Из-за сгущавшегося мрака он сначала тоже ошибся; ему показалось, что за кентавром колонной по одному следовали астронавты, связанные лодыжка к лодыжке живыми веревками. Но так казалось только с первого взгляда. Эти существа очень походили на людей, они были более чем гуманоидами, но такие деградировавшие твари никак не могли странствовать между звездами.
Пленники шли быстро, как хорошо обученные животные. Одно или два из них взглянули, проходя мимо, на Элли и Макса, но взгляды их были тупыми и потухшими. Маленькие дети без привязи шли рядом со своими мамами, а один раз Макс с крайним удивлением заметил крохотную сморщенную головку, выглядывавшую из сумки, - эти человекообразные существа тоже были сумчатыми.
Макс с трудом сдержал тошноту и, когда процессия исчезла из виду, повернулся к Элли.
- Господи!
- Макс, - хрипло сказала Элли, - как ты думаешь, мы уже умерли и претерпеваем воздаяние за свои грехи?
- Чего? Не говори глупостей, и без того все достаточно паршиво.
- Да я серьезно. Это же прямо какая-то сцена из Дантова "Ада".
Макс все время сглатывал комки, стоявшие в горле, и был далек от хорошего расположения духа.
- Знаешь, если уж тебе так хочется, можешь считать себя мертвой. Но я лично - живой и намерен им остаться. Эти твари - не люди, пусть все это так тебя не расстраивает.
- Но это же и вправду были люди. Мужчины, женщины и дети.
- Нет, не были. Иметь форму вроде нашей - еще не значит быть человеком. Быть человеком - это нечто совершенно другое. - Он нахмурился. - Вполне возможно, что "людьми" являются как раз кентавры.
- Да не может…
- А ты не будь так уж уверена. Они, похоже, всем здесь заправляют.
Спор был прерван приходом еще одного кентавра. Уже почти совсем стемнело, и Макс с Элли не заметили его, пока он не вышел на поляну. За ним следовали трое - Макс решил называть их людьми, хотя делать это было неприятно, - следовали трое людей. Они были без привязи. У всех троих была поклажа. Кентавр что-то сказал им, они разложили принесенное.
Один из троих поставил между Максом и Элли большую глиняную миску, наполненную водой. Это был первый артефакт, увиденный на этой планете кем-либо из людей. Миска не говорила о высоком уровне технической культуры. Грубая по форме, она очевиднейшим образом не была знакома с гончарным кругом; налить воду в нее было можно, но ничего интересного она из себя не представляла. Второй носильщик сбросил рядом с миской две охапки мелких фруктов. Пара плодов шлепнулась в миску, выуживать их оттуда он не стал.
Максу пришлось долго приглядываться, пока он разобрал, что принес третий раб. Выглядело это так, словно к каждой из его рук было привязано по три больших яйцеобразных мяча. Присмотревшись, Макс понял, что это - животные размером с опоссумов, которых он нес за хвосты. "Человек" обошел поляну, иногда останавливаясь и поднимая одного из животных к низко висящей ветке. Когда он закончил, поляна была окружена шестью мелкими существами, висящими на хвостах. Кентавр прошел по кругу вслед за рабом; Макс видел, как он погладил каждое из животных и нажал на какую-то точку вблизи его шеи. И каждый раз все тело мелкой твари начинало светиться серебристым светом, подобным свечению светляка.
Теперь поляна была освещена ровным, мягким светом. "Достаточно ярко, - подумал Макс, - чтобы читать крупный шрифт". Один из пузырей беззвучно проплыл между деревьями и прицепился прямо над ними к ветке на высоте футов в тридцать; похоже, он устроился здесь на всю ночь.
Кентавр подошел к Максу и, вопросительно пофыркав, толкнул его копытом. Макс старательно вслушался, а потом попытался повторить звуки. Кентавр ответил, и Макс снова повторил. Этот бессмысленный разговор продолжался еще некоторое время, после чего кентавр удалился, сопровождаемый членами своей свиты.
Элли поежилась.
- Ох! - воскликнула она. - Хорошо, что они убрались. Кентавров я еще могу как-то выдержать, но эти самые люди… жуть!
