Ведьма сидела напротив Шэфа, тоже положив свои ладони на Гадательный Шар. Глаза ее были закрыты, а на напряженном лице отражались отблески битвы черного, белого и алого, бушующей внутри Шара. Внезапно лицо ее исказилось, на нем появилось выражение необоримого ужаса, она вскрикнула и то ли этот звук послужил сигналом к началу последовавших событий, то ли предчувствие наступления этих самых событий вызвало крик ведьмы и маску ужаса на ее лице, но только сразу же, как наступила тишина, раздался другой звук – с резкий треском, похожим на выстрел из мелкокалиберного пистолета, Гадательный Шар лопнул! Ореста схватилась руками за голову и без чувств рухнула на пол.
"Ни хрена себе! – подумал Денис, испуганно разглядывая "поле боя". – Погадали однако…"
– Бли-и-и-и-и-н… вот и сходил за булочкой… – растерянно пробормотал Шэф, и тут же заорал: – Эй, есть тут кто живой!? Быстро все сюда!
На его зов незамедлительно явилась старая служанка, а чуть погодя молодой парень с разбитной физиономией, которая впрочем, при виде бесчувственной хозяйки, мгновенно усохла. Его профессиональную специализацию Денис сходу определить не сумел – конюх, садовник, ремонтник гадательного инвентаря, а может еще кто – черт его разберет.
"Сантехник!" – ухмыльнулся внутренний голос.
"Как тебе не стыдно! – лицемерно укорил его Денис. – Человеку плохо, а ты…"
"А что я!? – Я имел в виду, что этот достойный молодой человек занимается прокладкой водопроводов, следит за канализацией, трубы прочищает… – внутренний голос был знатным фарисеем, "взять его на простое постановление" было практически невозможно, поэтому легко отбив обвинения насчет сальных намеков, он мгновенно перешел в контратаку: – А вот что ты имел в виду, обвиняя меня? А?"
"Ну-у… я и имел в виду прочистку труб…" – был вынужден сознаться Денис, после чего оба не выдержали и захихикали.
Между тем служанка, немолодая, но шустрая, как электровеник, быстренько притащила кувшин с холодной водой и принялась брызгать на хозяйку "гадательного салона". Эти безыскусные, но эффективные методы привели к тому, что Ореста вздохнула, на ее бледные щеки вернулся румянец и она, к полному восторгу старушки, а в особенности – разбитного малого, открыла глаза.
– Ну слава Богу, – буркнул смущенный Шэф, помогая ей подняться и усесться на стуле.
"Сантехник" тут же подскочил к ней, встал на одно колено, и принялся нашептывать на ушко что-то ласково успокоительное, кидая при этом на компаньонов взгляды сколь злобные, столь и опасливые.
"Ага! Страшно-то без кормилицы остаться!" – с неожиданной злобой подумал Денис. Причины этой, скажем так – неприязни, лежали на поверхности: очень он не жаловал молодых мужиков, живущих со старыми бабами. Казалось бы – ну какое его дело – живет Галкин (или его предшественник Филя) с Пугачевой, или же какой-то перец, фамилии которого он не знал, с Бабкиной, или еще кто-то с кем-то – ему-то что до этого? А вот не любил он их и все тут! Как говорится, сердцу не прикажешь! При этом старых мужиков, живущих с молоденькими девушками, Денис очень даже уважал и считал такое положение дел вполне естественным – вот такие двойные стандарты! Впрочем других и не существует.
Ведьма, в свою очередь, тоже что-то тихонько сказала своему безымянному возлюбленному, после чего из его взгляда злость исчезла напрочь, а опасливость перешла в откровенный ужас. Единственным оправданием "сантехника" мог бы послужить тот факт, что и сама Ореста выглядела чрезвычайно напуганной. Раз уж хозяйке не по себе, что уж говорить про холопов?
