- Вы умный человек, Ханнер, и, наверное, догадались, что наше скромное предприятие не просто вылавливание пыли для лаборатории и получения из неё полезных минералов. Вы сами понимаете, что за такую пустяковую работу не платят столько, сколько сейчас получаете вы.
- Я понимаю, - ответил Джим. - Слишком уж легко господин Карл выделил средства для этой экспедиции. Вряд ли он стал бы раскошеливаться на обычную космическую фабрику. Масштабы деятельности этого господина, как мне представляется, лежат не в столь прозаической плоскости. Он ведь редко занимается чем-то законным, хотя и прикрывается легальными операциями.
- Да, Карл - темная лошадка, правда, с законом проблем у него нет, - произнес штурман Занеф. - Но дело не в Темном банкире. Мы и сами не прочь разбогатеть при помощи космической пыли.
- Никто не против разбогатеть, но меня интересует способ, каким вы собираетесь это сделать. Ваши постоянные шушуканья говорят о грандиозной противоправной махинации.
- А вы у нас законник? - снова вскипел Матиз. - Для вас кредитки пахнут? Мы откопали вас у дрянного аппарата бесплатной еды, где вы жрали питательную массу. Я тогда говорил, что этот теперь землю будет грызть, дабы вернуть себе свое. А он нам сейчас толкует о законах, правах и махинациях. Поймите, что легальная работа вам не светит. Ни одна солидная компания на выстрел атомной пушки вас не подпустит к своим кораблям.
- Да погоди ты, Матиз, - прервал второго пилота штурман. - Капитан хочет знать, что мы ему предлагаем и это его право.
- Ханнер, - взял слово Дуст, - меня называют сумасшедшим, мечтателем и всякими другими неприятными для умного человека прозвищами. Но я не просто талант, я - гений. Космическая пыль - это не только камешки и минералы, пусть даже почти в чистом виде, но и тысячи, миллионы, миллиарды микроорганизмов - микробы, вирусы, споры - все что хотите. И каждый раз, погружаясь в облако, мы ходим по лезвию ножа, который эти невидимые твари всадят нам в спину, не задумываясь ни на мгновение. И защитит ли от этих микроскопических спор наша броневая обшивка, мы не знаем.
- Что это значит? - не понял Джим. - Повреждений у нас нет.
- Обшивка цела. Но для некоторых микроорганизмов она - не преграда. Мы четверо: я, Матиз, Занеф и Блюмингейм имеем некоторую защиту против этих мелких тварей. Не зря же мы привлекли в качестве судового врача такое светило медицинской науки, как наш доктор. Еще работая на военных Звездной Федерации, он создал уникальное средство защиты от некоторых видов биологического оружия в виде специально вживляемых в организм противовирусных имплантатов. Они представляют собой своеобразную колонию лейкоцитов, наделенных собственной матрицей памяти. Это почти что живое существо, которое и помогает нам избежать возможного заражения.
- Постойте-ка, - спросил его Джим с тревогой в голосе. - Значит, мы торчим здесь как лаборатория с подопытными кроликами? И я, и мой экипаж - эти кролики и есть! Ведь у всей команды нет этих ваших защитных имплантатов. Не так ли?
- Какой вы догадливый, - засмеялся Матиз. - Знаете, как называли наш корабль, те, кто был посвящен в дело? Не "Пандора", а "Обреченный охотник". Остроумно, не правда ли?
- Если об этом узнают на "Пандоре", то в новый рейс с вами никто не пойдет! - решительно заявил Ханнер.
- Пойдут, - уверенно ответил Дуст. - Ещё как пойдут. Впрочем, нам нужно ещё вернуться из этого рейса. Зачем загадывать, капитан?
- Значит, мы договорились, Джим? Ведите себя спокойно, и может быть, у вас все будет в порядке, - проговорил Блюмингейм. - И вы получите точно такую же защитную матрицу.
Капитан Ханнер получил время обдумать заманчивое предложение, запершись у себя в каюте.
