* * *
Цицерон считал само собой разумеющимся, что, так как Космическая служба ставит своей целью спасти людей Саломеи от самих себя, то она же спасет их и от дельцов. Он и помыслить не мог о том, что они решат оставить планету, чтобы ее поглотила другая цивилизация, причем настолько коррумпированная и дисфункциональная, что может пронести через межзвездное пространство свои идеалы собственности и коммерции.
Цицерону даже в голову не приходило, что Космическая служба откажется от поставленной задачи.
"Если проблема настолько сложна, - думал он, - что тогда будет со мной? Что я могу сделать в одиночку?"
Он снова взял тетрадку Талии и медленно пролистал ее, он не столько читал, сколько просто смотрел на буквы и цифры.
Если миссия Космической службы улетит, и Талия и остальной народ Саломеи останутся абсолютно беспомощными. Цицерону необходимо что-то придумать, больше некому.
Его мысли были прерваны стуком в дверь. Стук повторился, Цицерон не двигался, и тогда кто-то начал открывать дверь ключом.
Цицерон открыл дверь сам. Перед ним стоял привратник колледжа с ключом от комнаты в руке. С ним был старый профессор Элиер, ректор Палмера, а рядом с профессором стояли грузный мужчина средних лет в круглой шляпе и черном плаще (такие носили как минимум лет десять назад) и двое городских полицейских.
- Профессор Элиер, - вежливо поздоровался Цицерон, когда ректор и мужчина в круглой шляпе прошли в комнату. - Чем обязан?
- Дело крайне неприятное, Цицерон, - ответил Элиер. - Руководство колледжа полностью доверяло вам, но вы выбрали странный способ отблагодарить нас. - Он повернулся к господину в круглой шляпе, - Вы обещаете, что нигде не будете упоминать наш колледж, не правда ли?
Мысли Цицерона спутались. Не может быть, чтобы в колледже стало известно о его романе с Талией; в любом случае, это уже вопрос внутриуниверситетской дисциплины, в самом худшем случае к делу были бы привлечены замаскированные "рыцари" Тайной Империи, но никак не официальные полицейские. Бесспорно, некоторые его лекции можно считать провокационными, но даже враги на факультете экономики не считают это достаточным поводом для ареста. Работа Мариуса, конечно, намного более опасна для общества, и если властям стало известно о его связи с Цицероном, тогда, понятно, им захочется с ним встретиться. Но вряд ли им что-либо удалось узнать.
Нет, тут не обошлось без дельцов, только они действуют руками представителей государства Травалль. Это единственное убедительное объяснение происходящего.
Цицерон редко выходил на связь с "Равенством", "Солидарностью" или другими представителями миссии Космической службы. На случай необходимости у него имелся обыкновенный голосовой телефон, вживленный за правым ухом. Надо надеяться, что он еще работает; ведь Цицерон не пользовался им с тех пор, как закончилась подготовка к высадке.
Чтобы активировать телефон, он подвигал челюстями и сразу почувствовал ответную вибрацию.
- Беда, - субвокализировал Цицерон.
Господин в круглой шляпе говорил с выраженным акцентом городского среднего класса.
- Мы приложим все усилия, сэр, - ответил он Элиеру, потом прибавил: - Могу сообщить вам, что в большинстве подобных случаев мы стараемся избегать судебных процессов. Это так неудобно.
- Судебных процессов? - переспросил Цицерон. - О чем, черт побери, вы говорите? - Он повернулся к ректору: - Профессор, кто эти люди?
- Не прикидывайтесь, Цицерон, - ответил Элиер. - Эти люди… господин?.. - Он вопросительно посмотрел на человека в круглой шляпе, но тот ничего не ответил, тогда профессор откашлялся и продолжал: - Этот господин сотрудник Специального отдела полиции. Они уверены, что вы сможете ответить на их вопросы.
- Дело в том, - весело начал сотрудник Специального отдела, - что мы считаем вас виновным в шпионаже, подрывной деятельности, подстрекательстве к мятежу… - Он наклонился к Цицерону и продолжал тихим, доверительным голосом: - И кое в чем еще. Мы надеемся, что проясним ситуацию уже сегодня.
Цицерона отвлек шепот, раздавшийся в ухе:
- Дельцы?
Он думал, что услышит кого-нибудь из связистов, но голос принадлежал Ливии, капитану "Равенства" и второму по значению человеку в командовании миссии.
- Скорее всего, - ответил он ей. - Хотя пока что фигурируют только местные полицейские. - Чтобы скрыть разговор от окружающих, он сделал вид, что закашлялся.
