- Всегда, - торжественно ответил Харшоу. Он твердил себе, что не знает, какое мальчик имеет к этому отношение… но радовался, что это тяжкое испытание закончилось.
Бун подвел их к стойке с табличкой "Занято" и сказал:
- Вот здесь… или маленькая леди желает сесть?
- Нет, мне и так хорошо. - "Назови меня еще разок маленькой леди и я спущу на тебя Майка!"
Бармен поспешил к ним.
- Счастливый день. Ваше обычное, епископ?
- Двойное. Что для вас, док? Мистер Смит? Не стесняйтесь. Вы в гостях у архиепископа.
- Бренди, пожалуйста. И воды запить.
- Бренди, пожалуйста, - повторил Майк и добавил: - Но без воды, будьте добры.
Вода не была сутью, и все же он не желал пить воду здесь.
- Вот это я понимаю! - от всей души воскликнул Бун. - Вот это характер так характер! Без воды. Получили? Ладно, это шутка. - Он ткнул Джубала под ребра. - Что для маленькой леди? Кола? Молоко для розовых щечек? Или настоящий Счастливый День, как для взрослых?
- Сенатор, - сдерживаясь, спросила Джил, - хватит ли вашего гостеприимства на мартини?
- Хватит ли? Лучшее мартини в мире: мы не добавляем вермут. Взамен мы благословляем его. Двойное мартини маленькой леди. Благословляю тебя, сын мой, и поторопись. У нас есть немного времени, чтобы выпить и отдать дань уважения архангелу Фостеру. После - в Святилище, послушать архиепископа.
Спиртное прибыло одновременно с выигрышем. Бун благословил их, и они выпили, потом он поспорил с Джубалом из-за трехсот долларов. Бун настаивал на том, что все призы должны принадлежать Харшоу. Джубал, однако, положил все деньги в чашу для пожертвований.
Бун довольно кивнул.
- Док, это свидетельствует о щедрости вашей души. Мы еще вас спасем. Еще по маленькой, люди?
Джил надеялась, что кто-нибудь скажет "да". Джин был с водой, но он зажег внутри огонек терпимости. Никто, однако, не откликнулся, и Бун повел их вверх по лестнице, мимо надписи, гласящей: ИЩУЩИМ И ГРЕШНИКАМ ВХОД ЗАПРЕЩЕН - РЕЧЬ ИМЕННО О ТЕБЕ!
В конце были ворота.
- Епископ Бун и три пилигрима, гости архиепископа, - произнес Бун.
Створки разошлись. Он провел их по изгибающемуся коридору в комнату. Она была обширна и обставлена с роскошью, которая напомнила Джил стиль похоронного бюро, хотя и была полна радостной музыкой: тема "Звенящие колокольчики" с наложением конгов. Джил почувствовала, что ее тянет танцевать.
Дальняя стена была стеклянной, и казалось, что ее вообще нет. Бун быстро проговорил:
- Вот мы и пришли, люди - в Общество. Вы не обязаны опускаться на колени, но сделайте это, если почувствуете, что так лучше. Большинство пилигримов поступает именно так. Он… совсем такой, как в тот миг, когда его призвали на небеса. - Бун простер руку с сигарой. - Разве он выглядит не как на самом деле? Плоть, оберегаемая чудом, не тронута тлением. Это тот самый стул, на котором он писал свои послания… и та самая поза, в которой он был, когда отправился на небеса. Его никогда не трогали - мы построили храм вокруг него… передвинув старую церковь, естественно, и сохранив ее святые камни.
Примерно в двадцати футах, на стуле, более похожем на трон, сидел к ним лицом старик. Он выглядел, как живой… напоминая Джил старого козла с фермы, на которой она проводила лето в детстве - выпяченная нижняя губа, бакенбарды, неприятные мутные глаза. По коже побежали мурашки: архангел Фостер внушал ложные чувства.
- Брат мой, это Старший? - спросил Майк по-марсиански.
- Не знаю, Майк. Говорят, что да.
- Я не грокаю Старшего.
- Говорю тебе, я не знаю.
- Я грокаю неправильность.
- Майк! Смотри у меня!
- Да, Джил.