Он разделял ее отвращение. С близкого расстояния эти существа меньше походили на людей, их волосяной покров начинался там, где полагалось бы находиться бровям. Черепа у них были такими низкими и плоскими, что кончики ушей торчали выше макушек. Но не это произвело на Макса самое сильное впечатление. Когда кентавр заговорил с Максом, тот впервые сумел хорошенько рассмотреть внутренность его рта. Эти зубы ни в коем случае не предназначались для пережевывания зерна или травы, они больше походили на клыки тигра - или акулы.
Он решил не говорить об этом Элли.
- Слушай, а это был не тот кентавр, который командовал стадом, когда нас поймали?
- Откуда я знаю? Они все одинаковые.
- Да совсем они не одинаковые, не больше чем одинаковы две лошади.
- Лошади все выглядят одинаково.
- Но… - Он смолк, ошарашенный городской точкой зрения, спорить с которой было бесполезно. - Я лично думаю - это тот самый.
- Не вижу, какое это имеет значение.
- Может и иметь. Я же пробую научиться их языку.
- Слышала я, как ты издавал эти жуткие звуки. И как это у тебя получается?
- Очень просто, просто запоминаешь, на что похож звук, а потом его воспроизводишь. - Макс закинул голову и издал жалкий визг.
- А это что такое?
- Собака застряла в заборе. Маленькая собачка по имени Абнер, которая у меня когда-то жила.
- Звучит трагично.
- Так оно и было, пока я его оттуда не вытащил. Элли, я так понимаю, что они дали нам корм и оставили на ночлег. - Он указал на миску и фрукты рядом с ней. - Так свиней кормят.
- Ну зачем уж так. Гостиничный номер. Номер, и горничная, и освещение. Пища и напитки. - Элли подобрала один из фруктов. Размером и формой он напоминал oiypeu. - Как ты думаешь, это можно есть?
- Не думаю, что тебе стоит это пробовать, Элли. Пожалуй, было бы разумно не есть и не пить ничего, пока нас не найдут и не спасут.
- Ну, может быть, мы и сможем продержаться без пищи, но без воды-то не обойтись точно. Мы умрем через день-другой.
- Но, может, нас найдут еще до наступления утра.
- Может, и так. - Она сняла кожуру с фрукта. - Пахнет хорошо. Похоже на банан.
Он тоже очистил плод и понюхал его.
- Скорее на папайю.
- Ну и что?
- М-м… слушай, я съем одну штуку. Если со мной все будет в порядке, через полчаса ты тоже попробуй.
- Да, капитан. - Она впилась зубами в свой фрукт.
- Осторожнее, семечки.
- Элли, ты малолетняя правонарушительница.
Она наморщила носик и разулыбалась.
- Ты заговорил комплиментами! Я стараюсь быть такой.
Макс тоже откусил кусочек. Неплохо - аромата поменьше, чем у папайи, но совсем неплохо. Через несколько минут он сказал:
- Может, оставить немного на завтрак?
- Ладно. И вообще я уже объелась. - Элли наклонилась и попила из миски. Не говоря друг другу ни слова, они пришли к общему выводу, что после такой перенасыщенной еды придется рискнуть и с водой. - Ну вот, теперь как-то получше. По крайней мере, теперь можно умереть с удобствами. Макс? Как ты думаешь, можем мы рискнуть поспать? Я больше не могу.
- Думаю, ночью они больше сюда не заявятся. Ты спи, а я посижу.
- Нет, так несправедливо. Честно, ну какой смысл держать караул? Мы же все равно не сможем убежать.
- Ну… вот, возьми мой нож. Ты можешь спать, не выпуская его из рук.
- Ладно. - Она протянула руку над миской и взяла нож. - Спокойной ночи. Макс. Я буду считать овец.
- Спокойной ночи. - Он вытянулся, поерзал, вытащил из-под себя шишку и попытался расслабиться. Усталость и полный желудок сильно этому помогали, однако мысль о том, в какую историю они влипли, не давала покоя. И этот пузырь, висевший над ними. Может, именно он и стоял в карауле - но не для их пользы.
