Не зря Шэф доверял своей интуиции. Не зря, ох не зря, он так торопился с постановкой маячков. Его прогностические способности если кому и уступали, то скажем… Ванге… или там Нострадамусу, да и то, скорее всего, ненамного, а больше так и в голову никто не приходит! Ну-у, разве что дельфийский Оракул, так тот прогнозы давал очень туманные, смысл которых становился ясен только после того, как… а у командора все было ясно и прозрачно до того – ставить маяки и точка!
То, что компаньоны очень вовремя подсуетились с маяками блестяще подтвердилось этим же вечером, когда вся компания, состоящая из северных Лордов и группы поддержки вновь собралась на борту "Арлекина" для продолжения банкета. Компания барышень не досчиталась двух своих членов… Черт, как-то двусмысленно получилось, скажем так: количество девушек уменьшилось на две единицы, но так как ни Шэф, ни Денис не помнили ни как они выглядят, ни тем более, как их зовут, то и особого расстройства они по этому поводу не испытали – оставшихся хватало с избытком.
Веселье началось сразу же, без раскачки – так всегда бывает на второй день – непременная скованность присущая малознакомой между собой компании, неизбежная при первом усаживании за пиршественный стол, исчезла, все были, словно Золушки, в приятном предвкушении бала (включая компаньонов), все были игриво настроены на упоительный флирт и продолжение застолья. Уже зазвучали первые тосты, хлопнули первые пробки местного игристого вина, загорелись глаза, раскраснелись щеки, и вдруг…
Как хороша бы была жизнь, или наоборот – невыносимо скучна, без этого пресловутого "вдруг". Тут все зависит от точки зрения участника, живущего этой самой жизнью – если ты молодой человек и в твоих жилах бушует адреналиновый пожар, то жизнь без "вдруг" для тебя – это не жизнь вовсе, а какое-то подобие медленной смерти от скуки – ты каждое мгновение ждешь, что вдруг что-то произойдет: вон та черненькая, которая прошла мимо с видом английской королевы, вдруг обернется, улыбнется и ты решишься пригласить ее в кино, или кафе, или еще куда… вдруг Антон Евсеевич наконец-то заметит, что твой код работает в четыре раза быстрее, чем софт написанный его толстым старым дружком Сергеем Викторовичем и он наконец-то возьмет тебя на полную ставку, а не на подхват, ну и так далее… Ты ждешь от жизни случая, который перевернет ее скучное течение с ног на голову (или наоборот), и она понесется вскачь, как ужаленная в задницу антилопа!
И наоборот – если ты почтенный отец семейства, если от твоей зарплаты зависит будут ли у жены новые сапоги, или ей придется мерзнуть, как прошлой зимой, простужаться и ходить на работу с хлюпающим носом и глазами красными, как у кролика, если от твоей зарплаты зависит сможет ли дочь студентка заплатить за обучение, ну и так далее, а твое положение на работе, в связи с перманентным кризисом, не слишком устойчивое, то любое "вдруг" для тебя смерти подобно, потому что ничего хорошего жизнь тебе предложить уже не может – лимит хорошего, припасенный для тебя судьбой, исчерпан, осталось только не очень хорошее, а если называть вещи своими именами, без экивоков – плохое. Обратите внимание, что слово "смерть" присутствует и в первом и во втором случаях, но насколько разный смысл оно имеет. Все в нашей жизни относительно… И вот на этой высокой ноте возвращаемся на палубу "Арлекина".
В первое мгновение показалось, что рев боевого рога прекрасно гармонирует с композицией, исполняемой бродячим оркестром, и даже придает мелодии новые, скрытые до этого оттенки, но это только в первое мгновение. Во второе стало кристально ясно, что рог и оркестр две вещи несовместные, как гений и злодейство.
"Невовремя как, – огорченно подумал Денис, – только начали, и на тебе – весь кайф сломал. Гад!" – в том, что это трубит неугомонный Тит Арден он ни на секунду не усомнился.
Еще через несколько мгновений возле стола появился взволнованный Хатлер:
– Господа! Там у трапа…
– Мы знаем, – прервал его Шэф, – поди скажи, что Лорды сейчас подойдут.
Они с Денисом быстренько подпоясались своими парадно-боевыми шпагами, доставшимися им в качестве трофеев от пропавшего безвести первого капитана "Арлекина" и, в сопровождении своего прекрасного эскорта, двинулись в сторону бака. Эскорт, в отличие от обоих компаньонов, сохранявших как внешнюю, так и, что гораздо важнее – внутреннюю, невозмутимость, трепетал!
Девушек обуревали самые разнообразные чувства, начиная от искренней тревоги за судьбы юных красавчиков Лорда Арамиса и Тита Ардена – а все барышни, до единой, были в курсе непростых взаимоотношений, связавших Князя Великого Дома "Полярный Медведь" и Командира особой стражи, и заканчивая азартным предвкушением крови, которая непременно прольется в самом ближайшем будущем.
Недаром множество девушек и молодых женщин посещали, посещают и будут посещать гладиаторские игры, бокс и прочие бои без правил. Они рассказывают своим спутникам сказки, что пришли сюда только ради них, а им самим это зрелище глубоко гадко и противно, что здесь воняет мужским потом и кровью, что это отвратительно – наблюдать за схватками озверевших самцов! Но все это неправда – зрелище боя возбуждает их до чрезвычайности, их глаза загораются, дыхание становится прерывистым, нежные ручки сжимаются в кулачки так, что наманикюренные ногти впиваются в ладони, бисеринки пота выступают на их прекрасных лицах… А уж если дуэль происходит из-за них самих, то несмотря на все горестные крики, призывы к прекращению кровопролитья и прочие заламывания рук, в душах их поселяется огненный восторг от мысли, что это все происходит из-за них любимых! Разумеется, все вышесказанное относится к "честным дракам". Никому и в голову не придет, что нормальной девушке может понравиться, когда стая гопников избивает ее бой-френда до потери сознания, чтобы покончив с ним, добраться до ее нежного тела.
Конечно, из всякого правила есть исключения – не будем огульно мерить всех одним аршином. Встречаются девушки, которые из-за потери любимого руки на себя накладывают – мировая литература дает тому массу примеров, но мы говорим о тенденции. Поэтому юные леди, которые с негодованием прочли предыдущий абзац, могут быть вполне уверенны, что они относятся именно к исключению из правил и вольны, с полным на то основанием, собой гордиться. И кстати – чтобы закрыть тему: зрелище всяких женских боев для всякого нормального мужика является, мягко говоря – неприятным, а если называть вещи своими именами, то – противным. Противным из-за того, что противоестественным. Женщины не должны драться.
Спустившись с трапа, Шэф с Денисом обнаружили, кто бы сомневался, Тита и его спутника – невысокого жгучего брюнета, лет тридцати, лицо которого было полностью противоположно лицам сотрудников службы внешнего наблюдения, характерной особенностью которых (имеются в виду лица, а не сотрудники) является серость, незаметность и неприметность. И наоборот, лицо брюнета сразу же запоминалось смотрящим и оставалось там навсегда, врезавшись в память запавшими черными глазами и ястребиным профилем. Как только компаньоны вплотную приблизились к безучастно рассматривающим их незваным посетителям, Тит спокойно и бесстрастно произнес:
– Лорд Арамис, я вызываю тебя на смертный бой. Все детали прошу обсудить с моим секундантом – Искусником Дамиром. – Произнеся этот незамысловатый текст, он развернулся и неторопливо зашагал к группе всадников, поджидавших его неподалеку.
Манера, в которой прозвучал вызов, да и все поведение Командира особой стражи, Денису очень не понравились. Отрешенный, без малейшей экзальтации, дешевого гонора и прочей наносной шелухи, тон, которым говорил Тит, его ледяное спокойствие, которое бывает только у человека сжегшего все мосты и готового победить, или умереть – третьего не дано, говорили о том, что весь план, разработанный Шэфом, в котором предусматривалось легкое, но не дающее возможность продолжать схватку, ранение командира местного ОМОНа, летит ко всем чертям!
Денис на бессознательном, интуитивном уровне, – печенкой почувствовал, что после дуэли в живых останется только кто-то один – или Тит, или он – так уж карты легли. Судьба распорядилась так, что двум молодым людям, которым бы жить, да жить и которым делить-то, по большому счету, было нечего, придется встретиться с глазу на глаз с оружием в руках и один из них этой встречи не переживет. Грустно… но такова жизнь.
Денис шагнул к трапу и остановился, поджидая Шэфа, который с непроницаемым видом обговаривал с Дамиром условия поединка. В это время, по сходням вихрем слетела красивая черноволосая девушка и опрометью бросилась к Титу Ардену, который уже вставил ногу в стремя, собираясь орлом взлететь на своего скакуна. Неожиданное появление барышни остановило этот процесс. Как воспитанный молодой человек, Тит тут же прекратил посадку, выдернул ногу из стремени и склонился перед красавицей в галантном поклоне.
Денис отметил, что несмотря на бурное изъявление чувств со стороны брюнетки, выражающееся в заламывании рук, прижатии их к груди, хватании Тита за рукав, страстным мольбам и прочим штучкам, к которым, во всех мирах, прибегает накосячившая прекрасная половина человечества, Командир особой стражи остался холоден и бесстрастен. Он молча выслушал бурный монолог, покачал головой, что-то коротко произнес, поклонился, взял своего коня под уздцы и отодвинулся немного в сторону, показывая, что разговор окончен.
В его поведении не было никакой игры и кокетства, к которым прибегают как юноши, так и девушки, считающие, что нанесенная противоположной стороной обида так сильна, что уже имевших место уговоров, раскаянья, признания вины и посыпания головы пеплом недостаточно и требуется дополнительная порция. Девушка – ее зовут Люсена Отран, неожиданно припомнил Денис, стояла потерянная, с опущенными плечами, с потухшим взором и вся ее фигура выражала крайнюю степень отчаянья, но было очевидно, что Тита Ардена эта картина совершенно не трогает. Ощущалось, что он не здесь и не сейчас, что дух его витает где-то далеко.
Последние несколько секунд Дениса преследовала мысль, что Тит Арден напоминает ему какого-то известного персонажа – то ли знакомого, то ли в кино видел, то ли читал… никак не вспомнить, но знакомого. И внезапно до него дошло, кого именно напоминает ему бесстрастный, спокойный и безучастный ко всему происходящему Командир особой стражи. Денис вспомнил, где он раньше видел двойника Тита Ардена. А видел он его в документальном фильме о войне на Тихом океане. – Камикадзе!
Пока Денис с интересом наблюдал за шекспировскими страстями, разыгранными перед ним Титом и Люсеной… хотя пожалуй нет – только Люсеной, ведь Тит никаких эмоций во время сцены на пирсе не проявлял, Шэф закончил переговоры с Дамиром и направился к трапу.
Дамир, в свою очередь, подошел к продолжавшему стоять возле своего коня Ардену, по пути вежливо раскланялся с Люсеной, которая этого даже не заметила – складывалось впечатление, что она вообще не ничего не видит вокруг – так велика была сила охватившего ее отчаянья, и ловко вскочил на своего скакуна. Его примеру тут же последовал Тит и маленькая кавалькада из пяти всадников покинула причал.
– Чего-то не нравится мне это дело… – задумчиво произнес Шэф, подходя к трапу.
– А что здесь может понравиться? – хмыкнул Денис. – Мне убивать этого парня совсем не хочется… а придется.
В ответ командор бросил на него такой взгляд, что Денис поежился:
– Ты уверен, что именно ТЫ его убьешь, а не наоборот?
– А что такое? – посерьезнел Денис. – Не ты ли хотел, чтобы я ему на выбор ляжку прострелил, а ты бы выбирал: правую, или левую… и вдруг такой псисимизм! Бодрее надо, таварисч! Оптимистичнее… – за ерничаньем Денис пытался скрыть тревогу и Шэф прекрасно это понимал.
– Ладно, не бери в голову – это я так… Просто хочу, чтобы ты посерьезнее к дуэли отнесся.
– Да я серьезен, – буркнул Денис, – дальше некуда. Не понравился мне Тит… сильно.
– Что-нибудь конкретное? – живо заинтересовался Шэф. А когда Денис рассказал ему о своих наблюдениях, согласно покивал головой. – А мне Дамир не понравился… – в свою очередь пожаловался главком.
– Чем?
– Он уверен, что ты – труп.
– Это с фига?! – возмутился Денис.
– Он принял, без малейших возражений, все мои условия. На арбалетах, – пожалуйста! Если промахнетесь, – драться на клинках, которые предварительно будут проверены на отсутствие ядов и артефактного усиления, – пожалуйста! Драться голыми, – пожалуйста!
– Чего?! – не понял Денис. Он решил, что ему послышалось: – Как ты сказал? – Драться голыми?
– А что тебя удивляет, мон ами? Или ты хочешь, чтобы в последний момент Тит одел какой-нибудь защитный амулет?.. – Командор помолчал. – Амулеты, – они разные бывают… Некоторые вроде шкиры… – Денис удивленно вскинул глаза. – Похуже конечно, но… немного. Некоторые, – ненамного, – твердо закончил Шэф.
– Так что? – совсем голым!? – не успокаивался Денис.
– Нет, блин! – разозлился командор. – Частично. Повязку дадут. Набедренную. Ты не о том беспокоишься.
– А о чем надо?
– О том, что он пошел на все мои условия, но взамен выдвинул одно свое… – Шэф замолчал, вполне справедливо ожидая вопроса и Денис не выдержал:
– Какое?
– Какое!? – главком невесело усмехнулся: – Обычный, стандартный пункт из местного дуэльного кодекса звучит примерно так, не дословно, но по смыслу: "Запрещается добивать раненного, который не может защищаться". Так вот… Дамир и Тит специально оговаривают, что этот пункт действовать не будет. Об этом будет специально объявлено перед началом поединка.
– Вот оно чё, Михалыч… – пробормотал Денис. Но, сказать, что он был сильно удивлен, было бы неправдой. Еще во время того, как Арден озвучивал вызов, а особенно наблюдая за ним потом, Денис пришел к твердому выводу, что Тит решил или умереть, или отправить в могилу его. Так что ничего нового от любимого руководителя он не услыхал, но все равно было как-то… скажем так – неуютно.
– Ладно, – прервал затянувшуюся паузу Шэф, – пошли на борт – продолжим наши игры.
– А когда дуэль-то? – спохватился Денис. – Может мне уже и пить нельзя… и силы копить надо. В смысле – воздерживаться… от излишеств нехороших, – при этих словах оба ухмыльнулись.
– Эти хотели утром… но я сказал вечером. – Командор сделал паузу. – Пожалуйста! На все идут, лишь бы тебя ухайдакать. Так что – соберись!
– Прямо сейчас?
– Нет конечно. Надо всю группу поддержки упоить, чтобы я спокойно поработал.
– А может в гостиницу переберемся?
– Нет. Здесь свидетелей больше будет, что мы всю ночь проторчали на "Арлекине". Да и свидетели такие… не из последних. Высокопоставленные… девчушки, – уточнил командор, хотя не исключено, что имел в виду какое-то другое слово. Так что, для качественного алиби остаемся здесь, – резюмировал он.
– Шэф. Вот скажу тебе честно, – меланхолично отозвался Денис, – что не ожидал, что аристократки такие… – он замялся подбирая слово. – Бляди! – наконец высказался он, не найдя другого определения.
– Но, в хорошем смысле? – уточнил Шэф.
– Естественно в хорошем. Но, не ожидал… – повторил Денис. – Не скажу, что мне это не нравится – нравится! Но… – не ожидал.
