Глава 5. Предсказание
Андрей нерешительно глядел на девушку в кресле, думая, что ему теперь делать. В голове мелькнула глупая мысль, что он, может быть, зашел не в тот дом. Сразу же вспомнился какой-то старый фильм, где эта тема обыгрывалась. Улыбнувшись, Андрей отбросил эту мысль, как нереальную. Он уже собирался сказать что-нибудь, когда девушка повернулась в его сторону и посмотрела прямо на него. Андрей отметил, что черты ее лица неправильны, и вообще, он бы не назвал ее красивой. Но ее взгляд пронизывал его насквозь. Ему вдруг захотелось спрятаться от нее, но это продолжалось не дольше одной секунды: потом она перевела взгляд на банку с пивом, и сделала из нее большой глоток.
- Ты здесь живешь? - спросила она, ставя опустевшую банку на пол.
- В общем-то да, - сказал Андрей неуверенно.
- Это твое? - спросила она указывая на гитару, стоящую в углу. И тут же, не дожидаясь ответа, продолжила: - Сыграй мне что-нибудь.
- Не хочу, - Андрей покрутил головой, - да я играть-то не умею нормально.
- Ладно, - согласилась она, сразу поскучнев.
Она снова отвернулась от Андрея и стала глядеть в окно. Он подошел ближе и уселся на пол, напротив кресла. Сидеть было неудобно, но больше в комнате никакой мебели не было, разве что стол, но на нем стоял компьютер, занимая почти всю площадь. Сесть на него не было никакой возможности. Андрей ожидал продолжения разговора, но девушка, похоже, потеряла к нему всякий интерес. Когда молчание стало совершенно невыносимым, Андрей решил проявить инициативу.
- А что ты здесь делаешь? - спросил, попытавшись, чтобы его вопрос не прозвучал грубо.
- Я? - удивленно спросила она, словно ответ на его вопрос был очевиден.
- Ты, - повторил Андрей, чувствуя, что теряет почву под ногами. Он уже начал жалеть, что начал разговор.
- Я тут пила пиво, - задумчиво сказала она, - а теперь я буду здесь жить.
На ее лице появилась улыбка и она снова перевела взгляд на Андрея. Только сейчас он заметил, что она пьяна. Но даже мутный взгляд ее глаз, заставил Андрея нервничать. Лучше с ней не спорить, подумал Андрей, и сказал:
- Понятно.
- Что тебе может быть понятно? Все вы придурки. Лучше сыграй что-нибудь на гитаре. Я могу спеть.
- Да не умею я играть, - Андрей пропустил обидные слова мимо ушей, - вот недавно был концерт. Я там играл со своей группой. Так нас разве что не закидали всякими тяжелыми вещами. Так что лучше тебе не слышать, как я играю.
Она посмотрела на него с сожалением.
- И теперь ты боишься играть? Боишься, что кто-нибудь тебя закидает тяжелыми вещами?
- Ну, - неуверенно начал Андрей, - в общем…
- Блядь, - прервала она его, резко повысив голос, - Ты боишься! Терпеть не могу всех вас из-за вашей трусости.
- Кого всех? - не понял Андрей, разговор начал его забавлять.
- Ну ты и тупой! - возмущенно сказала она, - мужиков конечно, кого же еще. Во всем виновата ваша мужская трусость. Я всегда была в этом уверена. А я неплохой психолог. Я вижу насквозь все ваши мотивировки, все, что вы можете сказать я сама знаю…
Андрей улыбался, глядя на нее. Она распалялась все больше и больше. Много говорила, причем ее речь становилась все более и более грязной. Андрей даже удивился тому, что речь девушки может быть настолько наполненной матами и ругательствами. В смысл того, что она говорила он не вникал, позволяя себе слушать лишь слова, но не связывая их в предложения. Его заинтересовал лишь конец ее длинной речи:
- …Все они чувствуют себя хуево рядом со мной. Они боятся меня, потому что я вижу не только то, что они хотят показать своей внешностью. Я вижу то, что за ними стоит. Я могу сказать, что с ними станет. И все, что я говорила всегда сбывалось. И это никому не нравилось.
