Глава 24
Летательный аппарат бороздил студеную ночь. Его пассажиры были погружены в свои думы. Затем вдали появился крохотный огонек, который так быстро рос в размерах, что Артур только сейчас понял, с какой огромной скоростью они летят. Аппарат клюнул носом и помчался вниз с явным курсом на столкновение. Артур испуганно вскрикнул и едва успел вздохнуть, но все уже было позади. Их окружало безумное серебристое мерцание. Артур повернулся и увидел стремительно удаляющееся черное пятнышко. Через несколько секунд он понял, что произошло: машина нырнула в подземный туннель.
Артур в ужасе закрыл глаза.
Через какой-то промежуток времени, оценить который он и не пытался, скорость аппарата стала уменьшаться. Они постепенно останавливались.
Артур открыл глаза. Аппарат висел в небольшой металлической камере, где сходилось еще несколько туннелей. В противоположном конце камеры виднелся круг тусклого, раздражающего глаза света. Раздражал этот свет тем, что постоянно выкидывал какие-то фокусы: все время расплывался в глазах, и нельзя было сказать, далеко он или близко. Артур предположил (совершенно ошибочно), что это ультрафиолет.
- Землянин, - торжественно произнес Слартибартфаст, - мы находимся в самом центре Магратеи.
- Как вы узнали, что я землянин? - спросил Артур.
- Еще многое станет тебе ясным, - загадочно молвил старец. - По крайней мере, - добавил он с долей сомнения, - яснее, чем сейчас… Должен предупредить, что место, куда мы вскоре попадем, строго говоря, вовсе не в недрах нашей планеты. Оно слишком велико. Мы воспользуемся гиперпространственными воротами. Возможно, это не пройдет для тебя незамеченным.
Артур нервно хмыкнул. Слартибартфаст коснулся какой-то кнопки и доверительно сказал:
- Лично у меня душа уходит в пятки. Держись!
Аппарат ринулся прямо в круг света, и внезапно Артур четко представил себе, как выглядит бесконечность.
На самом деле это была не бесконечность. Сама бесконечность выглядит довольно скучно и заурядно. Камера, в которую попал аппарат, была отнюдь не бесконечной, а просто очень, очень большой, такой большой, что создавала впечатление бесконечной куда успешнее, чем сама бесконечность.
Гигантская стена, совершенно плоская (лишь точнейшие лазерные измерения установили бы ее исчезающе-малую кривизну), образовывала внутреннюю поверхность пустотелой сферы трех миллионов миль в поперечнике, сферы, залитой невообразимым светом.
- Добро пожаловать! - объявил Слартибартфаст, когда крошечная точка несущегося с бешеной скоростью летательного аппарата вползла в умопомрачительную сферу. - Добро пожаловать в наш сборочный цех. Здесь мы строим планеты.
- Вы хотите сказать, - с трудом выдавил из себя Артур, - что снова начали этим заниматься?
- Нет, Боже упаси! - воскликнул старец. - Галактика еще недостаточно богата. Мы проснулись, чтобы выполнить всего один необычный заказ для… для особых клиентов из другого измерения. Возможно, это тебя заинтересует.
Смотри.
Артур проследил, куда указует перст старца, и различил вдали некую висящую конструкцию. В этот миг сверкнула яркая вспышка, и высветился шар с до боли знакомыми очертаниями на боках. Лишившись дара речи, Артур завороженно молчал, и самые дикие мысли лихорадочно носились в его голове, пытаясь найти место, где можно отдохнуть и привести себя в порядок.
Какая-то часть его сознания твердила, что он прекрасно знает этот шар и понимает значение очертаний, в то время как другая часть с полными на то основаниями отказывалась воспринимать эту идею и запрещала даже думать о ней.
Еще одна вспышка, и сомнений не осталось.
- Земля… - прошептал Артур.
- Точнее, Земля-2, - бодро сообщил Слартибартфаст. - Мы выполняем по старым чертежам второй экземпляр.
- Вы хотите сказать, - медленно проговорил Артур, - что моя Земля была… сделана?
