Якадзуно подошел поближе к тому, что раньше было "Муфлоном", и понял, что изучать тут нечего. Нет, пои-зучать останки "Муфлона", в принципе, можно, но ответа на интересующий вопрос это не даст. Надо лезть в кратер.
- Как отличить ядерный взрыв от электрического? спросил Евсро.
- После ядерного взрыва местность отравлена.
- Радиоактивное заражение?
- Да.
- Как его определить?
- Нужен радиометр.
- А без радиометра?
- Залезаешь в кратер, сидишь час, потом вылезаешь. Если через месяц не заболеешь, значит, опасности нет.
- Яд действует так медленно?
- Медленно, но верно.
- Он как-нибудь определяется: по запаху или как-то еще?
- Без приборов - никак. Говорят, в очень больших дозах радиация пахнет грозой, но если ты унюхал этот запах, можешь считать себя трупом.
- Находиться здесь опасно?
- Не знаю. В развалины лезть точно не следует. Да и что там искать? Если кто и остался в живых в дальних коридорах, они уже давно ушли.
- Может, они оставили какую-нибудь записку?
- Чтобы ее нашли люди братства? Вряд ли.
- Логично. Внутри может быть исправное оружие?
- Наверняка. Только если взрыв был ядерным, им нельзя пользоваться. На дне воронки заражение самое сильное. Через пару месяцев основные изотопы распадутся, тогда можно будет снарядить экспедицию.
Евсро задумался.
- Говоришь, яд действует через месяц? - наконец спросил он.
- По-разному, - ответил Якадзуно, - в зависимости от дозы. В малых дозах болезнь начинается через три-четыре недели. Есть еще, правда, симптомы первого дня… Слушай, ты же жил в Олимпе, неужели ты ничего не знаешь про ядерное оружие?
- В ваших книгах написано, что тактические вооруженные силы не вооружаются ядерными зарядами уже больше ста лет. А ваши стратегические вооружения меня никогда не интересовали. Так что за симптомы первого дня?
- Рвота, головная боль, в тяжелых случаях лихорадка. Еще покраснение кожи… У вас кожа меняет цвет на солнце?
- Нет.
- Тогда у вас этого не будет.
- Глызов, Всусолу! - крикнул Евсро.
Двое ящеров из охраны приблизились к начальнику. Евсро заговорил на ухуфласо, Якадзуно легко понял, о чем идет речь.
- Если взрыв был ядерным, - сказал Якадзуно, - ты отправляешь их на смерть.
- Они воины, - ответил Евсро, - смерть ждет их на каждом шагу.
И продолжил инструктаж.
Двое ящерских рыцарей коротко попрощались с товарищами и скрылись внутри кратера. Машины поднялись в воздух и отъехали километра на три на восток, в этих краях ветры чаще всего восточные, так что данный район вряд ли подвергся заражению.
- Что будем делать? - спросил Евсро. - Кто еще, кроме Ибрагима, может сделать бомбу из этого порошка?
- Любой физик из университета. Да и в глобальной сети наверняка полно информации по этому поводу. У вас в Усуфлал есть терминалы глобальной сети?
- Откуда?
- Это хуже.
- Тебе придется ехать в Олимп.
- Это не так просто. Я наверняка в планетарном розыске.
- Тебе не обязательно брать с собой документы.
- А как же без них?
- Легко. Скажешь, что сбежал от злых ящеров, а документы остались дома. Внешность у тебя непримечательная, вряд ли тебя сразу опознают. К тому же совсем необязательно ехать в Олимп, можно вообще доставить тебя в Нью-Майами…
- Как?
- У нас есть вертолеты.
- И много?
- Два.
- А пилоты?
- Я умею управлять почти всеми человеческими машинами. Когда я учился в университете, я не терял времени зря.
- Не в обиду будет сказано, автомобилем ты управляешь не очень хорошо.
- Недостаток опыта. На тренажере главное - научиться основным операциям, а остальное можно освоить по мере необходимости. Я смогу долететь до Нью-Майами.
- А как же ПВО?
- Что?
- Противовоздушная оборона. Тебя собьют еще на подлете.
- Высадим тебя в отдалении, будешь добираться пешком. Я дам тебе джипиэску и спасательный радиомаяк, так что не потеряешься.
- А что я буду рассказывать в особом отделе?
- Это мы еще успеем обсудить. У нас еще пять дней впереди.
- Почему пять?
- Завтра мы узнаем, отравлена воронка или нет. Послезавтра обследуем подземелья, вывезем все ценное. Два дня на обратный путь. Еще один день на подготовку.