То, что ему предлагали, было вполне реальным средством заработать не просто деньги, а баснословный капитал, который навсегда избавил бы его от необходимости заниматься многотрудным делом космических перевозок в будущем и смыл бы с него клеймо неудачника. Разве не к этому он стремился?
Но уж слишком этот бизнес отдавал криминалом. И расплачиваться приходилось человеческими жизнями, а Ханнер не привык подставлять чужие головы вместо своей. В этом вопросе его мнение отличалось от мнения доктора Блюмингейма.
После некоторых колебаний Джим решил действовать.
Он выбежал из своей каюты и бросился к отсекам экипажа, думая раскрыть космолетчикам глаза на происходящее и предупредить об опасности, которая над всеми ними нависла.
Но, как оказалось, сообщать было некому. Вся свободная смена находилась в невменяемом состоянии: эти люди в очередной раз испытали воздействие очень дорогого наркотика под названием "Седьмое небо". Им нечего было терять. Излечиться от пристрастия к этому галлюциногену никто не мог. Вот из каких специалистов набирали команду для обреченной "Пандоры"!
Капитан понял, что теперь у него, если он хочет спастись, остается только один путь - сбежать. И он направился на палубу спасательных флаеров.
Массивные двери шлюзового отсека бесшумно скользнули в стороны, открыв перед Джимом высокое помещение с ровным рядом летательных капсул. Ханнер вошел внутрь и, пройдя вдоль этого ряда, выбрал себе подходящий быстроходный аппарат "У-17", немного устаревшую, но вполне надежную модель.
Кабина, поддавшись его усилиям, отъехала в сторону, и он расположился в кресле пилота. Привычными движениями, щелкая по тумблерам и кнопкам, Джим активизировал систему запуска, но, к своему удивлению, обнаружил, что вылететь он не может. Двери шлюзовых камер были заблокированы не его капитанским кодом!
- Черт! - выругался Ханнер и, поспешно расстегнув ремни безопасности, вылез из аппарата.
- Что, не получилось? - услышал Ханнер отвратительно ехидный смешок второго пилота Матиза. - Сбежать отсюда не так просто, капитан.
- Где вы? - Джим стал оглядываться в поисках обладателя голоса.
- Мы здесь, Ханнер, - штурман Занеф показался из ниши ремонтников.
В его руках был старый и добрый бластер. За ним вышли Матиз, Дуст и Блюмингейм - вся четверка в сборе. Капитан встал, скрестив руки на груди: он не даст этим ублюдкам повода усомниться в его храбрости.
- Вы решили меня убить? - осведомился Джим. - Что ж, лучшего места не найти. И уединенное место, и космос рядом.
- Не стоит иронизировать, капитан, - произнес мистер Дуст. - Мы ведь предложили вам по-настоящему стать одним из членов нашей команды. Но вы пренебрегли нашим доверием.
- Вы не согласились сотрудничать и знаете наш маленький секрет. Мы просто не можем дать вам уйти, - заговорил Блюмингейм.
В руках у доктора появился диковинный циклоидный предмет с пирамидальным выступом посредине. И он направил его на Ханнера.
- Знаете, что у меня в руках? - спросил доктор.
- Нет. Ничего подобного в жизни не видел. Но, очевидно, эта штука не из приятных, не так ли? - предположил Джим.
- Вы совершенно правы. Приятного в ней действительно мало. Это новый вид оружия, мутагенатор, разработанный при моем непосредственном участии пару лет назад, еще в то время, когда я работал на военных. Одно касание - и ваше тело превратится в фарш из бактерий и вирусов. Но вы, наверное, хотели бы пронаблюдать его в действии?
- Нет, совсем не хотел бы, - ответил Джим. - Ведь вы намерены испытать его на мне, не так ли?
- Вовсе нет.
После этих слов доктор неожиданно повернулся к мистеру Дусту и выбросил руки вперед. Пирамидка стремительно вонзилась в инженера, разворотив ему грудную клетку.