Она вдруг замолчала и подняла с пола банку. Она потрясла ее возле уха, но ожидаемого плеска не было слышно - банка была совершенно пуста. Со злобой, откинув банку в сторону, она сказала Андрею:
- Дай сигарету!
Андрей кивнул, глядя на смявшуюся банку, лежащую в углу. Протянув ей сигарету и зажигалку, он тоже покурить. Сигаретный дым неприятно резанул его горло, как будто Андрей курил в первый раз, но он не обратил на это никакого внимания. Девушка напротив него полностью сосредоточилась на своей сигарете и молчала. Тогда Андрей решился задать вопрос:
- Слушай, герла, ты сказала, что можешь видеть, что с кем станет в будущем.
Ты можешь сказать, что станет со мной?
- Как ты меня назвал? - грозно спросила она, наклоняясь к нему.
Андрей слегка отстранился, чтобы не чувствовать запах пивного перегара, исходящий от нее, и стал вспоминать свои слова, пытаясь понять, чем он ее обидел.
- Я назвал тебя герлой, - сказал он спокойно, - Это девушка или девочка на английском.
- Это я и без тебя знаю, мудак. Но я не позволю тебе называть себя так. Ты понял?
- Ну хорошо, хорошо. Я не знал. Извини, - Андрей подумал, что она уходит от ответа на его вопрос, - Но скажи тогда, как тебя зовут. Надо же мне как-то тебя называть.
- Юлия, - сказала она, выпуская сигаретный дым в его лицо.
- Тогда я буду звать тебя Юлей, - сказал Андрей, не обращая внимания на ее выходки.
- Кем? - спросила она, изображая на лице неподдельное изумление.
- Юлей, - терпеливо сказал Андрей, не в силах сдержать улыбку, - уменьшительное от Юлии.
- Какая Юля? Какая Юлия??? Меня зовут Кристина.
Андрей улыбнулся, но спорить не хотелось. Завтра протрезвеет и скажет все, что нужно. А пока пусть будет Кристиной, если ей так хочется.
- Ладно, - сказал он примирительно, - Кристина так Кристина. Но ты так и не ответила на мой вопрос. Что ждет меня в будущем.
Он ждал, что она вновь начнет уводить разговор в сторону, но Кристина молчала. Она смотрела на него не отводя глаз, даже не мигая. Андрей чувствовал себя неуютно, но ничего не решался сказать. Он направил взгляд в потолок, и начал пускать в потолок колечки дыма. Он повторял себе, что все, что Кристина сказала и собирается сказать не имеет никакого значения. Она просто пьяна, и говорит сейчас все что угодно. Завтра она наверняка будет сожалеть о сказанном. Но как он не пытался успокоить себя, все равно его интересовало, что она скажет. Его всегда интересовало его будущее. Правда в этом мире нет будущего - всем уготована одинаковая доля, никаких мечтаний - все они реальны. Кристина ответила примерно так, как он и ожидал:
- Ты поднимешься, - сказала она проникновенно, - Ты можешь сделать это. От тебя хотят этого. Но ты можешь этого и не делать. Так для тебя было бы лучше, но ты таков, что скорее всего захочешь подняться.
- В каком смысле подняться? И кто хочет от меня этого? - спросил Андрей улыбаясь.
- Больше я тебе ничего не стану говорить, - сказала она, - но мои ассоциации подсказывают мне, что подняться - это хорошо. Гораздо хуже было бы опуститься.
- Ассоциации, - пробормотал Андрей, - Ну ладно. Ты могла сказать это любому живущему в этом мире. Здесь все подняты и ничего особенного мне не нужно, чтобы быть таким же "поднявшимся". Кстати, по поводу мира, пойдем погуляем на улице, - неожиданно для себя самого закончил Андрей.
- Ты можешь подняться над этим миром, - сказала Кристина, и ответила на вопрос, - пойдем.
Андрей с трудом поднялся на ноги - они совершенно затекли. Он позволил Кристине облокотиться на него, так как сама она неуверенно стояла на ногах и они пошли гулять.