- Слушай, - продолжала Ливия, - у нас здесь тоже много проблем.
- Произошла какая-то ошибка, - громко заявил Цицерон, а потом тихо сказал Ливии: - Меня собираются арестовать.
- Следуй за ними и постарайся держать с нами связь, - ответила Ливия. - Когда мы узнаем, куда тебя поместят, то придумаем, что делать.
"Хорошо, - подумал Цицерон. - Следовать за ними. А что, если связь держать не удастся?"
Сотрудник Спецотдела покачал головой и ответил:
- Боюсь, мы таких ошибок не допускаем, сэр. - Он кивнул одному из полицейских в форме, тот достал наручники, а господин в круглой шляпе, повернувшись к Цицерону, сказал: - Если не возражаете, я возьму вот это.
Цицерон заметил, что все еще держит в руках "Подробные расчеты".
- Возражаю я, - донеслось с балкона.
Цицерон поднял глаза и увидел поднимающуюся по лестнице Талию. У него замерло сердце.
Она зашла в комнату и обратилась к Элиеру:
- Это моя работа для профессора Болте, сэр. Я просила доктора Цицерона дать мне несколько советов.
Ректор учащенно заморгал.
- Мисс… Турей, не так ли? - Цицерон наблюдал, как на лице профессора отражалось все, что он чувствовал: раздражение, смущение, очевидный испуг - ведь он мог легко раздразнить самую богатую и приближенную к высоким кругам студентку. Элиер повернулся к господину из Специального отдела: - Конечно же, не обязательно забирать с собой работу мисс Турей.
- Пожалуйста. - Цицерон протянул тетрадку Талии. На секунду их взгляды встретились, а пальцы соприкоснулись. Лицо Цицерона дрогнуло. Пальцы его задрожали, и он с трудом выпустил из рук тетрадь. Потом откашлялся и сказал, кивнув в сторону полицейских: - Все вскоре прояснится. Увидимся в пятницу в обычное время.
- Именно, - подтвердил ректор. - А теперь беги, дитя.
Талия кивнула, оглянулась на Цицерона и готова была уйти.
- Одну секундочку, пожалуйста… мисс Турей, - преградил ей путь господин из Спецотдела. - Вы случайно не… - Он выудил из кармана листок бумаги и посмотрел на него: - Мисс Талия Ксанте Турей, Турей-Лорион, не так ли? - Тиатирское имя в его устах звучало гораздо лучше, чем можно было ожидать.
Талия безмолвно кивнула.
Мужчина улыбнулся и объявил:
- Тогда можно считать, что нам повезло. Одним ударом поймали двух пташек, можно сказать так. - Он протянул лист бумаги ректору и опять повернулся к Талии: - У меня есть ордер и на ваш арест тоже.
"Черт побери", - выругался про себя Цицерон.
Он повернулся к полицейскому, державшему наручники, и с силой ударил его в переносицу так, что голова у того откинулась назад с характерным хрустом.
Второй полицейский выругался и бросился вперед, оттолкнув в сторону ректора. Цицерон ударил полицейского в живот, и тот отлетел прямо на руки привратника.
- Беги… - успел сказать он, поворачиваясь к Талии.
Но тут что-то сильно ударило его по затылку.
* * *
Талия видела, как Цицерон медленно осел на пол. Господин в круглой шляпе, как ей казалось, даже не пошевелился. Сейчас он стоял над Цицероном и сквозь сжатые губы выдыхал тонкой струйкой воздух.
- Чуть не сбежал, - буркнул он и потер костяшки пальцев.
Оставшийся в живых полицейский согнулся в дверях - его тошнило.
- Констебль, - резко бросил ему господин в шляпе, - если вы пришли в себя, то обяжете меня, взяв на себя молодую леди. Препроводите ее куда следует. - Мужчина повернулся к ректору, тот вжался в стену и вытаращил глаза. - А вам, сэр, не помешает чашка крепкого чаю. Все закончено.
- Да, - неуверенно ответил Элиер, - Да, только… - Он переводил взгляд с Цицерона, который хоть и лежал на полу, но дышал, на тело мертвого полицейского.
Второй полицейский подобрал оброненные наручники и подошел с ними к Талии, а господин в круглой шляпе тем временем взял Элиера за локоть и аккуратно повел его к двери.
- А впрочем, немного виски вам тоже пойдет на пользу, - говорил он при этом, потом кивнул привратнику и прибавил: - Проследите за этим.
- Будет исполнено, сэр, - ответил привратник.
Господин в шляпе проводил взглядом привратника и ректора.