- Что он говорит, маленькая леди? - спросил Бун. - Что вы спросили, мистер Смит?
- Ничего особенного, - поспешно ответила Джил. - Сенатор, можно мне уйти? Я боюсь потерять сознание.
Она взглянула на труп. По небу плыли клубящиеся облака. Луч света прорвался в просвет и упал на лицо. Лицо мгновенно преобразилось, глаза стали яркими и живыми.
Бун успокаивающе произнес:
- Первый раз всегда так действует. Походите по галерее ищущих, это под нами. Там приходится глядеть вверх, и музыка там другая - тяжелая музыка, с инфразвуком, как я понимаю, - напоминает людям об их грехах. А эта комната - келья Счастливых Мыслей для высших представителей Церкви. Я прихожу сюда посидеть и выкурить сигару, когда чувствую себя не совсем хорошо.
- Будьте добры, сенатор…
- О, конечно. Подождите там, милая. Мистер Смит, оставайтесь здесь сколько угодно.
- Сенатор, - сказал Джубал, - не лучше ли нам послушать службу?
Они вышли. Джил вся тряслась: она страшно боялась, что Майк что-нибудь выкинет в этом ужасном мавзолее и их тут же линчуют.
Два охранника перед порталом Святилища скрестили копья, едва они приблизились.
- Проходите, проходите! - сказал Бун. - Эти пилигримы - личные гости архиепископа. Где их значки?
Значки были уже готовы, а с ними и шифр, отворяющий все двери.
- Сюда, епископ, - сказал важный привратник и провел их по широким ступеням в центральную ложу.
Бун отступил на шаг:
- Сначала вы, маленькая леди.
Бун хотел сесть рядом с Майком, но Харшоу опередил его, и Майк уселся между Джил и Джубалом, а Буну пришлось присоединиться сбоку.
Ложа была роскошной - контурные кресла, пепельницы, откидные столики для освежающих напитков. Они сидели над прихожанами, в сотне футов от алтаря. Прямо перед ними молодой священник заводил толпу, покачиваясь в такт музыке и двигая взад-вперед мускулистыми руками с тяжелыми кулаками. Его сильный бас время от времени присоединялся к хору, а потом возвысился, призывая:
- Ну-ка, приподнимем свои зады! Не дадим дьяволу захватить себя врасплох!
Змеиный танец заколыхался у правого нефа, качнулся вперед, повернул к центральному нефу. Ноги топали в такт круговым движениям рук священника и синкопированному пению хора. Топ, топ, А-А! …Топ, топ, А-А! Джил почувствовала ритм и одурело подумала, как здорово было бы потанцевать - и все больше и больше людей присоединялось к танцу под задорные выкрики мускулистого священника.
- Этот мальчик - моя находка, - похвастался Бун. - Я проповедовал с ним в паре и понял, что он может завести толпу до умопомрачения. Преподобный "Джаг" - Джакерман - играл правым тэклом у "Таранов". Вы видели его, конечно.
- Боюсь, что нет, - ответил Джубал. - Я не смотрю футбол.
- В самом деле? Знаете, во время сезона наиболее ревностные прихожане остаются после службы, перекусывают прямо на скамьях и смотрят игру. Стена за алтарем отходит в сторону, и вы видите величайший из стереобаков. Пожалуйте смотреть. Изображение лучше, чем дома, а переживаешь еще больше, потому что вокруг люди. - Он свистнул. - Херувим, сюда!
Появился запыхавшийся привратник.
- Да, епископ?
- Сын мой, ты убежал так быстро, что я не успел отдать распоряжения.
- Виноват, епископ.
- С чувством вины никогда не попадешь на небеса. Будь всегда счастлив, сын мой. Если внутри тебя всегда будет эта старая пружинка, ты будешь крепко стоять на ногах. Еще по разочку, люди? - Он отдал распоряжения и добавил: - Принеси горсть моих сигар… возьмешь у главного бармена.
- Сию минуту, епископ.
- Благословляю тебя, сынок. Неси побыстрее…
Змеиный танец извивался почти под ними; Бун перегнулся через край ложи, приложил руки рупором ко рту и крикнул, перекрывая шум:
- Доун! Эй, Доун!