Андрей заметил, что на улице стало значительно холоднее, чем было утром. К тому же, откуда-то взялся холодный, пронизывающий насквозь, ветер. Андрей поежился и поглядел на Кристину, которая была совершенно спокойна. Казалось, что она не замечает ветра.
Они шли по улице, и редкие прохожие задерживали на них свой взгляд. Андрей почувствовал, что выглядит глупо, ведя пьяную девушку, но отступать было уже поздно. Он сам предложил ей эту прогулку и теперь надо было действовать до конца. Кристина потащила Андрея к какому-то киоску, и, когда они остановились возле него, она сказала:
- Купи мне пива, пожалуйста, - в ее голосе слышались непривычные жалостливые нотки, но Андрей ответил отказом:
- Тебе хватит. Лучше что-то безалкогольное. Потому что нести домой, я тебя не собираюсь.
- Ладно, - согласилась она, - тогда возьми фанту.
Андрей протянул деньги в окошко и попросил, чтобы ему дали бутылку фанты. Для себя он купил пива, и немного подумав, решил докупить сигарет. Если Кристина будет курить, то оставшихся сигарет может не хватить. Он протянул ей бутылку и спросил:
- Куда теперь?
- Давай сядем, - предложила Кристина, указывая на лавочку, рядом с киоском.
Андрею не нравилась идея сидеть на холодном ветру и пить холодное пиво, но ничего лучшего он предложить не мог. Поэтому он подвел ее к лавочке и, она, с облегчением, уселась. Андрей осторожно сел рядом и, умело открыв свое пиво зажигалкой, сделал глоток. Он подумал, что холодный ветер это как раз то, что нужно сейчас Кристине, чтобы побыстрее протрезветь и перестал обращать внимание на холод, пронизывающий его.
- Как ты думаешь, который час? - спросил Андрей, не надеясь получить ответ.
- А ты спроси у прохожих, - ответила Кристина, улыбнувшись.
- Им все равно.
- А тебе нет? - Кристина казалась удивленной, - Чем ты от них отличаешься?
- Но ведь и тебе не все равно, - заметил Андрей.
- Когда-то было не все равно, - грустно сказала она, - а теперь. Я даже не знаю. Иногда мне кажется, что мне на все наплевать. А иногда я жалею, что отказалась.
- От чего?
- От того, чтобы стать не такими, как все они. - Кристина развела, руки, расплескав при этом фанту из бутылки. Оранжевая жидкость потекла по ее одежде, но она не обращала на это внимания. - Раз тебе еще не все равно, то тебя скоро заметят. А может уже заметили. Им нужны новые люди, они придут и предложат тебе сотрудничество. Я была достаточно глупа, чтобы отказаться.
- Ты про Ангела? - спросил Андрей, разволновавшись, - Про него, и других, про тех, кто контролирует этот мир.
- Этот мир никто не контролирует, - ответила Кристина холодно.
- Священник - дядя Миша - говорил мне то же самое. Но ведь ты сама только что про них упомянула, - сказал Андрей, чувствуя, что запутался.
- Они не занимаются контролем. Во всяком случае, я думаю, что у них другая задача. И они хотели, чтобы я была одной из них.
- Почему же ты отказалась?
- Не знаю, - Кристина засмеялась, - и знать не хочу. Но к тебе уже приходил один из них? Как ты его назвал?
- Ангел. Он сам так представился.
- Интересно, - Кристина вдруг перестала смеяться и стала совершенно серьезной, - и что он тебе предложил.
- Ничего, - сказал Андрей, - он мне угрожал. Сказал, что я попал сюда по ошибке. И если я не начну заниматься делом, то меня вернут куда положено.
- Странно. Я никогда не слышала, чтобы здесь кого-либо принуждали к работе. Обычно все работают сами. Ну, кроме тех, кого они хотят заставить присоединится к себе. Меня работать никто не заставляет. Я ничего и не делаю. Но меня никто и не обещает выгнать отсюда. Считается, что этот мир для тех, кто уже прожил все жизни и никуда не идет. Я здесь живу года два, или три, с того времени, как меня посетили эти, как ты их там называл… ангелы.
