Правила гласят: никакого насилия; береги оборудование Компании; защити себя сам. И расставлены по важности приоритетов.
"Что ж, - Патанг вздохнула, - для того чтобы предотвратить насилие, я собираюсь уничтожить имущество Компании".
Она подождала, чтобы понять, не потеряет ли сознание, - вдруг за крамольными мыслями сразу последует наказание?
Ничего не произошло.
Отлично.
Патанг подошла к длинному хребту, крутобокому и безжизненному, и перевела скафандр в режим автокарабканья. Взобравшись наверх, Патанг просканировала открывшийся впереди склон: пустынный и усеянный камнями под слепящим глаза покрывалом из сернокислых облаков. На полпути наверх из зигзагообразной долины появился Макартур и небрежно помахал ей.
Патанг проигнорировала его. Она соображала. Эта груда булыжников впереди слишком большая. Те, справа, слишком маленькие. Тот участок рыхлого реголита выглядел многообещающе, но… нет. В конечном итоге она повернула налево по направлению к неглубокому уступу, который прикрывал камни, лежавшие достаточно свободно, чтобы их можно было переместить, но недостаточно массивные, чтобы нанести ими ощутимые повреждения скафандру Макартура. Все, чего она хотела, - сбить его с ног. Скатится по склону, и ничего с ним не случится. Но сможет ли он при этом удержать лазерное сверло?
Патанг полагала, что не удержит.
Отлично, вперед. Она взяла управление скафандром на себя и неуклюже, но осторожно стала карабкаться к намеченному месту. Патанг задрала шлем так, чтобы он указывал на вершину хребта и Макартур не разгадал ее намерения.
Наискосок по склону, так, правильно. Теперь прямо наверх. Она оглянулась и увидела, что Макартур топает по ее следам. Он находился прямо под ней. Хорошо.
Патанг забралась на уступ.
Остановиться. Повернуться. Посмотреть вниз на Макартура, удивиться.
За все эти месяцы на Венере Патанг твердо усвоила одно: вызвать оползень очень легко. Наклониться назад, сконцентрироваться и начать ритмично бить ногами в землю. И камни покатятся, покатятся…
"ЛАЗЕРНАЯ УГРОЗА".
- О-о-о, Патанг, как же ты предсказуема! Ты лезешь наискосок по склону там, где нормальный человек пойдет напрямик. На полпути ты меняешь направление. Что ты собираешься сделать, вызвать обвал? И чего ты добьешься?
- Я подумала, что смогу лишить тебя лазера.
- И какая тебе от этого польза? У меня остается скафандр. И камни. Ты в моей власти. До тебя все еще не доперло, так?
- Да, - призналась она.
- Пыталась меня провести, но ловкости не хватило? Так?
- Да.
- Все еще надеялась на что-то, детка? Но теперь все, конец надеждам. Так?
- Да.
Макартур взмахнул рукой, указывая путь:
- Ну, давай. Продолжим. Мы еще не закончили.
Плача, Патанг взобралась на вершину гряды и начала спускаться в долину, по форме напоминающую глубокую тарелку. Гладкие откосы со всех сторон улавливали нечто инфракрасное, отражающееся от донышка, и отбрасывали в долину. По показаниям на стекле шлема, температура резко скакнула вверх. Здесь по крайней мере на пятьдесят делений выше, чем в местах, где она бывала до сих пор. Выдержит ли ее скафандр длительное воздействие такой жары? Возможно. В спину Патанг дышал Макартур, и все остальные пути, кроме неглубокой впадины, ведущей вниз, были заказаны. Выбора ей не оставили.
Примерно на середине склона впадина стала глубже. Вокруг Патанг вырастали каменные стены, и постепенно она погрузилась в тень. Температура на поверхности скафандра понизилась, хотя не так сильно, как хотелось бы. Потом дорога стала менее крутой и затем вовсе выровнялась. Расселина закончилась сияющим проходом между зазубренными скалами.
Патанг вышла на открытое пространство и оглядела долину.
Земля блестела. Ослепительно сверкала.
Патанг шагнула вперед. Внезапно возникло ощущение невесомости. Ее ноги всплыли вверх под туловищем и руки сами по себе вспорхнули в воздух. Предплечья экзоскафандра тоже приподнялись и изогнулись, как у балерины, изображающей лебедя.
Основание долины рассекала сеть хаотических трещин, каждая из которых сияла ярко, как солнце. Из-под земли сочился жидкий металл. Ничего подобного Патанг никогда не видела.