Женщина внизу подняла голову, и он кивнул ей. Она улыбнулась.
- Принеси-ка нам виски с содовой. Лети.
Женщина появилась сразу же, как только приготовила коктейль. Бун откинул для нее сиденье в заднем ряду.
- Дорогая моя, эта маленькая леди в углу - мисс Бодмен, рядом со мной - знаменитый доктор Джубал Харшоу…
- В самом деле? Доктор, я считаю, ваши рассказы просто божественны!
- Спасибо.
- Правда-правда! Я записала один ваш рассказ на ленту, и он убаюкивает меня каждый вечер.
- Лучшей похвалы писатель не может ожидать, - ответил Джубал с застывшим лицом.
- Достаточно, Доун, - вмешался Бун. - Молодой человек между нами… мистер Валентайн Майкл Смит, Человек с Марса.
Ее глаза округлились.
- О боже!
- Благословляю тебя, дитя! - взревел Бун. - Вот так сюрпризец, а?
- Вы действительно Человек с Марса? - спросила она.
- Да, мисс Доун Ардент.
- Зовите меня просто Доун. О боже!
Бун легонько тронул пальцами ее руку.
- Разве тебе неведомо, что сомневаться в словах епископа грешно? Тебе не хотелось бы вывести Человека с Марса к свету?
- О, еще как!
"Надо думать, гладкая ты сучка!" - возмутилась про себя Джил. С самого появления мисс Ардент в ней назревала злость. Платье этой женщины было с длинными рукавами, высоким воротом и непрозрачное, но не скрывало ничего. Материя была цвета ее загорелой кожи, и Джил была уверена, что кожа - это все, что было под ним. Не считая самой мисс Ардент, которой было там очень много. Одежда была показушно скромной по сравнению с одеждой большинства прихожанок, часть из которых, казалось, были теперь готовы забиться в припадке.
Джил подумала, что мисс Ардент выглядит так, словно только что выбралась из постели и готова забраться туда снова. С Майком. "Перестань наваливаться на него своим скелетом, дешевка!"
- Я поговорю с архиепископом, дорогая, - сказал Бун. - А теперь иди вниз и командуй парадом. Ты нужна Джагу.
- Да, епископ. Рада была встретиться с вами, мисс Бодмен и доктор Харшоу. Надеюсь увидеть вас снова, мистер Смит. Я буду молиться за вас. - И она, раскачиваясь в такт музыке, заторопилась к пастве.
- Хорошая девушка, - радостно возвестил Бун. - Видели когда-нибудь, как она работает, док?
- Пожалуй, нет. А что она делает?
- Вы не знаете?
- Нет.
- Разве вы никогда не слышали ее имени? Это Доун Ардент - самая высокооплачиваемая звезда стриптиза на всем калифорнийском побережье, вот она кто. Работает в радужном пятне, и когда дело доходит до туфелек, свет лежит только на лице, и больше ничего нельзя увидеть. Очень эффектно. Крайне возвышенно. Можно ли поверить, глядя на это сияющее личико, что она была аморальнейшей женщиной?
- Не могу в это поверить!
- Однако это так. Спросите у нее самой. Она расскажет. А лучше пройдемте в чистилище для ищущих - я дам вам знать, когда будет она. Когда она кается, это придает другим женщинам смелости в признании собственных грехов. Она не скрывает ничего - ей становится лучше от того, что она помогает людям. Очень самоотверженна: каждый субботний вечер прилетает для занятий в воскресной школе. Она ведет Класс Счастливых Молодых Людей, и посещаемость улучшилась, лишь только она взялась за это дело.
- В это я могу поверить, - согласился Джубал. - И насколько молоды эти молодые счастливцы?
Бун рассмеялся.
- Меня-то вы не проведете, старый черт. Кто-то рассказал вам про девиз класса Доун "Быть молодым никогда не поздно".
- И все-таки?
- Вы все равно не сможете примкнуть к ним, пока не увидите свет и не пройдете очищение. Есть одна Истинная Церковь, в отличие от этих ловушек сатаны, этих смердящих ям беззакония, именующих себя "церквями", чтобы склонить неосторожных к идолопоклонству и прочим мерзостям. Вы не можете просто зайти, чтобы убить пару часов, потому что на улице дождь; вы должны сперва стать спасенными. Фактически… ого, скоро передача. - Во всех углах огромного зала мигали огоньки. - Джаг разогрел их. Теперь вы увидите действие!