- Разумеется, - ответил Слартибартфаст. - Не доводилось бывать в таком местечке… кажется, оно называлось Норвегия?
- Нет, - произнес Артур, - не доводилось.
- Жаль, - сказал Слартибартфаст. - Перед тобой автор ее береговых линий. Между прочим, приз получил. Я ужасно расстроился, когда услышал, что Землю уничтожили.
- Вы расстроились?!
- Да. Хотя бы на пять минут позже, и уже не так обидно… Мыши были в ярости.
- Мыши - в ярости?.. Ну да: так же, как и собаки, кошки, утконосы…
- Разве можно сравнивать? Они же не платили!
- Послушайте, - взмолился Артур, - по-моему, мы сэкономим уйму времени, если я сойду с ума прямо сейчас.
На секунду в кабине летящей машины воцарилось неловкое молчание. Потом старец терпеливо принялся объяснять:
- Землянин, вашу планету заказали, оплатили и контролировали мыши. Она была уничтожена за пять минут до достижения цели, ради которой ее построили. И теперь нам приходится начинать все заново.
Артур воспринял лишь одно слово.
- Мыши? - повторил он. - Прошу прощения, мы говорим о маленьких, серых, помешанных на сыре зверьках? О тех, на кого визжат, стоя на столах, женщины из телекомедий начала шестидесятых?
Старец вежливо кашлянул:
- Землянин, мне порой трудно разобраться в твоей манере излагать мысли.
Не забывай: я пять миллионов лет спал в недрах планеты Магратея и мало что знаю о телекомедиях начала шестидесятых. Создания, которых вы зовете мышами, вовсе не таковы, какими кажутся вам. Вы замечаете лишь, так сказать, отпечаток в нашем измерении огромных сверхразумных панпространственных существ. - Старец замолчал и участливо добавил:
- Боюсь, они ставили на вас опыты.
Артур глубоко задумался. Потом его лицо прояснилось.
- Тут явное недоразумение. Понимаете, это мы ставили на них опыты.
Бихевиоризм, Павлов и прочее… Мыши проходили всякие тесты, учились звонить в колокольчик, бегали в лабиринтах. На поведении мышей мы изучали…
Голос Артура затих.
- Такая изощренность… - проговорил Слартибартфаст. Поневоле можно прийти в восхищение. Как еще лучше замаскировать истинные цели? Внезапно пройти лабиринт не в том направлении, съесть не тот кусок сыра, неожиданно умереть от миксоматоза… Неподражаемое хитроумие! Видишь ли, землянин, вы и ваша планета являлись, в сущности, органическим компьютером, десять миллионов лет выполняющим исследовательскую программу. Впрочем, расскажу все по порядку. Это займет немного времени.
- Время, - тихо проронил Артур. - Вот уж с чем, а со временем у меня пока проблем нет.
Глава 25
У жизни, разумеется, много непознанных сторон, но, пожалуй, чаще других перед нами встают вопросы типа "Почему люди рождаются?", "Почему умирают?" и "Почему в этом промежутке они стремятся носить электронные часы?".
Миллионы лет назад неким сверхразумным панпространственным существам (чье физическое проявление в их собственной панпространственной Вселенной не сильно отличалось от нашего) эти вопросы так надоели, что они решили раз и навсегда разобраться в смысле жизни.
С таковой целью они построили колоссальнейший суперкомпьютер, который был настолько разумен, что еще до полного объединения баз данных начал с тезиса: "Я мыслю, следовательно, существую" - и, прежде чем его успели отключить, логически вывел необходимость рисового пудинга и подоходного налога.
Компьютер был величиной с небольшой город.
Пульт управления располагался в специально возведенном здании, в особом кабинете, окна которого выходили на обсаженную с трех сторон деревьями площадь.
В день Великого Включения в кабинет вошли два строго одетых программиста. Они отдавали себе отчет в торжественности момента, но вели себя хладнокровно и с достоинством: степенно сели за стол, открыли свои чемоданчики и достали записные книжки в кожаных переплетах.