- А теперь немного льда и в открытый космос, - произнес Матиз. - Смотреть на разлагающееся человеческое тело - удовольствие небольшое. Этот Дуст даже после смерти сослужит нам хорошую службу. Прощай, мистер Дуст и пусть твои останки покоятся с миром.
Занеф включил переносную криогенную установку, обдавшую труп конструктора волной холода.
Спустя полчаса бесформенная глыба льда вывалилась в космос с борта "Пандоры". Труп Дуста вез в себе зловещий концентрат убийственных бактерий - и горе тому кораблю, который рискнет принять его на борт.
- И что это значит? - спросил, придя в себя, Ханнер.
- Этот человек уже сделал свое дело и ушел, как и подобает истинному джентльмену. Какой смысл от инженера, если он уже не нужен? Вот и пусть покоиться в космосе. А вы, капитан, пока ещё нам необходимы.
- Но он же автор всего проекта, а вы сами, что смыслите в технике? Ведь конструкция "Пандоры" весьма необычная, и даже я, со всем моим опытом космических полетов, не могу управлять им достаточно эффективно без помощи классного инженера.
- Не стоит всё усложнять, капитан, - проговорил Блюмингейм. - Человек с вашими талантами способен на многое. А от господина Дуста необходимо было избавиться, как от лишних глаз и ушей Темного банкира…
Прошло около часа, и Блюмингейм подготовил инструментарий для введения имплантата. Джиму не очень пришлась по душе эта процедура, но иного выбора ему просто не предоставили.
- А вы справитесь с операцией один, без помощника? - спросил Ханнер.
Доктор подключил капитана к наркозному аппарату:
- Не волнуйтесь, капитан, я уже проводил подобные операции и Занефу, и Матизу, и Дусту.
Слова Блюмингейма не успокоили Джима, но усыпляющий газ уже начал свое действие, и сознание капитана провалилось в пустоту.
"Я играю в опасную игру, - подумал Блюмингейм, - ведь действие матрицы памяти, которую я поставлю этому человеку, предсказать невозможно. А если он выйдет из-под контроля? Ведь это существо уже не будет Джимом Ханнером - матрица полностью подавит старое сознание, заменив его новым. А будет ли новый Ханнер покладистым и послушным? Но, так или иначе, от мистера Дуста нужно было избавиться, опека Темного банкира стало для "Пандоры" слишком обременительной".
Через сорок минут операция была закончена, и Блюмингейму оставалось лишь ждать результатов эксперимента.
Ханнер пришел в себя и с удивлением посмотрел на доктора:
- Блюмингейм? Вот кого не ожидал здесь увидеть, так это вас!
- Вы знаете меня?
- Более чем. И я рад, что операцию провели именно вы. Каково мое новое имя? Как звали человека, в теле которого я сейчас нахожусь?
- Джим Ханнер, капитан "Пандоры" - звездолета, на борту которого мы пребываем в данный момент, - ответил слегка опешивший Блюмингейм. Он не ожидал, что это существо знало его лично.
На экране обзорного монитора мелькнул силуэт звездолета.
- Вот он! - Матиз указал капитану Ханнеру на судно. - Это космический танкер, в его трюмах, наверняка, полно энергона, а у нас как раз не хватает горючего.
- И что вы предлагаете? - спросил капитан Ханнер.
- Заставить его поделиться. Пугните его боеголовкой.
- Это уже прямое нарушение доброго десятка галактических законов. Это пиратство, - спокойно констатировал факты капитан.
- Не болтайте, а делайте, что говорят, - как всегда грубо отрезал Матиз.
Капитан резким движением руки послал второго пилота в нокаут и повернувшись к опешившим Занефу и Блюмингейму произнес:
- Когда этот человек очнется, передайте ему: если он еще раз позволит себе подобное обращение, то я оторву ему голову. И это касается всех членов экипажа "Пандоры".
Занеф и Блюмингейм многозначительно переглянулись и поспешили на помощь второму пилоту.