Видя, что ведьма пришла в себя, к ней обратился Шэф, по-прежнему несколько сконфуженный. Разгром, причиненный гадательному инвентарю, несколько выбил его из привычной колеи – ведь что бы ни говорили о нем многочисленные оппоненты, злым человеком он не был и без крайней на то необходимости никого не обижал. А с ведьмой получилось нехорошо – пришли безо всякой надобности, только для того чтобы номер отбыть, прозрачно на это намекнули – чуть ли не одолжение сделали, а вдобавок еще и напакостили… – нехорошо.
– Мадам! – галантно начал он. – Назовите сумму, которую мы должны за гадание и за… – он неопределенно пошевелил пальцами в направлении расколотого шара, – … за все остальное. Ответ ведьмы Дениса поразил:
– Ничего! – Огласив этот странный вердикт, она сделала небольшую паузу и видимо после нее окончательно пришла в себя. По-крайней мере на ее лицо вернулись краски жизни и невозмутимое выражение. – Наоборот – скорее я должна выплатить неустойку, так как не смогла дать ответ на твой вопрос. – Спорить с ней командор не стал, а просто скорчил рожу: мол какие счеты между своими!? Все так же молча, он вытащил из кошелька и аккуратно положил на стол десять золотых монет, после чего мигнул Денису и компаньоны направились на выход. Тем самым они выполнили хотя и беззвучную, но очень хорошо ощущаемую просьбу хозяйки "гадательного салона" – больше всего на свете ей хотелось, чтобы северные варвары: Лорд Атос и Лорд Арамис, как можно быстрее покинули подведомственную ей территорию и больше никогда на ней не появлялись!
Пока компаньоны неторопливо шагали к калитке, Денис поинтересовался у Шэфа – все-таки ему было любопытно узнать мнение руководства:
– Ну, и какой это был ответ: "Да" или "Нет", как ты думаешь? – После небольшой паузы командор ответил:
– Я думаю – это был уклончивый ответ.
– В смысле: фиг его знает?
– Почти что… – усмехнулся Шэф, – у меня когда-то приятель был, так он в ответ на всякие дурацкие вопросы говорил: "Отвечаю уклончиво – иди к ебени матери!", – так вот, мне кажется, сейчас был именно такой – уклончивый ответ.
– Понятно…
После загрузки в тарантас, Шэф приказал Брамсу: – Сначала завезем Алхана, а потом навестим пира начальника полиции, – и карета компаньонов тронулась в путь.
*****
– Что скажешь Дамир? – угрюмо поинтересовался хозяин кабинета – стройный подтянутый мужчина, лет пятидесяти, у одного из двух своих собеседников.
– Отец! Я сегодня же вызову его на смертельный поединок! – воскликнул командир особой стражи Тит Арден.
– Ты разве Дамир? – удивился Талион Арден. – Я разве с тобой говорю? – очень спокойно поинтересовался он у сына. Этот сдержанный тон резко контрастировал с яростным блеском голубых глаз на резко очерченном, загорелом лице старшего Ардена. Командир Бакарского ОМОНа в очередной раз с неудовольствием отметил, что хотя он и сам уже взрослый мужчина и отец уже не молод, но он по-прежнему побаивается, а если говорить начистоту – боится, его гнева, хотя ни в детстве, ни тем более, сейчас, тот никогда не только ни поднимал на него руку, но даже не повышал голос.
От поджарой, спортивной фигуры Талиона веяло силой, в голубых глазах светился ум, густые длинные волосы, цвета "соль с перцем" красиво обрамляли мужественное лицо. Глядя на отца, Тит Арден в очередной раз почувствовал укол ревности – он небезосновательно полагал, что как соперник отцу в подметки не годится, что и подтвердила давняя история с Ремой… и вот новый прокол, из-за которого отец снова будет смотреть на него с трудом скрываемой брезгливостью. Все, как всегда – отец никогда не кричал, не наказывал, он только брезгливо поджимал губы и смотрел… Понуря голову, Тит уставился в пол, разглядывая надраенный до зеркального блеска паркет отцовского кабинета.
– Я слушаю, Дамир.