Участвующие в змеином танце (сидящих осталось совсем мало) отбивали такт ладошами и прыгали вверх-вниз. Привратники поспешно поднимали упавших, часть из которых, преимущественно женщины, корчились и исходили пеной. Этих они сваливали на алтарь и оставляли биться, словно рыба на берегу. Бун указал сигарой на одну из них - тощую и рыжеволосую, лет около сорока, чье платье было сильно порвано.
- Видите эту женщину? С год назад она прошла обряд, не стремясь к этому душой. Иногда архангел Фостер использует ее уста, чтобы говорить с нами… и когда это случается, требуется четверо крепких служек, чтобы удерживать ее. Она может отправиться на небеса в любой момент, она всегда готова. Кому-нибудь нужна передышка? Бар закрывается, раз камеры включены. Сейчас дело пойдет живей.
Майк позволил, чтобы его стакан наполнили. Он не разделял отвращения Джил к происходящему. Он смутился, когда обнаружил, что Старший оказался всего-навсего испорченной едой, но отложил это на потом и сейчас упивался царящим внизу сумасшествием. У него был настолько сильный марсианский привкус, что он испытывал одновременно и ностальгию, и тепло родного дома. Здесь не было ничего марсианского, все было совершенно иным, и все же он грокал возрастающую близость, такую же настоящую, как и в водной церемонии, и в такой множественности и интенсивности, какой никогда не встречал вне своего гнезда. Он отчаянно желал, чтобы кто-нибудь пригласил его присоединиться к прыгающим, даже ноги подрагивали, стремясь увести его вниз, к танцующим.
Он узнал мисс Доун Ардент. Может, она пригласит его? Он узнал ее не по размерам и пропорциям, хотя она была почти того же роста, что и брат Джил, при почти тех же формах. Мисс Доун Ардент имела свое лицо, свои боли, печали и направления возрастания близости под теплой улыбкой. Он подумал, что мисс Доун Ардент может однажды пожелать разделить с ним воду. Сенатор епископ Бун заставлял его держаться настороже, - и он был рад, что Джубал не посадил их рядом, но он жалел, что мисс Доун Ардент отослали.
Мисс Доун Ардент так и не взглянула вверх; процессия увлекла ее в сторону.
Человек на платформе воздел руки. В огромной пещере стало тихо. Неожиданно он резко бросил руки вниз.
- Кто счастлив?
- Мы счастливы!
- Почему?
- Бог… любит… нас!
- Откуда вы знаете?
- Фостер сказал!
Он упал на колени, подняв над головой кулаки.
- Услышим же львиный рев!
Все заревели, завопили, завизжали, а он, размахивая кулаком, словно дирижерской палочкой, поднял их голоса вверх, потом опустил, загоняя почти до инфразвукового ворчанья, и бросил затем в крещендо, которое сотрясло даже балкон. Майк включился в хор с таким болезненным экстазом, что даже испугался, что вдруг отключится. Но Джил говорила, что он это не должен делать, только у себя в комнате. Он справился с собой и позволил теплым волнам прокатываться сквозь себя.
Человек на платформе поднялся с колен.
- Наш первый гимн, - быстро проговорил он, - посвящается Пекарням Манны, производителям Ангельского Хлеба, хлебов любви с улыбающимся лицом нашего архиепископа на каждой обертке, внутри которой может найтись ценный премиальный купон, который можно реализовать в ближайшей церкви Нового Откровения. Братья и сестры, завтра Пекарни Манны, имеющие отделения по всей стране, начинают гигантскую дешевую распродажу. Посылайте своих детей в школу с пузатой коробкой печенья архангела Фостера. Каждая штучка благословлена и завернута в соответствующий текст - и молитесь за то, чтобы каждое печенье, отданное приятелю, привело дитя грешника к свету. А теперь давайте оживим это святыми словами нашего любимца: "Вперед, дети Фостера". Все вместе…
- Вперед, дети Фосте-РА!