- А горючее нам действительно не помешает, - продолжил капитан. - И мы возьмем его.
Ханнер вернулся к управлению судном:
- Слушать в отсеках! Всем доложить о готовности!
Тотчас последовали короткие доклады команды, и выяснилось, что звездолет готов к атаке. В подобных ситуациях, а пираты часто прибегали к такому способу заправки, ибо садиться на многих планетах было небезопасно, уничтожать транспорт было бессмысленно. Поэтому демонстрация боевой мощи "Пандоры" имела целью убедить капитана танкера в необходимости полной покорности.
- Торпедный отсек! - капитан вызвал палубу с торпедными аппаратами.
- Да, сэр! - на экране появилось лицо худощавого молодого офицера.
- Вы знаете, что нужно делать?
- Пугнуть их торпедой? Я легко могу сбить их дальнюю защиту и даже повредить контур. Если конечно нужно!
- Только защиту. Не стоит наносить танкеру серьезные увечья.
- Есть, сэр!
Палубный офицер торпедного отсека с легкостью выполнил требуемое, и внешние силовые щиты танкера рассыпались сотнями искр, отставив судно почти беззащитным. Следом за демонстрацией силы последовала стандартная процедура захвата.
По каналам связи на борт танкера прошло сообщение с предложением подчиниться приказам "Пандоры" и уверения в случае покорности сохранить жизни членам экипажа.
Танкеры никогда не шли на сопротивление в таких ситуациях. Подобные звездолеты были неповоротливы и ценностями не обладали, а топливом можно и поделиться. Все равно много не заберут - на стандартном звездолете в отличие от звездолета-танкера были только ограниченные резервные хранилища.
- Командир! - на связь вышел отсек связи. - Они дали отводные рукава для приема абордажной команды.
- Отлично! Отряд на их борт и проследить за заправкой нашего звездолета - всех резервуаров! Вы слышите всех!
- Я передам приказ палубному офицеру! Но с вами хочет говорить капитан танкера! Вы выполните его просьбу или послать его подальше?
- Давайте связь. Послушаю, что ему нужно.
На экране большой связи появилась фигура плотного человека в старом комбинезоне:
- Я капитан танкера "Румата" Эквил.
- И что вам нужно? - спросил Ханнер, не представляясь и не здороваясь. - Я разве не достаточно ясно изъяснил наши требования?
- Нет, я все понял, но вы, очевидно, не расслышали меня! Я капитан танкера "Румата"!
- И что же такого особенного в вашем танкере?
- Я вожу горючее по заказу ГИЗы!
- Ах, вот как. И я должен испугаться? Не так ли? - произнес Ханнер. - Да я плевал на ГИЗу и всех пиратов вместе взятых! Предоставьте мне горючее - и останетесь живы! Или у вас есть другая альтернатива?
- Как вам будет угодно, но ГИЗа узнает о вашем поступке, капитан.
Командир танкера отключился. Говорить было больше не о чем.
- Капитан, - решил вмешаться штурман Занеф, - вы, знаете что делаете?
- Естественно, знаю. Нам нужно горючее или нет?
- Нужно, но в этот раз стоит заплатить за него.
- Заплатить? Я не ослышался? Вы предлагаете мне заплатить за то, что мне отдадут даром?
- Вы, очевидно, плохо представляете себе, что такое ГИЗа…
- Да вы совсем держите меня за умалишенного, штурман! - прорычал Ханнер. - Чего ради я должен бояться каких-то бродяг, у которых нет даже пристойного оружия?!
- Но…
- Разговор считаю исчерпанным, Занеф. Идите и выполняйте свои обязанности.
- Да, сэр! - Занеф удалился из командирской рубки. Более он и Матиз здесь не хозяева.
Капитан Эквил знал, о чем говорил и был убежден, что возмездие последует незамедлительно. Отведя свой танкер от "Пандоры" на безопасное расстояние, он связался с командором Акулой, одним из лидеров ГИЗы, который заслужил свое прозвище безжалостным отношением к своим жертвам, оказывавшим хоть малейшее сопротивление.