Третий, присутствующий в комнате – невысокий жгучий брюнет, лет тридцати, обладатель запавших черных глаз и ястребиного профиля негромко заговорил:
– Как я уже говорил – именно я был дежурным магом и именно я сопровождал Уршана, когда он приперся в "Империум", арестовывать северян. – Брюнет сделал паузу. – Так вот… – никаких признаков наличия и использования магии ни у одного, ни у другого.
– Ты уверен?! – бросил на него яростный взгляд Талион, но наткнулся на такой ответный, что был вынужден тут же извиниться: – Прости… нервы…
– Ничего, – бесстрастно отреагировал маг.
– И все же… что его, – Талион небрежно кивнул в сторону Тита, – так напугало на набережной? – начальник особой стражи дернулся, но смолчал. – И что так напугало этого старого шакала, что он не только не арестовал северных варваров, а убрался из гостиницы, как побитая собака? Ведь в тот момент Уршан не знал, что консула убили…
– Пока не обнаружен его труп… – Маг без всякого стеснения перебил могущественного хозяина кабинета, – Гильдия предлагает использовать термин: пропал безвести.
Тишина воцарившаяся в комнате, наглядно продемонстрировала, кто на самом деле является хозяином положения в роскошном кабинете могущественного политика. И не важно, что Дож платит магу деньги, а не наоборот, неважно, что никакой политической власти у Гильдии нет, но Гильдия близко – в Бакаре, а Братство Света далеко – в столице, да и связываться с Братством, зачастую, себе дороже – ну, не любят Светлые Братья, когда их тревожат по пустякам, а уж что они сочтут пустяком, а что нет – одному Творцу известно.
Провинциальные эмиссары, присланные Братством в Бакар, давно уже прикормлены Гильдией, живут с ней душа в душу, а на жалобщиков смотрят, как солдат на вошь – то есть очень неодобрительно, а бескорыстные паладины короля Артара остались только в легендах. Нет, конечно, если маги где-нибудь перегнут палку и это станет достоянием гласности – то есть дойдет до ушей Императора, или кого-нибудь из его приближенных сановников, то вся боевая мощь Братства обрушится на мерзавцев и пойдут клочки по закоулочкам, но, если есть хоть какая-то возможность не портить отношения с Гильдией, то, грубо говоря – лучше и не портить, а мягко говоря – лучше всего с нею дружить. Причем трепетно и нежно.
Оба Ардена, и отец и сын, внутренне передернулись от такой наглой бесцеремонности Искусника, но, конечно же, ничем своих чувств не выдали. Ссориться с магом, который худо-бедно, но стоял на страже интересов семьи, не безвозмездно, разумеется, отнюдь не безвозмездно, но стоял, нельзя был ни в коем случае. Но Дож Талион Арден трусом никогда не был и отступать дальше определенной границы не собирался – в его душе была проведена черта, переступить которую он мог только перестав себя уважать, чего делать решительно не собирался, поэтому он продолжил будто не заметив, что его перебили:
– … полицмейстер не знал, что консула убили при помощи магии, – повторил Талион, правда нисколько не акцентируясь на слове: "убили". С другой стороны и Дамир ничуть не был дураком, а вовсе наоборот – был умным человеком, поэтому и он предпочел не заметить, что его мягкое замечание проигнорировано. Правда он ничем не рисковал: если представить невозможное – что слова Талиона Ардена дойдут до Председателя, то с него взятки гладки: Протокол был соблюден – он позицию Гильдии озвучил, а остальное его не касается – он в осведомители, чтобы докладывать о нарушении бесталанными Протокола не нанимался – не его уровень! – пусть этим занимаются шавки Председателя. А Дож между тем продолжил: – И поэтому в тот момент лучших кандидатов, чтобы свалить на них преступление, не было. Но он этого не сделал. Почему? Непонятно… Мы все хорошо знаем Уршана – его никогда не интересуют истинные виновники – его всегда интересуют только свои интересы: если выгодно найти вора – он его найдет, если выгодно не найти – он найдет того, на кого можно все списать. Так вот – северные варвары на тот момент, были идеальными жертвенными баранами… но что-то его так напугало во время разговора с ними, что он от мысли об их аресте отказался. Что его так напугало?.. И пока я досконально не разберусь, как этот… как его… – он нетерпеливо пощелкал пальцами, – Лорд Арамис, – вспомнил Дож, – напугал тебя, а Лорд Атос – Уршана, никакого вызова не будет. – Талион тяжело взглянул на сына, приготовившегося было бурно протестовать, но ничего из этой затеи у него не вышло – под отцовским взглядом он был вынужден молча проглотить заготовленный спич. Поэтому весь протест Тита свелся лишь к тому, что он угрюмо уставился в окно, перестав разглядывать пол. И лишь судорожно сжимавшиеся и разжимавшиеся кулаки говорили о том, как трудно командиру особой стражи контролировать душивший его гнев. – Пойми сын! – внезапно смягчился Дож, – и у Уршана и у тебя недостатков хватает, все мы люди… – он усмехнулся каким-то своим мыслям, но сразу же снова посторожел, – однако, ни тебя, ни его нельзя обвинить в трусости… однако вы испугались… оба… и это странно. А любая странность опасна. Ты согласен?