Разбейте врагов…
Наш щит - это ве-РА,
Опора - любовь!
- Второй куплет!
- Не слушайте грешни-КОВ!
С нами господь!
Майк так радовался, что даже не пытался грокнуть слова. Он грокал, что не слова были сутью; сутью была возрастающая близость. Танец начался снова, танцующие вместе с хором бормотали призывы и угрозы.
После гимна были объявления, небесные послания, новая реклама, уведомление о новом шифре на дверях. Второй гимн "Поднимая счастливые лица" был заказан Районным Универмагом Даттельбаума, "где спасенные покупают, ничего не боясь", поскольку там не предлагается товаров с клеймом конкурента - и в каждом отделе есть Комната Счастья для детей, где за ними присматривает сестра из спасенных.
Священник подошел к краю возвышения и приставил ладонь к уху.
- Диг-би… ДИГ-БИ!
- Что-что?
- Диг-би… ДИГ-БИ!
- Громче! Чтобы он вас услышал!
- ДИГ-БИ-ДИГ-БИ! - хлоп-хлоп, топ-топ. - ДИГ-БИ-ДИГ-БИ! - хлоп-хлоп, топ-топ.
Это продолжалось и продолжалось, пока здание не задрожало. Джубал наклонился к Буну.
- Еще немного, и им удастся то, что некогда сделал Самсон.
- Не бойтесь, - ответил Бун, не выпуская изо рта сигары. - Стены крепки, они поддерживаются верой. Храм построен, чтобы сотрясаться, так оно и было задумано.
Огни начали гаснуть, занавес разошелся в стороны, и ослепительное сияние очертило архиепископа, потрясающего над головой сомкнутыми руками.
Ответом ему был львиный рев, а он улыбался и посылал всем воздушные поцелуи. По пути к кафедре он остановился, поднял одну из одержимых, все еще бьющуюся в припадке, поцеловал, ее, осторожно упустил на пол и двинулся дальше, потом остановился и склонился над рыжеволосой женщиной. Он протянул руку за спину, и в ней очутился микрофон. Он обнял женщину одной рукой за плечи и приблизил к ее губам микрофон.
Майк не разобрал слов. Похоже, они не были английскими. Архиепископ стал переводить, выкрикивая обрывки фраз в паузах, когда переставала пузыриться пена:
- Архангел Фостер с нами… Он нами доволен. Поцелуйте сестру справа… Архангел Фостер любит вас. Поцелуйте сестру слева от вас. У него есть послание для вас.
Женщина заговорила снова. Дигби заколебался.
- Что такое? Умоляю, громче.
Она забормотала, срываясь на визг.
Дигби поглядел вверх и улыбнулся.
- Его послание предназначено пилигриму с другой планеты - Валентайну Майклу Смиту, Человеку с Марса! Где вы, Валентайн Майкл Смит? Встаньте!
Джил попыталась удержать его, но Джубал проворчал:
- Легче не противиться. Пусть встанет. Помаши рукой, Майк, и сядь.
Майк так и сделал, удивляясь, почему это все кричат: "Че-ло-век с Мар-са… Че-ло-век с Мар-са!"
Проповедь, похоже, имела какое-то отношение я к нему, но он не мог толком в этом разобраться. Слова были все-таки английскими; но казалось, что они неправильно приставлены друг к другу, и было так много шума, так много хлопанья в ладоши, так много выкриков "Аллилуйя!" и "Счастливый день!", что он совсем смешался.
Проповедь окончилась. Дигби предоставил молодому священнику продолжать службу и вышел.
Бун поднялся.
- Идемте, дети мои. Мы должны опередить толпу.
Майк поднялся следом, держа Джил за руку. Вскоре они шли по сводчатому коридору.
- Это тот, что ведет к посадочной площадке? - спросил Джубал.
- Я велел шоферу подождать.
- А? - оглянулся Бун. - Да, тот самый. Но мы идем к архиепископу.
- Что? - Джубал остановился. - Нет, нам пора идти.
Бун уставился на него.
- Доктор, архиепископ ждет. Вы должны засвидетельствовать свое уважение. Вы же у него в гостях.
Джубал сдался: