Голос ее стал резким. Она явно не собиралась принимать фатум человечества как нечто должное. Похоже, Хацис предполагала, что Питер последует за ней.
- Я приду один и тогда, когда все кончится.
- Но твоя вера в меня, в мои способности управлять толпой сильнее, чем когда-либо. И я это вижу вполне отчетливо.
- Кэрил, ничего личного. Просто рядом с тобой мне делать нечего.
- Ну что ж, хорошо, что сказал, мне уже лучше… Питер. Спасибо…
- Я же говорю - присоединюсь к вам, но позже.
- Мне все равно. Постарайся использовать свое прибытие по полной программе!
Она постояла в дверях на секунду дольше обычного, будто хотела добавить что-то или ждала ответа Питера. Но он промолчал. Слова Кэрил казались хлесткими, однако в последние недели Питер достаточно хорошо узнал ее, чтобы понимать: язвительные и насмешливые замечания - всего лишь маска, под которой спрятаны нервозность и нерешительность. Что бы ни произошло между ними, не стоит заходить слишком далеко. Что ни скажи, будет только хуже.
Питер понимал, что намеченная встреча принципиально важна для Кэрил, но не мог привести собственных и, главное, убедительных аргументов. Казалось, он мог заранее слышать все, что будет сказано участниками, мог пункт за пунктом проследовать по всему их пути к окончательному и полному несогласию. Если и есть один шанс на то, что оставшиеся представители человеческого рода придут к единству, то Питер не поставил бы на это и грош.
Хацис направилась к выходу, не произнеся больше ни слова. Когда она исчезла, Эландер снова лег на кровать, скрестив руки за головой, и с изумлением подумал: кем же он стал?
"Ты опять говорил во сне". Так сказала Хацис. Неудивительно. Должно быть, он снова мечтал о Лючии - той, любимой, оставленной им некогда ради звезд. Особенно часто грезился Питеру их последний разговор, вернее, разговор оригиналов, "настоящих" Лючии и Питера, происшедший незадолго до старта к звездам их многочисленных копий. Тогда разговор зашел о философской загадке, вытекающей из теории относительности; в разное время эта мысль преследовала каждого, с кого были сделаны энграммы. Вопрос состоял в следующем: насколько острыми будут ощущения личности-"оригинала", сознающей, что сотни эхо-копий его самого уходят в бездну релятивистской бесконечности и что они увидят места, которые не суждено узнать ему самому. И каковы ощущения эхо-копий, сознающих, что их исходная "первая" личность навсегда осталась позади, что ей пришлось состариться и умереть в своем вполне безотносительном измерении времени.
- Бессмертны ли мы, - спросила однажды Лючия, - или каждому из нас предназначено умирать тысячу раз?
У него все еще не было ответа на ее простой вопрос, хотя Питер обдумывал его множество раз. Он сам или его оригинал - причем сказанное справедливо для большинства копий участников миссии - имели врожденные изъяны, делавшие личность энграммы нестабильной. Из сотен, посланных с Земли, ни один не продержался самостоятельно больше нескольких недель. Со всяким из них случались тяжелые аварии, принудительные "отключки" и перевод энграммы в долговременную память.
Сам Питер выжил, попав сначала в виртуальную среду, а затем - будучи "загруженным" из хранилища - в сознание андроида, что дало его энграмме и стабильность, и надежное физическое тело, позволяя ощутить собственную цельность. Вдруг однажды цепочка взаимосвязанных событий нарушила спокойствие Эландера. Он уже не был лишь тем, кем должен быть - как то диктовалось кодом его первой личности. Он менялся и эволюционировал.
Хацис избавила Питера от барьеров внутреннего "Я", присущих всякой копии, Практик, в свою очередь, наделил его тело свойствами живого человеческого существа. Однако у Питера по-прежнему не было ни понимания собственного мира, ни ясности своего положения относительно других энграмм, к ним он чувствовал лишь странную привязанность.