Якадзуно скривился. Только что они абстрактно рассуждали, как можно доставить Якадзуно на территорию, контролируемую братством, а теперь вдруг выясняется, что рассуждения были вовсе не абстрактными. Через пять дней Якадзуно придется изображать Лоуренса Аравийского и Рихарда Зорге в одном флаконе, и никуда от этого не денешься. Нет, такие рассуждения недостойны потомка самураев. Свой долг надо выполнять, каким бы он ни был.
5
Контрреволюция перешла в наступление. Злодейское убийство Абубакара Сингха и нападение на стройку под Нью-Майами - звенья одной цепи, в этом нет никаких сомнений. Революция чего-то стоит только тогда, когда способна себя защитить, так говорил Мао Цзэдун (или Геббельс?), и теперь Рамирес понимал эту истину как никогда. Настал момент истины, не первый, но и не последний.
Жизнь продолжалась. Рамирес видел репортажи с места гибели Сингха и с сожженной стройки, он ожидал, что эти ужасные картины перевернут его душу, но ничего такого не случилось. Человеческая душа удивительно пластична, она довольно легко привыкает к самым страшным и противоестественным вещам.
Рамирес сидел в баре ночного клуба "Прожорливый ля-гушкоед", он пил пиво, сваренное из местного растения ашозою, и думал, что, если привыкнуть, деметрианское пиво ничем не хуже земного. Играла громкая ритмичная музыка, в воздухе витали клубы табачного и конопляного дыма, Рамирес подумал, что тем, кто курит табак, скоро придется отвыкать от дурной привычки, потому что на Деметре нет ни одного растения, вырабатывающего никотин, а заниматься генной инженерией в этом направлении никто не станет до тех пор, пока не будут решены более первоочередные задачи. Хорошо еще, что из местного папоротника лсосров получается неплохой гашиш, своеобразный на вкус, но приемлемый.
Рамирес оторвался от кружки и оглядел полутемный зал. Несмотря ни на что, жизнь продолжается. Молодежь пьет, танцует, веселится и любит друг друга, им как будто нет дела до того, что враги революции готовят все новые и новые атаки, что где-то далека в джунглях в хорошо замаскированных подземных убежищах вожди наркомафии вынашивают коварные планы. Молодые люди не хотят думать о плохом, они вообще не любят думать, они просто живут. Какой-то древний философ, кажется Аристотель, говорил, что, умножая знания, ты умножаешь печали. Молодежь предпочитает не умножать печали.
Рамирес повернул голову, и его внимание привлекла девушка. Очень молодая девушка, лет восемнадцати-девятнадцати, очень маленькая и худенькая, с тонкими чертами лица и светлыми волосами до плеч. Она сидела за столиком одна, смотрела в пространство невидящим взглядом и в ее глазах стояли слезы. Увидеть плачущую девушку посреди всеобщего веселья было настолько неожиданно, что Рамирес даже сморгнул несколько раз, не веря своим глазам. Девушка не исчезала.
Поколебавшись, Рамирес встал из-за столика и решительно направился к девушке. Он сел напротив нее, поставил пиво на стол и вежливо спросил:
- Вы позволите?
Девушка молча кивнула, продолжая глядеть куда-то в пространство. Рамирес растерянно сидел напротив и не знал, как начать разговор. Он чувствовал себя как подросток, впервые в жизни осмелившийся познакомиться с девушкой на улице.
- Почему вы плачете? - Рамирес решил сразу взять быка за рога.
Девушка наконец-то проявила какое-то подобие интереса. Она бросила быстрый взгляд на Рамиреса, снова отвела глаза, всхлипнула и безразлично произнесла:
- Кого это волнует?
- Это волнует меня, - сказал Рамирес, стараясь, чтобы его голос звучал проникновенно. - По-моему, неправильно, что такая красивая девушка сидит одна и плачет.
- Трахнуться хочешь? - Теперь в ее взгляде читалось презрение.
Рамирес аж поперхнулся.
- Разве я похож на малолетнего придурка с членом вместо головы? возмутился он.
- Вот и я удивилась, - констатировала девушка и хихикнула.
Рамирес тоже хихикнул.
- Меня зовут Джон, - представился он. - Расскажите мне, что вас тревожит, и я постараюсь помочь. Я занимаю довольно большой пост…
- Это не поможет, - махнула рукой девушка. - Мой отец погиб под Нью-Майами. Его сожгли ящеры.
- Примите мои соболезнования… - начал Рамирес, но незнакомка снова остановила его, махнув рукой.
