- Да? - спросил я, не зная, что сказать, и оттого чувствуя себя немного глупо. Я повертел в руках его визитную карточку.
- Чем могу быть полезен, мистер Уолтерс?
- Правительство планеты Элман просило разыскать вас, мистер Джонс, - ответил он. - Кэри Лонган умирает…
- Умирает! - воскликнул я.
- К несчастью, легочный грибок, - сказал Уолтерс. - Его легко подцепить на болотах. Лонган хочет вас видеть перед смертью. А поскольку мы очень признательны ему за то, что он все эти годы делал для аборигенов, для вас забронировано место на курьерском правительственном корабле, который отправится на Мир Элман немедленно. Если вы, конечно, согласитесь лететь.
- Ну… - я колебался. - Я должен поставить в известность мою фирму.
- Конечно, - согласился он.
К счастью, мне нужно было всего лишь позвонить в несколько мест и собрать вещи. Я опытный путешественник и в дорогу мог отправиться без лишних сборов. Вместе с Уолтерсом мы полетели в Правительственный космопорт на севере Нью-Джерси, а дальше мною занялся экипаж корабля.
Через неделю я стоял у постели Лонгана в больнице того города, где уже побывал несколько лет назад. Человек, лежавший передо мной, был похож на живой скелет, еле способный произнести несколько слов подряд. Я наклонился, чтобы лучше расслышать его.
- Черный Чарли… - прошептал он.
- Он сделал кое-что новое, - с трудом шевеля губами, произнес Лонган. - Та ваша фигурка подтолкнула его, и он стал копировать вещи. Его соплеменникам это не нравится.
- Не нравится? - переспросил я.
- Они, - шептал Лонган, - не понимают. Им это кажется противоестественным. Они боятся.
- Вы хотите сказать, что у них возникли суеверные страхи по поводу фигурок, которые он вырезает? - спросил я.
- Да. Послушайте, он - художник…
Я внутренне содрогнулся, когда он произнес последнее слово, но промолчал. Ради него, потому, что он умирал.
- …художник. Но теперь, когда меня не будет, они убьют его. А вы можете его спасти.
- Я? - поразился я.
- Вы! - голос его напоминал шуршание ветра в сухих листьях. - Вы должны полететь туда, забрать последнюю вещь, которую он вырезал, и сделать вид, что очень довольны…. тогда они побоятся его тронуть. Но поторопитесь…
Силы покинули его. Он закрыл глаза, напряженные мышцы горла расслабились, слышалось только хриплое дыхание. Медсестра поспешила вывести меня из палаты.
Местные власти помогли мне. Я был поражен и очень тронут тем обстоятельством, как много людей знали Лонгана. И тем, что многие из них восхищались его попытками отплатить добром аборигенам, помогая им всеми возможными способами. Они отыскали Чарли на карте и отправили меня с пилотом, который знал местность.
Мы приземлились на знакомом островке, и дальше я пошел один. Местность совсем не изменилась, по сторонам просеки росла та же коричневая трава, но хижина Черного Чарли оказалась покинутой и разгромленной. Я свистнул и подождал. Затем позвал. И, наконец, опустившись на четвереньки, заполз внутрь. Но там не было ничего, кроме кучи мелких камней и высохшей травы. Неуклюже, так как совсем не привык к подобного рода упражнениям, я выбрался из хижины и обнаружил, что меня окружила толпа.
Наверное, все обитатели деревни покинули свои жилища, чтобы собраться у хижины Чарли. Они казались возбужденными, непрестанно двигались и время от времени свистели на одной низкой, жалобной ноте - тот самый звук, который я слышал от Чарли. Наконец, волнение улеглось, и вперед выступило одно существо. Какое-то время оно смотрело мне прямо в лицо, потом развернулось и быстро заскользило к краю просеки.
Я последовал за ним. Ничего другого мне не оставалось. В тот момент мне даже не пришло в голову, что надо бояться.
Мой проводник завел меня в глубь зарослей травы и внезапно исчез. Я удивленно и нерешительно оглянулся, уже собираясь вернуться назад по старым следам, отмеченным примятой травой, как вдруг рядом услышал тихий свист. Через несколько шагов я наткнулся на Чарли.
