Картер задумался. Гендет, например, в состоянии при самой небольшой поддержке со стороны остальных обеспечить нормальную эксплуатацию систем жизнеобеспечения поселка. Но…
- С марсианской экологией шутки плохи. Это тебе не…
- Нет никакой особой марсианской экологии. Джек, разве удалось найти следы хоть какой-нибудь жизни на Марсе? Ты не можешь вести исследования, не располагая фактами! Тебе просто нечего здесь исследовать - кроме этих мрачных колодцев с надписями на непонятном языке! Так какой же тогда от тебя здесь прок?
К заходу солнца купол был уже натянут снова, и пронзительный вой, которым сопровождалось его заполнение воздухом, сменился последними усталыми вздохами сопел генератора. Старший лейтенант Шют расстегнул зажимы гермошлема, оставаясь тем не менее начеку, чтобы мгновенно захлопнуть его снова, если воздух окажется слишком разреженным. Но все было в норме. Он отложил шлем в сторону и поднял вверх два больших пальца.
Ритуал есть ритуал. Люди прекрасно понимали, что воздух уже вполне пригоден для дыхания, но они очень серьезно относились к установившимся обычаям, и наиболее свято соблюдавшимся здесь ритуалом было именно то, что старший по должности застегивает свой гермошлем последним, а разгерметизацию производит первым. Жители поселка быстро поснимали скафандры и вернулись к своим обязанностям. Некоторые из них прошли на кухню, чтобы ликвидировать беспорядок после вакуумирования и дать возможность Харли, повару, заняться приготовлением обеда.
Шют остановил проходившего мимо Ли Казенса.
- Можно отвлечь вас на пару минут?
- Разумеется, Старший.
Шют давно уже стал "старшим" для всех обитателей поселка.
- Мне нужна ваша помощь как литератора. Когда мы окажемся в пределах досягаемости Земли, я собираюсь послать рапорт. Хочется, чтобы он был, насколько это возможно, поубедительнее.
- Прекрасно. Дайте мне взглянуть на него.
Шют вместе с Казенсом прошел в свой персональный дом, открыл сейф и передал журналисту рукопись. Тот взвесил ее на руке.
- Солидно. Неплохо было бы подсократить.
- Ради бога, все, что вы сочтете необходимым!
- Держу пари, что смогу это сделать.
Казенс тяжело опустился на койку и начал читать. Спустя минут десять он спросил:
- И каков же процент гомосексуалистов среди личного состава Флота?
- Не имею ни малейшего представления.
- В таком случае ваш рапорт не может быть достаточно убедительным свидетельством важности проблемы. Ведь до сих пор тема поднималась разве что в шуточных куплетах.
- Вы правы.
- Во многих школах в Англии практикуется совместное обучение. И таких школ с каждым годом становится все больше.
- Я знаю. Но нынешняя проблема актуальна среди мужчин, которые учились в школах только для мальчиков.
- Тогда нужно изложить эти соображения в более доступной для понимания форме. Кстати, у вас самого в старших классах было совместное обучение?
- Нет.
- А "голубые" были?
- По меньшей мере по одному в каждом классе. Ребята постарше наказывали с помощью гребных весел тех, на кого падали подозрения.
- И это помогало?
- Нет. Конечно же, нет.
- Активизация гомосексуального поведения наблюдается в тех обществах, где налицо три основных условия: достаточное количество свободного времени, отсутствие женщин и строго соблюдаемый распорядок приема пищи.
- Я знаю.
- Эта угроза - передать изложенные в рапорте соображения в прессу… На вашем месте я бы исключил ее из текста.
- На моем месте вы бы вообще этого не сделали, - Шют криво усмехнулся. - Каждый, кому приходится иметь дело с высшим военным начальством, прекрасно понимает, как сильно он рискует собственной шкурой. Генералы боятся разъяренной общественности. Только в Соединенных Штатах имеются сотни различных Лиг Благопристойности, может быть, даже тысячи. И все они набросятся на правительство, как гарпии, стоит только послать смешанный экипаж на Марс или куда-нибудь еще в космос. Единственный способ, с помощью которого у меня есть возможность заставить правительство хоть что-нибудь предпринять, это поставить его перед лицом еще более серьезной угрозы.