– А чего ты ожидал? Балладу о славном рыцаре Айвенго? – усмехнулся главком.
– Ну-у… что-то типа того.
В ответ командор только махнул рукой. Этот жест верховного главнокомандующего Денис интерпретировал так: Мол, о чем ты говоришь?! Порядочных и среди простолюдинок-то днем с огнем, а тут аристократки! Хотя не исключено, что Шэф имел в виду что-то совершенно иное – например, что выборка слишком мала, чтобы делать квалифицированные выводы, или что вообще вопрос не стоит выеденного яйца, или еще что-то совсем уже другое, но Денис уточнять не стал – махнул командор и махнул.
А между тем, пока компаньоны вели свой оживленный диалог, к Люсене Отран, продолжавшей стоять на пирсе соляным столбом, подъехала богато украшенная гербами семьи Отран – белый кречет на лазоревом поле, карета. Из нее вышли два здоровенных лакея, и почтительно поддерживая впавшую в прострацию девушку, бережно усадили ее внутрь.
Денису не было ее жалко – вполне возможно, что именно она была последней каплей, которая вытолкнула Тита Ардена из мира обычных людей в мир камикадзе. Не примкни она демонстративно к компании Лорда Атоса, а в особенности – Лорда Арамиса, останься с Титом Арденом в трудную для него минуту, утешь его – гляди и вызов на дуэль последовал бы обычный, а не смертный.
"У-у-у-у… – дура!" – плюнул ей мысленно вслед Денис и начал подниматься вслед за командором по трапу.
*****
Поначалу, когда все, за исключением Люсены, вернулись за пиршественный стол, воцарилась за ним некоторая неловкость, которая бывает, к примеру, на поминках, когда разошедшиеся гости забывают о причине, собравшей их за этим самым столом и начинают веселиться, как на обычной пьянке, а кто-то из присутствующих напоминает, зачем они тут собрались. Но, к счастью, на борту "Арлекина" были все же не поминки, вскоре молодость и ощущение полноты жизни взяли свое, зазвучали тосты, заблестели улыбки, заискрились глаза и понеслось!
Многомудрый Шэф, знающий жизнь не понаслышке, предположил и впоследствии его предположение блестяще подтвердилось, что каждая из барышень посчитает своим долгом поднять бокал за бесстрашного Лорда Арамиса, пожелать ему удачи в предстоящем поединке, страстно облобызать и выпить этот бокал до дна. И несмотря на то, что пили они низкоградусную шипучку, неотличимую по вкусу от сладкого шампанского "Asti Mondoro", набраться таким способом до положения риз, группа поддержки смогла бы непозволительно быстро.
Допустить это, в смысле – быстро, было никак невозможно, и вот по каким причинам: темнеет на юге рано, но темнота не является гарантией, что объекты предстоящей операции улягутся спать, как только стемнеет. Вполне вероятно, что они будут еще долго колобродить, а Шэфу было необходимо застать их мирно спящими в своих постелях – это раз. Начинать операцию нужно было в тот момент, когда группа поддержки будет спать глубоким сном, а если напоить их слишком быстро, то не исключено, что они продерут свои прекрасные глазки в самый неподходящий момент, захотят продолжения банкета, или пописать, или еще чего и могут краешком сознания отметить отсутствие Лорда Атоса на "рабочем месте", и хотя вряд ли они потом об этом вспомнят, но такой ход событий был крайне нежелателен – это два.
Следовательно, спаивать группу поддержки нужно было медленно. С этой целью, пока еще не улеглась суматоха, вызванная приездом Тита Ардена, ревом его боевого рога, вызовом на дуэль и прочими волнующими событиями, главком велел боцману заменить большие бокалы на маленькие лафитнички, что и было проделано быстро, четко и незаметно для группы поддержки, которая всем составом с упоением наблюдала за драмой, разворачивающейся на пирсе. Не до бокалов им было в тот момент, когда вокруг творится такое!