- Послушай Кристина, но чего они все-таки хотят от меня?
- Я же не стала одной из них. Тогда я бы могла тебе все сказать, но вряд ли сказала бы.
- Ну и что же мне теперь делать?
- Я не знаю… - неуверенно сказала Кристина, - но думаю, что лучше делать, то что тебе говорят. Власть есть только у них. Кстати, - совершенно неожиданно сказала она, - а как тебя зовут?
- Андрей, - сказал он рассеянно, - А что если попытаться шокировать местную публику. Взять например, выйти на сцену и исполнить что-нибудь в духе "Sex Pistols", чтобы этот Ангел потерял ко мне всякий интерес.
- Не знаю. Надо подумать над этой мыслью. Как бы не вышло наоборот.
- Просто я хочу нарушить равновесие в этом сверхсбалансированном мире.
Здесь все друг с другом такие вежливые, а я буду поливать их всех грязью. Мне это нравится, и это можно довольно быстро устроить.
- Может быть ты прав, - сказала Кристина, посмотрев на Андрея внимательно, - но не забывай про мое предсказание. У тебя высокие шансы подняться, и если ты этого не хочешь, то не стоит искать легких путей.
- Не волнуйся, - заверил он ее, - я ни на миг про него не забываю.
- Хорошо. Пойдем домой, а то я уже спать хочу.
Андрей хотел спросить, где она живет, чтобы проводить. А потом вспомнил ее заявление, что она будет жить у него и повел ее домой.
Заведя ее в комнату, он разобрал свое кресло, превратив его в небольшую кровать, и сказал:
- Можешь ложиться, я еще покурю.
Когда он вернулся с кухни, она уже лежала в постели, и по-видимому, спала, отодвинувшись в самый угол постели. Так чтобы Андрею было где лечь. Он подошел и встал рядом. В голову лезли странные мысли. Например, его поражало, то, что Кристина знала так много об этом мире. Гораздо больше чем остальные здесь живущие. Андрей прошептал, склонившись над постелью:
- Эх Юлия-Кристина, а та ли ты за кого себя выдаешь.
Ответа, разумеется, не последовало, и он лег рядом с ней. Она что-то пробормотала, видимо желая спокойной ночи, и снова погрузилась в сон. Андрей подумал, что завтра ему обязательно надо будет выступить на сцене. Рок-клуб должен работать, а раз тут все такие хорошие и добрые, то ему обязательно разрешат выступить. Нежелание показать текст песни, можно будет объяснить тем, что он хочет сделать сюрприз слушателям. Необыкновенный сюрприз.
Мысли начали путаться, приобретая замысловатые формы - Андрей уже засыпал.
Андрей спал. Стрелки на его часах, как всегда показывали четыре, и нельзя было определить точно который час. За окном не было видно ни одного лучика света, а значит до рассвета было еще очень далеко. В комнату вошел Ангел, он посмотрел на Андрея, с улыбкой. Подошел поближе, рассмотреть лицо и кивнув себе, сказал, не боясь быть услышанным:
- Точно, это он. Там и тут одновременно. Замечательно.
Сказав этот, одному ему понятный монолог, Ангел развернулся и вышел из комнаты. Уж он-то точно знал, какая участь уготована Андрею. Но никогда не сказал бы.
Вскоре его шаги стихли вдали коридора, и ничто не указывало на то, что он только что был здесь.
Андрей спал.
ЧАСТЬ 2. СОН
Глава 1. Пробуждение
Пробуждение было наполнено абсолютной бессмысленностью и болью. Сил не было ни капли, не хотелось даже открывать глаза. Оставалось только думать: дать мыслям спокойно течь, не обращая ни на что внимания.
Андрей пытался понять, что произошло. Для этого пришлось восстанавливать воспоминания о вчерашнем дне. Это показалось знакомым, словно совсем недавно он уже точно так же что-то вспоминал. Но прошлое было покрыто странным туманом, как будто все что давала ему память было не больше, чем затянувшийся сон. Но Андрей был уверен, что не делал ничего, что может вызвать у него ощущения усталости и боли. Приходилось выбирать кому доверять: памяти, утверждающей, что все было как обычно, или ощущениям, утверждающим, что у него от боли раскалывается голова.