- Считайте, что вы победили. Речь идет именно о такой угрозе.
- По вашему мнению, здесь есть еще что-нибудь лишнее?
- О, чертовски много. Я пройдусь еще раз по вашему рапорту, как говорится, с красным карандашом в руке. Вы употребляете слишком много длинных слов… И еще - примеры, и как можно больше, иначе рапорт будет лишен должной убедительности.
- В таком случае я погублю репутацию нескольких человек.
- Ничего не поделаешь. Здесь, на Марсе, нужны женщины, я притом совершенно безотлагательно. Раф и Тимми уже внутренне готовы к тому, чтобы буквально оплевать друг друга с ног до головы. Раф считает, что это он стал причиной смерти Лью, оставив его. Тимми же непрестанно отпускает колкости в его адрес.
- Ладно, - вынужден был согласиться Шют и поднялся со стула.
Все то время, пока обсуждался рапорт, он сидел, неестественно выпрямив спину, как будто проглотил палку.
- Марсоходы все еще в радиусе действия нашей рации? - сменил он тему.
- Они нас не слышат, но мы можем слушать переговоры между ними - чувствительность стационарной рации намного выше. Сейчас возле нее дежурит Тимми.
- Прекрасно. Я велю ему оставаться на связи, пока они не окажутся вне радиуса слышимости. Как там с обедом?
Как только село солнце, на небе появился Фобос - размытой формы полумесяц из беспорядочно разбросанных движущихся световых точек. По мере своего подъема он становился все ярче, в течение нескольких часов пройдя все возможные лунные фазы. Картеру же было не до наблюдений за небом - его внимание сосредоточилось на треугольнике пустыни, высвеченном фарами марсохода. Он неплохо выбрал курс: пустыня впереди него выглядела совершенно ровной на добрую тысячу миль. Здесь не приходилось опасаться утесов, которые, неожиданно возникнув прямо перед марсоходом, заставят совершать прыжки с помощью хвостовых ракет. После такого маневра вполне возможно очутиться в ловушке, потеряв из виду Альфа. А он, затаившись под утесом, затем сможет неожиданно на него напасть. Завтра, когда Солнце будет находиться в зените, его преследователь повернет назад, вот тогда-то Картер и одержит над ним верх. Он последует за Альфом параллельным курсом и будет в пределах видимости из поселка на час позже, имея около трех часов на обдумывание плана действий.
Затем самое трудное. Нужно будет прорваться через охрану, повредить купол и каким-то образом завладеть запасом кислородных баллонов, загрузить часть из них в марсоход и открыть вентили остальных. Разгерметизация купола, по всей вероятности, погубит всех, кто будет находиться внутри, но наверняка останется кто-нибудь снаружи, облаченный в скафандр, или таких будет несколько.
Веки налились тяжестью. Но Картер не снижал скорость, заставлял себя бодрствовать.
Несколько раз он серьезно прикидывал, а не раздавить ли радиомаячок, вмонтированный в скафандр? Непрерывно передаваемый сигнал этой штуковины поможет кому угодно отыскать его в любое время. Но что касается Альфа, тот и без помощи сигнала найдет своего врага без особого труда - марсоход неотступно следовал за Картером, не приближаясь, но и не отставая. Вот если бы ему удалось выйти за пределы видимости Альфа, можно было и разделаться с маячком.
А пока лучше подождать.
Звезды догорали над черным горизонтом в западной части неба, снова на небе взошел Фобос, на сей раз он был куда ярче, однако опять так быстро поднялся над головой, что исчез из виду. А над треугольником, постоянно высвечиваемым фарами Картера, показался теперь Деймос.
День наступил неожиданно. Впереди показался кратер - стеклянное блюдце посреди пустыни - не слишком большой, так что объехать его не составляло особого труда. Картер свернул налево. Марсоход позади него тоже повернул.
Картер сделал несколько глотков питательного раствора через одну из трубок гермошлема и снова сосредоточил все свое внимание на управлении машиной. Но глаза определенно начали сдавать: казалось, в них попал мельчайший песок.
- Доброе утро, - раздался вдруг голос.
- Доброе. Хорошо выспался?
- Не очень. Проспал всего лишь шесть часов, да и то урывками - старался не упустить тебя из виду.
Наверняка Альф подтрунивает над ним. Он, разумеется, спал ничуть не больше, чем сам Картер.
- Ну-ка взгляни направо, - предложил его преследователь.
Справа от них высилась стена кратера. И… Картер посмотрел еще раз, чтобы удостовериться, что это ему не привиделось, - на ней на фоне красноватого неба четко обозначился силуэт, очень напоминавший человеческий. В одной руке это существо держало что-то тонкое и длинное.
- Марсианин, - тихо произнес Картер.
Нисколько не колеблясь, он развернул машину, чтобы взобраться на стену.
Впереди него с промежутком в секунду полыхнули две вспышки, и он лихорадочно повернул штурвал до отказа влево.
- Черт побери, Альф! Да ведь это же МАРСИАНИН! Нам непременно нужно догнать его!
Силуэт исчез. Можно было не сомневаться, что марсианин пустился наутек, спасая свою жизнь, как только заметил выстрелы.
Альф ничего не ответил. И Картер поехал дальше, огибая кратер, убийственная ярость все больше овладевала им.
Было одиннадцать часов. Над западной частью горизонта поднялись вершины гряды холмов.
- Меня прямо-таки распирает любопытство, - признался Альф, - интересно, что бы ты сказал этому марсианину?
Картер мрачно вздохнул:
- А какое это имеет значение?
- Ну, максимум того, что ты в состоянии был бы сделать, - насмерть перепугать его.
Картер заскрежетал зубами. Даже если бы не было этого несчастного случая, завершившегося гибелью Лью Хэрнесса, невозможно заранее предугадать, сколько времени уйдет на составление словаря. План включал в себя три этапа: пересылка фотографий с надписями на стенах колодцев на Землю, где мощные компьютеры могли бы перевести их на понятный землянам язык; составление посланий, которые затем оставили бы поблизости от колодцев, - для марсиан. Затем - ожидание того момента, когда марсиане сделают встречный шаг. Но не было никакой уверенности в том, что надписи в колодцах сделаны на одном языке, а не на нескольких. Даже если язык и был одним и тем же, вряд ли он не претерпел существенных изменений за тысячи лет. Способны ли современные марсиане читать надписи, сделанные их далекими предками? Не было также причин считать само собой разумеющимся, что марсиан интересуют существа, живущие в надувном баллоне, независимо от того, умеют ли эти непрошеные гости писать на родном языке марсиан.
- Альф, ты ведь лингвист, - напомнил Картер.
Ответа не последовало.
- Альф, мы с тобою говорили о том, нуждается ли поселок в Лью и нуждается ли он во мне. А что можно сказать о тебе? Без тебя нам никогда не перевести надписи на стенках колодцев.
- Я так не думаю. Большую часть работы сделают компьютеры Калифорнийского университета. А почему ты спрашиваешь?
- Если ты и дальше будешь меня преследовать, то вынудишь пойти на еще одно убийство.
- Тебе этого не сделать. Но у меня есть другое деловое предложение, если не возражаешь. Сейчас одиннадцать. Передай мне два твоих кислородных баллона, и мы пустимся в обратный путь. Остановимся в двух часах езды от поселка… и оставшуюся часть пути поедешь связанным в грузовом бункере. Затем - суд.
- Думаешь, меня простят?
- Вряд ли - после того как ты порвал купол при своем бегстве из поселка. Это было грубейшим промахом с твоей стороны.
- Почему бы тебе не взять у меня только один баллон?