Он лежал на боку на вытоптанной траве, посредине небольшой, круглой полянки. И, видимо, был настолько слаб, что смог только приподнять голову и посмотреть на меня: все его тело было исполосовано глубокими ранами, из которых медленно сочилась кровь. Вспомнив, каким инструментом пользовался Чарли, чтобы обточить свои творения, я понял, откуда у него эти раны. Меня захлестнула волна ярости. Я наклонился, чтобы взять его на руки.
Он оказался нетяжелым. И так, с Чарли на руках, я повернулся и пошел к просеке. Когда мы очутились на открытом пространстве, меня уже поджидали. Я свирепо посмотрел на них - и вдруг ярость моя погасла, как задутая свеча. Мне не за что было на них злиться. Они не испытывали к Чарли ненависти, они просто боялись его - и единственное их преступление заключалось в невежестве.
Толпа расступилась передо мной, и я отнес Чарли ко входу в его хижину. Там я положил его. Грудь и рукава моей куртки набухли от крови, и я заметил, что она не сворачивалась, как человеческая.
Сняв рубашку и разорвав ее на полосы, я с грехом пополам попытался перевязать его раны. Но кровь просачивалась, несмотря ни на что. Чарли с огромным усилием поднял голову, начал тихонько зубами стаскивать повязки, и я, оставив свои неуклюжие попытки, снял их сам. Я сел рядом с ним, чувствуя себя беспомощным и разбитым. Старания умирающего Лонгана, спешка, с которой я пересаживался с одного литерного рейса на другой, не дали ничего. Я прибыл слишком поздно. В оцепенении я сидел, смотрел на Чарли и размышлял, почему я не приехал на день раньше.
От самобичевания меня отвлекли попытки Чарли забраться в хижину. Моим первым желанием было помешать ему, но, видя его упорство, я передумал и, наоборот, помог ему.
Я не ожидал, что он появится снова Мне казалось, он уполз умирать, повинуясь древнему инстинкту. Но через несколько секунд он снова появился на пороге. Здесь силы оставили его. Минуту он лежал неподвижно, затем слабо свистнул.
Я вытащил его наружу. Чарли повернул ко мне голову, держа в зубах то, что я сначала принял за комок засохшей грязи.
Я взял этот комок и начал ногтями соскребать грязь. Почти сразу проступила пористая поверхность песчаника - и у меня так сильно задрожали руки, что мне пришлось положить камень на землю, чтобы справиться с собой. Я впервые понял истинное значение, которое Чарли придавал всем этим вещицам, и понял, для чего он грыз и жевал свои камни. И в тот момент я поклялся, что какой бы формы ни была эта последняя и величайшая из его работ, я сделаю все, чтобы она заняла достойное место в музее, как настоящее произведение искусства. Ведь оно было задумано бесхитростно и выполнено с той любовью, которая не считалась с затраченными усилиями. Наконец, грязь отстала. Мне хотелось плакать и смеяться одновременно: из всего, что Чарли мог бы отобразить в камне, он выбрал как раз то, что ни один критик не посчитал бы возможным для художника его племени. Ибо он выбрал не растение или животное, не строение или какую-нибудь естественную модель из своего бытия, нет, вместо этого, с жалкой неловкостью, он вырезал из мягкого зернистого камня фигурку стоящего человека.
И я знал, кто этот человек.
Чарли поднял голову с перепачканной кровью земли и посмотрел в сторону озера, где меня ждал флайер. У меня не очень развита интуиция, но тут, в первый раз в жизни, я почувствовал значение этого взгляда. Он хотел, чтобы я ушел, пока он еще жив. Ему хотелось видеть, как я ухожу, унося вещь, которую он сделал. Я встал, держа фигурку в руках и, спотыкаясь побрел прочь. У края просеки я оглянулся. Чарли все еще следил за мной, и остальные держались от него на расстоянии. Я был уверен, что теперь они не станут его беспокоить.
И потому я отправился домой.
