Хилкмерин почесался, ему очень хотелось потребовать вина, и он даже набрел в грудь воздуху, что бы это сделать, но монах, уловив его желание, качнул перед лицом кулаком и охотник махнул рукой.
- А ладно! Расскажу. Только что бы без обмана - оба кувшина. - Торопливо сказал он, уже ощущая, как вино смачивает горло, и как пальцы слипаются от жирного мяса.
Опасаясь, что они передумают Хилкмерин, разровняв песок прутиком, начал рисовать план Дурбанского леса и пути к Замским болотам. Шумон смотрел, как прутик бегает по песку, и время от времени спрашивал:
- Река? Так. А это что? Понятно. А сколько до нее?
Хилкмерин знал лес, и план получился подробный, а выпив вина и съев курицу, он еще более подобрел и костью начертил ту его часть, которой владели Альригийцы, находившуюся за Внешним Поясом Обороны.
- Туда лучше не ходите, - предупредил он их. - Ребята там крутые. Повесят за ноги, и спрашивать не будут, чего это вам там понадобилось.
- Ой ли? - весело спросил Шумон, довольный оборотом дела.
- Вот за ноги подвесят, тогда и ойкать будешь, - осадил его Хилкмерин. - Ты свою прыть поубавь. Дорогу-то знаешь да вот только пройдешь ли?
- Пройду, - уверенно сказал Шумон, - вон у меня какой заступник! - и он показал на брата Таку.
- А Пеговы помощники? - поинтересовался Хилкмерин. - Там, говорят, их видимо-невидимо? Куда ни плюнь - черт сидит!
- А молитва? - в тон ему ответил Шумон.
В силу молитвы старый охотник почему-то не верил и, покосившись на брата Таку, сказал:
- Так не всякого черта молитвой возьмешь.
- Кого молитвой не усмирим, того брат Така кулаком усовестит, - отшутился безбожник. Перспектива вернуться назад, в подземелье стремительно отдалялась.
Сердце его радостно стучало, губы сам собой улыбались. Задержки удалось избежать. Хоть сейчас они могли покинуть город, грозивший ему столькими бедами.
- Ну-ну, - хмыкнул Хилкмерин, неверно истолковавший улыбку экс-библиотекаря, - попробуй. Там черти кулаков не бояться. Зуппа вон, ножом одного ткнул со страху, и то ничего.
- Какой такой Зуппа? - сразу став серьезным, спросил Шумон.
- Как какой? Тот самый. Он один и есть. Младший ловчий в моей ватаге.
Почувствовав их интерес к его рассказу, он задумчиво посмотрел на оставшийся кувшин. Шумон кивнул. Хилкмерин с видимый удовольствием поднес кувшин ко рту, и волосатый кадык его задергался, провожая в желудок порции зелья. Выпив полкувшина, он вытер губы ладонью, показывая, что готов к разговору.
- И что же?
- А он как черта увидел, так ножом в него со страху и двинул. С десяти шагов.
- С молитвой надо было, - наставительно сказал брат Така. Хилкмерин хлебнул из кувшина и махнул рукой.
- Какая в нашей молитве сила? Тут святому человеку молиться надо.
- А сам Зуппа-то цел остался?
- А что ему сделается? - удивился охотник. - Он ведь заговоренный - в прошлом году дракону на хвост наступил. А после этого пять лет страха не имеешь. Из любой переделки целым выйдешь. Проверенно.
- Ну а дальше- то что?
- Да ничего, - на лице Хилкмерина постепенно начало появляться сонливое выражение. Он зевнул.
- Нож в него как в воду вошел - без всякого следа и даже не булькнул. Так что, ребята, на кулаки особенно не надейтесь.
Он, отчего-то помрачнел, допил кувшин и, не попрощавшись, пошел в сторону харчевни. Несколько мгновений монах и безбожник молча наблюдали как впавший в меланхолию охотник, покачиваясь пробирается сквозь кусты.
- Что ж, - сказал Шумон, - пора и нам.
Он наклонился, рассматривая план. Рисунок на песке походил на детскую шалость, только вот толку от него должно было быть больше, чем от детской шалости.
