* * *
- Мсье Деверо! - бармен, лет пятидесяти, из тех. Что вечно выглядят кукольными, приветливо улыбнулся. - Рад, что вы зашли. Что вам налить?
Я знаю правила кампуса. Продавать спиртное на его территории разрешено только от двенадцати дня до пяти вечера, не крепче десяти градусов. Получается, пиво и разные там коктейли. Проносить пиво в общежитие мне не советовали: мадам Цербер хоть и не обыскивает, но чутьё у неё, во всех смыслах, на высоте. И не то что бы это запрещено - но смотреть будут с неодобрением. Мама мне постоянно твердит: главное, чтобы на тебя косо не смотрели.
Пятьдесят шагов за территорию кампуса - и надирайся хоть до розовых слонов. Наверное, я чего-то не понимаю.
Я не сразу понял, что от меня таки ждут ответа.
- Мы знакомы? - первое, что сорвалось с моих губ.
Бармен улыбнулся шире, а когда я подошёл к стойке, дружески хлопнул по плечу.
- Вы были вчера здесь, мсье Деверо. Сидели вон за тем столиком, с мадемуазель да Сант-Альбан. Мне показалось, что вы самую малость перебрали.
Он подмигнул, но отчего-то я не рассердился. Заломило виски, я непроизвольно схватился за них, и выронил платок.
Я моментально наклонился и поднял его. Бармен сделал вид, что не заметил.
- Перебрал? - переспросил я. Он непонимающе приподнял брови.
- Простите?
- Я был вчера здесь с мадемуазель де Сант-Альбан. Я не перебрал, случайно?
- О, нет, - он посерьёзнел и покачал головой. - Ни в коем случае. Рюмка коньяка, и много сока. Рад, что вы зашли вновь. Коньяк?
Ничего не понимаю. Я смотрел ему в глаза. Или я не разбираюсь в людях, или он отличный актёр, или всё-таки не врёт. Тогда что же - мне почудилось то, что он сказал недавно?
- Простите, я… - он улыбнулся.
- За счёт заведения, мсье.
Вот как!
Я выпил, стараясь не морщиться, рюмку коньяка за счёт заведения и минут через пять уже шёл обратно. Сжимая платок в руке. Что за наваждение, почему этот платок так странно действует на всех?
Впрочем, когда я дошёл до общежития, мысли о "Старой лампе" уже не беспокоили меня. Ничуть. Уже понятно, что Доминик умеет рассказывать всё, что угодно так, что сразу поверишь. Нужно просто помнить об этом, и всё. Мама постоянно твердит, что у богатых свои причуды. Так и есть.
На этот раз мне не удалось отвертеться от разговора с ней. Странно, но она не устроила мне выговора за вчерашнее "радиомолчание".
Брюс, общежитие, 7 июля 2009 года, 8:30
Она действительно появилась в парке - и вечером, и утром. Угнаться за ней непросто - я не стайер, и вообще предпочитаю ходить. Но она не давала спуску - только если пробежать за ней и не отстать, можно было потом поговорить. А мне хотелось поговорить. Но всякий раз забывал про платок, как назло. Попробовал, по старой памяти, записать на ладони подсказку - так даже не посмотрел на ладонь.
- Ну что, Брюс, решили? - поинтересовалась она утром. Столько бежала - и почти не запыхалась! Мне стало завидно.
- Я занимался баскетболом, - признался я. - Кроме шахмат. Шахматами всё равно буду заниматься.
"Хочется вам или нет", хотелось добавить.
- А фехтование? У вас отличная реакция. Хотите попробовать?
- Почему бы и нет?
Она нахмурилась.
- Брюс, при мне, пожалуйста, так не говорите. Не делайте мне одолжение!
- Хорошо, - я протянул ей руку. - Извините.
- Принимается, - она легонько пожала руку. - Вы мало двигаетесь, я же вижу.
- Вы заботитесь о моём здоровье?
Она вынула из кармана платок. Тот самый или в точности такой же. Улыбнулась, подошла вплотную.
- Брюс, я же вижу, что нравлюсь вам, это правда?