Больше ли это, чем простое родство? - думал он. - Или чем сострадание?
Напротив, Хацис всегда составляла прекрасный союз со своими копиями. Они подходили друг к другу, как сочетаются кусочки одной сложной мозаики, - по крайней мере так выглядело внешне. Собственные же копии Питера отталкивали его, всегда и резко отвергая предложения сопоставить части их общих воспоминаний, сформировав некое единство. И это пугало Питера в большей мере, чем он ожидал.
- Не может быть потрясения более сильного, чем то, что доставляет личности ее отторжение собственным "Я", - так внушала ему Хацис после первого подобного инцидента. - Это даже больнее, чем потерять близкого человека или лишиться собственного дома.
Ирония заключалась в том, что именно Хацис была той, кому пришлось повести Питера по этому пути. Быть тем человеком, рядом с которым пройдет все - начиная от пробуждения Питера на Адрастее в новом теле, до его уверенности в ее, Хацис, обиде за нечто, взятое у нее Питером. Правда же в том, что одна Хацис уже погибла, давно, вместе с "Фрэнком Типлером" и всей его командой - и что это случилось после одной из первых атак Морских Звезд. И еще в том, что теперь рядом совсем другая Хацис - последняя из настоящих людей, чудом оставшаяся в живых.
- Если твой дубликат предпочтет смерть через поглощение - это его проблема, не твоя. Не позволяй его провалу увлечь на дно тебя самого. Ты больше не он, Питер. Ты уже лучше - так позволь ему уйти. Кем бы ты ни стал, не существует таких моральных обязательств, чтобы не идти вперед самому.
- Но куда я направлюсь?
Тогда Питеру был необходим ее ответ.
- Нас поддерживает одно: мы сами. Стоит помочь себе - и тогда победим мы все.
Диалог явственно запомнился Питеру. Это было, когда они впервые обняли друг друга - и тоже не в порыве любви или страсти, а из желания простого утешения перед лицом жестоких обстоятельств.
- Необходимо ясное представление, какой именно идее ты привержен, - сказала она. - И если уж корабль дал течь - убедись, что привязан к маленькому плоту, а не к тонущему судну. Так?
- И ты - мой плот, Кэрил?
Помнится, ее смех заполнил всю кабину сверхсветового корабля.
- Прижмись ко мне, Питер, все может быть… И пусть мы потонем вместе!
Он кивнул сам себе. Все это правда - он должен сам отыскать свой центр тяготения, должен сам вытащить себя из депрессии. А еще - чтобы его усилия чего-то стоили - должен найти путь к спасению остатков человечества. Да и, конечно, он не был уверен, что обращение к сообществу даст им готовое решение, однако не мог не видеть уверенности Хацис. Это был ее путь и ее талант. То, как она организовала сопротивление с Сотиса, доказывало способность Кэрил к великим свершениям и демонстрировало ясность ее идеалов. Были, однако, и такие моменты, когда Питер сомневался, не лучше ли выйти из игры с кем-то еще, вроде Фрэнка Эксфорда. Пока Фрэнк не втравил их во все это, никто даже не помышлял о противостоянии с Морскими Звездами.
- Кроме всего прочего, должна быть причина, и весомая причина, - сказал Питер Эландер, обращаясь уже сам к себе.
После боя осталось всего сорок процентов флота "мусорщиков" Юлов/Гоэлов и шесть поселений людей, включая Сотис и Вегу. Морские Звезды потеряли всего один из своих больших куттеров, корабль в форме диска, в сравнении с которым все созданное человеком больше напоминало ненужный на войне хлам. Может, эта скромная победа и значила что-то в смысле укрепления боевого духа - если бы не оставалась вероятность появления у Морских Звезд кораблей еще большего класса, в сравнении с которыми уже знакомые куттеры покажутся простыми песчинками.