- Макс, ты спишь?
- Нет, Элли.
- Возьми меня за руку. Я боюсь.
- Мне не дотянуться.
- Дотянешься. Повернись в другую сторону.
Макс так и сделал, и оказалось, что он может, закинув руку через голову, дотянуться до ее руки.
- Спасибо, Макс. Еще раз спокойной ночи.
Он лежал на спине и смотрел между деревьями. Несмотря на свет, испускаемый светящимися тварями, были видны звезды и многочисленные метеоры, бороздившие небо. Чтобы перестать думать, он начал их считать. В какой-то момент они начали взрываться у него в голове. Тогда он заснул.
Разбудили их лучи солнца, прорвавшиеся между деревьев. Макс поднял голову.
- Я вот тут размышляла, сколько ты еще будешь спать, - заявила Элдрет. - Посмотри, кто к нам пришел.
Он сел, морщась от боли при каждом движении, и повернулся. Мистер Чипс сидела на пояснице Элли и чистила один из похожих на папайю фруктов.
- Привет, Макси.
- Привет, Чипси. - Он заметил, что записка все еще висит на ней. - Плохая девочка.
Мистер Чипс повернулась за утешением к Элли. Из ее глаз покатились слезы.
- Нет, нет, - поправила Элли. - Хорошая девочка. Она мне обещала пойти искать Мэгги, как только позавтракает. Ты же обещала, Чипси?
- Пойти искать Мэгги, - подтвердила та.
- Не ругай ее, Макс, она не виновата. У себя дома паукообразные собаки не ведут ночного образа жизни. Она просто подождала, пока мы успокоимся, и тогда вернулась. Она не могла иначе. Я обнаружила ее спящей у себя на руке.
Чипси покончила с едой, затем от души попила из миски. Макс решил, что в этом нет ничего страшного, особенно если учесть, кто еще мог пользоваться миской до них. Эту мысль он быстренько изгнал из головы.
- Искать Мэгги, - объявила Мистер Чипс.
- Да, лапочка. Возвращайся прямо на корабль как можешь скорее и найди Мэгги. Поспеши.
- Найди Мэгги. Спеши быстро. Пока, Макс. - Чипси со всех ног пустилась в нужном направлении.
- Ты думаешь, она туда доберется? - спросил Макс.
- Думаю, доберется. В конце концов, ее предки находили дорогу в лесу, и в течение стольких поколений. Она знает, что это важно, мы с ней имели длинный разговор.
- Ты и вправду думаешь, что она так много понимает?
- Она понимает, что именно доставляет удовольствие мне, а этого достаточно. Макс, как ты думаешь, смогут они найти нас сегодня? Я не хочу проводить здесь еще одну ночь.
- А кто же хочет! Если Чипси может двигаться быстрее, чем мы.
- Конечно, конечно, может.
- Тогда - возможно. Если не будут долго собираться.
- Я на это надеюсь. Готов к завтраку?
- А что, Чипси что-нибудь оставила?
- По три штуки на нос. Я свои съела. Вот.
- Ты же врешь! Ведь когда мы ложились спать, было только пять. - Элли смущенно отвела глаза и позволила ему поделить пополам третий плод. Потом он вдруг заметил происшедшее изменение. - Слушай, а что случилось с этими светляками-переростками?
- А, одна из этих жутких тварей пришла рано утром и унесла их. Я уже собиралась заорать, но он не подходил слишком близко, так что не пришлось тебя будить.
- Спасибо. А наш надзиратель, я вижу, нас не покидает. - Пузырь по-прежнему висел у верхушек деревьев.
- Да, вокруг тут все утро шпионы высовывались.
- Ты сумела рассмотреть их?
- Конечно, нет. - Элли встала, потянулась и поморщилась. - Ну, а теперь посмотрим, какие прекрасные неожиданности принесет этот ласковый летний денек. - Она состроила кислую физиономию. - Программа, которую я предпочла бы, состоит в том, чтобы сидеть здесь и не видеть никого, пока не появится Джордж Дайглер с дюжиной вооруженных мужчин. Я бы его расцеловала. Я бы расцеловала всех по очереди.