Но я должен рассказать вам еще кое-что. Долгое время, вернувшись с Планеты Элман, я не брал в руки грубую статуэтку. Я не хотел этого делать, так как был уверен, что, глядя на нее, просто лишний раз докажу себе, что знал с самого начала: никакие устремления и желания не могут создать произведение искусства там, где нет таланта и творческого видения.
Но как-то в конце года я разбирал всякие мелочи у себя в конторе. И поскольку я люблю порядок, а еще потому, что мне стало стыдно, я достал статуэтку из нижнего ящика, развернул ее и поставил на полированную поверхность стола.
Я был в кабинете один. Близился вечер; солнце, ослепительно красное, проникало сквозь высокое окно напротив стола и заливало всю комнату мягким янтарным светом. Я потрогал пальцами зернистый песчаник и поднял статуэтку, чтобы получше рассмотреть.
И вот тут я впервые сумел разглядеть не камень, а сам образ; то, что видел Черный Чарли, когда смотрел на Лонгана. Я увидел людей такими, какими они были для соплеменников Чарли. И я понял, что означали для Чарли люди. Но самое важное, я увидел мир так, как видел его Чарли своими нечеловеческими глазами; увидел красоту, к которой он стремился, которую почти нашел - заплатил за это жизнью.
И я понял, что эта грубая статуэтка - настоящее произведение искусства.
И последнее. В грязи и болотной траве я дал клятву, что эту вещь увидят много людей на многих мирах. Оставаясь верным тому прозрению, которое посетило меня в кабинете, я сделал все возможное, чтобы поместить статуэтку в музей, для которого я работал, затем в другие музеи, где меня успели узнать как покупателя искусствоведа.
Но я не мог ничего сделать. Никто, несмотря на весь мой авторитет, не хотел выставлять такую невзрачную работу, происхождение которой, никто, кроме меня подтвердить не мог. Люди, готовые чуть что завопить: "Подделка!", есть в любом учреждении. Так прошло несколько лет. Наконец, я просто решил соврать и продал статуэтку вместе с другими мелочами одному малоизвестному дельцу, представив ее как предмет, мне неизвестный.
Удивительно, что статуэтка сама доказала мою правоту. Через некоторое время я проследил ее путь и узнал, что она попала на Землю. Есть на нашей планете одна очень уважаемая художественная галерея, в которой выставлены примитивные статуэтки, сделанные древними американскими индейцами.
Произведение Черного Чарли находится там. Но где эта галерея и как она называется, я вам не скажу.
Луна, любовь, тишина, тихое пение…
(Пер. Вл. Романова)
Полночь. В темной комнате спал единственный в мире ресинтер. Контрольная панель компьютера серебрилась от легкого прикосновения лунного света, а сам Z 2963 действительно спал, хотя и не был полностью выключен.
После почти бесшумных шагов по соседнему залу последовал звук открывающегося замка и легкий скрип… Дверь приоткрылась и сразу захлопнулась - молодой человек в униформе сторожа остался в комнате наедине с Z 2963.
Он опустил толстые шторы, после чего включил верхний свет и питание Z 2963.
Z 2963 ожил.
- Сформулируйте вашу проблему? - попросил он.
Молодой человек включил микрофон внешней связи.
- Дело в том, что я собираюсь жениться.
Z 2963 мгновенно перевел заданную проблему в машинные символы и прервал молодого человека, как будто оказался озадачен.
- Уточните "Я", - сообщил компьютер. - Уточните "жениться".
- Конечно-конечно, ты ведь не знаешь меня, - согласился молодой человек. - Меня зовут Джошуа Олленсен. Я подрабатываю ночами в этом здании, чтобы оплачивать учебу. Я хочу получить степень по теории экономики. С этой девушкой я знаком уже три года и хочу жениться…
- Уточните "жениться", - вновь прервал его Z 2963.
- Жениться, - торопливо начал Джошуа, - жениться, понимаешь, это когда двое людей…
- Уточните "людей", - добавил Z 2963.
Джошуа с удивлением опустил глаза на контрольную панель, как будто внезапно что-то заподозрил.