В итоге союзники узнали о Морских Звездах то, чего не могли знать раньше, и вот почему Фрэнк-Топор сделал то, что было сделано! Нужен разум военачальника, чтобы осознать: для определения военной мощи противника должно готовиться к жертвам; должно также готовиться принять бой, из которого необязательно выйдешь победителем. Когда Морские Звезды были еще незнакомы, они представлялись огромными и ужасными. Сейчас очевидно, что пока безликий враг имеет и свои слабые стороны. В конце концов это успокаивало, пусть ограниченность сил врага и не была особенно явной.
Мысли Эландера повернулись к Эксфорду, и Питер задался вопросом: где теперь может находиться экс-генерал? С тех пор как битва при Бейде была столь неудачно завершена, об этом человеке совсем не было вестей - ни об одном из его воплощений, - а его база на Веге теперь лежала в руинах; возможно, это произошло не без содействия самого Эксфорда, пожелавшего скрыть собственные следы.
- Входящая почта, Питер, - прервал размышления Эландера бесстрастный голос корабельного информатора.
Искусственный разум сверхсветового корабля располагал менее сложной структурой, чем сами Дары Прядильщиков, но и он был достаточно гибким.
- Сообщение исходит от сверхсветового корабля, который вы называете "Жемчужина".
- Этим ли кораблем командует Тор?
- Думаю, что так, Питер.
- Отлично. Если она ищет встречи с Сол - сообщите ей, кто я.
- Сообщение адресовано лично вам, Питер, - отрезал голос информатора.
Эландер нахмурился. Копия Кэрил Хацис из поселения, известного под именем Тор, числилась пропавшей вот уже несколько дней. Вернувшись, она должна была отчитаться, обратившись лично к Кэрил, которую среди энграмм знали как Сол, но вовсе не к нему самому. Возможно, Тор беспокоила реакция на ее доклад, ведь она покинула миссию "крестового похода", не посоветовавшись ни с кем, сразу после того как поселение было уничтожено.
Эландер вполне мог понять ее чувства. В свое время он испытал подобную эмоциональную травму, став свидетелем уничтожения собственной миссии на борту "Фрэнка Типлера", унесшего с собой всю команду, его друзей. Питер, однако, сомневался, сможет ли Сол проявить подобное понимание.
- Полагаю, стоит выслушать ее, - сказал Питер, опустив ноги на пол.
Он ожидал, что экран, в который должна была превратиться стена, покажет изображение прибывшей Тор - обычный способ, которым подобные корабли реализовывали связь между пассажирами. Увиденное, однако, оказалось чем-то совершенно иным.
Стены, пол и потолок отступили, образовав распахнутое пространство головокружительной глубины. Сквозь темноту Питер ощущал движения темных форм, странные касания, непонятные чувства - все это как бы связывалось в загадочный интимный танец. Затем из темноты к нему вышла женщина. Ее движения были спокойными и уверенными, а улыбка на лице - мягкой и нежной.
Потрясение, испытанное узнавшим ее Питером, можно уподобить удару. Это была Она. Одетая в зеленую униформу объединенных исследований фигурка была освещена золотым светом, падавшим прямо на волосы - так, как это запомнилось ему когда-то. Ее кожа напоминала цвет меда, сияя совсем уже немыслимым светом. Карие глаза смотрели на Питера прямо из невозможного пространства, слишком выразительного, чтобы быть виртуальным.
Питер медленно встал на ноги, бессмысленно раскрыв рот и подбирая подходящие слова.
- Привет, Питер, - сказала ему Лючия Бенк. - Давно тебя не видела.
1.1.2
Расмуссен - мир, из космоса истинно прекрасный: только зелень и темпера по экватору, с равномерными промежутками между океаном и землей. Оба полюса покрыты льдами и окружены океаном, полным айсбергами. Воздух насыщен кислородом и питает богатую экосистему, производящую большущих насекомых, способных ужалить андроида за несколько метров многими жалами. BSC-5070 - звезда класса G6V - светило несколько более красное, чем Солнце. Расмуссен обращается вблизи центра собственно обитаемой зоны.