- И я тоже.
До полудня, и даже дольше, отклонений от программы, выбранной Элдрет, не было; ничего не происходило. Иногда, правда, они слышали трубные звуки и фырканье кентавров, но ни один не появлялся. Беседовали они о каких-то случайных вещах, устав как надеяться, так и бояться. Они дремали на солнышке, когда неожиданно поняли, что на поляну выходит кентавр.
Макс был совершенно уверен, что это - вожак стада, и уж во всяком случае - тот, который кормил и поил их. Тварь не стала зря терять времени и с помощью толчков и пинков объяснила им, что они должны дать себя привязать для того, чтобы куда-то идти.
Они ни на секунду не были свободны от живых веревок. Макс подумывал о том, чтобы напасть на кентавра, прыгнув к нему на шею и перерезав глотку. Однако было крайне сомнительно, что удастся проделать это достаточно тихо; одно-единственное фырканье могло привести сюда все стадо. И кроме того, он не знал, как освободиться от пут, даже убив кентавра. Лучше уж подождать - особенно когда послали гонца за помощью.
Кентавр вел их - а иногда, когда они падали, тащил - по той же тропе, по которой шла вчера группа рабов. Становилось ясно, что они входят в большое поселение. Тропинка влилась в извилистую, хорошо ухоженную дорогу, по которой то в одну, то в другую сторону проходили кентавры и от которой ответвлялись многочисленные более маленькие дорожки. Не было видно ни строений, ни других внешних признаков цивилизации, однако чувствовался дух организованности, обычаев и стабильности. Маленькие кентавры бегали вокруг; когда они оказывались на пути, им что-то говорили и они убирались. По обеим сторонам дороги шла разнообразная деятельность, и гротескного вида человекообразные рабы встречались почти так же часто, как и кентавры; они что-то переносили, выполняли какие-то непонятные работы - одни привязанные живыми веревками, другие без привязи. Макс и Элли не могли рассмотреть все получше из-за слишком большой скорости, с которой им приходилось идти.
Один раз Макс заметил на своей стороне дороги одну любопытную вещь, которую ему хотелось бы рассмотреть получше. Он не стал говорить об этом Элли, и не только потому, что говорить на ходу было очень трудно, но и потому, что не хотел лишний раз ее беспокоить, - но на его взгляд это сильно напоминало мясной магазин на открытом воздухе. Подвешенные туши не принадлежали кентаврам.
В конце концов они остановились на очень большой поляне, на которой толпилось множество кентавров. "Хозяин" похлопал привязывавшие их веревки, те укоротились, в результате чего Макс и Элли оказались совсем рядом с ним. Тогда он занял место в очереди. Крупный, поседевший и, по-видимому, престарелый кентавр вершил суд на одной из сторон "площади". Он стоял со спокойным достоинством, а тем временем перед ним проходили отдельные кентавры и их группы. Макс наблюдал за происходящим с таким большим интересом, что почти позабыл о своих страхах. Каждое дело вызывало длительное обсуждение, затем главный кентавр произносил одно слово, и с делом было покончено. Те, чье дело разбиралось, спокойно отходили. Неизбежно возникал вывод, что здесь толковались законы либо обычаи и большой кентавр был арбитром.
На этой поляне не было видно пародий на человека, но под ногами шныряли странные твари, вроде расплющенных свиней. Ноги у них были такие короткие, что напоминали, скорее, тракторные гусеницы. Состояли они по большей части изо рта, зубов и принюхивающегося носа, и что бы ни попалось им по дороге, если только это не было копыто кентавра, они пожирали. Наблюдая за ними, Макс понял, каким образом все вокруг, при таком количестве населения, поддерживается в полной чистоте: эти стервятники были живыми уборочными машинами.
Очередь шла, и их хозяин постепенно продвигался к ее голове. Последнее перед ними дело было связано с кентавром, здоровье которого было единственным в своем роде. Он был стар и тощ, шерсть его была тусклой, кости жалко выпирали сквозь шкуру. Один его глаз был слеп, покрыт белым бельмом, а другой воспален и сочился густым гноем.