Она топнула ногой, наступив в лужицу металла и разбрызгав солнечные капли. Скафандр выдал серию сигналов тревоги. Какое-то мгновение она боролась с сонливостью, но потом встряхнулась. Патанг отщелкнула зонд для забора проб от подвески с инструментами и воткнула его в почву под ногами. Прибор замерил температуру металла и его прочность, произвел несколько простейших вычислений и выдал результат.
Олово.
Патанг снова огляделась вокруг. Везде, сколько хватало взгляда, виднелись прожилки расплавленного олова. Этот участок напомнил ей детство на Восточном побережье, тогда Патанг любила стоять на краю болота с биноклем в руке, надеясь увидеть луня, серебристые отблески солнца на воде больно слепили глаза. Эта долина походила на то болото, только вместо воды было олово.
Оловянное болото.
На какой-то момент в ее душе вспыхнул интерес к жизни. Откуда оно взялось? Какой комплекс геологических факторов сделал возможным его появление? Она могла лишь предположить, что это следствие воздействия полуденной жары. Когда она постепенно плавила камни, олово внизу раскалилось, увеличилось в объеме и стало выдавливаться наверх через трещины. Или, может быть, камни расширились от нагревания, выталкивая жидкое олово. В обоих случаях эффект должен был быть не слишком заметен в любом заданном объеме. Патанг даже не решалась представить себе, как много здесь олова, чтобы оно таким вот образом вылезало на поверхность. Месторождение гораздо больше, чем она когда-либо мечтала найти.
"ЛАЗЕРНАЯ УГРОЗА".
"ЛАЗЕРНАЯ УГРОЗА".
"ЛАЗЕРНАЯ УГРОЗА".
- Нет! Подожди! Остановись! - закричала Патанг. - Тебе это больше не нужно. Мы нашли его! Оно здесь!
Повернувшись, она увидела, что огромный скафандр Макартура неуклюже выдвинулся из тени. Грубое воплощение силы, тело, у которого нет головы.
- Что ты несешь? - злобно спросил он.
Но Патанг хотелось думать, что он находится в здравом рассудке. Она осмеливалась надеяться, что сможет урезонить его.
- Оно такое большое, Мак! - Патанг не звала его так целую вечность. - Мы нашли тут целые залежи! Ты должен послать заявку по радио. И все, Мак! Завтра в это время ты уже будешь давать пресс-конференцию о новом месторождении.
Некоторое время Макартур молчал в нерешительности, потом сказал:
- Может быть, и так. Но сначала я прикончу тебя.
- Если ты вернешься без меня, Компания станет задавать вопросы. Они начнут трясти компьютер скафандра. Они возьмут ментальные пробы. Нет, Макартур, ты не можешь получить и то и другое. Выбирай: или я, или деньги.
"ЛАЗЕРНАЯ УГРОЗА".
- Беги, сука! - взревел Макартур. - Беги, словно имеешь шанс выжить!
Патанг не пошевелилась.
- Вообрази, Макартур. Замечательная холодная ванна. Воду охлаждают кубиками льда, и немного льдинок остается в воде. Ты слышишь, как они тихонько позвякивают друг о друга…
- Заткнись!
- А мороженое! - с жаром продолжала она. - Тысячи разных вкусов мороженого. Тебе привозят его со склада: шербет, итальянское, замороженный сок… О, они знают, что нужно старателю! Пиво в больших запотевших кружках. Водка, такая холодная, что скулы сводит.
- Заткнись, дрянь!
- Ты был честен со мною. Ты дал мне полчаса форы, как обещал, правда? Не каждый бы на твоем месте поступил так. Теперь я буду честной с тобой. Я собираюсь блокировать свой скафандр. - Патанг отключила питание рук и ног скафандра. Чтобы активировать их снова, понадобится пара минут. - Поэтому тебе не придется беспокоиться, что я убегу. Я останусь здесь, беспомощная и неподвижная, пока ты все обдумаешь, хорошо? - Отчаяние подтолкнуло ее к искренности. - Я была не права, Макартур. Я осознала это. Мне не стоило так себя вести. Прими мои извинения. Теперь ты можешь быть выше этого. Ты ведь богат!
Макартур зарычал от ярости. "ЛАЗЕРНАЯ УГРОЗА". "ЛАЗЕРНАЯ УГРОЗА". "ЛАЗЕРНАЯ УГРОЗА". "ЛАЗЕРНАЯ УГРОЗА".
- Черт возьми, убирайся! - завопил он. - Вали отсюда! "ЛАЗЕРНАЯ УГРОЗА".
"ЛАЗЕРНАЯ УГРОЗА". "ЛАЗЕРНАЯ УГРОЗА".