К тому же поверхность на которой он лежал, совершенно не походила на мягкую кровать, на которой он привык спать. Что же это такое, подумал Андрей, ощупывая свое ложе. Из-за твердости материала, можно было подумать, что ему выпала честь спать на полу. Не в силах больше сдерживать свое любопытство, Андрей открыл глаза, готовясь увидеть все что угодно.
До последнего момента его не оставляла надежды на то, что он все таки в своей комнате. Упал во сне с кровати, ударился головой.
Яркий свет, ударивший в его глаза, сразу убил искры надежды. Еще не успев привыкнуть к этому свету, не разглядев места, где он находится, он понял, что это место не может быть его домом. Там никогда не было такого яркого, слишком яркого света. Он щурясь оглядывался вокруг себя пытаясь найти источник света, но безуспешно - свет, казалось исходил отовсюду.
Когда он уже почти свыкся с освещением, его ушей достиг странный звук. Это был низкий, наполненный беспредельным отчаянием, гул. Андрей плотно закрыл уши, пытаясь избавиться от этого звука, заполнявшего все вокруг. Казалось, что воздух становился гораздо плотнее, превращаясь в жидкость. Чувствовалась, легкая неприятная дрожь.
Когда это закончилось Андрей не понял. Просто в определенный момент, он понял, что все закончилось. Он осторожно убрал руки от ушей, опасаясь, что все начнется сначала. Все остатки сна испарились и ему хотелось чем-то заняться. Наконец-то появилась возможность рассмотреть, где он находится.
Он был в небольшой комнатке, примерно три на четыре метра. В ее центре пол слегка приподымался, образуя отдаленное подобие кровати. Стены, пол и потолок были из неизвестного Андрею, странного материала, казалось, что они святятся сами по себе. На одной из стен было окно, в котором виднелся кусочек неба с медленно плывущими облаками. Напротив окна, виднелся едва заметный прямоугольник двери.
Повинуясь минутному побуждению, Андрей подошел к двери и толкнул ее. Ничего не произошло. Ручки на двери не было, поэтому открыть ее другим способом не представлялось возможным. Он был заперт.
Андрей попытался не паниковать, убеждая себя, что, если бы его хотели запереть, то хотя бы позаботились про решетки на окне. Оставалось только понять для чего он здесь. И еще было бы неплохо узнать, где это здесь. Место было чем-то похоже на больницу, какой он ее себе представлял. Но тогда нужно узнать почему он сюда попал. Он поднял руку и потрогал голову, которая не замедлила отозваться ужасной болью. Андрей стиснул зубы, чтобы не закричать от боли и посмотрел на свою руку, не веря, что она способна причинять такую боль и увидел на ней кровь.
Кровь вытекала из вены и стекала по руке. С руки не стекало ни капли казалось, что вся она испаряется, как только срывается с руки. Андрей вспомнил, где он уже видел эту картину - у себя дома, совсем недавно, когда резал вену ножом. Только тогда кровь обильно текла на пол. Андрей закрыл глаза, чувствуя как подступает тошнота и новая боль. Пока он не замечал рану на руке, она была совершенно незаметна. Но теперь, даже с закрытыми глазами, он мог безошибочно указать на нее, руководствуясь одной только болью.
Появилась возможность построить новую теорию про это место, чем Андрей и занялся, чтобы хоть как-то отвлечься от боли. Итак, можно считать это здание больницей, куда он попал после неудавшейся попытки самоубийства. Головную боль можно отнести на счет того, что он упал, после того, как разрезал вены. Память вроде бы подтверждала, что он упал. А все, что он делал последние несколько дней, можно считать бредом.
Но некоторые факты он объяснить не мог. Почему, например, рана на его руке до сих пор кровоточила, причем кровь вела себя таким странным образом. Не менее непонятным было и то, что здесь считалось кроватью. Он никогда не думал, что врачи заставляют своих подопечных становиться аскетами.