– Да… – нехотя выдавил начальник особой стражи.
– Если ты испугаешься во время поединка – ты труп! Согласен?
– Да.
– Значит вызывать Лорда Арамиса на смертельный поединок до того, как Дамир разберется с опасными странностями этих северных Лордов –Тьма с ними обоими – это самоубийство! Согласен?
– Да… – немного поколебавшись выдавил Тит.
Добившись от сына согласия со своей позицией, Талион облегченно вздохнул. Правда про себя – внешне его радость никак не проявилась. Навыки и умения приобретенные и развитые в бесчисленных битвах на заседаниях Совета Дожей пригодились в очередной раз. Дож Арден славился среди своих многомудрух и хитрожопых коллег умением навязать оппоненту свою точку зрения и вот это умение еще раз пригодилось – теперь при общении с собственным упрямым отпрыском.
Тишину нарушил Дамир:
– Если мы все обсудили, – заговорил маг, – то я ухожу – много дел. – Дож внутренне скривился, но… только внутренне. Юридически, маг был наемным работником, слугой, который получал деньги за свою службу и был обязан проявлять хотя бы показную почтительность по отношению к… не будем говорить "хозяину" – это был бы перебор, но к работодателю, хотя бы. Но Дамир себя этим не обременял. Ему было плевать на чувства Дожа Талиона Ардена, впрочем в своей позиции он был не одинок – практически всем Искусникам было плевать на бесталанных, тем более на их чувства.
Фактически, каждый маг, номинально работающий на кого-то из "сильных мира сего", все время невербально давал понять "хозяину", что его главенство – это миф, мыльный пузырь, и что на самом деле сильные мира сего – это они – маги! Если "юридически сильные" и маги были в достаточной степени умны, корректны и толерантны по отношению друг к другу, то плодотворное сотрудничество могло длится очень долго, в противном случае вмешивалось Братство Света, а это мало кому нравилось, как среди магов, так и среди "юридически сильных", поэтому открытые конфликты случались нечасто… но все же случались. Дамир и Талион взаимодействовали уже много лет, притерлись к друг к другу, но взаимное раздражение все же нет-нет, да проскакивало. Правда в контролируемых дозах – как между супругами, дожившими до золотой свадьбы.
– Дамир, я тебя очень прошу, – Талион выделил голосом слово: "очень", – разберись с северянами как можно быстрее – на кону честь семьи. Тит не может бесконечно тянуть с вызовом, а у них явно есть змеи в рукавах. – Маг молча выслушал Дожа, молча кивнул и также молча покинул кабинет.
Когда Ардены остались вдвоем, старший подошел к окну, сцепил руки за спиной и не оборачиваясь спросил:
– Скажи, за каким когтем нечистого ты ввязался в это дело? Ты же никак не связан с Высоким Престолом… или связан? – он повернулся к Титу, по-прежнему сидевшему в кресле.