Их звали Ланквилл и Фук.
Несколько секунд они благоговейно молчали. Затем Ланквилл, взглянув на Фука, подался вперед и коснулся маленькой черной клавиши.
Едва слышное гудение свидетельствовало о том, что гигантский компьютер наконец-то заработал в полную силу. А через миг он обратился к программистам зычным голосом:
- Я, Пронзительный Интеллектомат, второй по грандиозности компьютер во всей Вселенной пространства-времени, желаю знать: какая труднейшая задача вызвала меня к жизни?
Ланквилл и Фук удивленно переглянулись.
- Твоя задача, о Компьютер… - начал Фук.
- Нет, постой-ка, - обеспокоенно перебил Ланквилл. - Мы определенно конструировали компьютер, не имеющий себе равных, и удовлетворимся только самым лучшим! Ответь, Пронзительный Интеллектомат, разве ты не величайший и мощнейший компьютер всех времен?
- Я назвал себя вторым по грандиозности, - провозгласил Пронзительный Интеллектомат. - И таков я есть.
Программисты вновь обменялись тревожными взглядами. Ланквилл прочистил горло.
- Тут, должно быть, какая-то ошибка, - сказал он. - Разве ты не превосходишь даже Неохватный Гаргантюмозг с Максимегалона, который может за миллисекунду сосчитать все атомы в звезде?
- Неохватный Гаргантюмозг? - произнес Пронзительный Интеллектомат с нескрываемым презрением. - Простые счеты, не заслуживающие упоминания.
- И разве как аналитик ты не сильнее, - порывисто подался вперед Фук, - чем Хитроумный Мыслитель из Седьмой галактики Света и Откровения, который может вычислить траекторию каждой песчинки на всем протяжении пятинедельной песчаной бури на Бете Даграбада?
- Пятинедельная песчаная буря? - насмешливо переспросил компьютер. - Что за вопрос для того, кому известны векторы атомов Большого Взрыва! Не унижайте меня сравнением с карманным калькулятором!
Программисты на миг пристыженно замолкли, а потом Ланквилл вновь вопросил:
- И разве ты не переспоришь даже такого отчаянного спорщика, как Гиперболический Всеведущий Полемист с Цицероникуса-12, сладкоречивый и неутомимый?
- Гиперболический Всеведущий Полемист, - отчеканил компьютер, - может уговорить артурианского мегаосла отбросить все четыре копыта, но только я способен подбить его после этого на прогулку.
- Так в чем же дело? - вскричал Фук.
- Ни в чем, - сказал Пронзительный Интеллектомат. - Просто я второй по величию компьютер во всей Вселенной пространства-времени.
- Почему же второй? - не унимался Ланквилл. - Уж не имеешь ли ты в виду Мультиизвилинного Потнохитрона? Или Семипядного Умномета? Или…
Презрительные огни зажглись на терминале компьютера.
- Я и думать не думаю об этих кибернетических простаках! - взревел он.
- А говорю не о чем ином, как о компьютере, который грядет после меня!
Фук тяжело вздохнул и посмотрел на Ланквилла:
- Может, оставим это и обратимся к нему с тем вопросом, ради которого его создали?
- Что ж… - Программисты пожали плечами и собрались с силами.
- О Пронзительный Интеллектомат! Мы создали тебя с одной лишь целью - чтобы ты сообщил нам… - Ланквилл перевел дух. - …Ответ!
- Ответ? - повторил компьютер. - Какой ответ?
- Жизни! - страстно воскликнул Фук.
- Вселенной! - страстно воскликнул Ланквилл.
- И Всего Остального! - вскричали они дуэтом.
Сверхкомпьютер задумался.
- Сложно, - наконец проронил он.
- Но ты можешь это сделать?
Вновь наступила исполненная значения тишина.
- Да, - молвил он. - Могу.
- И ответ есть? - задыхаясь от волнения, спросил Фук.
- Простой ответ? - добавил Ланквилл.
- Да, - сказал компьютер. - Жизнь, Вселенная и Все Остальное… Ответ есть. Однако, - прибавил он, - мне придется подумать.