Ближе он не подходил. И хотя Макартур продолжал стрелять, лучи лазера не попадали в нее. Непостижимо! Патанг капитулировала, она не убегала, у нее вообще не было такой возможности. Так почему же он просто не убьет ее? Что его останавливает?
И тут Патанг посетило откровение, словно яркое солнце вспыхнуло над головой после долгой зимы. Так просто! Так очевидно! Она не удержалась от смеха.
- Ты не можешь застрелить меня! - выкрикнула Патанг. - Скафандр тебе не позволяет!
Это было то, что технари называют "устаревшим софтом". Прежде чем Компания овладела навыками вживлять чипы в организм человека, она программировала свои устройства так, чтобы их нельзя было использовать для диверсий. Люди, способные на всякие хитрости, нашли обходные пути, чтобы выводить из строя такие программы. Но никто не подсуетился настолько, чтобы докопаться до самого глубокого уровня кодирования. Какой в этом смысл?
Патанг визжала и вопила от восторга. Ее скафандр раскачивался, слегка приплясывая в припадке истерического веселья.
- Ты не можешь убить меня, Макартур! Не можешь! Не можешь и знаешь это! Я пройду мимо тебя и доберусь до следующей станции, и ты не сможешь мне помешать!
Макартур заплакал.
Хоппер с рычанием свалился с ослепительно-яркого неба, выжигая почву практически у них под ногами. Патанг и Макартур устало доковыляли до него и предоставили пилоту возиться с креплением их скафандров к выдвижным опорам корабля. Там не было просторной кабины, чтобы разместиться, да они и не нуждались в этом.
Пилот вернулся на свое сиденье. Он попытался завязать беседу, но они не откликнулись, и он замолчал. Пилоту и прежде приходилось перевозить старателей. Он знал, что обращаться к ним бесполезно.
С резким ускорением, которое их скафандры амортизировали лишь частично, хоппер оторвался от земли. До Порт-Иштара всего три часа. Корабль накренился, заложив вираж, и Патанг увидела Венеру, с головокружительной быстротой мелькающую у нее под ногами. Она затенила стекло шлема, потому что не хотела на это смотреть.
- Эй, Патанг!
- Да?
- Как ты думаешь, меня посадят в тюрьму? За все, что я вытворял с тобой?
- Нет, Макартур. Богачей не сажают в тюрьму. Их посылают к врачу.
- Это хорошо, - вздохнул он. - Спасибо, что ты мне сказала.
- De nada - машинально отозвалась она. Реактивные двигатели оглушительно ревели у нее за спиной, скафандр вибрировал. Пройдет два-три часа, и они приземлятся в Порт-Иштаре, застолбят участок, заберут свои деньги и никогда больше не увидят друг друга.
Повинуясь внезапному чувству, Патанг окликнула его:
- Эй, Макартур!
- Что?
И на мгновение ее посетило искушение в последний раз продолжить игру. Подразнить его и услышать, как он скрипит зубами. Но…
- Ничего. Просто… наслаждайся богатством, ладно? Я надеюсь, что у тебя все будет хорошо.
- Да. - Макартур со всхлипом втянул в себя воздух, осторожно выдохнул, словно освобождаясь от какой-то боли, и сказал: - Да… у тебя тоже.
И они воспарили в воздухе.
Йен Макдональд
Супруга джинна
Когда-то в Дели жила женщина, которая вышла замуж за джинна. До войны за воду ничего особо странного в этом не было: город Дели, словно мозг, поделенный надвое, с незапамятных времен был городом джиннов. Суфии говорят, что Бог творил из двух субстанций: глины и огня. Из глины получился человек, а из огня - джинн. Дели всегда привлекал джиннов, созданий огня: семь раз захватчики сжигали город дотла, и семь раз он вырастал вновь. С каждым поворотом колеса-чакры джинны черпали в пламени силу, плодились и размножались. Их видят великие дервиши и брахманы, но на каждой улице когда угодно и кто угодно может уловить шепот и мимолетное дуновение тепла промчавшегося мимо джинна.
Я родилась очень далеко от жара джиннов, в Ладакхе (желания и прихоти джиннов непонятны людям), но моя мать родилась и выросла в Дели, и благодаря ее рассказам я знала делийские площади и бульвары, майданы, торговые улицы и базары ничуть не хуже, чем достопримечательности родного Леха. Для меня Дели всегда был городом сказаний, и я поведаю историю супруги джинна в форме суфийской притчи, или же истории из "Махабхараты", или даже мыльной оперы с телеэкрана, потому что именно таким он представляется мне: ГОРОД ДЖИННОВ.
Не им первым суждено было постичь любовь на стенах Красного Форта.