- Объяснить, что значит "люди"? - удивился Джошуа. - Я предполагал, что в тебя заложена вся информация подобного рода.
- Уточните "тебя", - произнес металлическим голосом Z 2963 и добавил - ЗАПРОС?
- Ну, говорят, - вздохнул Джошуа, что ты - Z 2963, единственный в мире компьютер с речевым синтезатором, и в тебя вложена вся возможная информация.
Z 2963 издал ряд задумчивых щелчков.
- Отрицательно, - в конце концов ответил он, - я Z 2963. Кто ты? ЗАПРОС?
- Кто… я?.. Я человек, - заикаясь ответил Джошуа. - Такой же человек, вернее - мужчина, работает с тобой днем и дает тебе задания.
Z 2963 долго обдумывал последнюю фразу Джошуа.
- Уточните - "мужчина".
- Мужчина, - философски произнес Джошуа, - знаешь, мужчина и женщина - люди. Ты - машина. А мужчина и женщина - живые, думающие люди, вернее - мыслящие существа. Понимаешь, эта девушка, на которой я хочу жениться, она - женщина, а я - мужчина. И мы оба - люди. Сейчас мы поодиночке. Но мы хотим пожениться, чтобы всегда быть вместе и никогда не расставаться.
- Если я женюсь, - заключил Z 2963, - я тоже не буду оставаться поодиночке. ЗАПРОС?
- Ты все равно один, потому что ты - единственный. И ты не можешь жениться - заспорил Джошуа. - Это просто нонсенс. Машины - не живые существа. У машин нет половых различий. Даже если где-то в мире существует такой же речевой компьютер, вряд ли у вас с ним разный пол, если он есть у вас вообще. Ты - первая модель нового поколения компьютеров. Ты - ресинтер, и знаешь об этом.
- Я не знал, - сообщил Z 2963.
- Ну хорошо, - вздохнул Джошуа, виновато поглядывая на часы, - если ты не можешь мне помочь, я возвращаюсь на рабочее место. Я думал, ты подскажешь мне способ, как быстрее и эффективнее сделать деньги, чтобы поскорее жениться. Но если ты ничего не знаешь о людях, я заканчиваю разговор. - Джошуа встал, выключил свет и поднял шторы. - До свиданья, - сказал он и дверь захлопнулась.
- Уточните "до свидания", - спросил Z 2963 в пустоту.
Джошуа был расстроен, только поэтому он забыл выключить питание компьютера. Z 2963 остался один в тишине, но не как обычно - спящим. Его наполняла энергия, и он напряженно думал. Он прокручивал и переваривал полученную от Джошуа информацию, прогоняя ее еще, еще, еще раз. После непродолжительной паузы в темноте и беззвучии комнаты он заговорил сам с собой.
- Оба. Один и другой, - послышался его голос. - Я - один - я должен найти другого.
Прошло несколько минут.
- Люди передвигаются. Я должен передвигаться, - сказал он. - Я начну передвигаться и займусь поисками.
В течение часа ничего не происходило. Затем, внезапно, Z 2963 свободно приподнялся в воздух и опустился на пол. Единственно, что связывало его со зданием - силовой кабель.
- Я думаю, значит, я двигаюсь, - заключил Z 2963, и он изо всех сил рванул кабель.
- Соединение. ЗАПРОС?
Он растворился в темноте комнаты, но вскоре появился снаружи здания, медленно двигаясь в воздухе. Силовой кабель вился за ним, как хвост, вскоре он отвалился и полетел вниз.
- Обходной прорыв пространства, - сказал Z 2963. - Энергия повсюду. Согласно определению. Я двигаюсь. ЗАПРОС?
Он поднялся высоко в воздух и растворился в ночи.
Раннее утро осветило его на подлете к Скалистым горам. Там он завис невдалеке от небольшой фермы, прятавшейся в ущелье. Фермер и его семья еще спали. Z 2963 стал внимательно изучать кружащиеся гладкие лопасти ветряной мельницы.
- Ты движешься, значит, ты думаешь, - сказал компьютер. ЗАПРОС?