- Да, - признаться было нелегко.
- И вы мне нравитесь. А мои избранники не будут лентяями, которые к середине жизни заплывут жиром по самые уши, - она вытерла платком пот у меня со лба и вложила платок мне в ладонь. - Будете фехтовать? Отвечайте честно.
- Посмотрим, что у меня получится, - она вновь метнула в меня колючий взгляд и я ответил коротко. - Да.
- Вот и хорошо. Всё, отдых закончен, побежали дальше!
Глава 3. Фаворит
Брюс, парк "Иероглиф", 10 сентября 2009 года, 10:00
Соседи по блоку появились тридцать первого августа. Та ещё компания - один был длинным, светловолосым и мрачным на вид - представился Полем, и второй - жизнерадостный, коренастый, рыжеволосый и круглолицый, с выдающимся носом - римлянин, похоже. Его звали Жан. Жан Леттье.
- О, да тут уже есть хозяин! - он энергично пожал мне руку. - Скажите, сеньор, на каком коврике мне позволено будет спать?
- Достал, Жан, - Поль ткнул его локтем в бок. - Идиотские шутки.
- Ты ж сам сказал, что я идиот. Какие ещё шутки я должен говорить?
Поль рассмеялся и сразу стал другим человеком.
- Брюс Деверо, - представился я. - Рад знакомству.
Поль оказался Полем Вернье, его отец работал в министерстве внутренних дел. Жан сказал только, что его родители настолько знамениты, что даже намекать будет дурным тоном. Когда они узнали, что в предках у меня были ювелиры, то стали относиться с заведомо большим уважением.
Меня предупреждали, что здесь о человеке судят по предкам. Так оно и есть.
* * *
- О чём думаете, Брюс? - поинтересовалась Доминик. Бегать я уже научился, не задыхаясь, а позавчера я побывал и на секции фехтования, и на баскетбольной. Прыгаю я хорошо, пусть даже ростом не вышел. Оба тренера остались довольны.
- О предках, Ники. - Она категорично требовала, чтобы к ней так обращались, а мня всё ещё было неловко. Никогда в жизни не видел настоящего аристократа с древней родословной.
Она указала рукой - за мной. Дошли до фонтанчика, Доминик напилась, набрала в ладони воды, плеснула в лицо. Я подошёл ближе и неожиданно она плеснула и мне в лицо. Я успел уклониться почти от всего душа. Доминик рассмеялась, хлопнула в ладоши.
- Отличная реакция, я же говорила. Вами все будут довольны. Все станут завидовать, - она понизила голос, взяла меня за руку. - Хотите?
Она смотрела мне в глаза, ладонь её была ледяной от воды, но я ощутил жар. И не сразу осознал, насколько многозначен вопрос.
- Хочу, - казалось, что она читает мысли.
Она придвинулась вплотную. Мысли начали смешиваться. Я чуть не отшатнулся, настолько неожиданно возникло и дало о себе знать желание.
- Вы искренний человек, - она погладила меня по щеке. - Брюс, со мной лучше быть честной. Во всём. Вот вам награда, - она привлекла меня к себе и поцеловала. В щёку.
Я не успел ещё полностью прийти в себя, как она хлопнула меня по ладони и указала.
- Вперёд, вперёд! Ещё два километра!
Брюс, парк "Иероглиф", 10 сентября 2009 года, 14:00
- Там нет помады, - услышал я, когда вышел, как и все, в коридор - десятиминутный перерыв, лектор вышел первым. Я оглянулся - София. Одета неброско, но смотрел бы и смотрел. Она одна не пользовалась косметикой, похоже. То есть, только они с Доминик.
- Что, простите?
Она подошла, улыбнулась.
- Вы постоянно прикасаетесь к щеке, словно боитесь, что другие там увидят. Там ничего нет.
- Откуда вы… - я прикусил язык. София рассмеялась. Я заметил, что а её шее висит украшение - ящерка из агата, на серебряной цепочке. Что из агата, я определил сразу.
- Я всё вижу и всё слышу, - она взяла меня за локоть. - Брюс, я тоже записалась на шахматный. Мне немного неловко, я одна там девушка. Можно попросить вас - составить мне компанию?