– Ни с кем я не связан. – После продолжительного молчания, по-прежнему не глядя на отца, начал командир особой стражи. – Просто… – Тит замолчал, а потом будто плотину прорвало: он заговорил быстро и несколько даже сумбурно: – Мы сидели у меня в кабинете… с ней… с Люсеной… и тут адъютант начинает биться в дверь: мол срочнейшее дело!.. Ладно… входит этот тип и начинает: "Высокий пир!.. кроме тебя никто… защити невинных… консул похищен!.." И она смотрит… А когда выходили, он незаметно кошель с золотом сунул… большой… А дальше ты знаешь – я уже говорил.
– Какой тип?
– Ну-у… этот – Тар Гливар.
– Это который, по словам слуг, всю резню и устроил.
– Да.
Дож Талион Арден длинно и витиевато выругался, но сразу же взял себя в руки.
– С этого момента передвигаешься по городу только в закрытой карете, – тоном не терпящим возражений приказал он, а в ответ на недоуменный взгляд сына пояснил: – тебе нельзя случайно наткнуться на северян, прежде чем ты будешь готов к поединку. А если такая встреча, не приведи Творец, все же состоится, ты должен будешь немедленно вызвать Лорда Арамиса на дуэль, чтобы окончательно не потерять лицо. А вызывать его нельзя, пока Дамир, эта отрыжка нечистого на наши головы, не выяснит, каких змей северяне прячут в рукавах. Понятно?
– Да.
– Так вот, чтобы этого не произошло – только закрытая карета!
Оставшись один, Талион хотел было приняться за текущие дела, которые никто не отменял: предстояло несколько важных встреч, нужно было проверить многочисленные счета и подписать не менее многочисленные документы, короче говоря – обычная рутина, которой заняты все деловые люди во всех, без исключения, мирах, но… не смог. Мысли вновь и вновь возвращались к неизбежному поединку, предстоящему Титу. Казалось бы, особых причин волноваться не было – сын был отличным фехтовальщиком, воином по духу, он был закален и тренирован, но… опять это проклятое "но" – тревожные предчувствия не оставляли Дожа, а он привык им доверять. От невеселых мыслей его отвлек деликатный стук в дверь. Дождавшись разрешения, в кабинет вошел личный секретарь:
– Тебя хочет видеть Авкт, – наедине, чтобы не терять драгоценного времени, Дож и его личный секретарь общались безо всяких титулов и церемоний. Не то что на людях.
– Зови.
– Великий Сенор! – глубоко поклонился начальник личной охраны, – ты приказал немедленно…
– К делу, Авкт! – прервал его Талион. – Некогда. Докладывай только суть и как можно короче.
– Варвары посетили ведьму-гадалку Оресту и во время сеанса лопнул гадательный шар! Я счел…
– Правильно счел. Что-нибудь еще?
– Нет.
– Тогда все. Продолжайте следить. Обо всем странном тут же докладывать.
– Да, Великий Сенор!
"Если с Титом что-нибудь случится, – подумал он, когда начальник охраны покинул кабинет, – я уничтожу эти порождения Холода, чего бы мне это не стоило…"
*****
Орст Уршан сидел, удобно устроившись за письменным столом в своем кабинете, угрюмо уставившись в окно. Настроение у полицмейстера Бакара было мрачное, хотя объективных причин для этого вроде бы и не было. Хотя… как сказать. Начальника полиции угнетало осознание того, что он чуть было не совершил чудовищную ошибку, которая разом перечеркнула бы все, чего он сумел добиться за долгие годы полные унижений, дерьма, опасностей и интриг. И несмотря на то, что смертельной опасности он счастливо, можно сказать – чудом, избежал… правда в последний момент, чувство подавленности не исчезало. Он – младший сын обедневшего провинциального аристократа, сумел пробиться наверх со дна – с самых низов. Без денег, без связей, без протекции, начиная с должности начальника патрульной группы – ниже должности для аристократов просто не существовало, он упорно, как жук древоточец, который никогда не останавливается, полз и полз наверх. Интриговал, подсиживал, закрывал грудью, геройствовал, подличал, спасал, но своего добился – стал начальником полиции Бакара!