Когда звук их шагов замер на лестнице, он встал на колени между двумя лежащими на полу телами и пощупал за ухом у Цицерона, словно пытаясь найти пульс. Со стороны можно было подумать, что нащупать пульс ему не удалось, потому что он перевернул Цицерона и пощупал за другим ухом. Талия наблюдала за ним с возрастающим чувством ужаса, а он достал из внутреннего кармана пальто складной нож.
- Что вы делаете?! - воскликнула она, когда господин проткнул острием ножа кожу за ухом Цицерона и из ранки закапала темно-красная кровь.
Талия пыталась вырваться из рук державшего ее полицейского, а господин в круглой шляпе пронзил ее тяжелым взглядом.
- Успокойтесь, мисс, - сказал он. - Пока что вы просто свидетельница. Вы же не хотите стать подозреваемой. - Он продолжал начатое, словно что-то искал в ране, и вскоре вытащил небольшой золотой шарик, не больше ногтя на мизинце Талии. - Ну вот, - сказал он и, достав носовой платок из кармана Цицерона, вытер нож, сложил его и убрал назад в карман, а платком зажал рану. - Вот и все.
Потом он поднялся и поднес золотой шарик к свету.
- Что… - начала было Талия.
- Замолчите, - поднял руку господин.
Талия услышала негромкое жужжание, словно где-то вдалеке заработало радио. Казалось, что радио сердится.
- Многие бы отдали королевство за то, чтобы рассмотреть эту штучку под микроскопом, - сказал мужчина Талии и выронил шарик на пол. - Но для других гораздо ценнее то, что там говорится.
И он ногой раздавил золотой шарик.
* * *
- Нападение на офицера, сопротивление аресту, преднамеренное убийство, - заявил, входя в комнату, офицер Спецотдела. - Я знал, что нам удастся подольше задержать вас, профессор, но не надеялся, что вы сами придете нам на помощь.
- Я не профессор, - ответил Цицерон.
Из-под бинта за правым ухом сочилась струйка крови и щекотала ему шею.
Убийство. Он снова переживал те ощущения - вот треснули кости, и всю его руку словно пронзило насквозь. Преднамеренное убийство.
Они находились в старом крыле тюрьмы Аликата. Так ему показалось. Каменные стены и пол, стальная дверь и окно из толстого ударопрочного стекла (караульный снаружи мог видеть все происходящее в камере и в случае необходимости, если Цицерон стал бы неуправляемым, принять меры). Но такое вряд ли случится. Запястья у него скованы тяжелыми цепями, которые пропущены через специальные отверстия в полу, а далее вокруг его ног и под массивным деревянным стулом, на котором он сидит. Он мог лишь слегка ерзать на стуле - не более того.
- Ну, шпионом вас, конечно, не назовешь, не правда ли? - обратился к нему сотрудник Спецотдела. Он стоял и выглядывал через малюсенькое окошко в холл. - К тому же я крайне сомневаюсь, что Александр Цицерон ваше настоящее имя.
- Конечно, я не шпион, - ответил Цицерон. - Я преподаватель экономики.
Мужчина повернулся лицом к нему.
- Нам еще предстоит выяснить, кто вы такой, профессор. - Он наклонился вперед и уперся кулаками в стол. - Не пытайтесь убедить нас, будто невиновны. Вы окончательно выдали себя, убив констебля.
- Тогда расстреляйте меня за это, - предложил Цицерон. - Зачем мне вам еще что-нибудь рассказывать?
Мужчина улыбнулся и распрямился.
- О нет, расстреливать мы вас не будем. Вы слишком ценны, чтобы так с вами поступать. Нет, мы оставим вас в живых. - Он обошел Цицерона, встал у него за спиной и наклонился над его здоровым ухом: - Может, вам удастся протянуть несколько недель. Имейте в виду, у нас есть прекрасные специалисты.
Цицерон пытался повернуть голову и наконец уголком глаза сумел разглядеть мужчину.
- Почему вы не скажете напрямик, что вам нужно? - поинтересовался он.
- Что мне нужно? - переспросил мужчина. Он снова обошел стол, теперь с другой стороны, и склонился над ним, глядя прямо на Цицерона. - Раз уж вы так добры, профессор, и спрашиваете, что мне нужно, - мне нужно, чтобы вы и подобные вам убрались туда, откуда пришли.