Командор уверил Эквила, что разберется с наглым капитаном странного звездолета в самое ближайшее время - благо, они находились совсем недалеко от местонахождения "Пандоры". В распоряжении Акулы в настоящий момент был только один космический фрегат. Но ведь фрегат - не танкер, и тоже может пощелкать зубами, или вернее, пострелять из пушек.
Тем более что это была знаменитая в Свободных мирах "Акула" - любимое детище своего командора. После недавних стычек ГИЗов с патрульными крейсерами Звездной Федерации он, правда, лишился одной из выдвижных орудийных палуб, но и в таком виде внушал трепет одиноким кораблям.
Громадная махина с закругленным носом, на котором виднелись шесть торпедных порталов, совершенно потеряла свой первоначальный цвет - темно-зеленый - и теперь походила на серую облущенную консервную банку. По бокам располагались выдвижные палубы с атомными пушками, что позволяло фрегату одновременно вести убийственный огонь в четырех направлениях. Нижняя часть корпуса несла в себе шесть полетно-посадочных стабилизаторов; наверху располагался бронированный блок треугольной формы, в котором прятались установки энергетических щитов. Ближе к хвосту боевого звездолета размещался пояс поворотных двигателей, следом за ними можно было обнаружить и полускрытые сопла субсветового протонного двигателя, предназначенного для перемещения в нормальном космосе. Там же находился и гипер-движок. По всему корпусу бежали тонкие нити сенсоров, обеспечивавших фрегату полный обзор окружающего пространства. В целом, фрегат представлял собой довольно грозную силу, с которой приходилось считаться любому встречному судну.
Когда на обзорных экранах появился силуэт "Пандоры", Акула повернулся к своему помощнику и спросил:
- Что это за посудина? Ты когда-нибудь видел нечто подобное?
- Нет, - ответил тот. - Такого уродливого корабля до сих пор не было в наших просторах, командор.
- Меня удивляет, что его капитан так дерзко разговаривал с нашим поставщиком и заявил, что не боится ГИЗы.
- Может быть, он сумасшедший? Будь я капитаном подобного корабля, то вел бы себя тихо и не высовывался. Мы же разнесем его с первого залпа.
- Точно! Они посмели нарушить главный закон - повиновение. Только повиновение в обмен на помилование. А эти свои жизни уже проиграли. Приготовиться к атаке!
В командной рубке "Пандоры" также идентифицировали неприятельское судно. Бортовой компьютер даже определил его название и "боевой путь".
- Это "Акула"! - вышел на связь Занеф. - Ханнер, вы слышите?! Это не просто пиратское судно ГИЗы, а сама "Акула"!
- Ну и что же? - спокойно спросил капитан. Ни один мускул на его лице не дрогнул, словно ему доложили, что перед ними простая прогулочная яхта. - "Акула" чем-то особенным отличается от остальных кораблей такого же класса?
- Нет, но на борту этого судна самый отчаянный из капитанов ГИЗы!
- А на борту "Пандоры" нахожусь я.
- Вы, сэр? - не понял сарказма Занеф.
- Именно я. И поэтому беспокоиться не стоит. Все под контролем, - капитан вырубил связь со штурманским отсеком и переключился на другой канал. - Палубный офицер!
- Да, сэр!
- Вам ничего не нужно предпринимать! Вы поняли меня?! Ваши орудия должны молчать!
- Но они станут по нам стрелять! Неужели в этой ситуации мы не ответим им хотя бы одним выстрелом?
- В атомных пушках я сейчас не нуждаюсь. Бортовой компьютер уже выставил все силовые щиты. Они отразят их залп, хоть пираты и надеются совсем на другой эффект. Этот Акула еще не знает, что такое "Пандора".
Доктор Блюмингейм сидел здесь же, по соседству с капитаном. Именно этот человек, как ни странно, был нужен Ханнеру в предстоящем сражении.