- Оставьте их при себе, они не помогут, - заявила она. - Человек уже умер, его не вернешь. Вам не понять этого. У вас кто-нибудь погиб в этой войне?
- Мой старый знакомый. Не могу сказать, что мы были друзьями, но он вытащил меня из грязи на Гефесте, не дал спиться…
- Вы были на Гефесте? Постойте, вы… Джон Рамирес?!
- Да, - Рамирес улыбнулся до ушей. - А вы так и не представились.
- Галя Козлова, - она протянула руку, Рамирес ее пожал и сразу подумал, что надо было поцеловать. У русских почему-то не принято рукопожатие между мужчиной и женщиной.
- Вам что-нибудь заказать? - спросил Рамирес.
- Да, что-нибудь поубойнее. У вас здесь неограниченный кредит?
- Не знаю, я много не пью. Но мне еще никогда не отказывали.
- Тогда закажите мне что-нибудь покрепче. Я уже израсходовала кредит на месяц вперед.
- Не самый хороший способ справиться с горем. Я тоже пробовал пить с горя, потом становится еще хуже, можете мне поверить.
- Да, мне уже говорили. Но останавливаться так не хочется!
- Рано или поздно остановиться придется. Лучше рано, чем поздно, ломка не будет такой мучительной.
- У вас тоже какое-то горе? Хотя постойте, вы говорили… ваш друг погиб, да?
- Нет, я пил не из-за этого. Это очень банально, но от меня ушла любимая женщина. Галя хихикнула.
- Это не смешно, - обиделся Рамирес. - Я ее любил, любил по-настоящему, больше жизни, а она взяла и ушла. А потом я случайно узнал, что она была проституткой, ей был нужен не я, а мой кредит.
- И к кому же она ушла, если не секрет? К самому Багрову?
- К одному терминатору из особого отдела.
- Разве терминаторы сдаются в плен?
- Выходит, что сдаются. Впрочем, это был необычный терминатор, его комиссовали по психике. Он работал в одной курьерской конторе.
- Терминатор в обычной курьерской конторе?
- Не совсем в обычной. Он занимался межпланетными доставками ценных грузов.
- У него кредит больше, чем у тебя? То есть, я хотела сказать, у вас…
- Давай лучше будем на "ты". До революции братья и сестры всегда обращались друг к другу на "ты". Это сейчас в братство принимают всех подряд, а раньше братья были действительно братьями.
- Расскажи мне про Гефест.
Рамирес начал рассказывать про Гефест. Он рассказывал долго, а потом они поехали к нему домой.
6
Расследование убийства Сингха зашло в тупик. Анатолий сдался уже на второй день. Дзимбээ сказал, чтобы Анатолий не расстраивался, ведь то, что ничего не удалось сделать, вовсе не означает, что он плохо работает. То, что не получилось у роботов, может получиться у людей. Пусть лучше поработают обычные полицейские, бывшие свиноголовые. Они хоть и не умеют командовать роботами, но зато хорошо умеют делать все остальное.
Покончив с делом Сингха, Анатолий занялся делом Вайшнавайи. Лучший боец братства жил в роскошном частном доме в элитном районе Олимпа, там, где раньше обитали топ-менеджеры корпораций, а ныне - высшие чины братства. Роботы бегали туда-сюда, вынюхивая неизвестно что, Анатолий ходил по комнатам и не находил ничего, что помогло бы пролить свет на загадку. Подполковник Вайшнавайя, бывший заместитель командира пехотного батальона, член братства с двухлетним стажем, руководитель большой ячейки, ни с того ни с сего приставил к виску дуло пистолета и нажал на спуск. Обычно самоубийцы оставляют предсмертные записки, вполне возможно, что и Вайшнавайя оставил записку, но после того, как электрическая пуля разнесла в пыль его череп, в комнате выгорело все, вплоть до штукатурки на стенах. Если записка и была, она сгорела вместе с комнатой.
Оба компьютера Вайшнавайи - стационарный и карманный - сгорели вместе с ним. Заодно сгорел и ключ, открывающий доступ к персональным данным, хранящимся в глобальной сети. Опрос друзей и знакомых покойного тоже не дал никаких результатов. До самого последнего дня Вайшнавайя был бодр и весел, с ним все было как всегда, и вдруг ни с того ни с сего нелепое самоубийство.