"Маркус Чон", отправленный миссией объединенных исследований для изучения системы, прибыл сюда пятнадцатью годами раньше и тогда же установил орбитальный комплекс, с которого и были проведены тщательные биологические и геологические исследования. Ими руководил Роб Сингх, именно благодаря его умениям вмешательство в природу планеты удалось свести к минимуму. Даже во время прибытия Даров первоначальная экосистема осталась практически не тронутой. Судя по всему, здесь был просто рай, что делало выступление Кэрил Хацис особенно трудным, учитывая характер предстоящего заявления.
- В течение пяти дней, - сказала она, сразу перейдя к сути, - эта планета и все, что на ней находится, погибнет.
Собрание слушало ее молча.
- Тремя днями позже, - продолжала Кэрил, - за ними последуют Земина и Деметра, потом наступит очередь Гебы и Сагарси. А затем, - она сделала паузу, и короткий призвук эха отметил всю важность сказанного, - затем в космосе не останется ни одного действующего человеческого поселения. Все, чего следовало достичь миссии объединенных исследований, уже сделано. Все, что останется от человечества, - это пыль и мусор в тех мирах, которые мы уже посетили.
Хацис кожей чувствовала на себе взгляды, реальные и виртуальные.
Собрание было созвано для выработки единого мнения в отношении прибытия Прядильщиков на Сагарси, колонизированный мир из системы BSC-5148, последней в ряду пяти близко расположенных систем, образовавших кластер, известный как Алькаиды. Кластер находился на стороне той сферы, образованной радиусом изученного человеком космоса, что была противоположной месту первого появления Прядильщиков.
Пока загадочные благодетели человечества не поменяли вдруг образа своего действия, Сагарси и остальные системы из Алькаидов оказались последними, где ожидали Прядильщиков, и, следовательно, последними, на кого нападут Морские Звезды. Если человечеству и суждено выжить - именно здесь следовало сделать остановку Кэрил Хацис и ее "сборной команде" из последних уцелевших копий.
Кэрил хотелось кричать, высказать все, что накипело, но она сделала усилие и приготовилась говорить спокойно, с подчеркнутым самообладанием и достоинством.
- Мы пытались связаться с Прядильщиками и не получили ответа. Потом пробовали вызвать на контакт Морских Звезд, но те проигнорировали наш призыв. Мы пытались противостоять врагу и едва не погибли сами. Итак, пора решить, что делать дальше.
- Не сделай мы ничего, - продолжала Кэрил, - и человечество умрет. Все видели, что случилось с поселе-ниями-"страусами" - с теми из нас, кто пытался отсидеться в уже разгромленных системах или там, где еще не было Даров. Все они полагали, что Морские Звезды не станут рассматривать такие колонии как угрозу. Но ошиблись, поплатившись за ошибку жизнями. Имея такую же цель, любая из представленных здесь колоний, избравшая аналогичный путь, должна забыть про Дары и про сверхсветовые коммуникаторы. А если человеческой расе и суждено получить свой шанс, то потребуется положить на это все имеющиеся у нас ресурсы.
Кэрил замолчала, как бы в ожидании реакции на свои слова, но никакой реакции не последовало, да и не могло последовать. Слушатели были ошарашены, даже подавлены грубой реальностью ситуации.
- Одна из возможностей: примкнуть к Юлам и идти с ними и их путем - по следам Прядильщиков. Мы в состоянии, используя те же Дары, устроить достаточно широкие проходы во внепространстве, способные пропустить с нами все наше материальное достояние, оборудование для изготовления собственных копий и все, на чем хранятся записанные еще на Земле "слепки" энграмм. Теперь мы умеем объединять сверхсветовые корабли и, так же, как Юлы, способны идти от системы к системе, неся все свое с собой, полностью обеспечивая собственный флот. Если верить Практику, наши новые знакомые идут таким путем две с половиной тысячи лет - и я не вижу причины, почему мы не можем следовать той же стратегии.