- Ты охотничий домик найдешь?
- Найду.
Безбожник разровнял песок, словно стер прошлое.
- Тогда пошли.
Южная окраина Империи.
Замок Трульд.
В комнате их было трое, хотя знал об этом только один. Двое других считали, что беседуют с глазу на глаз. За открытым окном, перед которым сидели враги Императора, виднелся лес и какие-то домики перед ним. Кто-то в одежде дружинника гонял там лошадь по кругу, приучая к седлу. Картина, в общем обычная, но заговоры плетутся не только там, где по углам висит паутина и позвякивает принесенное под полой оружие. Эвин Лоэр - личный шпион Императора, знал об этом лучше многих. Чаще всего заговоры творятся людьми с чистыми руками. Такими, что и не подумаешь, что возможно…
Собеседники, зная толк в выездке изредка поглядывали в окно, но говорили о своем. Хэст Маввей, владелец замка Керрольд, а теперь еще и Злодей Империи, и заговорщик спросил:
- Как там твои проникатели. Нашлись?
Брайхкамер Трульд, эркмасс, владелец замка Трульд, а теперь так же, как и его собеседник, Злодей Империи и заговорщик, ответил другу и родственнику.
- Нашлись…
Особой радости в его голосе не было. Проникателей, личную охрану брайхкамера Эвин уже видел. Их привезли в замок еще вечером. Там было на что посмотреть! Похоже, что несравненные бойцы столкнулись с чем-то, что оказалось то ли сильнее, то ли проворнее их. А может быть умнее или страшнее. Потом, после того как Трульд с глазу на глаз, (То есть это они думали, что с глазу на глаз, а на самом деле Эвин стоял в трех шагах, одетый в украденный у колдунов плащ-невидимку, слушал и похваливал колдунов. Нет, все же цены такой колдовской одежде!) переговорил с начальником проникателей, выяснилось, что это и впрямь колдуны.
Что-то посланцы злых железных рыцарей сделали с проникателями, что надолго лишило их возможности участвовать в злодействах заговорщиков. Некогда грозные тайные убийцы, обученные, говорят, еще приближенными Просветленного Арги, нынче шарахались друг от друга как слепые котята. Эвин своими глазами видел, как непобедимых бойцов СГРУЖАЛИ с телег. Ни один из них не мог идти без поводыря. Профессиональных убийц заводили в замок длинной вереницей, заставив их держаться друг за друга. В общей суматохе Эвин потолкался среди них, благо колдовская одежда позволяла, и понял, что все они не только полуслепые, но и полуглухие. Проклятье колдунов легло на них тяжким бременем.
- Пусть отдохнут пока. Я решил дать им отдых.
- А ответ? Они принесли ответ Императора?
Эвин насторожился. Он бродил по замку третий день, слушал разговоры, но про переговоры с Императором слышал впервые. Сам Мовсий об этом не говорил. Почему, интересно?
- Нет.. - подумав, ответил Трульд.
Шпион Императора, стоявший до сих пор между шкафом и столом, присел, чтоб рассмотреть повнимательнее лицо брайхкамера. Хотя он уже привык к колдовской одежде, но сердце, не принимавшее колдовства всерьез, каждый раз сжималось, когда с трех-четырех шагов он заглядывал в глаза Императорскому злодею. Врал ведь, мерзавец наверняка врал.
- Ты знаешь, а я так и думал, что ничем твоя затея не кончится… Зря ты ему вызов послал…
Если Эвин не ошибался, то сказал все это Маввей с облегчением. Вон как лицо сразу расслабилось. Шпион слушал и смотрел на Трульда. Тот меланхолически улыбался, и видно было, что занимают его сейчас совсем другие мысли. Брови злодея шевелились как два червяка, словно он придумывал очередную каверзу.
- Он не то чтоб не принял моего вызова… Он просто пообещал нам головы оторвать… Так что можно считать, что вызов он все-таки принял…
- Нам?
В голосе Хэста было столько удивления, что Эвин невольно восхитился лицедейством.
"А он и впрямь дурак, если не понимает, что это единственное, на что может рассчитывать Злодей Империи".
- А мне-то за что?