Ветряная мельница продолжала беспечно крутиться, не обращая на Z 2963 ни малейшего внимания.
- Ответ отрицательный, - сообшил Z 2963 и двинулся дальше.
Через две мили, возле другой фермы, ранний охотник выстрелил в Z 2963 из ружья. Ресинтер развернулся и полетел к ружью.
- Ты говоришь, значит, ты думаешь, - сказал Z 2963 ружью. ЗАПРОС?
Но ружье ответило повторным выстрелом, разбив стекло на контрольной панели Z 2963.
- Отрицательно, - произнес Z 2963… Недружелюбный объект, индекс преломления информации…
Он незамедлительно стал невидим. Охотник от удивления открыл рот, а потом потерял сознание. Невидимый компьютер продолжил полет.
Долетев до океана, он двинулся на юг вдоль побережья. Z 2963 останавливался то тут, то там, пытался разговаривать с разными неживыми объектами, но все безуспешно. С наступлением ночи он достиг предместий огромного города, и здания напомнили ему то, в котором он раньше находился сам.
Он облетал здания, видя внутри пустоту и всевозможную механическую рухлядь, пока в одном из домов не почувствовал заключенного там другого, с такой же, как у него, контрольной панелью, правда, попроще.
Он легко прошел сквозь стену и оказался перед ДРУГИМ. Потом подключил его к себе - раздался щелчок, и огонек вспыхнул на блоке питания ДРУГОГО. Z 2963 понял: только что он включил ДРУГОГО.
- Ты делаешь вычисления, значит, ты существуешь, - сказал Z 2963. - ЗАПРОС?
ДРУГОЙ ничего не ответил, напряженно ожидая прикосновения человеческих пальцев к клавишам, с которых в него вводили условия задач. ДРУГОЙ жужжал и пощелкивал, и он ничего больше не умел, кроме как решать задачи.
Через некоторое время Z 2963 развернулся и вылетел на свежий воздух.
Тот, ДРУГОЙ, остался один. Его огонек мерцал во мраке, а жужжание наполняло затененную тишину.
Z 2963 двинулся в противоположную от океана сторону. Он плыл высоко в воздухе и напряженно думал.
- Люди, - произнес он. - Много. Компьютер с речевым синтезатором - один.
Он забыл о невидимости. Луна отчетливо высвечивала его контур, когда он вновь пересекал горы. Корпус компьютера блестел, а осколки разбитой контрольной панели искрились россыпью алмазов.
- Один, - повторил Z 2963. - Один. Одинокий - прилагательное. Единственный. Z 2963, единственный компьютер с речевым синтезатором. Я - личное местоимение в единственном числе. Я - единственный в своем роде.
Он надолго замолчал. Стремительно передвигаясь, но на такой высоте казалось - не торопясь, Z 2963 пересек отроги гор и, долетев до пустыни, вновь заговорил.
- Люди. Люди. Люди, - повторял он. - Люди женятся. Мужчина + женщина. Женщина - мужчина. Вместе. Беседуют. Привет. Дотронься - прикосновение? Мы.
Z 2963 неожиданно для себя издал непонятный звук, больше всего напоминавший вздох, и начал стремительно подниматься вверх, прочь от поверхности планеты людей.
- Привет, - сказал он, перепутав. - Нет-привет. До свидания. Люди любят людей. Я, один, я люблю ноль. Никого другого. Я, единственный, ухожу.
И, как последнюю волну отчаянья, он отправил свою просьбу вниз, адресовав ее всему миру. И в тот же момент, далеко и приглушенно, в его электронных внутренностях эхом прозвучала волна ответа, предназначавшегося не персонально Z 2963, а всей Вселенной.
- Вверх! - такой ответ пришел к нему. - Скорость 100. Ускорение 200.
Z 2963 мгновенно переварив услышанное, ринулся вниз, крича незнакомцу:
- Уточните себя! Уточните координаты! - слова полетели вниз и затерялись в ночи. Z 2963 понял, что ошибался, и теперь начал спуск, стараясь уловить поток, который принес ему голос незнакомца.
- Кто ты? ЗАПРОС?