Политиканы провели в беседах целых три дня, и соглашение не за горами. В честь этого события правительство Авадха подготовило грандиозный дурбар на дворцовой площади перед Диван-и-Аамом. Вся Индия следит за этим событием, посему все должно пройти по высшему разряду: по прогревшемуся за день мрамору снуют распорядители мероприятия, развешивают флаги и знамена; возводят помост; устанавливают системы освещения и звука; ставят сцены с участием танцоров, слонов, пиротехники; продумывают парад боевых роботов; украшают столы; обучают штат официантов и с особой тщательностью продумывают размещение гостей, чтобы никто из приглашенных не почувствовал себя обиженным или ущемленным. Весь день трехколесные грузовички доставляют свежие цветы, всевозможные товары для торжества, лучшие декоративные ткани. Прибыл даже настоящий французский сомелье, кипящий от негодования на устрашающую жару и опасающийся за дивные вина. Конференция серьезная. Под угрозой находится четверть миллиарда жизней.
Когда сезон дождей во второй раз обманул чаяния людей, народы Авадха и Бхарата пошли войной друг на друга, и на берегах священного Ганга выстроились боевые танки, управляемыми роботами вертолеты огневой поддержки, ударные силы и тактические ядерные ракеты замедленного действия. На протяжении тридцати километров прибрежного песка, где очищались брамины и молились садху, правительство Авадха запланировало стройку нечестивой плотины. Запас воды для ста тридцати миллионов жителей Авадха на следующие пятьдесят лет будет охранять город Кунда Кхадар. Река вниз по течению, несущая воды мимо священных городов Аллахабада и Варанаси в Бхарате, иссякнет. Вода - это жизнь, вода - это смерть. Дипломаты Бхарата, люди и искусственные интеллекты - ИИ, крайне осторожно вели переговоры с конкурирующей нацией, зная, что каждое необдуманное слово может обернуться атакой роботов, коршунами налетающих на стеклянные башни Нью-Дели, и минами замедленного действия с наноядерными боеголовками внутри, что на кошачьих коготках поползут к Варанаси. На каналах новостей все время теперь посвящено крикету. Соглашение не за горами! К нему уже пришли! Подпишут завтра! Ну а сегодняшним вечером дипломаты заслужили дурбар.
Из вихря ярких хиджра и медлительного шествия слонов на секунду выскользнула танцовщица стиля катхак, дабы выкурить сигаретку на зубчатых стенах Красного Форта. Осторожно, чтобы не повредить изысканные переплетения украшений из чистого золота на костюме, она облокачивается на впитавший жар индийского солнца камень. Ведущие в Форт Лахорские ворота обращены к Чандни Чоук; солнце, словно громадный пузырь, сочится жаром на высокие трубы и усадьбы западных пригородов Дели. На фоне красных пыльных небес темными силуэтами вырисовываются кхатри сикхского храма Сисгандж Гурдвара, минареты и купола Джама Масджид, венчающая храм Шивы шикар. В вышине, беспокойно рассекая воздух крыльями, кружат, мечутся голуби. Над тысячей тысяч крыш Старого Дели парят в восходящих потоках теплого воздуха черные коршуны. Еще дальше встают строения гораздо более высокие и внушительные, нежели любое творение Моголов: высотные здания Нью-Дели, индуистские храмы из стекла и прочие сооружения невообразимой, захватывающей дух высоты, перемигивающиеся со звездами и сигнальными огнями самолетов.
Шепот внутри головы танцовщицы, ее имя сопровождается россыпью дивных звуков ситара: сигнал вызова наладонника, идущий через ее череп в слуховой центр с помощью малозаметного завитка приемника, свернувшегося за ухом, словно ювелирное украшение.
- Я только на секундочку, выкурю биди и тотчас вернусь, дай мне докурить спокойно, - жалобно просит она, подозревая, что ее разыскивает хореограф Пранх, известный своей вспыльчивостью ньют, представитель третьего пола. - Ой! - Прямо перед ней вихрем, словно танцовщица из пепла, закружилась золотистая пыль.
Джинн. Она затаила дыхание. Ее мать хоть и была индуисткой, но искренне верила в джиннов - изощренных во всевозможных хитростях сверхъестественных созданий, какие существуют в любой религии.
Пыль обернулась облокотившимся на парапет мужчиной, в длинном, торжественном шервани и свободно завязанном красном тюрбане, устремившем взгляд на сверкающий разгул Чандни Чоу-ка. "Как он хорош", - думает танцовщица, стараясь поскорее затушить сигарету и незаметно выкинуть в арку над зубчатой стеной. Негоже курить в присутствии великого дипломата Эй Джея Рао.