Это реальная возможность спасения, хотя, на мой взгляд, не самая привлекательная. Знаю, многие из вас все еще не приняли как факт то, что Земля была уничтожена в войне более ста лет тому назад. Я уже показала вам, что случилось, и вы уже знаете, как Морские Звезды повели себя, попав в Солнечную систему.
Наступая на пятки Питеру Эландеру, - добавила она про себя, не в состоянии подавить остатки жгучего сожаления - хотя сама, глубоко внутри, понимала: дело не только в личной ошибке Питера.
- Там нас не ждет ничего, и все же это еще наша родина. Потому я вовсе не склонна забыть о ней навсегда, - вслух продолжила Кэрил.
У нас остается несколько дней, причем мы располагаем ресурсами Даров. Возможно, есть еще что-то, о чем мы не подумали, что следует сделать для выживания. Наконец, мы можем найти иное решение - в последний момент, - увидеть то, что укажет путь к выживанию и к восстановлению утраченного нами достояния.
Мы здесь, чтобы решить: воспользуемся мы последним шансом или нет. Мы - единственные выжившие представители человеческой расы, и на наших плечах лежала и продолжает лежать ответственность за будущее нашего вида. Необходимо вместе найти путь к согласию, или нам придется разделиться.
Думаю, вам следует иметь в виду: жить, как сейчас живут Юлы, - означает не передать будущим наследникам ничего. Ничего, кроме страха и покорности. Нам суждено уйти от величайшего из вызовов истории, и с этого момента отступление станет единственным законом нашей жизни. Но если сегодня, сплотившись, мы сможем отыскать другой выход - возможно, тогда потомки унаследуют от нас еще кое-что. Выжив в эти несколько дней, мы сможем возвратить себе Солнечную систему и восстановить наш род, а наши потомки унаследуют от нас новую, возрожденную Землю.
С этими словами, подхваченными многократным эхо и заполнившими зал виртуального собрания, Кэрил Хацис отступила от ярко освещенного круга, с облегчением избавляя себя от участия в дальнейшем обсуждении. С эмоциональной стороны выступление выглядело искренним и вполне основательным, но в глубине души она еще не знала, какой именно выбор сегодня был бы лучшим.
Сбежать из уже освоенной части Вселенной и стать галактическими скитальцами, оказавшись в ловушке между чуждыми человеку созданиями из двух космических рас, - звучит как приговор, не оставляющий ни единого шанса на избавление. Но что хуже - оказаться взаперти или погибнуть сразу, при первой попытке смертельного противостояния?
Сол вполне разделяла точку зрения Эландера, она сама устала от бесконечных стычек, ежеминутных требований и контртребований, мелких взлетов и ожесточенной борьбы. Сол хотелось, чтобы ее более высокая сущность - создание, погибшее вместе с Винкулой в разрушенной Солнечной системе, волшебным образом оказалось бы на ее месте. Та Кэрил, должно быть, знала что делать. С ресурсами посттехнологической эры, наступившей в XXII веке земного человечества, нынешние человекоподобные энграммы могли обрести хотя бы малый шанс к спасению.
Все же - тут она остановилась в своих фантазиях - это не смогло помочь людям в Винкуле. Пришельцы вскрыли оборону людей, войдя в нее, словно горячий нож в масло. Воспоминания о разрушенном доме были "выжжены" в памяти Сол и ныли почти физически, как незажившая рана.
- Мы не можем уйти отсюда! - настаивал кто-то. - Здесь наш дом!
- И кроме того, нужно обязательно связаться с ними, нужно договориться, - встревал кто-то еще.
- Морским Звездам все безразлично, - быстро отвечали им. - Оставшись, мы обрекаем себя на уничтожение - посмотрите, что произошло в Солнечной системе.
- Кто сказал, что Солнечная система разрушена полностью? - спрашивал очередной участник дебатов. - Мы располагаем лишь словами Кэрил Хацис. Может, это трюк, придуманный, чтобы избавиться от нас и освободить поселение в ее личных интересах?