Судья, мэр, главный вожак стада или кто уж он там был обсудил дело с двумя молодыми здоровыми кентаврами, сопровождавшими больного, почти как сестры милосердия. Затем главный кентавр сошел со своего почетного места и обошел больного, осматривая его со всех сторон. Затем он заговорил с ним.
Больной старик ответил тихо, единственным фыркающим словом. Главный кентавр заговорил снова и получил, как показалось Максу, тот же самый ответ. Вожак вернулся на свое прежнее место и испустил странный визжащий звук.
Со всех сторон стали стекаться плоские стервятники. Десятки их собрались вокруг больного и его сопроводителей, образовав собою сопящее, похрюкивающее кольцо. Вожак издал резкий трубный звук; один из сопроводителей залез в свою сумку и извлек наружу скрутившееся в клубок существо. Он погладил его, и существо развернулось. На взгляд Макса, вид у него был малоприятный, как у угря.
Сопроводитель протянул эту тварь по направлению к больному. Тот не сделал ни малейшего движения, чтобы помешать, только глядел своим единственным зрячим глазом. Голова змееобразной твари ткнулась в шею больного кентавра; тот дернулся, как от электрического удара, и упал.
Вожак фыркнул один раз, и стервятники стремительно бросились вперед, собрались вокруг трупа и совсем закрыли его собой. Когда они, продолжая сопеть, разошлись, не осталось даже костей.
- Спокойно, Элли! - тихо сказал Макс. - Держи себя в руках, малышка.
- Я ничего, - ответила она, еле шевеля губами.
Глава 19
ДРУГ ПОЗНАЕТСЯ В БЕДЕ
Впервые за все это время их спустили с привязи. "Хозяин" пощекотал поводки, и они упали с лодыжек Макса и Элли. Макс тихо сказал:
- Если ты хочешь попробовать - беги со всех сил. А я их займу чем-нибудь.
Элли покачала головой.
- Бесполезно. Они меня сцапают, не дав пробежать и пятидесяти футов. Кроме того, я не найду обратного пути.
Макс замолчал. Он понимал, что Элли права, но считал своей обязанностью сделать ей это предложение. Главный кентавр осмотрел их с тем же характерным выражением тихого удивления, переговариваясь при этом трубными звуками с "хозяином". Они оставались предметом обсуждения в течение некоторого времени; видимо, что-то требовало решения. Макс вытащил нож. У него не было никаких планов, только решимость, что ни один кентавр не подойдет к ним с этой электрошоковой тварью или чем-либо еще, являющим угрозу, не столкнувшись с сопротивлением.
Но все окончилось тихо. "Хозяин" захлестнул поводки у них на лодыжках и оттащил их прочь. Через пятнадцать минуг они снова были привязаны на прежней поляне. После ухода кентавра Элли оглянулась вокруг и тяжело вздохнула.
- Каким бы жалким все это ни было… Макс, а ведь действительно очень отрадно снова оказаться здесь.
- Я тоже так думаю.
Монотонность последующих дней разнообразили только постепенно угасающая надежда и нарастающее отчаяние. К ним не относились плохо, они были просто домашними животными - их кормили, поили и почти совсем игнорировали. Раз в день им давали воду и уйму местной папайи. После первой ночи они были лишены роскоши "искусственного освещения", и пузырь не висел больше над их поляной. Но бежать было невозможно - разве что отгрызть себе ногу и уползти куда-нибудь.
Первые два-три дня Макс и Элли обсуждали возможность того, что им придут на помощь, со все возраставшей озабоченностью, потом, исчерпав эту тему, они оставили ее; такие разговоры лишь вгоняли их в еще большую тоску. Элли стала очень редко улыбаться и совсем оставила свои легкомысленные разговорчики; было похоже, что до нее, через всю ее броню, дошло наконец, что такое действительно может произойти с Элдрет Кобурн, единственной дочерью богатого и почти всесильного Имперского Наместника Кобурна, - чтобы она стала рабом, имуществом, скотом у тварей, которых и самих-то только в зоопарке показывать.