Если Альф клюнет на это предложение, то у Картера появятся лишние два часа. Теперь он уже совершенно отчетливо понимал, что ему придется разрушить купол. Вот только Альф будет чуть сзади от него со своим излучателем…
- Предложение отвергается. Я не дам за свою жизнь и гроша, не имея уверенности в том, что у тебя закончится воздух за два часа до момента нашего возвращения в поселок.
Лучше, если бы все было наоборот! Пусть Альф будет в поселке, когда Картер вернется, чтобы его уничтожить.
- Альф с ним не договорился, - сообщил Тимми, напряженно прислушиваясь к голосам, которые то и дело пропадали на таком большом удалении от приемной антенны. - Он что-то замышляет.
- Естественно, - согласился Шют. - Он хочет оторваться от Альфа, вернуться к поселку и уничтожить его.
- Но ведь он тоже погибнет, - Тимми пожал плечами.
- Совсем не обязательно. Если он поубивает всех нас, то потом сможет заделать прореху в куполе, пользуясь оставшимися кислородными баллонами.
- Боже ты мой! Так что же нам делать?
- Успокойся, Тимми. Расчет несложный. - Слова старшего лейтенанта Шюта звучали уверенно, даже нарочито небрежно, ибо ему совсем не хотелось, чтобы Тимми овладела паника. - Если Альф поворачивает назад в полдень, то Картер не сможет добраться сюда раньше середины завтрашнего дня. К четырем часам пополудни у него заканчивается воздух. Нам придется всем попотеть в скафандрах в течение четырех часов.
Внутренне же он весьма сомневался в том, успеют ли двенадцать человек заделать даже совсем небольшую прореху до того, как израсходуется весь запас воздуха. Баллоны придется менять каждые двадцать минут… такое испытание нелегко будет выдержать.
- Без пяти минут двенадцать, - напомнил Картер. - Поворачивай назад, Альф. Когда ты вернешься домой, у тебя останется всего лишь десять минут в запасе.
Лингвист сдавленно рассмеялся. Синяя точка его машины замерла на месте в полумиле позади.
- Все равно арифметику тебе не обмануть, Альф. Поворачивай назад.
- Слишком поздно.
- Поздно станет через пять минут.
- Я пустился в путь, не имея полного комплекта кислородных баллонов. Мне следовало повернуть два часа тому назад.
Картеру пришлось глотнуть воды прежде, чем он оказался в состоянии ответить.
- Ты лжешь. Ты хоть когда-нибудь перестанешь меня доставать? Так вот, прекрати сейчас же!
Альф рассмеялся.
- Смотри, как я поворачиваю назад.
Его марсоход снова двинулся вперед.
Был уже полдень, а погоня все продолжалась. Два марсохода, разделенные расстоянием в полмили, продолжали упорно двигаться по пустыне со скоростью сорок миль в час. Выгнутые полумесяцем дюны медленно проплывали мимо, столь же однообразные, как океанские волны. Северную часть небосвода на какое-то мгновение прочертила ярко-голубая вспышка сгоревшего в разреженной атмосфере метеорита. Холмы в этой местности были несколько выше, чем раньше, здесь и там торчащие из песка обветренные скалы напоминали погруженных в сон экзотических животных.
Крохотное солнце ослепительно ярко горело в красноватом небе, которое там, где оно смыкалось с горизонтом, было гораздо темнее из-за увеличения толщины слоя атмосферы, становясь густо-багрового цвета.
В самом ли деле в полдень началась эта погоня? Во всяком случае, часы показывали уже двенадцать тридцать, и он был совершенно уверен в том, что с поворотом Альф опоздал.
Альф обрек самого себя на верную гибель - чтобы уничтожить Картера!
- Великие умы мыслят одинаково, - сказал Картер.
- В самом деле? - Голос у Альфа был такой, словно ничего особенного не случилось - или все было для него абсолютно безразлично.
- Ты прихватил с собою лишний баллон! Так же, как и я.