Факт самоубийства сомнений не вызывал. На оплавленном полу отпечаталась четкая тень трупа, по положению тела было видно, что в момент выстрела Вайшнавайя сидел за столом, а пуля ударила его в правый висок. Если в него выстрелил кто-то другой, значит, этот кто-то должен был находиться в той же комнате, но комната выгорела дотла и в ней не осталось ни человеческих останков (не считая тела Вайшнавайи), ни обгоревших обломков робота. Дверь была закрыта, окна тоже закрыты, чисто теоретически можно предположить, что поработала автономная граната сверхмалой мощности, она влетела в комнату, затаилась, дождалась, когда возникнет подходящая ситуация, в которой атака будет воспринята как самоубийство… Нет, это слишком сложно для миниатюрного компьютера гранаты. И вообще, граната никак не могла вложить в правую руку трупа обгоревший разряженный пистолет.
Роботы подтвердили выводы Анатолия - пистолет, вне всякого сомнения, был оплавлен в результате взрыва пули, выпущенной именно из него. Этот пистолет не подложили потом, чтобы запутать картину преступления. Не было никакого преступления, а было только самоубийство. Но почему Вайшнавайя пустил пулю себе в висок?
7
"Якадзуно Мусусимару пропал без вести в джунглях в районе ящерских селений Вхужлолв и Хлозолва. Поиски результатов не принесли. Примите мои искренние соболезнования. С уважением Али Мубарек".
Хируки Мусусимару крепко зажмурился и сильно сжал руки, чтобы не застонать - потомку самураев не подобает выказывать слабость.
Против судьбы не попрешь, судьба предрекла Якадзуно безвестную смерть в деметрианских джунглях, жалко, но ничего не поделаешь. От случайностей не застрахован никто. Надо будет написать жене в Хиросиму… Какой это будет удар для нее…
Хируки ткнул мышью в иконку органайзера и ввел в список запланированных мероприятий новое дело. Надо съездить в университет и поискать в местной сети подробную карту окрестностей Олимпа. Или Рю попросить?.. Нет, это Хируки должен сделать сам. Из уважения к памяти сына. Бедный Якадзуно…
8
Несущий винт остановился, Евсро вылез из-за штурвала и коротко бросил:
- Туз, сулешвой, охшав вовефлава!
- Вероко лсошловую? - испугался один из ящеров, сидевших сзади.
- Рех, ре лсошловую, - Евсро немного смутился.
Якадзуно улыбнулся, нет, не над чрезмерно эмоциональным высказыванием Евсро, а над самим Евсро - чувство юмора у него оставляет желать лучшего. Якадзуно открыл люк, посмотрел вниз, не увидел ничего угрожающего спрыгнул. За ним последовал Евсро, а затем и остальные ящеры.
Почему-то на-этот раз Якадзуно и Евсро сопровождали не элитные бойцы с энергетическим оружием, а обычные лозшуэ, вооруженные мечами и кинжалами человеческого производства, но традиционного для Усуфлал убогого дизайна. У них даже луков не было.
- До Нью-Майами семьдесят пять километров, - сообщил Евсро. - Ближе подлетать опасно, я не такой хороший пилот, чтобы укрыться от ПВО. В шести километрах к северу есть ферма, там живут люди.
- Откуда ты знаешь? - удивился Якадзуно.
- Мы пролетали мимо, детекторы засекли радиопомехи от работающих электроприборов. Я не стал садиться поблизости, они могли забеспокоиться. Мы пойдем к ферме пешком, часа через три будем на месте.
- Три часа по таким джунглям?
- Вот эта прогалина, - Евсро показал рукой, - ведет почти к самой ферме.
Якадзуно посмотрел в указанном направлении, но не увидел никакой прогалины.
- Подойдем поближе - увидишь, - пообещал Евсро.
Они подошли поближе и деревья расступились, открыв широкое пространство, заросшее высокой травой. Странные джунгли на Деметре - в одном месте деревья растут, а в другом точно таком же - не растут, как будто местные боги специально организовали удобные дороги для своих ящеров.
- Что будем делать на ферме? - спросил Якадзуно. Он уже знал ответ, он надеялся, что ошибся, но его надеждам не суждено было сбыться.
- Тебе нужна легенда, - сказал Евсро. - Ты - простой фермер, жил здесь, никого не трогал, неожиданно из джунглей вышли ящеры, все уничтожили, ты чудом спасся. Документы потерял.
- Там, на ферме, наверняка женщины, дети…
- Такова их судьба, - отрезал Евсро. - Идет война, сейчас не время проявлять благородство.
- Но они ни в чем не виноваты!
- Срузоле Сегалкос уже забыл? Те женщины и дети тоже были ни в чем не виноваты.
Якадзуно ничего не сказал в ответ на эти слова. Когда тебе предстоит долго идти по неровной земле, надо беречь дыхание.