Торжественность момента была нарушена самым неожиданным образом. Дверь распахнулась, и в кабинет ворвались двое разгневанных мужчин в выцветших синих робах Круксуанского университета. Они яростно отбивались от служащих, пытавшихся их задержать.
- Мы требуем, чтобы нас впустили! - вскричал младший из них, отпихивая локтем хорошенькую секретаршу.
- Вы не имеете права нас задерживать! - вскричал старший, выталкивая за дверь помощника программиста.
- Мы требуем, чтобы вы не имели права нас задерживать! - надрывался младший, хотя никто его уже не задерживал.
- Кто вы такие? - встав, грозно спросил Ланквилл. - Чего хотите?
- Я Маджиктиз! - заявил старший.
- А я требую, что я Врумфондель! - заорал младший.
Маджиктиз повернулся к Врумфонделю.
- Все в порядке, - с досадой бросил он. - Тебе нет нужды этого требовать.
- Ну у вас и порядки! - тут же отозвался Врумфондель, молотя кулаками по столу. - Я Врумфондель, и это не требование, а научный факт. Мы требуем научных фактов!
- Нет, не требуем! - раздраженно воскликнул Маджиктиз. - Именно этого мы и не требуем!
- Чего угодно, только не фактов! - едва переведя дух, закричал Врумфондель. - А требуем мы как раз полного отсутствия научных фактов. Я требую, что я либо Врумфондель, либо нет!
- Но кто вы такие, черт побери?! - не выдержал Фук.
- Мы, - ответил Маджиктиз, - философы.
- А может, и нет, - зловеще сказал Врумфондель, погрозив программистам пальцем.
- Философы, философы, - заверил Маджиктиз. - Мы находимся здесь в качестве полномочных представителей Объединенного союза философов, мудрецов и титанов мысли. Мы требуем, чтобы эту машину немедленно выключили!
- А в чем дело? - спросил Ланквилл.
- Я вам скажу, - пообещал Маджиктиз. - В разделении функций, вот в чем дело!
- Мы требуем, - взревел Врумфондель, - что дело, возможно, в разделении функций!
- Пускай машины занимаются вычислениями, - предостерег Маджиктиз, - а уж о Вечном и Непреходящем позаботимся мы! Согласно закону, поиски Абсолютной Истины - наша прерогатива. А если проклятая машина действительно найдет ее? Мы же лишимся работы. Иначе говоря, какой смысл ночи напролет спорить о существовании Бога, если эта поганая железяка к утру выдает номер его телефона?
- Верно! - заорал Врумфондель. - Мы требуем жестко установленных границ Сомнения и Неопределенности!
Неожиданно комнату сотряс зычный голос:
- Не угодно ли выслушать мое мнение?
- Мы объявим забастовку! - завопил Врумфондель.
- Правильно! - поддержал Маджиктиз. - Еще узнаете, чем пахнет всеобщая забастовка философов!
- Я лишь хотел сказать, - оглушительно взревел компьютер, - что все мои цепи заняты сейчас поисками ответа на Основной Вопрос Жизни, Вселенной и Всего Остального. - Он замолчал и, удостоверившись, что владеет вниманием безраздельно, тихо продолжил:
- Но на такую программу понадобится некоторое время.
Фук нетерпеливо взглянул на часы:
- Сколько же?
- Семь с половиной миллионов лет, - произнес Пронзительный Интеллектомат.
Ланквилл и Фук, заморгав, дружно воскликнули:
- Семь с половиной миллионов лет!
- Я ведь сказал, что мне придется подумать, не так ли? Но главное вот в чем: такая исполинская задача, такой исполинский размах неизбежно вызовут шумиху в печати, привлекут всеобщий интерес к философии в целом. У каждого появится своя собственная точка зрения на то, к какому ответу я в конце концов приду. И пока вы будете спорить друг с другом, считайте, что ваше дело в шляпе.
Философы переглянулись.
- Светлая голова! - восхищенно прошептал Маджиктиз.