- Нет, Джек, ошибаешься.
- Непременно должен был прихватить. Я нисколько не сомневаюсь в том, что ты не из тех, кто способен на самоубийство. Ладно, Альф, сдаюсь. Давай возвращаться.
- Ни за что.
- У нас еще останется три часа для того, чтобы погоняться за тем марсианином.
Позади марсохода мелькнула очередная вспышка. Картер тяжело вздохнул. В два часа обе машины повернут назад и направятся к поселку, где Картера, по всей вероятности, ждет скорый и печальный финал.
"А что будет, если я поверну прямо сейчас? - подумал Картер. - Легкая смерть. Альф пристрелит меня. Но ведь он может и промахнуться. Если же я вернусь вместе с ним, то погибну наверняка". Картер выругался про себя, но заставить себя повернуть назад он не мог.
К двум часам дня новая холмистая гряда закрыла всю линию горизонта. Холмы были пустынными, как лунные горы, а песчаное море так плотно обступало их со всех сторон, словно хотело поскорее разделаться с ними, затянув в свои глубины.
Картер вел машину, то и дело озираясь назад. Стрелки часов неумолимо отсчитывали одну минуту за другой, и он, уже почти не веря собственным глазам, наблюдал за тем, как марсоход продолжает его преследовать. Но когда часы показали половину третьего, Картер совсем пал духом. Теперь уже не имело никакого значения, сколько кислорода было у Альфа. Ибо Они пересекли ту критическую линию, когда и Картер должен был повернуть назад.
- Ты погубил меня, - только и произнес он. Ответа не было. - Я убил Лью нечаянно, в драке на кулаках. То, что ты сделал со мной, намного хуже. Ты убиваешь меня медленной пыткой. Ты демон, а не человек, Альф.
- О простой кулачной драке можешь рассказать своей бабушке. Ты ударил Лью ребром ладони по горлу, а потом спокойно наблюдал за тем, как он захлебывается собственной кровью. И не говори мне о том, что ты не ведал, что творишь. Абсолютно всем в поселке известно, что ты большой знаток по части восточных боевых искусств.
- Он умер за считанные минуты. Мне же для этого понадобится целый день!
- Не устраивает такой расклад? Тогда поворачивай и мчись прямо на мою пушку. Она здесь ждет тебя не дождется.
- У нас было время поискать того марсианина. Именно ради этого я и прибыл на Марс. Как и ты, Альф. Давай возвращаться…..
- Ты первый.
Но он не мог заставить себя сделать это. Даже если поверить, что Альф в самом деле намеревался повернуть назад, - все равно Картер ничего не мог с собою поделать. Но Альф, скорее, всего, возвращаться уже не собирался.
Вибрация пластика купола сопровождалась слабым, но режущим слух звуком: снаружи песчаная буря достигла пика своей ярости. К завтрашнему дню вся поверхность купола окажется покрытой наносами песка толщиной в полдюйма, не менее. Внутри купола станет темнее, чем ночью.
Даже на Шюта буря действовала удручающе. Покоритель Марса, кумир миллионов мальчишек, герой, бесстрашно встречавший смертельные опасности на дальних рубежах освоения космоса! Неужели так будет всегда? Люди будут преодолевать чудовищные расстояния только для того, чтобы столкнуться лицом к лицу с самим собою?
На штабеле секций стен сборного домика сидел Тимми, прикрывая своим телом рацию, по которой можно было поддерживать связь с марсоходами, его со всех сторон окружали жители поселка. Когда к этой группе приблизился Шют, Тимми поднялся.
- Они пропали, - объявил он очень усталым голосом и выключил рацию.
Люди, переглянувшись, стали тоже подниматься.
- Тим! Как же это ты упустил их?
- Сейчас они слишком далеко, Старший.
- Они что, так и не повернули назад?
- Нет, продолжают все больше углубляться в пустыню. Альф, должно быть, совсем спятил. Картер совершенно не стоит того, чтобы погибать из-за него.