- Мне - за наглость, это понятно… А вот тебе - как родственнику наглеца.
Хэст смотрел не понимающе.
- А может быть у него какие-то иные причины… Во всяком случае, он отчего-то обиделся и на тебя.
- Хватит шутить.
Эвин видел, что Маввей не испугался, но удивился.
- Если б я шутил, я бы придумал что-нибудь повеселее, а так… Эта самая что ни наесть доподлинная правда. Обещал меня в порошок стереть, а тебя….
Хэст заинтересованно наклонил голову.
- А тебя по стене размазать…
Маввей так и не поверил ему.
- Ну тебя..
Трульд пожал плечами. В движении сквозило сожаление.
- Как знаешь. Я тебе правду говорю… Тут на него недавно покушение было. Так он почему-то сразу на нас подумал…
"А ведь верно! - подумал Эвин. - Верно! Вот он следочек в Захребетье, о котором Оберегатель говорил!"
Хэст повернулся. Теперь в его глазах Эвин увидел неподдельное беспокойство.
- Тебе не кажется, что ты слишком далеко зашел в своих мечтах? Не хотелось бы возвращаться к этому разговору, но все же придется вернуться. В твоем желании сразиться с Императором есть что-то детское. Скажи, с какой стати он должен пойти тебе навстречу?
Трульд вздохнул, и Эвин вновь переместился, чтоб видеть его лицо.
- Думаю, что Император мою шутку так и не оценил. Как и ты…Клянусь Тем Самым Камнем к моей шутке он отнесся гораздо серьезнее, чем я думал..
- Ну и что?
- А то, что мы с тобой в одинаковом положении оказались. Как плясуны на канате.
- Что это значит? - грозно спросил Хэст. Мовсий смотрел мимо него, но не было доброты в его взгляде..
- А значит это, что нам идти можно только в одну сторону. Назад ни тебе, ни мне хода нет.
Лицо Хэста сделалось удивленным.
"А чего удивляться-то, - подумал Эвин злорадно, - Все верно злодей излагает. Если вы и впрямь к покушению руку приложили, то не пожалеет вас Мовсий, не пожалеет…"
- Неужели не видел плясунов на канате?
Хэст медленно кивнул - видел, мол.
- Вот и мы теперь такие же… Нам теперь одно спасение - до другого конца каната добежать.
Его пальцы сжались в кулак. В глазах метнулся страх и безысходность.
- Добежать, пока никто не догадался тот, другой конец, обрубить.
Несколько долгих мгновений Хэст молчал. Эвин переводил глаза с одного на другого и ждал ответа Хэста, но тот молчал. Так не сказав ни слова, он поднялся и вышел.
"Неужели он ничего не понял? - подумал он. - Тогда Маввей либо дурак, либо… Либо я чего-то не понимаю…"
Озадаченный Эвин остался с брайхкамером. Он не знал, что и думать. Ясная картина опять разломалась на куски, и каждый был сам по себе.
В комнате осталось двое. Причем об этом знал только один их оставшихся. Второй считал себя сидящим в одиночестве.
Имперский город Гэйль.
Луковые ворота.
Нельзя сказать, что Гэйль был самым большим из провинциальных городов Империи - в Семибашенной были города и побольше его, однако ни один из них, не смог бы сравниться с Гэйлем по оживленности, суматохе и размахам торговых сделок. Город стоял на перекрестке торговых путей, привлекая к себе купцов, разбойников и еретиков возможностью либо разбогатеть, либо затеряться в этой суматохе.
Центральное место в нем, впрочем, как и во всех других крупных городах Империи, занимал монастырь Братства. Полностью разрушенный во время последнего восстания приверженцев Просветленного Арги, а до этого еще дважды сильно поврежденный во время Первого и Второго Альригийских вторжений он каждый раз заново отстраивался из своих же камней и сейчас производил впечатление могучего сооружения, построенного могучей организацией.
В двадцати-тридцати шагах от него высилась новая каменная стена, построенная эркмассом Гьёргом. Внутри неё, кроме монастыря стоял дворец эркмасса и еще десятка два каменных зданий, а сам город- торжище, дома горожан победнее и ремесленников располагался за крепостной стеной..
Крепостные ворота, а их в городе было пять, закрывали только на ночь. Днем же они стояли распахнутыми настежь, призывая купцов зайти в город и поделиться частью прибыли со Старшим Братом Атари и эркмассом, то есть отдать дань мудрости Братства и могуществу Императора.
….В карауле у Луковых ворот стояли лучники Синего отряда. То есть стояли они только на словах. Трое из них, разморенные жарой, сидели в тени ворот, положив рядом с собой кожаные шлемы, обшитые бронзовыми бляхами, а четвертый полулежал, опершись на створку.
Шумон и брат Така дошли до стены и сели рядом с караульным. Тот повел мутным глазом, но ничего не сказал - жара.
От открытых ворот дорога укатилась прямо в Дурбанский лес. Она была пустынной, по ней ходили только смерчи, скрученные ветром из дорожной пыли. Глядя на них Брат Така представил себе, как им придется по жаре пройти те шесть поприщ до леса, да еще с мешками за плечами, тоскливо и, понимая безнадежность ругани, выругался.
- Чертов охотник. Вышли бы утром, по холодку прошлись бы.
Шумон, занятый размышлениями, рассеяно ответил:
- Не ворчи, монах. Куда бы ты ушел, не зная дороги?
Но брат Така не успокоился, а напротив все больше наливался раздражением.
- А перевязь твоя? Ножами обвешался. На черта с ножичком пойдешь?
- Уймись, брат. Ты ведь и сам не лучше, - укоризненно сказал Шумон, тыча ему пальцем в живот и показывая на пращу, которой опоясался монах.
- Ножи мои не от дьявола защита. Я думаю, что там мы можем встретить что-нибудь по опаснее твоих выдумок… Отдыхай. Думай о возвышенном. А еще лучше молитвы вспомни.
Полежав немного с закрытыми глазами, Шумон спросил монаха:
- Послушай-ка. Если ты Дьявола увидишь, побежишь?
- Не знаю, - честно сказал монах после продолжительного молчания. - Трудно за себя ручаться.
- А с молитвой?
- Ну, с молитвой, - с сомнением протянул брат Така. - С молитвой может быть и устою. Особенно если с "Дневным покаянием".
Он задумался, взвешивая свои возможности. Все-таки встреча с Дьяволом событие не рядовое.
- Устою - уже твердо сказал монах.
- Это хорошо. - Шумон потянулся и встал. Из-под ладони посмотрел в лес. - Значит так. Как зайдем за деревья, так сразу начинай творить молитву. Пусть охранит она и праведника и грешника.
Голос его был серьезен. И хотя брат Така не без основания предполагал, что Шумон издевается над ним, он все же молча кивнул.
Безбожник поднял голову вверх. Дойдя до зенита, светило, незаметно для глаз, сползало к горизонту. Время уходило.
- Подъем, - скомандовал он, но брат Така, словно не услышав его, присел на корточки и стал творить дорожную молитву.
Молитва была не длинной, и для крепости монах совершил еще преддорожную пляску.
Безбожник, прислонившись к воротам некоторое время спокойно наблюдал за ним, а затем, махнув рукой на чудного спутника, пошел к лесу. Брат Така не стал дергаться - куда он, безбожник-то денется на ровном, как стол поле - а доплясал сколько положено и тоже последовал за ним. В этот миг он был полон сознания значительности и важности того, что им предстояло завершить. Не, оглядываясь (это было бы дурной приметой) шел, представляя себе, как Старший Брат Атари смотрит на него с монастырской башни, а губы его тихо шепчут напутственную молитву. Но это были только мечты, а в действительности вслед путникам безразлично смотрели только лучники синей роты, десяток нищих, толпой стоящих у караулки, да стандартная стационарная видеокамера.
Дурбанский лес.
Атмосфера.
Лес под ним простирался во все стороны - вперед, назад, вправо, влево….
Каждый раз, как он взлетал над стеной деревьев, память услужливо выдавала одну и ту же картинку двухгодичной давности - косматая зелень, изрезанная водным блеском от лесных речек. Таким Сергей запомнил лес, когда пролетал над ним на дирижабле. Правда, тот лес был другим, и находился чуть не в тысяче километров отсюда, но зато те места, что сейчас проплывали внизу, не были для него чужими.
Сергей завертел головой. Где-то вон там, левее, и километрах в двадцати к востоку осталась тропа, на которой они попали в плен дикарям, а еще дальше, за лесом, там, где начинались горы, стоял замок старого друга Хэста Маввея Керрольда, едва не угробившего их в прошлый раз и вдобавок, подгадившего несколько дней назад.
"Навестить его, что ли, тварь кровожадную?" - подумал Сергей, улыбаясь воспоминаниям. - "Обрадовать гада, что живой… Кстати и со зверями все решить можно. Он же тут всякую тварь тут по имени-отчеству знает…"
Мысль пришла и ушла. Прямо под ним в просвете между кронами мелькнули полосатые спины вепрей.
Отсюда, сверху, он видел, как животные возвращаются в лес. Не ведавшие никакого страха, кроме страха этой минуты звери, забыв ужас, заставивший их попрятаться по норам или разбежаться по всему лесу, возвращались на привычные места, но на его счастье пока лес был безлюден. Это говорили и глаза и здравый смысл и микролокатор, что прощупывал заросли.
Затея с излучателями вполне удалась. Инфразвук вычистил лес вокруг заповедника не хуже урагана, и теперь внутри Стены оставались только люди и драконы. Конечно, была в болоте еще какая-то водоплавающая мелочь, но она в счет не шла.
За Стеной, в непосредственной близости от нее, также была еще и кое-какая разумная жизнь.
Самыми главными ее представителями пока были разбойники. Похоже, что им как-то повезло. Возможно, инфразвук не подействовал на них, а скорее всего, они в этот день грабили кого-нибудь на стороне, но, так как ходили они не обычными, а какими-то своими дорогами, то больших перемен в своей жизни они не ощутили. Для них лес остался лесом, горы - горами, а Стена… Ну и что, что появилась Стена? Шлепать фальшивую монету она не мешала, и слава Богу!
Первое время наблюдая за лесными жителями Сергей удивлялся, что это разбойники не ходят след в след, да и никакой иной осторожности не проявляют, а потом понял, что эти ребята считают себя в лесу хозяевами и на самом деле ничего не боятся.
Так и сейчас, они проходили под ним не таясь, чуть не в голос перекликаясь.
"Глушь, - подумал Сергей. - Дебри. Кто их тут услышит?"
Сам он висел над деревьями, глядя на джентльменов удачи сверху. После встречи у ристалища он не испытывал уважения к этой братии, но и пугать и наказывать их было пока не за что… Он смотрел на них и думал как бы извлечь из этих оборванцев ползу либо для Заповедника, либо, если не выйдет так, для себя лично.
"Пугач им, что ли по дороге подбросить? - подумал он, но как-то без энтузиазма. - Посмотреть, как бегают?"
Зуммер вызова оторвал его от размышлений.
- Слушаю, - рассеянно сказал Сергей. Последний разбойник скрылся за кустами, и он повторил уже тверже. - Говорите, ну!
- Добрый день, Сергей! Это Никулин!
На экране появился "придворный" прогрессор Императора Мовсия.
- А! Шура! - довольно откликнулся егерь. - Рад вас видеть без цепи на шее!
Александр Алексеевич улыбнулся..
- Надеюсь, что среди вашей родни нет ни пророков, ни свилл.
Сергей слава Богу знал кто такие свиллы и отозвался, намекая на недавнее нахождение прогрессора в Императорской тюрьме.
- Можно подумать, что у тебя в родне через одного то граф Монтекристо, то аббат Фариа.
- Я не зарекаюсь, но мне хватило одного раза, - сказал прогрессор - Вы сейчас где?
- Под облаками. Наблюдаю за местными разбойниками.
Никулин усмехнулся.
- Значит бездельничаешь?
- Ничуть, - возразил Сергей. Нравились ему такие забавные переходы с "вы" на "ты". - Напротив лечу по делу. Хочу поставить кое-какую аппаратуру на "Кривом пальце".
Шура погрустнел.