- С удовольствием, - я изобразил средневековый поклон. София вновь рассмеялась.
- А Доминик не будет против?
- Мы с ней даже не помолвлены, - сказал я примерно с теми интонациями, с которыми говорил Жан. Похоже, это заразно.
София фыркнула, прижала ладони к лицу. Досмеялась до слёз.
- Тогда я попробую украсть вас у неё, можно?
- Неужели я настолько хорош?
Она придвинулась, оглянулась - словно собиралась сообщить страшную тайну.
- Мне никто тут не хотел помогать, - она прошептала едва слышно. - Кроме вас. И никто не замечает. Кроме вас.
- Дразнят? - я слышал пару раз, как о её нарядах отзывались другие студентки.
- Я привыкла, - она махнула рукой, - это с детства. Первое занятие - сегодня в шесть, придёте?
- Приду, - согласился я. - Где встречаемся?
- У входа? - предложила она. - У входа в спорткомплекс?
- Я могу зайти к вам, - предложил я, - чтобы не потеряться.
Она перестала улыбаться.
- Брюс, я никого к себе не пускаю. Извините. - Видимо, ей показалось что-то в выражении моего лица. - Я не могу так сразу! - сказала она почти умоляюще.
- Всё в порядке, - я протянул ей руку, она осторожно взялась за неё. - У входа. Скажите, а эта ящерка - откуда она?
- Мы когда-то жили в Риме, - она улыбнулась. - Это оттуда. Папа подарил.
Вроде одета небогато, а ящерка стоила бы триста евро, не меньше. Видимо, любят её родители.
- О-о-о - услышали мы восхищённый громкий шёпот. - Мадемуазель! Как вы прекрасны!
Я вздохнул. Жан. В своём репертуаре.
* * *
София посмотрела на него исподлобья.
- Мы знакомы, мсье?
Жан величественно опустился на колено и протянул Софии воображаемый цветок. Я ощущал, что все вокруг смотрят на нас.
- Примите, о прекрасная сеньорита, этот чудесный цветок! Извините, что он невидимый, но в это время суток других не найти!
София рассмеялась, сделала вид, что принимает что-то и втыкает себе в причёску.
- Вы спасли мне жизнь, - произнёс Жан с чувством. На его лице было написан совершенно честный восторг. Во даёт! - Позвольте, - он взял ладонь Софии и поднёс к губам. Поднялся на ноги.
- Это Жан Леттье, - представил я его. - София Лоренцо.
София метнула в меня взгляд. Он не очень мне понравился.
- Я так и знал, что вы из Рима, - Жан коротко поклонился. - Могу ли я идти, сеньорита? Лектор грозился застрелить меня на месте, если я опоздаю!
- Можете, - София не выдержала, рассмеялась. - Он всегда такой? - поинтересовалась она у меня. - Ой! Я сейчас опоздаю! Вечером! - крикнула она уже на бегу. - Я жду вас!
Две девушки стояли рядом с нами, обе проводили её презрительным взглядом. Хороша парочка - одна красавица, с иссиня-чёрными волосами, небрежно связанными в пучок, другая - коренастая, низкорослая и рыжая, вся в веснушках. Издалека запросто мог принять её за парня.
- Дерзайте, мсье, - голос той, что выше, оказался низким, певучим. - Золушка ждёт вас.
И они обе рассмеялись. Я рассмеялся в ответ и вторая, что пониже, смутилась.
Брюс, спортивный корпус, 10 сентября 2009 года, 17:55
София пришла вовремя. Появилась у дверей шахматного клуба без минуты шесть. Улыбнулась мне - я видел, что она нервничает - и первой вошла.
Шахматы в Университете считаются почти исключительно мужским видом спорта. Мсье Лабурдоннэ, потомок известного мастера, гроссмейстер и знаток шахматной композиции встретил Софию вежливой улыбкой и пригласил её присоединиться ко всем, не моргнув и глазом.