- То есть в Порт-Сент-Пол? - уточнил Цицерон. - Но ведь…
Он даже не заметил, как мужчина его ударил. Удар пришелся под раненое ухо, он был таким сильным, что голова резко дернулась в сторону. Боль была страшной, и сквозь эту боль он услышат голос мужчины, склонившегося совсем близко к нему:
- Послушайте, профессор, пока что на мне была маска. Я работал с Тайной Империей. Я видел, как одного островитянина повесили лишь за то, что он отпустил комплимент жене торговца рыбой по поводу ее красивого платья. Учтите, что веревку держал именно я. - Он схватил Цицерона за волосы и оттянул голову назад; из тумана перед Цицероном постепенно появилось искаженное злобой лицо. - Но прежде чем я позволю таким, как ты, завладеть нашей страной, я предпочитаю отдать свою собственную дочь в руки этих похотливых обезьян с гомосексуальными наклонностями. - Мужчина выпустил волосы Цицерона. - Они, по крайней мере, люди.
От удара Цицерон прикусил язык. Он повернул голову в сторону и сплюнул кровь.
- Я такой же человек, как и вы, - ответил он и в ту же секунду пожалел, что сказал это.
Мужчина резко, невесело рассмеялся.
- Имитация отличная, надо отдать вам должное. - Он придвинул второй стул и уселся рядом с Цицероном. - Похоже, вы даже не обиделись на мои слова.
Цицерон закрыл глаза. Да, он вел себя глупо. Лучше бы он молчал.
"И все же, - подумал он, - лучше государственная полиция, чем дельцы". А теперь назад пути нет, только вперед. Он глубоко вдохнул, открыл глаза и сказал:
- Мы люди. И прибыли мы сюда, чтобы помочь вам.
Мужчина фыркнул:
- Правда? И ваши друзья тоже? - Он взял в руки папку, открыл ее и начал читать: - Филипп Мариус. Профессия - механик. Обвиняется в проведении незаконных собраний, подстрекательстве рабочих, саботаже. - Мужчина перевернул страницу. - Дэвид Солон. Профессия - журналист. Обвиняется в предательстве, участии в заговоре, подстрекательстве и клевете. Жанна Мегара, медсестра. Шпионаж, безнравственное поведение, язвительность, обольщение мужчин, преднамеренное убийство. Сайрус Мус…
Мужчина назвал еще не менее полудюжины имен. Можно подумать, что государству удалось выявить всех миссионеров Космической службы в Травалле и колониях. Наверняка их выдали Дельцы. Цицерону лишь оставалось надеяться, что кому-то удалось избежать ареста.
- А теперь еще и вы, профессор, - заключил сотрудник Специального отдела. - Я не собираюсь делать вид, будто понимаю, в чем именно вас обвиняет Совет экономических советников. Но уже за один сегодняшний день вы два или три раза подписали себе смертный приговор, так что вопрос решен, - Он закрыл папку и добавил: - Странное у вас понятие о помощи, профессор.
- Я не говорил, что мы собирались помочь таким, как вы, - возразил Цицерон.
Мужчина с интересом взглянул на него.
- Ну что ж, понятно. Тогда кому? Островитянам? Криминальным группам?
- Вашим внукам, - ответил Цицерон. - И внукам ваших внуков.
Мужчина хмыкнул.
- И все, конечно, только лишь из самых добрых побуждений.
- Если хотите, можно сказать и так, - согласился Цицерон.
- Как благородно с вашей стороны, - заметил мужчина. - Но мои внуки не просили вас о помощи, профессор. Она им не нужна.
- Им придется выбирать между нами и дельцами, - сказал Цицерон.
- Дельцами?
- "Марджинал", - пояснил Цицерон. - Вы знаете, кого я имею в виду.
- Ах да, - ответил мужчина. - Прославленная корпорация "Марджинал Лимитед". Ваши конкуренты. Теперь, с их появлением, вы предлагаете нам сотрудничать с вами. Так?
Цицерон открыл было рот, но мужчина не дал ему сказать ни слова и с выраженным акцентом портовых трущоб сказал:
- "Дайте мне, сэр, последний шанс. Клянусь, я исправлюсь". - Мужчина покачал головой и продолжал своим обычным голосом: - Знаете, как часто мы, полицейские, слышим такое, профессор? Приятно, что вы одумались, но слишком поздно. - Он встал и постучал по стеклу. Караульный заглянул в окошко и открыл дверь. - Дайте мне мои пальто и шляпу, - велел сотрудник Спецотдела.
- Да, сэр.
Караульный принес вещи. Цицерон спросил:
- Вы думаете, корпорация "Марджинал" будет вести честную игру? Да они съедят вас живьем!
Мужчина взял из рук караульного пальто и шляпу, перебросил пальто через руку, повернулся к Цицерону и сказал:
- Странно, профессор, но они то же самое говорят про вас!