она вдруг исчезла.
- Модин? - растерялась Фиби.
Птичья головка высунулась из казавшегося твердым потолка.
- Через несколько часов посадка, - заметила Модин раздраженно. - Не будем зря тратить время.
- Но как мы поднимемся наверх?
- Просто идите, и все! - и снова исчезла.
Пожав плечами, Фиби сделала шаг, потом другой, третий…
Она не почувствовала, что поднимается или переворачивается, - просто стояла теперь на потолке головой вниз, не испытывая при этом никакого дискомфорта.
- Эй, придурки, хватит висеть вверх ногами! - улыбнулась она, наслаждаясь замешательством друзей.
- Это ты висишь, - возразил Марк.
- Нет, я нормальная, как Модин.
- Вот именно, - хмыкнул Фрэнк.
- Пошли за ней! - скомандовал Скотт.
Фиби шагнула вперед и исчезла.
Она попала в комнату со светящимися стенами. Мягкие пуфики из фланели вырастали из пола словно грибы. Одна из стен оказалась прозрачной. Вид за ней открывался совершенно невероятный. "Пыльная ванна" летела в бесконечном пространстве, заполненном узловатыми, причудливо переплетающимися нитями разной толщины и всевозможных оттенков цвета.
Модин примостилась на горизонтальном выступе прозрачной стены.
- Ах, - вздохнула она, - чудесные виды двенадцатимерного пространства никогда не перестают восхищать и удивлять!
Рядом с Фиби выросли из пола остальные музыканты.
- Присаживайтесь, пожалуйста, - пригласила Модин. - Я подам напитки.
Фиби решила воспользоваться удобным моментом.
- Модин, - спросила она, - из чего сделан корабль?