София держалась с олимпийским спокойствием, хотя я сам слышал пару шуточек в её адрес. Она иногда брала меня за руку - мы сидели рядом - но не обращала ни на кого внимания. Лабурдоннэ выслушал всех - каждый рассказал, когда и где начал заниматься шахматами, и чего добился - пресекал смешки и неуважительное отношение остальных - единственным исключением была София. Её он вовсе не пригласил выступать.
Возможно, подумал, что я попросту пригласил подружку, чтобы скучно не было.
И вскоре мы перешли ко второй части ритуала. Лабурдоннэ давал сеанс одновременной игры. Я впервые играл с гроссмейстером, и, вероятно, уже настроился на поражение. На двадцать пятом ходу я сдался. Не первым, и на том спасибо. Лабурдоннэ пожал мне руку, как и другим и жестом велел остаться и ждать.
Через двадцать минут оставалось только пять игроков, кто ещё играл. Не все остальные проиграли, некоторым Лабурдоннэ предложил ничью.
Через полчаса остался один игрок - София. Все собрались вокруг, насмешек и прочего я не видел ни на одном лице. София сидела со всё тем же спокойным выражением на лице. Лабурдоннэ посматривал на её лицо, сам же не мог скрыть восхищения.
Через сорок минут он предложил ничью. София вежливо отказалась. Ещё через десять минут гроссмейстер сдался.
- Поздравляю, мадемуазель, - Лабурдоннэ коротко поклонился. - Приношу вам извинения. Почему я не слышал о вас раньше? Вы участвуете в турнирах? Кто ваш наставник?
- Мама не разрешала, - улыбнулась София. - Я играла по переписке. Училась сама, по книжке.
- Мне пора прочесть эту книжку. Жду вас всех завтра, - Лабурдоннэ обвёл взглядом публику. - Мадемуазель, если вас не затруднит - пройдёмте в мой кабинет.
Все проводили её взглядом - София шла не торопясь и было видно - Золушка только что стала принцессой.
* * *
- Здорово! - я и не пытался скрыть своё восхищение. - Где вы так научились играть? По книжке?
Она смутилась, улыбнулась.
- Можно на "ты", Брюс? Если не возражаете…
- Можно, - я протянул ей руку и она пожала её, уже почти без опаски.
- По книжке, - согласилась она, взяла меня за руку. - Спасибо, Брюс! Я там чуть от страха не умерла.
- Мне казалось, что вы… что ты спокойнее остальных.
- Я ужасно боялась, - призналась она. - Правда-правда! Брюс, если можно, я хотела бы ходить туда со тобой.
- Мне там нечего делать, - вздохнул я. - Он меня разделал в пять минут.
Она остановилась сама, и вынудила остановиться и меня. Строго посмотрела мне в глаза.
- Брюс, я ужасно такого не люблю! Вы хорошо играете, я же видела! Просто торопитесь. И сразу настроились на поражение. Я угадала?
Нелегко признаваться в таком. Но мне удалось.
- Вы сильный человек, - она привстала на цыпочки и поцеловала меня в щёку. Тут же покраснела. - Ой, прости. Хочешь, будем вместе заниматься?
- Я правда хорошо играю? - не выдержал я.
- Правда, - подтвердила она. - Брюс! Ну неужели я должна намекать?
Я не сразу понял, о чём она. А когда понял, сам чуть не покраснел.
- Ты прекрасно играешь, София.
- "Софи". Мне так привычнее, Брюс. Спасибо! - и она медленно, с достоинством кивнула. И рассмеялась.
- Мадемуазель!
Я мысленно вздохнул. Опять Жан. Но на этот раз он не дурачился. Подошёл, церемонно встал на колено и протянул Софии букет роз. Три белых и две чёрных. Ого, ничего себе, где он их взял?
- Позвольте выразить восхищение принцессе шахмат!
Я почувствовал себя настолько лишним, что тут же решил уйти. Но София поймала меня за руку - так, чтобы Жан не заметил. Она величественно приняла букет и протянула ладонь - для поцелуя. Жан встал, ещё один средневековый поклон - и он удалился.