Они повернулись на цыпочках и вышли за дверь навстречу такой жизни, которая не могла им привидеться и в самых смелых мечтаниях.
Глава 26
- Занимательная история, - признался Артур, когда Слартибартфаст закончил повествование. - Но я никак не возьму в толк, какое отношение все это имеет к Земле и мышам.
- Ты выслушал лишь начало, - молвил старец. - Если хочешь знать, что произошло семь с половиной миллионов лет спустя, в день Великого Ответа, изволь пройти в мой кабинет. Там ты сможешь лично пережить все события, запечатленные на ленте. А пожелаешь - можешь ступить на поверхность Земли-2. Правда, мы еще не закончили: надо закопать скелеты динозавров и…
- Нет, спасибо, - покачал головой Артур, - не хочу. Это будет совсем не то.
- Что верно, то верно, - согласился старец и, развернув летательный аппарат, направил его к громадной стене.
Глава 27
В кабинете Слартибартфаста царил кавардак, словно после оргии в публичной библиотеке. Увидев этот хаос, старец нахмурился.
- Очень неприятно, - сказал он. - Полетел диод в одном из компьютеров жизнеобеспечения. Попробовали оживить уборщиц, а они, оказывается, мертвы уже тридцать тысяч лет. Кто уберет их тела, хотел бы я знать… Садись, сейчас я тебя подключу. - Старец указал Артуру на стул, сделанный, казалось, из ребер стегозавра. - Он сделан из ребер стегозавра, - пояснил Слартибартфаст, выуживая из-под грозно накренившейся бумажной кипы какой-то оголенный проводок. - Ну наконец! Возьми!
Едва Артур взял проводок, как прямо сквозь него пролетела птица.
Он парил где-то в небесах, совершенно невидимый для самого себя. Под ним лежала красивая, обрамленная деревьями городская площадь, до самого горизонта тянулись светлые изящные постройки, не первой, однако, молодости - на многих виднелись трещины и дождевые подтеки. Сейчас, впрочем, светило яркое солнце, листву весело колыхал легкий ветерок, а странное ощущение, что весь город тихонько гудит, было вызвано, очевидно, толпами радостных возбужденных людей, заполнившими площадь и прилегающие улицы. Играл оркестр, бились на ветру красочные стяги, везде царила атмосфера большого праздника.
Артуру было очень тоскливо торчать где-то в воздухе, наблюдая за всеобщим весельем, но не успел он как следует об этом подумать, как, перекрывая все шумы, над площадью раскатился голос.
На разукрашенной трибуне перед большим зданием появился человек с мегафоном.
- О ожидающие речений Пронзительного Интеллектомата! - провозгласил он.
- Достойные потомки замечательных ученых мужей Врумфонделя и Маджиктиза!
Время Ожидания подошло к концу!
Толпа взорвалась радостными криками, закачались флаги и транспаранты.
Узкие улицы казались опрокинутыми на спину сороконожками, отчаянно шевелящими в воздухе всеми лапками.
- Семь с половиной миллионов лет наш народ жаждал Великого Дня Просвещения! - продолжал человек с мегафоном. - Дня Ответа!
Толпа безумствовала.
- Никогда более, - вскричал оратор, - никогда более не проснемся мы поутру с мыслью: "Кто я такой? В чем смысл моего существования? Изменится ли что-нибудь в космическом масштабе, если я не пойду на работу?" Сегодня мы наконец раз и навсегда узнаем простой и ясный ответ на все эти маленькие, но не дающие покоя загадки Жизни, Вселенной и Всего Остального!
Артур почувствовал, что плывет над всеобщим ликованием, спускаясь к одному из окон здания за трибуной. Потом, пережив миг паники, он прошел сквозь толстое стекло, словно того и в помине не было.
Кабинет выглядел точно так, как его описал Слартибартфаст, только ковры малость выцвели. На протяжении семи с половиной миллионов лет за ним заботливо ухаживали и примерно раз в столетие убирали. Два строго одетых человека степенно сидели за огромным столом, на котором возвышался компьютерный терминал.