- Брюс, - София оглянулась, чтобы убедиться, что нас никто не слышит. - Не бросайте меня! Я не умею просить остаться и не хочу учиться!
- Мы же на "ты"?
- Ой… - она снова покраснела. И снова привстала на цыпочки и снова поцеловала в щёку. - Прости!
- Значит, до завтра? - мы подошли ко входу в общежитие. - Проводить?
- До завтра, - она улыбнулась. - Нет, не нужно.
* * *
- Жаль, что её встретил ты, а не я, - вздохнул Жан, когда я рассказал ему, вечером, как познакомился с Софией. - Я чемпион по ношению сумок.
Поль, редко улыбающийся, в этот раз не выдержал.
- Трепло, - он присоединился к нашему с Жаном застолью. - Брюс, я слышал, ты записался на фехтование?
Я подтвердил.
- Забавно, я тоже. И на баскетбол?
И вновь я подтвердил.
Жан присвистнул. Перевёл взгляд с меня на Поля. Во мне сто семьдесят, в Поле два двадцать или больше.
- До колечка-то допрыгнешь?
Я молча встал из-за стола и прыгнул с места. И достал до потолка - два с половиной метра - с первой же попытки.
Жан присвистнул ещё раз.
- Беру свои слова назад, дружище.
Поль уже совсем по-дружески улыбнулся и протянул руку.
- Играем вместе! Я рад.
Брюс, парк "Иероглиф", 20 сентября 2009 года, 8:30
- Значит, всех обыграла? - Ники расспрашивала меня обо всём, а мне было приятно ей рассказывать. Она часто появлялась во время перерывов, когда мы с однокурсниками выходили подышать воздухом в коридор - и заводила разговор о чём-нибудь. Обычно о том, в чём я хорошо разбирался. Я всем телом ощущал завистливые и восхищённые взгляды остальных - особенно, когда Ники брала меня за руку.
- Всех, - подтвердил я, вытирая пот со лба.
- Всё, больше о ней ни слова, Брюс. Договорились?
- Но ты же сама попросила?
Я не заметил, как мы перешли на "ты". Как-то перешли, совершенно естественно.
- А что, непонятно, почему? - она тут же нахмурилась. - Брюс, если я с тобой, то восхищаться нужно… кем?
Я коротко поклонился. Делать это так же изящно, как Жан, я не мог. Ему легко - родители - известные актёры.
- Ну нет, так легко ты не отделаешься, - Ники улыбнулась вновь. - Я придумаю тебе испытание, и будь добр его пройти!
Поклониться во второй раз у меня получилось намного лучше.
- Всё, я уже не сержусь, - она обняла меня и, как и София, поцеловала в щёку. В другую. От поцелуя у меня сразу же случился беспорядок в голове.
Забавно. Я познакомился уже со многими девушками - при том, что совершенно не умел, до этой осени, да и мама не позволяла - но только Софи и Ники ни разу не приглашали к себе в комнату. Вообще-то по уставу университета и не положено - и мадам Цербер многих ловила на таком нарушении - но…
- Я всё ещё не уверена, - Ники понизила голос, взяла меня за руку. Легонько сжала её. Я поднял голову, встретился с ней взглядом. - Ты хочешь?
Страх как трудно было отвечать утвердительно. Представляю, какую сцену устроила бы мне мама, если бы узнала.
- Я тоже, - Ники не отводила взгляда. - Но пусть настоится, как следует. Всё, хватит отдыхать, бежим!
Брюс, спортзал, 20 сентября 2009 года, 17:30
- Брюс, замечательно, - Морис Шарон, сам в прошлом участник баскетбольной сборной Галлии, похлопал меня по плечу. - С такими парнями, как ты, мы сделаем римлян в два счёта.
Я ощущал, что мной восхищается не он один. На моём счету было двадцать очень сложных очков в этой игре - и три последних попадания. Математикам снова от нас досталось. Мне пожали руку все, и не потому, что это сделал Шарон.
- Классно играешь, - Жан был среди зрителей. - Признайся, тебе вшили в ноги пружины. Человек не может так прыгать.
Если расскажу, где, - на меня смотрели все остальные, - все туда побегут.